Их встреча обязательно принесет ему столь необходимое спокойствие и уверенность в собственных силах. Они ведь созданы друг для друга — он нисколько в этом не сомневался. Почему же она не хочет, чтобы он ей помогал? Вдали от нее он чувствовал себя таким одиноким и несчастным.
— А ты поела? — спросил он, подозревая, что Фиона могла заработаться и забыть поесть.
— Я что-то там перекусила. На основательный обед у меня просто не было времени, — ответила она. Ее было плохо слышно, так как она, наверное, включила воду.
Когда они занимались любовью, она обычно не шептала ему нежных слов, не подгоняла его. Фиона погружалась в свои чувства, в море страсти и, похоже, наблюдала за реакцией собственного тела на ласки Джоуэла. Он, наверное, должен был вести себя иначе: говорить ласковые слова, проявлять больше нежности, говорить о своей любви. Фиона заслуживает не только секса, но и настоящих глубоких чувств. Но Джоуэл молчал, всякий раз его самого захлестывали эмоции, и он забывал обо всех своих намерениях. Но главное заключалось в том, что, по правде говоря, он не имел ни малейшего представления о том, когда именно и что нужно говорить. Джоуэл боялся, что может все испортить своей попыткой предстать в глазах Фионы в романтичном свете. Ну почему ему никак не удается совладать с самим собой! Он хочет продемонстрировать Фионе нежность, а сам бросается на нее, как голодный зверь… Джоуэл снова вспомнил о царапинах на запястьях Фионы. Когда он наконец научится находить нужные слова, чтобы постоянно выражать ей свою благодарность за ее любовь? Ведь она отдала ему всю себя.
— Решено, я к тебе заеду и привезу что-нибудь. Тебе нужно подкрепиться.
Положив трубку, он направился к холодильнику и осмотрел его содержимое. Мами не забывала о нем и здесь. Холодильник был доверху забит всевозможной едой. Джоуэл выбрал запеченного с сыром лосося, потом сварил макароны и отправился к Фионе.
Через полчаса он уже стоял возле черного входа ее дома. Из оранжереи доносились громкая музыка и звонкий голос Тины Тернер. Так как в одной руке у него была кастрюля с макаронами, а в другой — блюдо с рыбой, Джоуэл не без труда сумел нажать на звонок и обрадовался, когда увидел Фиону, идущую к двери. Она была в джинсах и свитере, а сверху передник. Открыв дверь и увидев нагруженного Джоуэла, она тотчас же взяла у него из рук блюдо.
— Ммм… Спасибо за еду. Честно говоря, у меня со вчерашнего вечера маковой росинки во рту не было. Все кручусь, нет даже времени лишний раз на кухню сходить. Я люблю тебя, мой король.
Сказав это, Фиона отправилась за тарелками и вилками. Джоуэл стоял, ошеломленный. Она снова умудрилась поразить его своим поведением. Для него слова «я люблю тебя» были глубоко значимыми. Ими нельзя кидаться направо-налево, а если и говорить, то как клятву. Джоуэл не привык к выражению эмоций и чувств и не ожидал таких слов от Фионы. «Мой король…» Эти слова продолжали звучать в его голове. Немного придя в себя, Джоуэл пошел закрывать входную дверь. Он решил не думать о неожиданном признании Фионы в любви и принялся внимательно осматривать оранжерею и цветы, но мысли постоянно возвращались к недавней сцене. Джоуэл подумал, что такие слова из уст члена семьи Толчиф говорят о многом. Просто так Фиона не могла бы их сказать.
Из-за одного из стоящих горшков с цветами выскользнула ящерица и, остановившись возле ботинка Джоуэла, с интересом подняла голову. Джоуэлу показалось, что она осмотрела его и, видимо придя к выводу, что он безопасен, улыбнулась ему. Вслед за ящерицей показалась и Минни, кошка Фионы. Она грациозно подошла к нему и потерлась о его джинсы.
— Всем привет, — усмехнулся Джоуэл. — Папочка вернулся домой.
— Какая вкуснотища! — воскликнула в этот момент Фиона, которая уже успела вернуться и теперь поедала за обе щеки принесенную еду. Сразу было видно, как сильно она проголодалась. Джоуэл молча любовался ей. Фиона оторвалась от тарелки, удивленно взглянула на него и указала на стоящий рядом с ней стул.
— Действительно вкусно? — спросил он с улыбкой.
— Просто замечательно, — прошептала в ответ Фиона. — Так бы сидела и ела все время. Но увы, надо спешить. Работы еще полным-полно.
Вскоре Фиона снова принялась за работу. Она срезала цветы в горшках, обрабатывала их концы и опускала в подготовленные вазы. Когда цветов набиралось много, Фиона принималась изготавливать букеты, перевязывая их ленточками. Готовые букеты она уносила в другую комнату. Джоуэл следил за ее действиями, не зная, чем помочь. Не хотелось сидеть сложа руки.
Отправляясь за очередной партией цветов, Фиона остановилась перед Джоуэлом, нагнулась и поцеловала его. Он посмотрел ей вслед и вздохнул, выбитый из равновесия, Фиона вернулась с охапкой гвоздик, осторожно положила их на стол и устало взглянула на Джоуэла:
— Мне кажется, что я не справлюсь с этой работой до завтрашнего утра. — И, помолчав, добавила:
— Бедная миссис Уэйли… бедный мистер Уэйли, ему было-то всего восемьдесят пять…
В глазах Фионы стояли слезы. Джоуэл встал и одной рукой ласково обнял ее за плечи, а другой поднял ее лицо и нежно поцеловал в губы.
— Уверена, — всхлипнула Фиона, — тебе бы мистер Уэйли понравился. Вы бы с ним стали друзьями. Он был таким живым, работящим и отзывчивым. И меня он многому научил. А бедная миссис Уэйли. Что она будет теперь делать одна-одинешенька? Сколько лет они жили душа в душу. У мистера Уэйли осталось столько невыполненных заказов. Миссис Уэйли придется раздавать непочиненные газонокосилки, стиральные машины, фены…
Джоуэл чувствовал, что должен что-нибудь сказать, но ему никогда прежде не доводилось оказываться в подобной ситуации, и он боялся ошибиться. Наконец он собрался с силами, прокашлялся и произнес:
— Давай я навещу миссис Уэйли и посмотрю, чем можно помочь. А кроме того, ты говорила о крестинах двух малышей. Как ты думаешь, это может хоть немного отвлечь ее?
Фиона положила голову на его плечо, Джоуэл снова обнял ее. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Еще ни разу в жизни ему не приходилось успокаивать женщин, и он не знал, что нужно делать в таких случаях. Но он обязательно научится…
— Скажи мне, Фиона, чем я могу тебе помочь, что мне сделать для тебя?
Фиона тяжко вздохнула. И улыбнулась, когда поняла, что Джоуэл начал массировать ей плечи.
— Я уже подготовила практически все букеты на похороны. — Она немного помолчала, а потом добавила:
— Осталось только вот эти сорок гвоздик обработать и оформить.
— Давай этим займусь я, — прошептал Джоуэл, закатывая рукава. Ему не терпелось взяться за работу. — Скажи мне, как ты хотела бы украсить букеты. Несколькими ленточками или вот теми бантами? Может быть, расположить гвоздики лесенкой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— А ты поела? — спросил он, подозревая, что Фиона могла заработаться и забыть поесть.
— Я что-то там перекусила. На основательный обед у меня просто не было времени, — ответила она. Ее было плохо слышно, так как она, наверное, включила воду.
Когда они занимались любовью, она обычно не шептала ему нежных слов, не подгоняла его. Фиона погружалась в свои чувства, в море страсти и, похоже, наблюдала за реакцией собственного тела на ласки Джоуэла. Он, наверное, должен был вести себя иначе: говорить ласковые слова, проявлять больше нежности, говорить о своей любви. Фиона заслуживает не только секса, но и настоящих глубоких чувств. Но Джоуэл молчал, всякий раз его самого захлестывали эмоции, и он забывал обо всех своих намерениях. Но главное заключалось в том, что, по правде говоря, он не имел ни малейшего представления о том, когда именно и что нужно говорить. Джоуэл боялся, что может все испортить своей попыткой предстать в глазах Фионы в романтичном свете. Ну почему ему никак не удается совладать с самим собой! Он хочет продемонстрировать Фионе нежность, а сам бросается на нее, как голодный зверь… Джоуэл снова вспомнил о царапинах на запястьях Фионы. Когда он наконец научится находить нужные слова, чтобы постоянно выражать ей свою благодарность за ее любовь? Ведь она отдала ему всю себя.
— Решено, я к тебе заеду и привезу что-нибудь. Тебе нужно подкрепиться.
Положив трубку, он направился к холодильнику и осмотрел его содержимое. Мами не забывала о нем и здесь. Холодильник был доверху забит всевозможной едой. Джоуэл выбрал запеченного с сыром лосося, потом сварил макароны и отправился к Фионе.
Через полчаса он уже стоял возле черного входа ее дома. Из оранжереи доносились громкая музыка и звонкий голос Тины Тернер. Так как в одной руке у него была кастрюля с макаронами, а в другой — блюдо с рыбой, Джоуэл не без труда сумел нажать на звонок и обрадовался, когда увидел Фиону, идущую к двери. Она была в джинсах и свитере, а сверху передник. Открыв дверь и увидев нагруженного Джоуэла, она тотчас же взяла у него из рук блюдо.
— Ммм… Спасибо за еду. Честно говоря, у меня со вчерашнего вечера маковой росинки во рту не было. Все кручусь, нет даже времени лишний раз на кухню сходить. Я люблю тебя, мой король.
Сказав это, Фиона отправилась за тарелками и вилками. Джоуэл стоял, ошеломленный. Она снова умудрилась поразить его своим поведением. Для него слова «я люблю тебя» были глубоко значимыми. Ими нельзя кидаться направо-налево, а если и говорить, то как клятву. Джоуэл не привык к выражению эмоций и чувств и не ожидал таких слов от Фионы. «Мой король…» Эти слова продолжали звучать в его голове. Немного придя в себя, Джоуэл пошел закрывать входную дверь. Он решил не думать о неожиданном признании Фионы в любви и принялся внимательно осматривать оранжерею и цветы, но мысли постоянно возвращались к недавней сцене. Джоуэл подумал, что такие слова из уст члена семьи Толчиф говорят о многом. Просто так Фиона не могла бы их сказать.
Из-за одного из стоящих горшков с цветами выскользнула ящерица и, остановившись возле ботинка Джоуэла, с интересом подняла голову. Джоуэлу показалось, что она осмотрела его и, видимо придя к выводу, что он безопасен, улыбнулась ему. Вслед за ящерицей показалась и Минни, кошка Фионы. Она грациозно подошла к нему и потерлась о его джинсы.
— Всем привет, — усмехнулся Джоуэл. — Папочка вернулся домой.
— Какая вкуснотища! — воскликнула в этот момент Фиона, которая уже успела вернуться и теперь поедала за обе щеки принесенную еду. Сразу было видно, как сильно она проголодалась. Джоуэл молча любовался ей. Фиона оторвалась от тарелки, удивленно взглянула на него и указала на стоящий рядом с ней стул.
— Действительно вкусно? — спросил он с улыбкой.
— Просто замечательно, — прошептала в ответ Фиона. — Так бы сидела и ела все время. Но увы, надо спешить. Работы еще полным-полно.
Вскоре Фиона снова принялась за работу. Она срезала цветы в горшках, обрабатывала их концы и опускала в подготовленные вазы. Когда цветов набиралось много, Фиона принималась изготавливать букеты, перевязывая их ленточками. Готовые букеты она уносила в другую комнату. Джоуэл следил за ее действиями, не зная, чем помочь. Не хотелось сидеть сложа руки.
Отправляясь за очередной партией цветов, Фиона остановилась перед Джоуэлом, нагнулась и поцеловала его. Он посмотрел ей вслед и вздохнул, выбитый из равновесия, Фиона вернулась с охапкой гвоздик, осторожно положила их на стол и устало взглянула на Джоуэла:
— Мне кажется, что я не справлюсь с этой работой до завтрашнего утра. — И, помолчав, добавила:
— Бедная миссис Уэйли… бедный мистер Уэйли, ему было-то всего восемьдесят пять…
В глазах Фионы стояли слезы. Джоуэл встал и одной рукой ласково обнял ее за плечи, а другой поднял ее лицо и нежно поцеловал в губы.
— Уверена, — всхлипнула Фиона, — тебе бы мистер Уэйли понравился. Вы бы с ним стали друзьями. Он был таким живым, работящим и отзывчивым. И меня он многому научил. А бедная миссис Уэйли. Что она будет теперь делать одна-одинешенька? Сколько лет они жили душа в душу. У мистера Уэйли осталось столько невыполненных заказов. Миссис Уэйли придется раздавать непочиненные газонокосилки, стиральные машины, фены…
Джоуэл чувствовал, что должен что-нибудь сказать, но ему никогда прежде не доводилось оказываться в подобной ситуации, и он боялся ошибиться. Наконец он собрался с силами, прокашлялся и произнес:
— Давай я навещу миссис Уэйли и посмотрю, чем можно помочь. А кроме того, ты говорила о крестинах двух малышей. Как ты думаешь, это может хоть немного отвлечь ее?
Фиона положила голову на его плечо, Джоуэл снова обнял ее. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Еще ни разу в жизни ему не приходилось успокаивать женщин, и он не знал, что нужно делать в таких случаях. Но он обязательно научится…
— Скажи мне, Фиона, чем я могу тебе помочь, что мне сделать для тебя?
Фиона тяжко вздохнула. И улыбнулась, когда поняла, что Джоуэл начал массировать ей плечи.
— Я уже подготовила практически все букеты на похороны. — Она немного помолчала, а потом добавила:
— Осталось только вот эти сорок гвоздик обработать и оформить.
— Давай этим займусь я, — прошептал Джоуэл, закатывая рукава. Ему не терпелось взяться за работу. — Скажи мне, как ты хотела бы украсить букеты. Несколькими ленточками или вот теми бантами? Может быть, расположить гвоздики лесенкой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33