Рохан только улыбался и мечтал о том, что они со Сьонед когда-нибудь будут вести себя так же.
Сьонед ехала верхом вместе с другими фарадимами из Крепости Богини, и принц редко видел ее. Рохан убедился, что его вассалы знают, кто она такая, но демонстрировать им их отношения было опасно, а о том, чтобы уединиться со Сьонед, не приходилось и мечтать. Конечно, на Риалле никто из его людей сплетничать не станет, но мало ли что… Поэтому Рохан предпочитал наблюдать за Сьонед издали. Сердце у него обливалось кровью: глаза девушки — были бесстрастны, она ехала ссутулившись и не обращала внимания на окружавшие их красоты…
Иногда его сопровождали вассалы. Рохан был доволен сделанным выбором. О лучшем не приходилось и мечтать. Фарид из Скайбоула — мужчина средних лет, обладавший мрачноватым юмором, — был избран за его способность получать выгоду из своего скудного имения, в котором не было ничего, кроме скал и источника воды. Расположенный в северных отрогах холмов Вере, Скайбоул стоял на склоне древнего озера, напоминавшего чашу небосвода. Башня была построена из глыб слоистого серого камня, которые приносили с берега вручную. Крошечные поля, разбитые на террасах, давали урожай, достаточный лишь для того, чтобы прокормить маленькое стадо овец. Однако лорд Фарид умудрялся что-то выжимать из своего нищего поместья и даже редко обращался за помощью к принцу Пустыни — разве что в случае необычно долгой зимы просил прислать вина и немного еды.
Рохан был в Скайбоуле ребенком и до сих пор помнил, что такое обилие воды в одном месте несказанно удивило его. Удивление перешло в ужас, когда Зехава поднял сына и бросил в озеро. Через несколько мгновений отец прыгнул следом, не желая дать наследнику утонуть прежде, чем тот научится плавать. Лорд Фарид попенял Зехаве за то, что тот напугал Рохана, и несколько дней брал мальчика с собой, обучая его искусству держаться на воде. Вскоре Рохан преодолел свою боязнь и даже не хотел уезжать из Скайбоула. Он навсегда запомнил, что Фарид заступился за него.
Второй вассал — Эльтанин Тиглатский — владел северным городом, в прошлом принадлежавшим меридам. Этот молодой человек только несколько лет назад наследовал отцу, был холост и страстно рвался на Риаллу, мечтая подыскать себе жену. Он нравился принцу еще и тем, что однажды во время беседы застенчиво заметил, что может понять чувства Рохана, которому довелось в юном возрасте занять столь высокое положение.
Зато третий вассал, лорд Байсаль из долины Фаолейна, был принцу чужд. Правда, Рохан надеялся, что и он Скажется полезным. Новая башня была единственной заботой Байсаля, и он готов был драться за привилегии других, лишь бы не бросаться в глаза со своим требованием сиренита. Молодой принц удивлялся странной логике людей, направивших с ним Байсаля, но благодарил Богиню за то, что они не выбрали Абидиаса из крепости Туат.
Путешествие было прекрасно организовано — особенно если учесть, что сопровождало принца около ста человек. Суетливый сенешаль принцессы Милар остался в Стронгхолде, чтобы помочь переделать покои Рохана, и принц несказанно радовался этому. Он ожидал, что руководство возьмет на себя Уриваль, главный сенешаль Андраде, но все заботы пали на Оствеля и Камигвен. У девушки с лихвой хватало твердости и организаторских способностей, а ее Избранный оказался очень тактичным человеком с богатым чувством юмора. Эта пара прекрасно справлялась и с разбивкой лагеря, и с провиантом. Еда была великолепной и всегда подавалась вовремя. Сенешаль матери сошел бы с ума, останься эти двое в Стронгхолде: у него не было ни крупицы таланта Камигвен. А Сьонед спала и видела, чтобы друзья как можно дольше не покидали ее.
В полдень четвертого дня Рохан приказал Вальвису съездить к фарадимам и прислать ему Оствеля. Молодой человек был приветлив, но не подобострастен и разговаривал с Роханом не как низкорожденный с принцем, а как рыцарь с лордом. Эту разницу Рохан начинал ценить все больше и больше. Власть постепенно отдаляла его от людей, знакомых с детства.
— Спасибо тебе за то, что ты умудряешься поддерживать порядок в этом зверинце, — начал Рохан.
— Благодарю, милорд, но это не так уж трудно. Особенно с помощью Ками.
— Пожалуйста, передай ей мою благодарность. Вы скоро поженитесь?
— Видите ли, милорд, она родом из очень хорошей фиронской семьи. Это заметно по цвету ее кожи и по глазам.
— Да уж, глаза… — пробормотал Рохан, и Оствель улыбнулся этой молчаливой похвале.
— Знаете, милорд, когда я впервые увидел их… — Он пожал плечами и лукаво подмигнул. — А ведь нам обоим было по пятнадцать лет! Конечно, ее родители не столь знатны, как предки Сьонед, но все же более благородного происхождения, чем моя семья. Я давно сказал Ками, что пока не стану главным сенешалем, мне нечего предложить ей.
— Едва ли это имеет для нее значение… Но иногда гордость толкает нас на странные поступки, правда? — с грустной улыбкой добавил принц.
— Да, — вздохнул Оствель. — И все же я чувствую, что скоро сдамся. Моя Ками очень убедительна, особенно по ночам.
Упоминание об их интимных отношениях заставило Рохана прищуриться. Чейн и Тобин никогда не делали секрета из своей близости, но они были женаты, а не помолвлены…
— Я не прошел той же школы, что и фарадимы, — продолжал Оствель. — Поэтому большая удача, что она выбрала меня. «Гонцы Солнца» знают, кто есть кто, когда дело касается таких вещей…
— Да, мне говорили об этом, — пробормотал Рохан.
— Вожделение она могла испытывать с дюжиной других мужчин, но настоящую любовь познала только со мной, — со скромной гордостью сказал Оствель. — Меня ожидает вовсе не робкая, испуганная девушка, — засмеялся он. — Ее доводы просто убийственны!
Рохан рассмеялся.
— Похоже, это не такая страшная смерть!
— Женская красота — страшная сила, милорд. Иногда она приводит к серьезным трудностям.
— Из всех трудностей, которые предстоят мне во время Риаллы, эти будут самыми интересными, хотя и не самыми сложными, — заметил Рохан.
Улыбка Оствеля тут же исчезла.
— Именно так, милорд, — без всякого выражения сказал он. — Прошу прощения, но мне надо взглянуть на обоз. Кажется, у одной из повозок соскочило колесо. — Он поклонился и развернул лошадь.
Рохан пожалел, что этот человек, который со временем мог стать ему хорошим другом, вдруг перешел на официальный тон. Что ж, назвался груздем…
На восьмой день пути они достигли Фаолейна. К великой радости фарадимов, через реку был перекинут мост. Не обращая внимания на поддразнивания своих менее чувствительных товарищей и стараясь не вспоминать про злополучный паром, они направили лошадей на деревянный настил. В этот день Рохан рано объявил привал, и Оствель в первый раз за все время путешествия решил разбить шатры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
Сьонед ехала верхом вместе с другими фарадимами из Крепости Богини, и принц редко видел ее. Рохан убедился, что его вассалы знают, кто она такая, но демонстрировать им их отношения было опасно, а о том, чтобы уединиться со Сьонед, не приходилось и мечтать. Конечно, на Риалле никто из его людей сплетничать не станет, но мало ли что… Поэтому Рохан предпочитал наблюдать за Сьонед издали. Сердце у него обливалось кровью: глаза девушки — были бесстрастны, она ехала ссутулившись и не обращала внимания на окружавшие их красоты…
Иногда его сопровождали вассалы. Рохан был доволен сделанным выбором. О лучшем не приходилось и мечтать. Фарид из Скайбоула — мужчина средних лет, обладавший мрачноватым юмором, — был избран за его способность получать выгоду из своего скудного имения, в котором не было ничего, кроме скал и источника воды. Расположенный в северных отрогах холмов Вере, Скайбоул стоял на склоне древнего озера, напоминавшего чашу небосвода. Башня была построена из глыб слоистого серого камня, которые приносили с берега вручную. Крошечные поля, разбитые на террасах, давали урожай, достаточный лишь для того, чтобы прокормить маленькое стадо овец. Однако лорд Фарид умудрялся что-то выжимать из своего нищего поместья и даже редко обращался за помощью к принцу Пустыни — разве что в случае необычно долгой зимы просил прислать вина и немного еды.
Рохан был в Скайбоуле ребенком и до сих пор помнил, что такое обилие воды в одном месте несказанно удивило его. Удивление перешло в ужас, когда Зехава поднял сына и бросил в озеро. Через несколько мгновений отец прыгнул следом, не желая дать наследнику утонуть прежде, чем тот научится плавать. Лорд Фарид попенял Зехаве за то, что тот напугал Рохана, и несколько дней брал мальчика с собой, обучая его искусству держаться на воде. Вскоре Рохан преодолел свою боязнь и даже не хотел уезжать из Скайбоула. Он навсегда запомнил, что Фарид заступился за него.
Второй вассал — Эльтанин Тиглатский — владел северным городом, в прошлом принадлежавшим меридам. Этот молодой человек только несколько лет назад наследовал отцу, был холост и страстно рвался на Риаллу, мечтая подыскать себе жену. Он нравился принцу еще и тем, что однажды во время беседы застенчиво заметил, что может понять чувства Рохана, которому довелось в юном возрасте занять столь высокое положение.
Зато третий вассал, лорд Байсаль из долины Фаолейна, был принцу чужд. Правда, Рохан надеялся, что и он Скажется полезным. Новая башня была единственной заботой Байсаля, и он готов был драться за привилегии других, лишь бы не бросаться в глаза со своим требованием сиренита. Молодой принц удивлялся странной логике людей, направивших с ним Байсаля, но благодарил Богиню за то, что они не выбрали Абидиаса из крепости Туат.
Путешествие было прекрасно организовано — особенно если учесть, что сопровождало принца около ста человек. Суетливый сенешаль принцессы Милар остался в Стронгхолде, чтобы помочь переделать покои Рохана, и принц несказанно радовался этому. Он ожидал, что руководство возьмет на себя Уриваль, главный сенешаль Андраде, но все заботы пали на Оствеля и Камигвен. У девушки с лихвой хватало твердости и организаторских способностей, а ее Избранный оказался очень тактичным человеком с богатым чувством юмора. Эта пара прекрасно справлялась и с разбивкой лагеря, и с провиантом. Еда была великолепной и всегда подавалась вовремя. Сенешаль матери сошел бы с ума, останься эти двое в Стронгхолде: у него не было ни крупицы таланта Камигвен. А Сьонед спала и видела, чтобы друзья как можно дольше не покидали ее.
В полдень четвертого дня Рохан приказал Вальвису съездить к фарадимам и прислать ему Оствеля. Молодой человек был приветлив, но не подобострастен и разговаривал с Роханом не как низкорожденный с принцем, а как рыцарь с лордом. Эту разницу Рохан начинал ценить все больше и больше. Власть постепенно отдаляла его от людей, знакомых с детства.
— Спасибо тебе за то, что ты умудряешься поддерживать порядок в этом зверинце, — начал Рохан.
— Благодарю, милорд, но это не так уж трудно. Особенно с помощью Ками.
— Пожалуйста, передай ей мою благодарность. Вы скоро поженитесь?
— Видите ли, милорд, она родом из очень хорошей фиронской семьи. Это заметно по цвету ее кожи и по глазам.
— Да уж, глаза… — пробормотал Рохан, и Оствель улыбнулся этой молчаливой похвале.
— Знаете, милорд, когда я впервые увидел их… — Он пожал плечами и лукаво подмигнул. — А ведь нам обоим было по пятнадцать лет! Конечно, ее родители не столь знатны, как предки Сьонед, но все же более благородного происхождения, чем моя семья. Я давно сказал Ками, что пока не стану главным сенешалем, мне нечего предложить ей.
— Едва ли это имеет для нее значение… Но иногда гордость толкает нас на странные поступки, правда? — с грустной улыбкой добавил принц.
— Да, — вздохнул Оствель. — И все же я чувствую, что скоро сдамся. Моя Ками очень убедительна, особенно по ночам.
Упоминание об их интимных отношениях заставило Рохана прищуриться. Чейн и Тобин никогда не делали секрета из своей близости, но они были женаты, а не помолвлены…
— Я не прошел той же школы, что и фарадимы, — продолжал Оствель. — Поэтому большая удача, что она выбрала меня. «Гонцы Солнца» знают, кто есть кто, когда дело касается таких вещей…
— Да, мне говорили об этом, — пробормотал Рохан.
— Вожделение она могла испытывать с дюжиной других мужчин, но настоящую любовь познала только со мной, — со скромной гордостью сказал Оствель. — Меня ожидает вовсе не робкая, испуганная девушка, — засмеялся он. — Ее доводы просто убийственны!
Рохан рассмеялся.
— Похоже, это не такая страшная смерть!
— Женская красота — страшная сила, милорд. Иногда она приводит к серьезным трудностям.
— Из всех трудностей, которые предстоят мне во время Риаллы, эти будут самыми интересными, хотя и не самыми сложными, — заметил Рохан.
Улыбка Оствеля тут же исчезла.
— Именно так, милорд, — без всякого выражения сказал он. — Прошу прощения, но мне надо взглянуть на обоз. Кажется, у одной из повозок соскочило колесо. — Он поклонился и развернул лошадь.
Рохан пожалел, что этот человек, который со временем мог стать ему хорошим другом, вдруг перешел на официальный тон. Что ж, назвался груздем…
На восьмой день пути они достигли Фаолейна. К великой радости фарадимов, через реку был перекинут мост. Не обращая внимания на поддразнивания своих менее чувствительных товарищей и стараясь не вспоминать про злополучный паром, они направили лошадей на деревянный настил. В этот день Рохан рано объявил привал, и Оствель в первый раз за все время путешествия решил разбить шатры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168