Одному было лет двадцать пять – бритый качок с золотозубой ухмылкой и наколкой на левом запястье. Косит под уголовника. Второй был чуть помоложе и похлипче, но видно, что Хозяин. Несмотря на жару, одет в модный малиновый пиджак, черные замшевые брюки, белую рубашку с воротником-стоечкой. Лицо чуть вытянуто книзу, словно морковка, глаза прячутся за традиционными черными очками в золотой оправе.
Он сидел в роскошном сером «мерее», свесив ноги на тротуар. Распахнутая дверца услужливо загораживала Алёнке дорогу. .
– В такой глуши, – лениво проговорил Хозяйчик (так она его окрестила), – и такое прелестное создание. Ну и куда мы без мамки?
Алёнка попыталась обойти машину, но наткнулась на улыбающегося качка.
– Вам чего? – глупо спросила она.
– Да ничего. Ехали мимо, увидели девочку, решили малость покатать. Ну и ещё кое-что. Как, не против?
– Против. Я домой иду.
«Боже! – пронеслось в голове, – как глупо. Наверно, она выглядит полной идиоткой – в греческих босоножках, майке с надписью, короткой юбочке (папка именует её широким ремнем). Закричать? Алёнка оглянулась. Улица была пустая, только в самом её конце ковылял какой-то хлипкий мужичок в клетчатой рубашке. Даже тетка в окне исчезла и шторку за собой задвинула, чтобы ни щелочки: не дай Бог попадешь в свидетели…
– Ну, дом может и подождать, – улыбнулся тот, в «мерее». – А вот я уже истосковался. Ты сколько в час берешь?
– Я не проститутка.
– Да что ты? – удивился он. – А выглядишь точно профессионалкой. .
– Отвяжитесь.
– Еще и грубит. Миша, как она на твой вкус?
– Худа больно. На диете, что ли?
– А по мне – в самый раз. Давай-ка её в машину.
Тут тебе и иномарка, запоздало подумала она, и кофе и какао с чаем. Голова сразу сделалась пустой и звонкой, как колокол, ноги предательски обмякли. Сил хватило, только чтобы отскочить, когда качок протянул руку. Вроде бы она отскочила далеко, но рука с наколкой вдруг волшебным образом вытянулась и схватила за плечо.
– Отпусти! – истерично взвизгнула она.
– В самом деле, ребятки, – вдруг послышался сзади спокойный голос. – Молодые, здоровые… Мускулы вон какие, а связались с девчонкой.
За спиной у Миши стоял тот дядя в клетчатой рубашке и, судя по всему, нисколечко не боялся. «Это он зря, – отрешенно подумала Алёнка. – И мне не поможет, и сам… Мышц никаких, росточек ниже среднего. Куда полез?»
– Топай, педик, – сверкнул качок золотым зубом. – И здоровье береги, а то могу испортить. Ах, сука! – заорал он, держась за укушенный палец.
Алёнка, чуть не потеряв пару зубов, почувствовала свободу и рванулась в сторону. И тут же нога зацепилась за какой-то выступающий камень. Алёнка по инерции пролетела несколько метров вперед и растянулась на мостовой. «Догонит! – пронеслось в голове. – Коленка, ободранная в кровь, будто плескалась в кипятке. Не убежать… Она со стоном повернулась (смерть надо встречать в лицо) и увидела „качка“.
Тот почему-то стоял на коленях, уткнувшись лицом в багажник «мерса», и ловил ртом воздух, будто пойманная рыба. Хозяйчик в малиновом пиджаке дернулся было из машины, но «клетчатый» дядя вдруг сделал в воздухе красивый шпагат, припечатав ногой серебристую дверцу.
– Сидеть! – коротко приказал он, а «новорусс» вдруг скривил губы и заплакал, сморщив лицо.
– Ми-ишка! – провыл он в полный голос. – Мишка, гад! Слышишь? Убивают меня!
Правая рука его была в крови (прищемило дверцей), а левой он судорожно пытался вытащить из «бардачка» плоский маленький пистолет. Подождав, пока он справится с этой хитрой задачей и как следует прицелится (Алёнка в ужасе зажмурилась), «клетчатый» неуловимым движением, не глядя, отобрал оружие и присел рядом с ней.
– Ты в порядке?
– Коленка, – прошептала она, косясь на машину.
– Ну, это ничего. Ты же гимнастка. Промоем, перевяжем. Будешь как новенькая.
Сзади завозились, но неопасно: Хозяйчик, поскуливая, нянчил придавленную руку, телохранитель Миша сонно мотнул бритой головой и снова уткнулся в багажник. Алёнка неуверенно улыбнулась и увидела на лице спасителя ответную улыбку.
– Вы кто? – спросила она. – Спецназ какой-нибудь?
Глава 8
САНАТОРИЙ (продолжение)
Время бежало со скоростью курьерского поезда. Туровский нервно потер ладонью лоб. Если сейчас, сию минуту не вычислить убийцу, все пойдет прахом. Ляхов, следователь прокуратуры, высказал мысль, что от заказчика, который, можно сказать, известен, легко можно выйти и на исполнителя, и, если таковой окажется, на посредника. Но кто именно заказчик, Ляхов не знал (его счастье), а Туровскому стоило только прикрыть глаза…
– Женщины? Убийство? Прямо Стивен Кинг, роман ужасов… Сергей Павлович, в самом деле, за кого вы меня принимаете?
– За того, кто вы есть, Олег Германович. За преступника.
– Я бизнесмен. Бизнесмен до мозга костей. Мое желание – делать деньги. Потом вкладывать их в дело, получать ещё большие деньги, снова вкладывать… Как круговорот воды в природе. Помните небось картинку из учебника?
У Воронова было открытое хорошее лицо с высоким интеллигентным лбом мыслителя, добрые карие глаза и спокойная улыбка: (Ломброзо: «Теория взаимосвязи характерных черт внешности человека и его преступных наклонностей». Если бы старик взглянул на Воронова, повесился бы от огорчения.)
– Это придумано задолго до нашего рождения, гражданин следователь. Не нам и отменять. Везде, во всем мире самыми прибыльными считаются две веши: наркотики и оружие. С наркотиками, правда, сейчас сложности: рынок наводнен, высокая конкуренция, ну и так далее. И потом, встает нравственная проблема. Потребители наркоты – это совсем ребятишки, так сказать, юные неокрепшие души. Зря ухмыляетесь, я говорю совершенно искренне.
– А оружие?
Воронов вздохнул, будто сокрушаясь от неделикатности собеседника.
– Оружие… Тоже большой вред, кто спорит. Но я, что ли, виноват? Я развязал гражданскую войну? Я туда посылаю наших ребят, вчерашних школьников, воевать с профессионалами?
– Однако расстреливают этих пацанов из ваших автоматов, вашими патронами.
– Ну хватит! – Лицо собеседника вдруг стало злым. Он резко чиркнул себя ладонью по горлу и прошипел: – Вот где ваша демагогия! Расстреливают? Так на то и война. Одни хотят какой-то идиотской целостности, которой никогда не будет, другие мечтают укрыться за своим забором… И те и другие заботятся о благе народа! О единстве! О процветании! Кто из них вспомнил хоть раз о тех пацанах? Никто. Почему же я должен заботиться о них в ущерб своим интересам? Я – Воронов Олег Германович – не лезу в политику, не прикидываюсь святым… Я хочу одного: делать бабки. Вот так, вульгарно, чтобы даже такому, как ты, стало понятно. Просят у меня оружие – пожалуйста. Завтра понадобится партия нильских крокодилов – нет проблем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Он сидел в роскошном сером «мерее», свесив ноги на тротуар. Распахнутая дверца услужливо загораживала Алёнке дорогу. .
– В такой глуши, – лениво проговорил Хозяйчик (так она его окрестила), – и такое прелестное создание. Ну и куда мы без мамки?
Алёнка попыталась обойти машину, но наткнулась на улыбающегося качка.
– Вам чего? – глупо спросила она.
– Да ничего. Ехали мимо, увидели девочку, решили малость покатать. Ну и ещё кое-что. Как, не против?
– Против. Я домой иду.
«Боже! – пронеслось в голове, – как глупо. Наверно, она выглядит полной идиоткой – в греческих босоножках, майке с надписью, короткой юбочке (папка именует её широким ремнем). Закричать? Алёнка оглянулась. Улица была пустая, только в самом её конце ковылял какой-то хлипкий мужичок в клетчатой рубашке. Даже тетка в окне исчезла и шторку за собой задвинула, чтобы ни щелочки: не дай Бог попадешь в свидетели…
– Ну, дом может и подождать, – улыбнулся тот, в «мерее». – А вот я уже истосковался. Ты сколько в час берешь?
– Я не проститутка.
– Да что ты? – удивился он. – А выглядишь точно профессионалкой. .
– Отвяжитесь.
– Еще и грубит. Миша, как она на твой вкус?
– Худа больно. На диете, что ли?
– А по мне – в самый раз. Давай-ка её в машину.
Тут тебе и иномарка, запоздало подумала она, и кофе и какао с чаем. Голова сразу сделалась пустой и звонкой, как колокол, ноги предательски обмякли. Сил хватило, только чтобы отскочить, когда качок протянул руку. Вроде бы она отскочила далеко, но рука с наколкой вдруг волшебным образом вытянулась и схватила за плечо.
– Отпусти! – истерично взвизгнула она.
– В самом деле, ребятки, – вдруг послышался сзади спокойный голос. – Молодые, здоровые… Мускулы вон какие, а связались с девчонкой.
За спиной у Миши стоял тот дядя в клетчатой рубашке и, судя по всему, нисколечко не боялся. «Это он зря, – отрешенно подумала Алёнка. – И мне не поможет, и сам… Мышц никаких, росточек ниже среднего. Куда полез?»
– Топай, педик, – сверкнул качок золотым зубом. – И здоровье береги, а то могу испортить. Ах, сука! – заорал он, держась за укушенный палец.
Алёнка, чуть не потеряв пару зубов, почувствовала свободу и рванулась в сторону. И тут же нога зацепилась за какой-то выступающий камень. Алёнка по инерции пролетела несколько метров вперед и растянулась на мостовой. «Догонит! – пронеслось в голове. – Коленка, ободранная в кровь, будто плескалась в кипятке. Не убежать… Она со стоном повернулась (смерть надо встречать в лицо) и увидела „качка“.
Тот почему-то стоял на коленях, уткнувшись лицом в багажник «мерса», и ловил ртом воздух, будто пойманная рыба. Хозяйчик в малиновом пиджаке дернулся было из машины, но «клетчатый» дядя вдруг сделал в воздухе красивый шпагат, припечатав ногой серебристую дверцу.
– Сидеть! – коротко приказал он, а «новорусс» вдруг скривил губы и заплакал, сморщив лицо.
– Ми-ишка! – провыл он в полный голос. – Мишка, гад! Слышишь? Убивают меня!
Правая рука его была в крови (прищемило дверцей), а левой он судорожно пытался вытащить из «бардачка» плоский маленький пистолет. Подождав, пока он справится с этой хитрой задачей и как следует прицелится (Алёнка в ужасе зажмурилась), «клетчатый» неуловимым движением, не глядя, отобрал оружие и присел рядом с ней.
– Ты в порядке?
– Коленка, – прошептала она, косясь на машину.
– Ну, это ничего. Ты же гимнастка. Промоем, перевяжем. Будешь как новенькая.
Сзади завозились, но неопасно: Хозяйчик, поскуливая, нянчил придавленную руку, телохранитель Миша сонно мотнул бритой головой и снова уткнулся в багажник. Алёнка неуверенно улыбнулась и увидела на лице спасителя ответную улыбку.
– Вы кто? – спросила она. – Спецназ какой-нибудь?
Глава 8
САНАТОРИЙ (продолжение)
Время бежало со скоростью курьерского поезда. Туровский нервно потер ладонью лоб. Если сейчас, сию минуту не вычислить убийцу, все пойдет прахом. Ляхов, следователь прокуратуры, высказал мысль, что от заказчика, который, можно сказать, известен, легко можно выйти и на исполнителя, и, если таковой окажется, на посредника. Но кто именно заказчик, Ляхов не знал (его счастье), а Туровскому стоило только прикрыть глаза…
– Женщины? Убийство? Прямо Стивен Кинг, роман ужасов… Сергей Павлович, в самом деле, за кого вы меня принимаете?
– За того, кто вы есть, Олег Германович. За преступника.
– Я бизнесмен. Бизнесмен до мозга костей. Мое желание – делать деньги. Потом вкладывать их в дело, получать ещё большие деньги, снова вкладывать… Как круговорот воды в природе. Помните небось картинку из учебника?
У Воронова было открытое хорошее лицо с высоким интеллигентным лбом мыслителя, добрые карие глаза и спокойная улыбка: (Ломброзо: «Теория взаимосвязи характерных черт внешности человека и его преступных наклонностей». Если бы старик взглянул на Воронова, повесился бы от огорчения.)
– Это придумано задолго до нашего рождения, гражданин следователь. Не нам и отменять. Везде, во всем мире самыми прибыльными считаются две веши: наркотики и оружие. С наркотиками, правда, сейчас сложности: рынок наводнен, высокая конкуренция, ну и так далее. И потом, встает нравственная проблема. Потребители наркоты – это совсем ребятишки, так сказать, юные неокрепшие души. Зря ухмыляетесь, я говорю совершенно искренне.
– А оружие?
Воронов вздохнул, будто сокрушаясь от неделикатности собеседника.
– Оружие… Тоже большой вред, кто спорит. Но я, что ли, виноват? Я развязал гражданскую войну? Я туда посылаю наших ребят, вчерашних школьников, воевать с профессионалами?
– Однако расстреливают этих пацанов из ваших автоматов, вашими патронами.
– Ну хватит! – Лицо собеседника вдруг стало злым. Он резко чиркнул себя ладонью по горлу и прошипел: – Вот где ваша демагогия! Расстреливают? Так на то и война. Одни хотят какой-то идиотской целостности, которой никогда не будет, другие мечтают укрыться за своим забором… И те и другие заботятся о благе народа! О единстве! О процветании! Кто из них вспомнил хоть раз о тех пацанах? Никто. Почему же я должен заботиться о них в ущерб своим интересам? Я – Воронов Олег Германович – не лезу в политику, не прикидываюсь святым… Я хочу одного: делать бабки. Вот так, вульгарно, чтобы даже такому, как ты, стало понятно. Просят у меня оружие – пожалуйста. Завтра понадобится партия нильских крокодилов – нет проблем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107