Доминик умел обворожить их всех, включая некую Маргарет Мэри О'Маллиган. К счастью для них обоих, она не подпала под воздействие его животного магнетизма, от которого другие женщины мгновенно глупели и превращались в похотливых самок. Мало того, у нее был парень, который, правда, сейчас временно отсутствовал в городе.
«И где его 6 только черти носят?» – вздохнув, подумала Мэгги.
– Ну пожалуйста! – сказал Доминик. – Мне ведь больше не к кому обратиться с этой пустяковой просьбой.
Такое Мэгги слышала от него не впервые. Говоря по правде, он умолял ее выручить его ежедневно, пока она не улетела в отпуск на Ямайку с двумя своими подружками, Кэролин и Белиндой. Продолжать дружить с Домиником Мэгги была не прочь, но в определенных рамках: отдыхать в его компании, играть в теннис. Но только не делать за него физическую работу! Ну разве что за исключением каких-то домашних пустяков…
– Отстань, утомил! – без обиняков заявила она.
– Не будь врединой, Мэгс! – сверля ее своими антрацитовыми глазищами, продолжал уговаривать Доминик. – Ты ведь живешь в двух шагах от прачечной. А от нее до моего дома рукой подать. Так в чем же загвоздка? Пойми, мне действительно необходима твоя помощь!
– Тебе необходимо немедленно женится! – отводя взгляд, чтобы не поддаться его чарам, сказала Мэгги. Влюбиться в Доминика она не боялась, будучи совершенно уверена, что ей это не грозит. – В конце концов, найми домработницу!
Давно покинувший очередь коммивояжер отчаянно метался по тротуару вдоль шоссе, пытаясь остановить свободное такси. Злосчастные вафли в упаковке, которой он размахивал, давно остыли. Туристы неторопливо расспрашивали продавца о товаре, который он им предлагал. Их интересовало все, начиная с истории появления этого блюда в Америке и кончая его ингредиентами и питательными свойствами.
Мэгги потерла пальцами уставшие глаза и мысленно послала туристам приказ умолкнуть и совершить наконец покупку.
Щеки ее все еще болезненно зудели после солнечного ожога, полученного в первый же день пребывания на Ямайке. Принято считать, что у брюнеток кожа менее чувствительна, чем у блондинок. Однако Мэгги унаследовала от своей матери не только нежную кожу, но и веснушки на лице. А также знаменитые голубые глаза всех Харриганов. И, конечно же, их невероятно бурный темперамент.
Ее рыжеволосый папаша любил цитировать слова своего деда, пережившего чикагский пожар, случившийся в октябре 1871 года и унесший несколько сотен жизней: «Помните, дети мои, достаточно одной искры, чтобы вспыхнуло адское пламя!»
От себя отец с улыбкой добавлял, что также стремительно вспыхивает и страсть в сердце его любимой супруги.
– Достаточно мне только взглянуть в ее голубые глаза, как она превращается в вулкан! – частенько говаривал он.
Мэгги невольно улыбнулась, вспомнив об этом.
– Послушай, Мэгги! – бесцеремонно вторгся в ее воспоминания Доминик. – Мне нужно сразу же после работы быть в нашей пиццерии. Поэтому я никак не успею взять из химчистки свой деловой костюм, ведь когда я освобожусь, она уже закроется. А завтра утром у меня важная встреча с клиентом.
– Почему бы тебе не обратиться к Нине или Розалии? – с недовольной миной спросила Мэгги, хотя и знала, что его старшие сестры сполна выполнили свой родственный долг перед своим младшим братом, лишенным материнской заботы.
В Доминике обе девушки души не чаяли и никогда ни в чем ему не отказывали.
– У Нины медовый месяц, разве ты забыла? Потому-то я и подменяю ее в ресторане. – Доминик взглянул на Мэгги с укоризной. – Короткая же у тебя память!
– Ну забыла, извини!
Он действительно как-то вскользь упомянул о том, что его старшая сестра вскоре наконец-то отправится в «свадебное путешествие» с мужем и двумя карапузами, успевшими родиться у Нины и Джея Мэтери с тех пор, как они фактически вступили в брак.
– А Розалия… – начал было объяснять Доминик.
– Можешь не продолжать, – прервала его Мэгги. – Я знаю, что она в положении и не может таскать тяжести. Так и быть, я заберу у Вонга твои вещи, но только при одном условии…
– Каком условии? – спросил Доминик, с явным интересом разглядывая проходящую мимо них молодую даму с походкой и фигурой супермодели и в роскошной меховой шубе.
Поймав на себе его масленый взгляд, красотка призывно улыбнулась и еще энергичнее завиляла бедрами.
Выждав, пока она скроется в толпе прохожих, Мэгги закончила, четко выговаривая каждое слово:
– При условии, что ты не станешь возражать против того, чтобы я помогла тебе найти достойную жену. И не такую, как эта вертихвостка!
– А какую же? – с искренним удивлением спросил Доминик.
– Неужели не понятно? Порядочную! Тебе нужна надежная подруга жизни, Доминик. А вовсе не легкомысленная блондинка вроде тех, кого ты, как я знаю, предпочитаешь. В общем, тебе нужна такая женщина, как я!
– Как ты? – Доминик посмотрел на Мэгги так, словно увидел ее в первый раз. – К чему ты клонишь?
Щеки Мэгги стали пунцовыми; сообразив, что дала маху, она вскричала:
– Не прикидывайся полным идиотом, Доминик! Я имела в виду вовсе не то, о чем ты подумал. Я хотела сказать, что тебе нужно найти женщину, похожую на меня, но в отличие от меня способную почувствовать к тебе влечение. Ты меня понимаешь? Перестань ухмыляться, я говорю серьезно!
– Премного благодарен тебе за доброту и заботу! – Доминик шутливо поклонился. – А я-то уж было раскатал губу…
Мэгги с досады притопнула ногой.
– Прекрати ерничать, Доминик! Ты же знаешь, что между нами ничего нет и быть не может. Но где-то совсем рядом бродит твоя суженая, будущая миссис Чиккалини. – Она мечтательно посмотрела на небоскребы, окружающие их, и добавила: – Мой долг – помочь тебе поскорее разыскать ее, дурачок.
– Ну что ж! – пожал плечами Доминик. – Я не возражаю. Только не забудь забрать из химчистки мой костюм!
А в это время где-то в Гринич-Виллидж…
– Ты просто волшебница! – воскликнул, облизнув перепачканные шоколадной начинкой губы, Чарли Кеннелли.
Произнести трудно выговариваемое название десерта, которым они с Джулией Пурелло лакомились, он даже не пытался. Она до сих пор еще не простила ему, что два месяца назад он исковеркал название французского новогоднего торта.
– Ой, правда? – Джулия обрадованно улыбнулась. – А мне показалось, что крем получился чересчур жирным и сладким.
– Мне нравится насыщенный вкус, – сказал Чарли и протянул ей бумажную салфетку. – Оботри щеку, она у тебя в чем-то белом.
– Как? Опять? – Джулия жалобно вздохнула.
– Да не правую, левую щеку, прямо под очками. Нет, лучше позволь это сделать мне.
Толстушка зажмурилась и подставила ему лицо. Стряхнув остатки взбитого яичного белка и сахарной пудры салфеткой, Чарли в очередной раз задался вопросом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
«И где его 6 только черти носят?» – вздохнув, подумала Мэгги.
– Ну пожалуйста! – сказал Доминик. – Мне ведь больше не к кому обратиться с этой пустяковой просьбой.
Такое Мэгги слышала от него не впервые. Говоря по правде, он умолял ее выручить его ежедневно, пока она не улетела в отпуск на Ямайку с двумя своими подружками, Кэролин и Белиндой. Продолжать дружить с Домиником Мэгги была не прочь, но в определенных рамках: отдыхать в его компании, играть в теннис. Но только не делать за него физическую работу! Ну разве что за исключением каких-то домашних пустяков…
– Отстань, утомил! – без обиняков заявила она.
– Не будь врединой, Мэгс! – сверля ее своими антрацитовыми глазищами, продолжал уговаривать Доминик. – Ты ведь живешь в двух шагах от прачечной. А от нее до моего дома рукой подать. Так в чем же загвоздка? Пойми, мне действительно необходима твоя помощь!
– Тебе необходимо немедленно женится! – отводя взгляд, чтобы не поддаться его чарам, сказала Мэгги. Влюбиться в Доминика она не боялась, будучи совершенно уверена, что ей это не грозит. – В конце концов, найми домработницу!
Давно покинувший очередь коммивояжер отчаянно метался по тротуару вдоль шоссе, пытаясь остановить свободное такси. Злосчастные вафли в упаковке, которой он размахивал, давно остыли. Туристы неторопливо расспрашивали продавца о товаре, который он им предлагал. Их интересовало все, начиная с истории появления этого блюда в Америке и кончая его ингредиентами и питательными свойствами.
Мэгги потерла пальцами уставшие глаза и мысленно послала туристам приказ умолкнуть и совершить наконец покупку.
Щеки ее все еще болезненно зудели после солнечного ожога, полученного в первый же день пребывания на Ямайке. Принято считать, что у брюнеток кожа менее чувствительна, чем у блондинок. Однако Мэгги унаследовала от своей матери не только нежную кожу, но и веснушки на лице. А также знаменитые голубые глаза всех Харриганов. И, конечно же, их невероятно бурный темперамент.
Ее рыжеволосый папаша любил цитировать слова своего деда, пережившего чикагский пожар, случившийся в октябре 1871 года и унесший несколько сотен жизней: «Помните, дети мои, достаточно одной искры, чтобы вспыхнуло адское пламя!»
От себя отец с улыбкой добавлял, что также стремительно вспыхивает и страсть в сердце его любимой супруги.
– Достаточно мне только взглянуть в ее голубые глаза, как она превращается в вулкан! – частенько говаривал он.
Мэгги невольно улыбнулась, вспомнив об этом.
– Послушай, Мэгги! – бесцеремонно вторгся в ее воспоминания Доминик. – Мне нужно сразу же после работы быть в нашей пиццерии. Поэтому я никак не успею взять из химчистки свой деловой костюм, ведь когда я освобожусь, она уже закроется. А завтра утром у меня важная встреча с клиентом.
– Почему бы тебе не обратиться к Нине или Розалии? – с недовольной миной спросила Мэгги, хотя и знала, что его старшие сестры сполна выполнили свой родственный долг перед своим младшим братом, лишенным материнской заботы.
В Доминике обе девушки души не чаяли и никогда ни в чем ему не отказывали.
– У Нины медовый месяц, разве ты забыла? Потому-то я и подменяю ее в ресторане. – Доминик взглянул на Мэгги с укоризной. – Короткая же у тебя память!
– Ну забыла, извини!
Он действительно как-то вскользь упомянул о том, что его старшая сестра вскоре наконец-то отправится в «свадебное путешествие» с мужем и двумя карапузами, успевшими родиться у Нины и Джея Мэтери с тех пор, как они фактически вступили в брак.
– А Розалия… – начал было объяснять Доминик.
– Можешь не продолжать, – прервала его Мэгги. – Я знаю, что она в положении и не может таскать тяжести. Так и быть, я заберу у Вонга твои вещи, но только при одном условии…
– Каком условии? – спросил Доминик, с явным интересом разглядывая проходящую мимо них молодую даму с походкой и фигурой супермодели и в роскошной меховой шубе.
Поймав на себе его масленый взгляд, красотка призывно улыбнулась и еще энергичнее завиляла бедрами.
Выждав, пока она скроется в толпе прохожих, Мэгги закончила, четко выговаривая каждое слово:
– При условии, что ты не станешь возражать против того, чтобы я помогла тебе найти достойную жену. И не такую, как эта вертихвостка!
– А какую же? – с искренним удивлением спросил Доминик.
– Неужели не понятно? Порядочную! Тебе нужна надежная подруга жизни, Доминик. А вовсе не легкомысленная блондинка вроде тех, кого ты, как я знаю, предпочитаешь. В общем, тебе нужна такая женщина, как я!
– Как ты? – Доминик посмотрел на Мэгги так, словно увидел ее в первый раз. – К чему ты клонишь?
Щеки Мэгги стали пунцовыми; сообразив, что дала маху, она вскричала:
– Не прикидывайся полным идиотом, Доминик! Я имела в виду вовсе не то, о чем ты подумал. Я хотела сказать, что тебе нужно найти женщину, похожую на меня, но в отличие от меня способную почувствовать к тебе влечение. Ты меня понимаешь? Перестань ухмыляться, я говорю серьезно!
– Премного благодарен тебе за доброту и заботу! – Доминик шутливо поклонился. – А я-то уж было раскатал губу…
Мэгги с досады притопнула ногой.
– Прекрати ерничать, Доминик! Ты же знаешь, что между нами ничего нет и быть не может. Но где-то совсем рядом бродит твоя суженая, будущая миссис Чиккалини. – Она мечтательно посмотрела на небоскребы, окружающие их, и добавила: – Мой долг – помочь тебе поскорее разыскать ее, дурачок.
– Ну что ж! – пожал плечами Доминик. – Я не возражаю. Только не забудь забрать из химчистки мой костюм!
А в это время где-то в Гринич-Виллидж…
– Ты просто волшебница! – воскликнул, облизнув перепачканные шоколадной начинкой губы, Чарли Кеннелли.
Произнести трудно выговариваемое название десерта, которым они с Джулией Пурелло лакомились, он даже не пытался. Она до сих пор еще не простила ему, что два месяца назад он исковеркал название французского новогоднего торта.
– Ой, правда? – Джулия обрадованно улыбнулась. – А мне показалось, что крем получился чересчур жирным и сладким.
– Мне нравится насыщенный вкус, – сказал Чарли и протянул ей бумажную салфетку. – Оботри щеку, она у тебя в чем-то белом.
– Как? Опять? – Джулия жалобно вздохнула.
– Да не правую, левую щеку, прямо под очками. Нет, лучше позволь это сделать мне.
Толстушка зажмурилась и подставила ему лицо. Стряхнув остатки взбитого яичного белка и сахарной пудры салфеткой, Чарли в очередной раз задался вопросом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76