«Вера, — повторял он про себя. — Нельзя сдаваться».
Он вспомнил слова своего господина, произнесенные вкрадчивым шепотом во время зимнего карнавала.
«Безоговорочная власть. Неуязвимость. И бесконечная Жизнь».
Пытаясь сдержать волнение, Каддир еще сильнее сжал в руках посох.
«Я убью ее, как убил Ллаурона, — подумал он, чувствуя, что на лбу выступает пот. — Именно мне суждено прикончить могущественную Элинсинос, заставить вернуться назад в эфир. У меня есть сила».
Он громко рассмеялся.
— Ну, дракон, лети сюда! — выкрикнул он. — Я тебя жду!
В ответ на призыв у него под ногами содрогнулась земля, и он от удивления широко раскрыл глаза. Стена огня, подобравшаяся к Кругу, казалось, расступилась, и в пульсирующем ослепительном сиянии открылся темный коридор.
Несмотря на обжигающий жар, наступавший со всех сторон, Каддир вдруг задрожал.
В самом сердце ревущего пламени и уносящихся к небу столбов дыма стоял человек, похожий на тень.
Он откинул капюшон плаща, и Каддир увидел медные волосы, на которых играли отблески огня. Лицо незнакомца оставалось в тени, а языки пламени плясали вокруг него, словно он был видением.
— Не может быть, — прошептал Каддир. — Гвидион?
«Восстал из мертвых?» — подумал он, не желая верить своим глазам.
Главный жрец выпрямился, дрожа от страха и от старости. Он наставил белый посох филидов, посох Ллаурона, на человека, стоящего в самом сердце огромного костра.
— Слипка, — приказал он огню умереть.
Языки пламени на мгновение потускнели, придав стоящей напротив него фигуре более четкие очертания. Каддир сделал глубокий вдох, затем поставил посох в почерневшую от огня траву рядом с собой и оперся на него.
Когда он снова заговорил, его голос звучал совершенно спокойно:
— Именем могущества Круга я приказываю тебе, Гвидион ап Ллаурон, уходи из этого леса.
Каддир снова сделал глубокий вдох и почувствовал, как горький дым обжигает ноздри и горло. Он знал, что могущество леса, сосредоточенное теперь в его руках, изгонит чудовище из Гвинвуда. Отныне он Главный жрец.
Окутанный тенями человек продолжал неподвижно стоять.
Каддир изо всех сил вцепился в посох, золотой листок ярко сверкал в оранжевых сполохах пожара.
— Я истинный Главный жрец, Гвидион, — прокричал он, стараясь перекрыть рев пламени и обращаясь к темной фигуре с сияющими медными волосами. — Я одержал победу в поединке, который проводился по закону Буда-Кай в присутствии свидетеля, сообщившего всем о его результате. Кроме того, ты оскорбишь память Ллаурона, если…
Посох в руках Каддира превратился в пылающий факел.
С диким криком Главный жрец уронил его на землю и в ужасе смотрел, как символ власти, стоивший ему души, всего за несколько секунд обратился в пепел, который тут же был подхвачен дымным ветром и унесся прочь. У его ног остался лежать лишь золотой листок. Но и он через несколько минут расплавился от жара и превратился в сверкающую лужицу.
Человек, окутанный тенями, открыл глаза, и Каддир вскрикнул от неожиданности. На лице, которое Каддир по-прежнему не мог как следует рассмотреть, сияли яростным блеском голубые глаза. Каддир отшатнулся и попытался скрыть свой ужас, понимая, что уже потерпел поражение.
— Гвидион…
— В кого вселился демон?
От его голоса задрожала земля: Каддир покачнулся и упал на одно колено. Это был не обычный человеческий голос, а дикий рев, в котором смешались все оттенки звуков, усиленные бушующим вокруг пламенем.
С губ Каддира слетел стон, он не мог произнести ни слова.
— Говори, — приказал человек, и огонь начал набирать силу, стал таким же яростным, как гнев в его голосе.
— Я… я не знаю, — прошептал Каддир.
Пламя налетело на дворец Главного жреца, тут же превратив его в огромный полыхающий костер. В осколках лопнувших стекол отражался яркий свет, льющийся с неба, а крыши диковинного сооружения, состоящего из нескольких изысканных башен, одновременно рухнули вниз, рассыпав снопы искр по спящим садам, окружавшим дворец Ллаурона. Огонь охватил главную башню, тянувшуюся к вершинам деревьев, накрыл ее рыжим пологом и вскоре поглотил.
— О Единый Боже! — прошептал Каддир.
В огне за спиной человека в туманном плаще появилась еще одна фигура, окутанная дымкой и эфемерная. Змеиная голова поднялась к небу и замерла над вершинами деревьев. Глаза дракона сверкали тем же яростным синим огнем, что и глаза человека-тени; огромные вертикальные зрачки, острые, точно бритва, сужались по мере того, как огонь набирал силу. Медные чешуйки могучих крыльев, соединенные словно на огромном мозаичном панно, ярко сверкали в свете пожара. Внезапно свет померк — это раскрылись над землями Круга гигантские крылья, набросив на них призрачное, туманное покрывало. Шипящий голос дракона звучал одновременно с голосом человека, над которым он парил.
— В кого вселился демон? — От громоподобных звуков задрожала земля.
Каддир с трудом сглотнул и почувствовал вкус крови во рту.
— Прости меня, Гвидион, я не могу. Я боюсь тебя в жизни, но его я боюсь больше — в смерти. Прояви милосердие.
Тень дракона издала оглушительное рычание, перекрывшее рев пламени и крики спасающихся бегством филидов. Содрогнулись даже ветви Великого Белого Дерева, которого не касалась ярость пламени. Обжигающие голубые глаза человека закрылись, и лицо снова окутали тени.
— Я еще не дал тебе разрешения умереть, — прорычал Эши, и в его голосе прозвучало бешенство дракона.
Он поднял руку и указал на священника-филида, Главного целителя, лежавшего распростершись на земле.
— Лахтгрин, — приказал он на языке филидов, что означало «вывернись». — Картанг. — «Оставайся таким».
Каддир почувствовал, как у него онемели ноги, а в следующее мгновение его ослепила вспышка боли — пальцы ног начали выворачиваться под совершенно невозможными углами. Он закричал, почувствовав, как невидимая рука сдирает с него кожу, обнажая нервы, мышцы, сосуды и кости… Ужас от осознания происходящего сковал его мозг, и Каддир потерял дар речи.
Он выворачивался наизнанку.
Каддир снова истошно закричал, не в силах справиться с охватившим его ужасом.
— Говори, — потребовал человек-тень. — Говори, или я оставлю тебя в таком виде, но ты будешь жив.
Колени Каддира взорвались с омерзительным звуком и начали выворачиваться внутрь.
— Умоляю, прекрати, — застонал Каддир.
Человек-тень и его вторая натура — парящий над ним дракон — медленно приблизились, человек остановился над Каддиром, на которого упала громадная тень окутанного дымом вирма. Каддир страшно кричал и корчился от боли на залитой кровью траве. Снова раздался треск, и бедренные кости вонзились в трепещущие мышцы и кожу, наружу выступили отвратительные на вид толстые артерии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221