– Однако, не понимаю, почему ты все-таки продолжаешь их.
– А я никак не пойму, почему ты не развиваешь в себе чувство юмора, Воррик? Изабелла, как ты только терпишь этого холодного брюзгу?
Ей не пришлось отвечать на этот вопрос, так как Воррик спросил, будет ли Кэрливела так же забавлять вид собственной намокшей шляпы.
– Да, – ответил Кэрливел брату, за что Воррик потрепал его за уши.
Это снова распалило бы братьев, если бы не протест Изабеллы. Она сказала, что на баржу входят новые люди. Среди них были лорд и леди Стейнли, которые не потерпят, если их перевернут в Темзу. Этот факт быстро отрезвил Воррика и Кэрливела, хотя граф все же сорвал шляпу с головы брата и нахлобучил ему свою. Кэрливел попытался улыбнуться, снимая мокрую шляпу перед леди Стейнли, которая посмотрела на него с немым укором, прежде чем занять свое место.
Вскоре баржа поплыла по реке.
Дворец Плацентия, как он сейчас назывался, был очень старым. Он достался Короне от короля Генриха V в 1414 году; но почти пять веков до этого он принадлежал аббатству Святого Питера Гента. Его светлость герцог Глостер Хамфри получил дворец в дар и построил там огромное поместье, дополнив его зубчатыми стенами, башнями и рвом с водой. Он назвал это сооружение Белла Корт. Меньшая по размеру отдаленная крепость, которая теперь носила имя Хамфри, охраняла стратегическую дорогу от Лувра до Лондона.
После того, как герцога арестовали за предательство и он умер в тюрьме, Белла Корт перешел в руки королевы Маргариты Анджуйской, которая переименовала его во дворец Плацентия. Королева приложила все усилия, чтобы оставить свой след в замке, вставив в окна дорогостоящее стекло и выстлав полы терракотовым изразцом, на котором была запечатлена ее монограмма. К тому же, она приказала скульпторам украсить колонны и аркады дворца ее эмблемой – цветком маргаритки, что обозначало бы имя королевы. Чтобы сохранить свои многочисленные драгоценности, Маргарита приказала построить ризницу, а с запада, со стороны Темзы, велела возвести пирс, чтобы королевские баржи могли причаливать там в любое время, независимо от приливов и отливов. Именно к этой пристани прибывали сейчас Изабелла и ее спутники.
Как только они достигли дока, к ним подбежало несколько сильных мужчин. Они поймали брошенные им гребцами, управляющими баржей, канаты, и судно безопасно пришвартовали до возвращения гостей. Воррик, Кэрливел и Гил легко соскочили на берег, потом повернулись, чтобы помочь сойти девушкам.
Они пошли к дворцу, где должен был состояться турнир. И хотя замок не мог похвастаться настоящей ареной для проведения турниров, все же, подойдя поближе к крепости, Изабелла заметила, что здесь были приложены немалые усилия для подготовки лужаек к предстоящим соревнованиям. Ряды скамеек под зонтиками были поставлены с одной стороны арены, и их уже заполняли зрители, сошедшие с барж. На противоположной стороне стадиона находился ярко раскрашенный павильон для лордов и рыцарей, которые внесли себя в списки. Яркие тенты с развевающимися на легком ветерке знаменами были поставлены утром оруженосцами и слугами каждого из участников. Пажам было поручено привести боевых коней и подготовить оружие.
– Вы – леди Хокхарст? – чей-то паж выбежал вперед, заметив девушку.
– Да.
Мальчик почтительно поклонился, потом, сосредоточенно сморщившись и затаив дыхание, протянул ей послание.
– Ее светлость герцогиня Глостер покорнейше просит вас и ваших спутников к себе в ложе. Она будет очень рада, если вы присоединитесь к ней.
– Ах, – удивленно выдохнуло Изабелла, озадаченная и тронутая таким вниманием. – Как мило со стороны ее светлости. Давайте пойдем. Передайте герцогине, что ее просьба делает нам честь. – Девушка протянула мальчику серебряную монету.
Лицо мальчика радостно просияло, когда он получил полкроны. Убедившись в том, что запомнил слово в слово, что должен был передать герцогине, мальчик убежал.
Воррик, Кэрливел и Гил сопровождали Изабеллу и Джоселин в ложу Анны. Потом, выразив свое почтение герцогине, ушли в свои павильоны, чтобы готовиться к турниру. Хотя Изабелла и переписывалась с Анной несколько лет, она ее никогда не видела и поэтому присела возле герцогини, несколько смутившись.
Как и Изабелла, Анна была небольшого роста и очень хорошо сложена. Герцогиня была даже слишком стройной: она казалась чересчур худой, бледной и хрупкой, неприспособленной к суровой прозе жизни. У нее было утонченное лицо, а кожа казалась просто прозрачной, настолько тонкой и бледной она была. Темно-каштановые волосы Анны с золотистым оттенком янтарными бликами оттеняли ее темно-карие глаза. У нее были прекрасно очерченные скулы, нос – прямой и тонкий, губы – полные и чувственные. Она поражала своей какой-то царственной красотой. Изабелла поняла, почему Ричард так любил свою жену и всегда защищал ее, а еще она поняла, что тоже будет любить Анну.
– Ваша светлость, – прошептала Изабелла, – как любезно было с вашей стороны пригласить нас в свою ложу.
– Миледи, – голос Анны был тихим и спокойным, – для дорогой сестры Гила, чьи письма каким-то образом скрашивали мою жизнь, это лишь то малое, что я могла бы сделать. Я надеюсь, что не расстроила ваши планы, но я не могла не воспользоваться возможностью наконец-то встретиться с вами.
– У меня не было других планов, ваша светлость, – заверила ее Изабелла. – Кроме того, я не могла не воспользоваться представившейся возможностью познакомиться с вами. Я хотела бы поблагодарить вас за доброту ко мне и брату. Вы даже представить себе не можете, как бы я страдала в детстве, если бы не ваша и герцога Глостера доброта. Действительно, это было весьма великодушно с вашей стороны – принять участие в судьбе маленькой девочки и ее брата.
– Боюсь, что вы слишком добры, миледи, ведь мне это ничего не стоило. Мне доставляет удовольствие дружить с вами, дорогая. Это были несколько писем, написанных запуганному ребенку, только и всего, – сказала герцогиня.
– Однако, есть и такие люди, которые не стали бы делать и этого, – заметила Изабелла.
– Тогда мне просто жаль их, – заметила Анна. – Они не имеют сострадания, а следовательно, и любви. Как я могла не откликнуться, зная о вашем положении, миледи? Мне хочется только одного – сделать для вас значительно больше. Как, должно быть, ужасно жить под опекунством таких людей, как лорд Оадби и леди Шрутон, – продолжала герцогиня, и ее глаза сверкнули гневом. – Я тут же догадалась обо всем по рассказу Дикона о том, как обстоят дела в Рашдене. У меня заболело сердце, так как в моем детстве тоже были такие люди, которые со мной плохо обращались. Я знаю, как тяжело бывает тем, кто ощущает себя при этом совершенно беспомощным и не может защитить себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
– А я никак не пойму, почему ты не развиваешь в себе чувство юмора, Воррик? Изабелла, как ты только терпишь этого холодного брюзгу?
Ей не пришлось отвечать на этот вопрос, так как Воррик спросил, будет ли Кэрливела так же забавлять вид собственной намокшей шляпы.
– Да, – ответил Кэрливел брату, за что Воррик потрепал его за уши.
Это снова распалило бы братьев, если бы не протест Изабеллы. Она сказала, что на баржу входят новые люди. Среди них были лорд и леди Стейнли, которые не потерпят, если их перевернут в Темзу. Этот факт быстро отрезвил Воррика и Кэрливела, хотя граф все же сорвал шляпу с головы брата и нахлобучил ему свою. Кэрливел попытался улыбнуться, снимая мокрую шляпу перед леди Стейнли, которая посмотрела на него с немым укором, прежде чем занять свое место.
Вскоре баржа поплыла по реке.
Дворец Плацентия, как он сейчас назывался, был очень старым. Он достался Короне от короля Генриха V в 1414 году; но почти пять веков до этого он принадлежал аббатству Святого Питера Гента. Его светлость герцог Глостер Хамфри получил дворец в дар и построил там огромное поместье, дополнив его зубчатыми стенами, башнями и рвом с водой. Он назвал это сооружение Белла Корт. Меньшая по размеру отдаленная крепость, которая теперь носила имя Хамфри, охраняла стратегическую дорогу от Лувра до Лондона.
После того, как герцога арестовали за предательство и он умер в тюрьме, Белла Корт перешел в руки королевы Маргариты Анджуйской, которая переименовала его во дворец Плацентия. Королева приложила все усилия, чтобы оставить свой след в замке, вставив в окна дорогостоящее стекло и выстлав полы терракотовым изразцом, на котором была запечатлена ее монограмма. К тому же, она приказала скульпторам украсить колонны и аркады дворца ее эмблемой – цветком маргаритки, что обозначало бы имя королевы. Чтобы сохранить свои многочисленные драгоценности, Маргарита приказала построить ризницу, а с запада, со стороны Темзы, велела возвести пирс, чтобы королевские баржи могли причаливать там в любое время, независимо от приливов и отливов. Именно к этой пристани прибывали сейчас Изабелла и ее спутники.
Как только они достигли дока, к ним подбежало несколько сильных мужчин. Они поймали брошенные им гребцами, управляющими баржей, канаты, и судно безопасно пришвартовали до возвращения гостей. Воррик, Кэрливел и Гил легко соскочили на берег, потом повернулись, чтобы помочь сойти девушкам.
Они пошли к дворцу, где должен был состояться турнир. И хотя замок не мог похвастаться настоящей ареной для проведения турниров, все же, подойдя поближе к крепости, Изабелла заметила, что здесь были приложены немалые усилия для подготовки лужаек к предстоящим соревнованиям. Ряды скамеек под зонтиками были поставлены с одной стороны арены, и их уже заполняли зрители, сошедшие с барж. На противоположной стороне стадиона находился ярко раскрашенный павильон для лордов и рыцарей, которые внесли себя в списки. Яркие тенты с развевающимися на легком ветерке знаменами были поставлены утром оруженосцами и слугами каждого из участников. Пажам было поручено привести боевых коней и подготовить оружие.
– Вы – леди Хокхарст? – чей-то паж выбежал вперед, заметив девушку.
– Да.
Мальчик почтительно поклонился, потом, сосредоточенно сморщившись и затаив дыхание, протянул ей послание.
– Ее светлость герцогиня Глостер покорнейше просит вас и ваших спутников к себе в ложе. Она будет очень рада, если вы присоединитесь к ней.
– Ах, – удивленно выдохнуло Изабелла, озадаченная и тронутая таким вниманием. – Как мило со стороны ее светлости. Давайте пойдем. Передайте герцогине, что ее просьба делает нам честь. – Девушка протянула мальчику серебряную монету.
Лицо мальчика радостно просияло, когда он получил полкроны. Убедившись в том, что запомнил слово в слово, что должен был передать герцогине, мальчик убежал.
Воррик, Кэрливел и Гил сопровождали Изабеллу и Джоселин в ложу Анны. Потом, выразив свое почтение герцогине, ушли в свои павильоны, чтобы готовиться к турниру. Хотя Изабелла и переписывалась с Анной несколько лет, она ее никогда не видела и поэтому присела возле герцогини, несколько смутившись.
Как и Изабелла, Анна была небольшого роста и очень хорошо сложена. Герцогиня была даже слишком стройной: она казалась чересчур худой, бледной и хрупкой, неприспособленной к суровой прозе жизни. У нее было утонченное лицо, а кожа казалась просто прозрачной, настолько тонкой и бледной она была. Темно-каштановые волосы Анны с золотистым оттенком янтарными бликами оттеняли ее темно-карие глаза. У нее были прекрасно очерченные скулы, нос – прямой и тонкий, губы – полные и чувственные. Она поражала своей какой-то царственной красотой. Изабелла поняла, почему Ричард так любил свою жену и всегда защищал ее, а еще она поняла, что тоже будет любить Анну.
– Ваша светлость, – прошептала Изабелла, – как любезно было с вашей стороны пригласить нас в свою ложу.
– Миледи, – голос Анны был тихим и спокойным, – для дорогой сестры Гила, чьи письма каким-то образом скрашивали мою жизнь, это лишь то малое, что я могла бы сделать. Я надеюсь, что не расстроила ваши планы, но я не могла не воспользоваться возможностью наконец-то встретиться с вами.
– У меня не было других планов, ваша светлость, – заверила ее Изабелла. – Кроме того, я не могла не воспользоваться представившейся возможностью познакомиться с вами. Я хотела бы поблагодарить вас за доброту ко мне и брату. Вы даже представить себе не можете, как бы я страдала в детстве, если бы не ваша и герцога Глостера доброта. Действительно, это было весьма великодушно с вашей стороны – принять участие в судьбе маленькой девочки и ее брата.
– Боюсь, что вы слишком добры, миледи, ведь мне это ничего не стоило. Мне доставляет удовольствие дружить с вами, дорогая. Это были несколько писем, написанных запуганному ребенку, только и всего, – сказала герцогиня.
– Однако, есть и такие люди, которые не стали бы делать и этого, – заметила Изабелла.
– Тогда мне просто жаль их, – заметила Анна. – Они не имеют сострадания, а следовательно, и любви. Как я могла не откликнуться, зная о вашем положении, миледи? Мне хочется только одного – сделать для вас значительно больше. Как, должно быть, ужасно жить под опекунством таких людей, как лорд Оадби и леди Шрутон, – продолжала герцогиня, и ее глаза сверкнули гневом. – Я тут же догадалась обо всем по рассказу Дикона о том, как обстоят дела в Рашдене. У меня заболело сердце, так как в моем детстве тоже были такие люди, которые со мной плохо обращались. Я знаю, как тяжело бывает тем, кто ощущает себя при этом совершенно беспомощным и не может защитить себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134