Строители, наверное, – мелькнуло в голове у Николая. Он великолепно понимал, что ничего криминального не совершил, не он первый побывал здесь со столь неприглядной целью, да и сами строители вряд ли куда-то далеко бегали по нужде. Но все равно, чувство какой-то вины перед незнакомыми людьми слегка свербило где-то внутри, как у первоклассника, который первый раз пришел в школьный туалет, где двери с кабинок давно уже сняты, и вот ему при целой толпе сверстников надо присесть по-большому, как на сцене, на бетонном возвышении, в которое вделан унитаз. Мало кто при этом способен почувствовать себя артистом и с блеском исполнить старую как мир роль.
Николай помедлил, ожидая, что строители пройдут либо выше, либо в другую квартиру, но шаги приблизились, и в дверном проеме возник здоровенный небритый жлоб в мятом пиджаке на голое тело, в драных трениках и не менее драных кроссовках, причем из обеих торчали большие пальцы ног, похоже через специально вырезанные дыры. Из-за спины жлоба выглядывали еще двое. Один маленький, кругленький, одетый в желтый строительный комбинезон, второй – длинный, ростом со жлоба, но в отличие от него тощий как сосиска. Худобу его не скрывал даже просторный потрепанный зеленый, похоже, хирургический костюм, болтавшийся на нем как на водопроводной трубе.
О, блин! – сказал маленький, – Смотри, мужики, никак у нас гости, да еще с портфелем. Небось, интеллигент! Щас он нам мораль прочитает.
Какие нахрен гости, – неожиданным басом отозвался тощий. – Ты понюхай, он в хате насрал! Ну-ка, Гриня – подтолкнул он жлоба в спину, – объясни интеллигенту что к чему.
Ща! – прохрипел жлоб. – Ща трохи поучим!
Он, тяжело ступая, направился к Николаю.
– Стой, мужики! – крикнул Николай, понимая, что ситуация оборачивается в опасную для него сторону. – Даю пятьдесят долларов в качестве моральной компенсации, и расходимся.
Он вытащил из внутреннего кармана джинсовки зеленую бумажку, которую утром как раз собирался поменять в обменнике возле своего офиса, помахал ею перед носом замершего как собака на стойке жлоба, и осторожно отошел на пару шагов назад.
– Ни хрена себе! – возмутился тощий, – Ты, можно сказать, душу нам своим дерьмом испакостил, а хочешь бумажкой отделаться. Гриня, начисти ему чавку, да посмотри, что у него там еще в карманах есть!
Жлоб опять двинул вперед, а за ним, как пехота за танком, не опережая, но и не отставая, пристроились два соратника. Николай, помня, что лучшая защита – нападение, подскочил к Грине. Тот, от души размахнувшись, запустил кулак в голову Николая. Попади он, тут бы и кончился жизненный путь программиста Коли Денина. Но сработали закрепленные пятью годами занятий самбо рефлексы. Николай присел, и, когда ядреный Гринин кулак, могуче рассекая воздух, как ракета пронесся над его головой, он правой рукой быстро ухватил Гриню за лацкан пиджака, сильно дернул его на себя, выводя из равновесия, одновременно еще глубже подсел, левой рукой ухватил переднюю ногу противника и, с трудом поднимаясь, провел классическую «мельницу». Гриня глухо ухнул, приземляясь спиной на кучу кирпича, что-то у него внутри громко екнуло и булькнуло, как если бы там был бурдюк с водой, и Гриня затих, словно бык на арене корриды, когда у него уже торчит из загривка шпага тореадора.
Николай, подхватив портфель, бросился к выходу. Оставшиеся без тяжелого прикрытия пехотинцы порскнули в стороны, как зайцы от волка. Но недооценил их Николай. Тощий, уходя с его пути, подхватил с пола половинку кирпича и с поворота, развернувшись пружиной, как метатель диска, запустил ему вслед. Кирпич глухо хрястнул в затылок, и Николай, замерев в бегу, осел на подогнувшихся ногах и упал на спину.
Маленький с опаской уже подвигался к нему, когда его окликнул тощий, который сидел на корточках над жлобом.
– Бля буду, Банан, Гриня копыта отбросил!
Маленький кинулся к нему, склонился над Гриней. Вдвоем они тормошили его, хлопали по щекам, но недвижим был Гриня, как куча кирпича, на которой он лежал.
Осиротевшая парочка подошла к Николаю. Они порылись в карманах и кроме полтинника нашли еще триста долларов, поскольку в пятницу в офисе Николая была еженедельная получка. Банан открыл портфель, вытряхнул его, но там кроме пластиковой папки-уголка с бумагами и пары толстенных книг на иностранном языке ничего не оказалось. Банан на всякий случай тряхнул каждую из книг, держа обеими руками за переплет, отбросил их в сторону, потом вытряхнул бумаги из папки, белые листы усеяли пол. Затем он наклонился над Николаем, потрогал его.
– Слышь, Хирург, а этот ведь, похоже, тоже готов.
– Вот это ни хрена себе! А че делать-то? Участковый же нас срисовал, когда мы сюда шли.
Троица бомжей квартировала в пустом доме уже третью неделю. Рынок, расположенный рядом, возле метро Новослободская, какое-никакое, а пропитание давал. Стояло теплое сухое лето, квартал был тихий, жильцы из ближайших домов выселены, благодать, да и только Идиллию омрачал только участковый Семеныч, который, несмотря на близкую пенсию и опустевший квартал, бдительно нес службу. Троицу он засек быстро, припер к стенке, когда они ужинали вареной курицей, которую им послала в этот день удача в лице зазевавшегося лоха на рынке. У Грини и Хирурга были даже паспорта, которые Семеныч и изъял, сказав, что вернет в любую минуту, при условии, что они после этого исчезнут с глаз его долой. Но место было хорошее, никто их особо не беспокоил, и троица медлила выполнять условие коварного участкового, пути с которым у них все же периодически пересекались.
Может, закопаем?– предложил Хирург.
– Да, блин, двоих ты до вечера закапывать будешь, особенно Гриню. Опять же строители тут.
– Слушай, Банан, твою мать, ты же вроде как механизатором в колхозе работал?
– Ну, дак чего?
– С автокраном разберешься?
– Да приходилось работать даже, чего разбираться-то.
– Давай тогда этой хреновиной пару раз по дому трахнем, их завалит и все дела. А мы паспорта у участкового заберем и смотаем. Все равно ведь сегодня собирались из-за сноса куда-нибудь переселяться. На Гринин фотографию с твоей рожей переклеим, у меня есть тут один знакомый возле Савеловского вокзала, сделает, а потом мотнем куда-нибудь подальше, деньги есть сейчас.
– А строители придут?
– Да ты что, они за получкой побежали, а потом мимо магазина не пройдут. Их еще час, небось, не будет. Давай быстро, перетаскиваем жмуров к стене, чтоб получше завалило!
Пристроив тела усопших, деловая парочка рысцой поспешила к автокрану. Банан влез сначала в кабину шофера, переключил там что-то. Затем сел в кабину крановщика. Хирург взялся осуществлять общее руководство, встав под стрелой перед кабиной. Он как дирижер махнул рукой влево, и стрела крана послушно пошла за взмахом руки, за ней с отставанием лениво потащился чугунный шар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81