— Я убью и тебя! Все это из-за тебя! Если бы не наша встреча в камере полицейского участка в Плобитауне, я бы сейчас был в обществе красивых женщин и пил коктейли в баре «Золотой пирамиды». Ты все испортил! Это твоя вина!
— А что скажет Удойбидьж?! — спросил Скайт.
— Что я могу сказать? — переспросил подручный Фолмена с равнодушием профессионального убийцы. — Ту бабу, что была с вами, подстрелил именно я. Так что по мирному нам не разойтись.
— Ну что, Скайт, слышал?! — обрадовался Дрекслер. — А теперь послушай еще кое-что, прежде чем мы решим нашу проблему раз и навсегда. Ты решил, что можешь диктовать свои условия, потому что сейчас у тебя выгодная позиция и мощный бластер в руках, но ты все равно ничего не сможешь сделать. У нас надежное укрытие. Тебе не достать нас!
Тут Дрекслер был прав, Скайт ничего не мог сделать, пока они находились под защитой изоляторов, а сидеть за ними Дрекслер и его телохранители могли вечно.
— Я подожду — времени у меня и у Дерка много.
— Вам долго придется ждать, Скайт Уорнер, — у нас времени еще больше.
Но никто из тех и других не догадывался, что времени отпущено ровно столько, сколько остается у мухи, попавшей в паутину. Что хозяин паутины, потревоженный ее биением, очнулся и уже начал свое движение. Совсем немного осталось времени до того момента, когда он появится. А сейчас лишь новые загоревшиеся индикаторы на приборных панелях показывали на его приближение. Разноцветные лампочки вспыхивали то там, то тут. По свисающим с потолка щупальцам пробежал импульс тока, от чего они колыхнулись и вновь замерли. В энергетических шкафах нарастал гул напряжения. Но все это ускользало от глаз людей, занятых выяснением отношений в самом центре чужого космического дома.
И тут тишину нарушила пронзительная сирена. Она вонзилась в уши, словно раскаленная игла, и прекратилась так же внезапно, как и началась. Механический голос из динамиков, расположенных по диаметру помещения, произнес:
— До инициации матрицы кибермозга осталось десять секунд. Отсчет пошел: девять, восемь…
— Скайт, что происходит? — испуганно спросил Дерк, оглядываясь по сторонам.
— Черт его знает, — ответил Скайт, только сейчас заметив, как изменилось помещение с того времени, как они попали сюда.
В этот самый момент из-за одного из изоляторов высунулась обгоревшая лысая голова Фолмена. Он быстро осмотрелся и, пока Скайт не успел выстрелить, спрятался обратно. Для острастки Скайт все же нажал на спусковой крючок, и заряд бластера вонзился в укрытие Фолмена, рассыпавшись вокруг снопом искр.
— …пять, четыре… — считал механический голос.
— Фолмен действительно сильно обгорел, — заметил Скайт.
— Было бы лучше, если бы он вообще сгорел к чертям собачьим, — отозвался Дерк Улиткинс. — Но все-таки, что здесь происходит?
— Сейчас узнаем.
— …три, два, сбой программы, — произнес механический голос. — Повторная проверка системы.
— Не нравится мне этот голос. Давай уносить отсюда ноги, — предложил Дерк Улиткинс, переходя на шепот.
— Сначала — Дрекслер, — отказался Скайт. — Я обещал Делу Бакстеру.
— Если Дрекслер так нужен Бакстеру, почему его нет с нами? Чувствую, ничем хорошим это не кончится. — Дерк переложил бластер в левую руку, а вспотевшую ладонь правой вытер о комбинезон. — Эти провода на потолке — они мне не нравятся. Чем-то они напоминают щупальца. Пирамида в центре дурацкая. Для чего она? Скайт, ты не знаешь? — Скайт не ответил. — И, вообще, — продолжал шептать Дерк, — зачем мы здесь торчим? Золота от этого в наших карманах не прибавится.
— Не отвлекай меня, — раздраженно ответил Скайт, поправляя приклад бластера. — Если Дрекслер уйдет, нам не поздоровится.
Дрекслер, несмотря на ожившую в помещении автоматику, не спешил покидать надежное укрытие. Снова взвыла сирена и так же, как и в прошлый раз, внезапно замолкла. Но вместо механического голоса, последовавшего за ней, в куполообразном потолке открылся один из люков, и оттуда на жгутах из скрученных проводов опустилась вниз цилиндрическая камера из прозрачного стекла, похожая на кабину лифта в супермаркете. Камера была заполнена голубоватой жидкостью. Ее содержимое освещали несколько небольших источников света, встроенных в потолке кабины.
Все похолодело внутри у Скайта оттого, что он увидел в этой камере. Дерк охнул и побледнел как полотно. Дрекслер, Фолмен, Удойбидьж высунулись посмотреть и так и застыли в ужасе, завороженно глядя на появившуюся сверху стеклянную камеру.
В физиологическом растворе, которым внутри была заполнена камера, плавал не кто иной, как сам Браен Глум. Его абсолютно голое тело опутывали сотни трубок, по которым текли разноцветные растворы, а из обритой головы бывшего капитана пиратского корабля вверх уходили тонкие провода. Падающий сверху свет искажал черты этого человека, превратив его лицо в жуткую маску с темными глазницами и тенями от проводов на желтом лице.
— Боже! — вскрикнул Дрекслер. — Это же Браен Глум!
— Нет, это Великий Император, — с трепетом в голосе произнес Удойбидьж. — Я узнал его.
— Ты обознался, Ной, — это Браен Глум.
— Это Великий Император! — настаивал Ной. — Только без своих седых волос.
— Не говори ерунды. Тебя не было на «Валрусе» — это Браен Глум, — одернул его Фолмен.
— Вырвите мне селезенку! Но это Великий Император! — повысил голос Ной Удойбидьж. — Кому, как не мне — бывшему подданному Его Величества, знать, кто это такой!
И тут человек, плавающий в растворе, поднял веки. Его тусклый, ничего не видящий взгляд слепых глаз уставился вдаль. В динамиках, в которых раньше звучал механический отсчет, послышалось шипение, а затем голос — голос Браена Глума:
— Со свиданьицем.
От произнесенных слов мурашки побежали по коже. Самое страшное было то, что человек в стеклянной камере даже не пошевелил губами. Его рот оставался плотно закрытым, а тусклые, водянистые глаза невидящими. Голос в динамиках жил сам по себе:
— Я знал, что это когда-нибудь произойдет. Чтобы убить зло — недостаточно отрубить его руку, со временем у него вырастет другая.
— Браен Глум, это ты? — сдавленным голосом спросил Скайт.
— Многие знали меня под этим именем, — ответил голос. — Другие знали меня как Великого Императора, но на самом деле я раб кибермозга.
— О чем ты?
— Меня создал кибермозг — искусственный интеллект, заключенный в военной космической станции, построенной давно погибшей цивилизацией. Он клонировал меня из ДНК своего создателя, которого сам же и убил много тысячелетий тому назад, а для того чтобы управлять, вживил в мой мозг микрочип. Мой предшественник создал дьявола — сгусток интегральных схем с синтетическими эмоциями, ничего общего не имеющими с человеческими чувствами, и внедрил в свое детище алгоритм саморазвития.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— А что скажет Удойбидьж?! — спросил Скайт.
— Что я могу сказать? — переспросил подручный Фолмена с равнодушием профессионального убийцы. — Ту бабу, что была с вами, подстрелил именно я. Так что по мирному нам не разойтись.
— Ну что, Скайт, слышал?! — обрадовался Дрекслер. — А теперь послушай еще кое-что, прежде чем мы решим нашу проблему раз и навсегда. Ты решил, что можешь диктовать свои условия, потому что сейчас у тебя выгодная позиция и мощный бластер в руках, но ты все равно ничего не сможешь сделать. У нас надежное укрытие. Тебе не достать нас!
Тут Дрекслер был прав, Скайт ничего не мог сделать, пока они находились под защитой изоляторов, а сидеть за ними Дрекслер и его телохранители могли вечно.
— Я подожду — времени у меня и у Дерка много.
— Вам долго придется ждать, Скайт Уорнер, — у нас времени еще больше.
Но никто из тех и других не догадывался, что времени отпущено ровно столько, сколько остается у мухи, попавшей в паутину. Что хозяин паутины, потревоженный ее биением, очнулся и уже начал свое движение. Совсем немного осталось времени до того момента, когда он появится. А сейчас лишь новые загоревшиеся индикаторы на приборных панелях показывали на его приближение. Разноцветные лампочки вспыхивали то там, то тут. По свисающим с потолка щупальцам пробежал импульс тока, от чего они колыхнулись и вновь замерли. В энергетических шкафах нарастал гул напряжения. Но все это ускользало от глаз людей, занятых выяснением отношений в самом центре чужого космического дома.
И тут тишину нарушила пронзительная сирена. Она вонзилась в уши, словно раскаленная игла, и прекратилась так же внезапно, как и началась. Механический голос из динамиков, расположенных по диаметру помещения, произнес:
— До инициации матрицы кибермозга осталось десять секунд. Отсчет пошел: девять, восемь…
— Скайт, что происходит? — испуганно спросил Дерк, оглядываясь по сторонам.
— Черт его знает, — ответил Скайт, только сейчас заметив, как изменилось помещение с того времени, как они попали сюда.
В этот самый момент из-за одного из изоляторов высунулась обгоревшая лысая голова Фолмена. Он быстро осмотрелся и, пока Скайт не успел выстрелить, спрятался обратно. Для острастки Скайт все же нажал на спусковой крючок, и заряд бластера вонзился в укрытие Фолмена, рассыпавшись вокруг снопом искр.
— …пять, четыре… — считал механический голос.
— Фолмен действительно сильно обгорел, — заметил Скайт.
— Было бы лучше, если бы он вообще сгорел к чертям собачьим, — отозвался Дерк Улиткинс. — Но все-таки, что здесь происходит?
— Сейчас узнаем.
— …три, два, сбой программы, — произнес механический голос. — Повторная проверка системы.
— Не нравится мне этот голос. Давай уносить отсюда ноги, — предложил Дерк Улиткинс, переходя на шепот.
— Сначала — Дрекслер, — отказался Скайт. — Я обещал Делу Бакстеру.
— Если Дрекслер так нужен Бакстеру, почему его нет с нами? Чувствую, ничем хорошим это не кончится. — Дерк переложил бластер в левую руку, а вспотевшую ладонь правой вытер о комбинезон. — Эти провода на потолке — они мне не нравятся. Чем-то они напоминают щупальца. Пирамида в центре дурацкая. Для чего она? Скайт, ты не знаешь? — Скайт не ответил. — И, вообще, — продолжал шептать Дерк, — зачем мы здесь торчим? Золота от этого в наших карманах не прибавится.
— Не отвлекай меня, — раздраженно ответил Скайт, поправляя приклад бластера. — Если Дрекслер уйдет, нам не поздоровится.
Дрекслер, несмотря на ожившую в помещении автоматику, не спешил покидать надежное укрытие. Снова взвыла сирена и так же, как и в прошлый раз, внезапно замолкла. Но вместо механического голоса, последовавшего за ней, в куполообразном потолке открылся один из люков, и оттуда на жгутах из скрученных проводов опустилась вниз цилиндрическая камера из прозрачного стекла, похожая на кабину лифта в супермаркете. Камера была заполнена голубоватой жидкостью. Ее содержимое освещали несколько небольших источников света, встроенных в потолке кабины.
Все похолодело внутри у Скайта оттого, что он увидел в этой камере. Дерк охнул и побледнел как полотно. Дрекслер, Фолмен, Удойбидьж высунулись посмотреть и так и застыли в ужасе, завороженно глядя на появившуюся сверху стеклянную камеру.
В физиологическом растворе, которым внутри была заполнена камера, плавал не кто иной, как сам Браен Глум. Его абсолютно голое тело опутывали сотни трубок, по которым текли разноцветные растворы, а из обритой головы бывшего капитана пиратского корабля вверх уходили тонкие провода. Падающий сверху свет искажал черты этого человека, превратив его лицо в жуткую маску с темными глазницами и тенями от проводов на желтом лице.
— Боже! — вскрикнул Дрекслер. — Это же Браен Глум!
— Нет, это Великий Император, — с трепетом в голосе произнес Удойбидьж. — Я узнал его.
— Ты обознался, Ной, — это Браен Глум.
— Это Великий Император! — настаивал Ной. — Только без своих седых волос.
— Не говори ерунды. Тебя не было на «Валрусе» — это Браен Глум, — одернул его Фолмен.
— Вырвите мне селезенку! Но это Великий Император! — повысил голос Ной Удойбидьж. — Кому, как не мне — бывшему подданному Его Величества, знать, кто это такой!
И тут человек, плавающий в растворе, поднял веки. Его тусклый, ничего не видящий взгляд слепых глаз уставился вдаль. В динамиках, в которых раньше звучал механический отсчет, послышалось шипение, а затем голос — голос Браена Глума:
— Со свиданьицем.
От произнесенных слов мурашки побежали по коже. Самое страшное было то, что человек в стеклянной камере даже не пошевелил губами. Его рот оставался плотно закрытым, а тусклые, водянистые глаза невидящими. Голос в динамиках жил сам по себе:
— Я знал, что это когда-нибудь произойдет. Чтобы убить зло — недостаточно отрубить его руку, со временем у него вырастет другая.
— Браен Глум, это ты? — сдавленным голосом спросил Скайт.
— Многие знали меня под этим именем, — ответил голос. — Другие знали меня как Великого Императора, но на самом деле я раб кибермозга.
— О чем ты?
— Меня создал кибермозг — искусственный интеллект, заключенный в военной космической станции, построенной давно погибшей цивилизацией. Он клонировал меня из ДНК своего создателя, которого сам же и убил много тысячелетий тому назад, а для того чтобы управлять, вживил в мой мозг микрочип. Мой предшественник создал дьявола — сгусток интегральных схем с синтетическими эмоциями, ничего общего не имеющими с человеческими чувствами, и внедрил в свое детище алгоритм саморазвития.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92