Один из них в ярости бросился вдогонку за третьим велосипедистом, который вслед за первыми двумя торопился уйти в темный переулок. Злость придавала сил, и полицейский уже почти настиг преступника, в панике тот неправильно переключил передачу и, яростно вращая педали, шел со скоростью не более двух миль в час. В этот момент передний велосипедист резко развернулся и открыл огонь из «узи». Полицейский тут же бросился на тротуар, и пули не задели его, зато преследуемый был убит наповал.
* * *
Соулсон уже собирался домой, когда в кабинет ворвался Армитедж и сообщил о стрельбе и нападении на Гринхэйз-лейн.
– Мне нужны вооруженные полицейские, – тут же распорядился Соулсон.
– Необходимо одобрение министерства внутренних дел, – предупредил Армитедж.
– Выдай им оружие и все, что нужно для защиты, – резко возразил Соулсон. – Министерство может подождать. Здесь экстренная ситуация. Потом, мне нужна группа тактической поддержки. Если это мятеж, то мы должны использовать все средства. Вплоть до бронетранспортеров.
– Я снова прикажу начать работу в Главном зале инцидентов.
Они посмотрели друг на друга, и Соулсон вспомнил свои слова, сказанные в конце собрания в честь их триумфа несколько часов назад. Надо было думать, а не тешить тщеславие. Он кивнул Армитеджу, и тот вышел из кабинета.
В переговорном устройстве прозвучал голос секретарши:
– Глава Управления по делам полиции на проводе.
Соулсон глубоко вздохнул:
– Ну, начинается. Давайте эту корову, – скомандовал он. Затем добавил: – Извините.
Сейчас не время настраивать своих сотрудников против себя. Эмоции и плохое настроение не способствуют победе.
* * *
– Теперь вступают «рейнджроверы», – сказал Стэш Максвелл по седьмому каналу радио. Народный центр Мосс-Сайда стал штабом операции, и с тех пор как они с Парасом объединили местные банды, Максвелл не покидал здания.
– Пока все нормально? – прохрипел по радио голос подражающий говору выходцев из Вест-Индии.
Максвелл усмехнулся. Для тех, кто разбирается, речь Бурна все равно звучала по-ирландски. Но оба понимали, что, возможно, все каналы прослушиваются полицией.
– Все идет по плану, – ответил он.
– Где главный? – Бурн вдруг заговорил, как шотландец.
– Он недалеко, – ответил Максвелл. «Главный» был Парас, все еще сидящий в квартире Шерон. Максвелл регулярно сообщал ему о ходе дел, Парас ждал конца операции, чтобы появиться в финале кровавого представления.
– А полиция?
– Пока не видно. И не появится еще минут двадцать. А к тому времени все будет кончено.
– А Гринхэйз?
– Заперты на всю ночь. Никому ни войти, ни выйти.
– Молодцы. Сообщи мне, если что-то изменится. – Бурн отключился, и Максвелл перешел на одиннадцатый канал.
– Внимание, «роверы», – произнес он в микрофон. – Выезжайте.
В операции участвовало четыре автомобиля, джипы марки «рейнджровер». Эти роскошные машины с двумя ведущими мостами были заранее украдены в богатых пригородах – Вилмслоу и Натсфорде, отогнаны в гаражи Мосс-Сайда и «доработаны» черными механиками.
Теперь они походили скорее на броневики: пригодился опыт Бурна в Северной Ирландии. Он понимал, что полиция будет использовать все свои резервы. Специально тренированная для подавления мятежей городская группа тактической поддержки имела репутацию одной из самых крутых команд в Англии. По настоянию Бурна окна автомобилей были закрыты специально изготовленными рамами из проволочной сетки, а колеса – металлическими щитами, передний и задний бамперы заменены стальными болванками, вроде боевых таранов. На крыше каждого джипа установлены красные мигалки, сирена и громкоговоритель. – Пусть все знают, когда мы появляемся на улицах, – сказал Бурн Максвеллу. – Ипусть знают, что эти улицы принадлежат нам.
Четыре автомобиля, по три вооруженных боевика вместе с водителем в каждом, появились в западной части Принсес-Паркуэй.
– Есть что-нибудь? – спросил по радио водитель переднего джипа.
Ведущие наблюдение в различных точках Мосс-Сайда группы велосипедистов сообщили, что полиции пока не видно. Но прибыла телевизионная группа и снимает одну из горящих машин в южной части шоссе.
– Атакуем Паркуэй, – приказал первый водитель. Теперь служба новостей будет снимать их действия.
«Рейнджроверы» тронулись по опустевшему шоссе. В обоих концах дороги догорали подожженные машины. На улицу вышли люди, обеспокоенные шумом и грохотом взрывов.
– Всем выйти из магазинов! Всем покинуть квартиры над магазинами! Все прочь с улицы! – ревел через мегафон водитель. – Быстро убирайтесь, на хер, или вы пострадаете! – Продолжая говорить, он вывел автомобиль на тротуар, чтобы очистить его от людей, те в испуге бросились на шоссе. Когда торговые ряды и квартиры над ними были освобождены, первая машина протаранила витрину одного из магазинов. Витрина была защищена решеткой, которая, однако, оказалась совершенно беспомощной против столь грубого напора. Остальные джипы, словно разъяренные буйволы, набросились на другие магазины, и через несколько минут все витрины были разбиты вдребезги.
«Это моя вечеринка, и, если захочется, я буду плакать» – гремела песня в динамике. Это водитель включил магнитофон. Идея принадлежала Максвеллу. Он знал, что такое представление запомнят навсегда.
Затем они осветили фарами ряд разоренных магазинов с грудами мусора вдоль тротуара, бросили пару зажигательных бомб, которыми снабдил их Бурн, сделали несколько залпов в воздух из ружей и пистолетов, совсем как в Бейруте, и направились в южный конец улицы Паркуэй, чтобы съемочная группа смогла рассмотреть их машины, перед тем как они исчезнут в темноте.
Телевизионная группа сообщила по радиотелефону в студию о том, что здесь происходит и что они это засняли. Местный продюсер новостей позвонил в полицию, из диспетчерской информация пошла в штаб, далее – руководителю отдела по связям с прессой, затем заместителю начальника полиции, главе отдела "R", и, когда тот доложил о случившемся шефу, в Главном зале инцидентов повисла мертвая тишина. Соулсон и остальные наконец осознали всю серьезность ситуации.
– Итак, по крайней мере мы знаем, как обстоят дела, – прервал долгое молчание Соулсон. Пора сообщать министру внутренних дел. Но сначала, пока еще не потерян контроль над Мосс-Сайдом, он хотел задействовать своих людей. – Сколько понадобится времени, чтобы подготовить ГТП? – спросил Соулсон у начальника оперативного отдела.
Вопрос поставил того в затруднительное положение. Вообще-то группа тактической поддержки должна находиться в постоянной готовности, однако из-за сокращения ресурсов тренировки были сведены до минимума. Уже много лет ГТП не участвовала в настоящих операциях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
* * *
Соулсон уже собирался домой, когда в кабинет ворвался Армитедж и сообщил о стрельбе и нападении на Гринхэйз-лейн.
– Мне нужны вооруженные полицейские, – тут же распорядился Соулсон.
– Необходимо одобрение министерства внутренних дел, – предупредил Армитедж.
– Выдай им оружие и все, что нужно для защиты, – резко возразил Соулсон. – Министерство может подождать. Здесь экстренная ситуация. Потом, мне нужна группа тактической поддержки. Если это мятеж, то мы должны использовать все средства. Вплоть до бронетранспортеров.
– Я снова прикажу начать работу в Главном зале инцидентов.
Они посмотрели друг на друга, и Соулсон вспомнил свои слова, сказанные в конце собрания в честь их триумфа несколько часов назад. Надо было думать, а не тешить тщеславие. Он кивнул Армитеджу, и тот вышел из кабинета.
В переговорном устройстве прозвучал голос секретарши:
– Глава Управления по делам полиции на проводе.
Соулсон глубоко вздохнул:
– Ну, начинается. Давайте эту корову, – скомандовал он. Затем добавил: – Извините.
Сейчас не время настраивать своих сотрудников против себя. Эмоции и плохое настроение не способствуют победе.
* * *
– Теперь вступают «рейнджроверы», – сказал Стэш Максвелл по седьмому каналу радио. Народный центр Мосс-Сайда стал штабом операции, и с тех пор как они с Парасом объединили местные банды, Максвелл не покидал здания.
– Пока все нормально? – прохрипел по радио голос подражающий говору выходцев из Вест-Индии.
Максвелл усмехнулся. Для тех, кто разбирается, речь Бурна все равно звучала по-ирландски. Но оба понимали, что, возможно, все каналы прослушиваются полицией.
– Все идет по плану, – ответил он.
– Где главный? – Бурн вдруг заговорил, как шотландец.
– Он недалеко, – ответил Максвелл. «Главный» был Парас, все еще сидящий в квартире Шерон. Максвелл регулярно сообщал ему о ходе дел, Парас ждал конца операции, чтобы появиться в финале кровавого представления.
– А полиция?
– Пока не видно. И не появится еще минут двадцать. А к тому времени все будет кончено.
– А Гринхэйз?
– Заперты на всю ночь. Никому ни войти, ни выйти.
– Молодцы. Сообщи мне, если что-то изменится. – Бурн отключился, и Максвелл перешел на одиннадцатый канал.
– Внимание, «роверы», – произнес он в микрофон. – Выезжайте.
В операции участвовало четыре автомобиля, джипы марки «рейнджровер». Эти роскошные машины с двумя ведущими мостами были заранее украдены в богатых пригородах – Вилмслоу и Натсфорде, отогнаны в гаражи Мосс-Сайда и «доработаны» черными механиками.
Теперь они походили скорее на броневики: пригодился опыт Бурна в Северной Ирландии. Он понимал, что полиция будет использовать все свои резервы. Специально тренированная для подавления мятежей городская группа тактической поддержки имела репутацию одной из самых крутых команд в Англии. По настоянию Бурна окна автомобилей были закрыты специально изготовленными рамами из проволочной сетки, а колеса – металлическими щитами, передний и задний бамперы заменены стальными болванками, вроде боевых таранов. На крыше каждого джипа установлены красные мигалки, сирена и громкоговоритель. – Пусть все знают, когда мы появляемся на улицах, – сказал Бурн Максвеллу. – Ипусть знают, что эти улицы принадлежат нам.
Четыре автомобиля, по три вооруженных боевика вместе с водителем в каждом, появились в западной части Принсес-Паркуэй.
– Есть что-нибудь? – спросил по радио водитель переднего джипа.
Ведущие наблюдение в различных точках Мосс-Сайда группы велосипедистов сообщили, что полиции пока не видно. Но прибыла телевизионная группа и снимает одну из горящих машин в южной части шоссе.
– Атакуем Паркуэй, – приказал первый водитель. Теперь служба новостей будет снимать их действия.
«Рейнджроверы» тронулись по опустевшему шоссе. В обоих концах дороги догорали подожженные машины. На улицу вышли люди, обеспокоенные шумом и грохотом взрывов.
– Всем выйти из магазинов! Всем покинуть квартиры над магазинами! Все прочь с улицы! – ревел через мегафон водитель. – Быстро убирайтесь, на хер, или вы пострадаете! – Продолжая говорить, он вывел автомобиль на тротуар, чтобы очистить его от людей, те в испуге бросились на шоссе. Когда торговые ряды и квартиры над ними были освобождены, первая машина протаранила витрину одного из магазинов. Витрина была защищена решеткой, которая, однако, оказалась совершенно беспомощной против столь грубого напора. Остальные джипы, словно разъяренные буйволы, набросились на другие магазины, и через несколько минут все витрины были разбиты вдребезги.
«Это моя вечеринка, и, если захочется, я буду плакать» – гремела песня в динамике. Это водитель включил магнитофон. Идея принадлежала Максвеллу. Он знал, что такое представление запомнят навсегда.
Затем они осветили фарами ряд разоренных магазинов с грудами мусора вдоль тротуара, бросили пару зажигательных бомб, которыми снабдил их Бурн, сделали несколько залпов в воздух из ружей и пистолетов, совсем как в Бейруте, и направились в южный конец улицы Паркуэй, чтобы съемочная группа смогла рассмотреть их машины, перед тем как они исчезнут в темноте.
Телевизионная группа сообщила по радиотелефону в студию о том, что здесь происходит и что они это засняли. Местный продюсер новостей позвонил в полицию, из диспетчерской информация пошла в штаб, далее – руководителю отдела по связям с прессой, затем заместителю начальника полиции, главе отдела "R", и, когда тот доложил о случившемся шефу, в Главном зале инцидентов повисла мертвая тишина. Соулсон и остальные наконец осознали всю серьезность ситуации.
– Итак, по крайней мере мы знаем, как обстоят дела, – прервал долгое молчание Соулсон. Пора сообщать министру внутренних дел. Но сначала, пока еще не потерян контроль над Мосс-Сайдом, он хотел задействовать своих людей. – Сколько понадобится времени, чтобы подготовить ГТП? – спросил Соулсон у начальника оперативного отдела.
Вопрос поставил того в затруднительное положение. Вообще-то группа тактической поддержки должна находиться в постоянной готовности, однако из-за сокращения ресурсов тренировки были сведены до минимума. Уже много лет ГТП не участвовала в настоящих операциях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122