На этот раз машины шли полупорожняком, чтобы иметь возможность развивать предельную скорость. Графопостроители не тяжелы – груз каждого прицепа не превышал пяти с половиной тонн. Трейлеры все время шли на большой скорости. Таможенник из Драммена съездил в Конгсберг и там, на месте, запломбировал ценный груз.
Слон с Бертелсеном ехали впереди, Гюндерсен с Лиеном – немного поодаль, чтобы не блокировать шоссе для других машин. Они подъезжали к Крусо. Машину вел Слон. Бертелсен сидел рядом и по обыкновению разглагольствовал на разные темы. Венке спала сзади.
– Странные люди, – говорил он. – Не понимают, что сыр, к примеру, тоже весьма ценный груз. Никому не приходит в голову подсчитать, сколько стоит двадцать тонн сыру. Как будто в Италии не может быть спроса на норвежский сыр! Или на косилки. Или на сборные дома.
– М-м-м…
Они ездили вместе уже пять лет и хорошо знали друг друга.
– Ты давно знаком с Венке? – неожиданно спросил Бертелсен.
Слона, который знал, что такие разглагольствования – только вступление к разговору о том, что действительно интересует Бертелсена, его вопрос не застал врасплох.
– Не очень, – неопределенно ответил он.
Не очень?
Он был знаком с нею ровно двадцать восемь дней!
Она подошла к нему на улице, ее раскосые глаза светились улыбкой.
– Привет, Харри! Помнишь меня?
Он не помнил и честно в этом признался.
– А помнишь Пера Ларсена, с которым ты играл в футбол?
Да ведь он не играл в футбол уже двадцать пять лет!
– Такой тощий заморыш с черными лохматыми волосами. Он всегда начинал заикаться, когда волновался.
ТЕПЕРЬ Харри вспомнил Пера Ларсена.
– А я его сестра! – Она засмеялась. – Только раньше я была толстухой. Поэтому, наверно, ты и не обращал на меня внимания.
– Зато я был в два раза тоньше. Даже не понимаю, как ты меня узнала?
– А у тебя глаза не изменились! – твердо сказала она. – Мне всегда нравились твои глаза, только ты об этом не знал.
– Почему ты никогда не говорил мне о Венке и вообще о том, что у тебя есть девушка?
– Потому… – Слон замолчал, сделав вид, что поглощен дорогой. – Потому, что не знал, надолго ли это.
Старайся не врать без нужды, подумал он, и ему показалось, что он смотрит на себя со стороны чужим критическим взглядом.
– Надолго ли? – Голос Бертелсена звучал невесело, глаза тоже были невеселые. – Кто знает, когда это надолго, а когда ненадолго? Я же рассказал тебе о Кари, когда мы с ней еще и не думали о помолвке.
– Ты – другое дело, – возразил Слон. – Ты мог сколько влезет менять и выбирать девушек, а я нет. И ты это знаешь не хуже меня. И вдруг у меня появляется такая девушка, как Венке… Она слишком хороша для меня… Впрочем, все это было так недолго. Я удивился не меньше вашего, когда она подошла к нам на пароме.
– Значит, она не знала, что ты едешь в Италию?
Слон прикинулся рассерженным.
– Да пошел ты!.. Неужели я мог взять кого-то с собой, не предупредив вас?
Бертелсен задумался.
– Я то же самое сказал Гюндерсену. Что на тебя это не похоже.
– Гюндерсену?
– Ну да, мы с ним сегодня поговорили. С глазу на глаз. Он сказал, что ему кажется, будто вы с Венке… Ну, ты сам понимаешь…
Бертелсен выглядел смущенным.
– Вот сволочи!
– Да ты сам посуди, как еще объяснить ее появление на пароме?
– Но я же был поражен не меньше вашего! Неужели вы этого не заметили? – В голосе Слона послышалось раздражение.
– Изобразить можно что угодно, сам знаешь.
Слон фыркнул:
– Хорошего же вы обо мне мнения!
– Черт побери! Да что же тут такого удивительного? И дураку ясно, что вы неравнодушны друг к другу. Только надо было предупредить, что ты возьмешь с собой девушку.
– Да говорю же тебе, это случайность, и ничего больше!
– Ладно, ладно, я не хотел тебя обидеть.
Слон успокоился.
– Значит, мир?
– Мир!
После некоторого колебания Слон сказал:
– Вообще-то Венке едет не в Милан. Ей нужно в Фоджу.
Бертелсен удивился:
– Почему же тогда она попросилась только до Милана?
– Побоялась, что Фоджа слишком далеко и ее вообще не возьмут.
– Фоджа, говоришь? А что ей там понадобилось, в этой Фодже?
– Там живет ее тетка. Сестра отца. Она вышла замуж за богача… за владельца обувных фабрик. Он умер, а тетка жива… Впрочем, ей тоже, кажется, осталось недолго… Пока все было в порядке, тетка стыдилась своей бедной норвежской родни и в общем-то порвала с нею. А вот теперь, заболев, старуха расчувствовалась и попросила Венке приехать в Италию. Но прислать денег на билет она не сообразила.
– Стыдилась своей родни? – Бертелсен покачал головой, в голосе его звучало презрение. – Стыдилась! Бывают же такие люди! – Он помолчал и добавил: – Жаль девку!
Слон кивнул.
– Она что, не работает?
– Вообще-то она оформитель витрин.
– Так в чем же дело?…
– У нее нет диплома. А на одних способностях далеко не уедешь.
– Это верно, без диплома худо. – Бертелсен вздохнул. – Счастливцы, у кого он есть! Стал бы я водить трейлеры, будь у меня диплом! Ладно, поможем Венке. Пусть едет с нами, куда ей нужно. Что нам стоит проехать через Фоджу.
– А как на это посмотрят остальные?
– Мы с тобой едем на пару. Верно? И если я сказал «порядок», значит, так и будет. А остальных это не касается.
Наша взяла, наша взяла…
– Ты настоящий друг, Бертелсен! А если ты надумаешь… – Слон не успел закончить предложения.
– Мне в этой поездке никакие забавы не нужны, – перебил его Бертелсен. – И вообще, теперь, когда есть Малыш… Надеюсь, ты меня понимаешь?
– Думаю, да.
Бертелсен немного смущенно сбоку поглядел на Слона.
– Когда есть сын, на все смотришь уже иначе… Каждому приятно, чтобы сын его уважал. И я тоже хочу честно смотреть ему в глаза. Не дай бог, еще подцепишь что-нибудь! – Он даже вздрогнул при этой мысли. – Кари сразу подаст на развод, а тогда ребенка мне не видать… Так что, к черту все эти забавы! Мне без семьи жизни нет, можешь поверить. И Кари я люблю. Только бы ее мамаша оставила нас в покое. А то приходит каждый день и во все сует свой нос.
– Так ты бы поговорил с ней!
– Кари жалеет старуху. Кроме нее, у матери никого нет. Правда, теперь Кари и сама понимает, что так дальше продолжаться не может. Имею же я право быть хозяином у себя в доме? Кари положит конец ее вмешательствам. Это она обещала мне перед отъездом.
– У всех свои заботы, – рассеянно пробормотал Слон.
Он вздрогнул, когда Бертелсен вдруг произнес:
– Неужели она не может подыскать себе какое-нибудь другое занятие?
– В ее-то годы?
– Какие же это годы? Разве Венке старуха? – Бертелсен был изумлен.
– Венке? А я думал, ты говоришь о своей теще! – Слон улыбнулся. – Нет, Венке всего тридцать четыре, до старухи ей еще далеко. Просто ничем другим, кроме оформления витрин, она заниматься не хочет.
– На что же она тогда живет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51