Вот живой круг достиг такого размера, что медведь, домовой и девочка смогли свободно разместиться на нем.
-- Рас-с-сполагайтес-с-сь, -- зашелестело в ушах гостеприимное приглашение.
-- А тебе не будет больно? -- опасливо спросила девочка.
В ответ донесся звук, похожий на шуршание сухих листьев под осенним ветром. Чуть приподняв голову из центра круга, змея смеялась... Ночной воздух освежал разгоряченные лица беглецов, отлетавших все дальше от стен своей тюрьмы на удивительном "ковре-самолете". Освещенные факелами стражи, снова мелькнули внизу и пропали городские ворота. Показался знакомый уже пологий холм, слабо узнаваемый в темноте. Еще несколько секунд -- и все четверо мягко опустились на траву рядом с чудесным троллейбусом Печенюшкина.
Глава третья
Главная площадь
Лиза привстала на цыпочки и из ночной черноты осторожно заглянула в открытую, дышащую теплым, уютным светом дверь. Печенюшкина не было. Двое пожилых кудесников, удобно устроившись на упругих сиденьях, отдыхали от пережитых волнений. Морковкин вязал что-то пестрое, желто-малиновое, быстро шевелил губами, считая петли. Фантолетта, полузакрыв глаза, неспешно протирала батистовым платочком стекла своего лорнета.
Девочка в восторге кинулась к старым друзьям. Вслед за ней в троллейбус опасливо забралась остальная компания. Мишка споткнулся на ступеньках и неловко растянулся в проходе. Он тут же вскочил, виновато улыбаясь, но кровь засочилась из раны на плече. Видимо, падая, клоун задел плечом спинку сиденья.
Фантолетта склонилась над страдальцем, пошептала тихо, помахала розовым платочком с оборочками, и кровь перестала течь. Медведь протянул лапу за спину, извлек оттуда, из пустоты, дивной красоты алую розу и церемонно вручил ее фее.
Лиза закончила рассказ о своих приключениях и теперь, затаив дыхание, слушала Фантолетту. Месть балабончика, битва в Красной хижине, Аленка, с криком провалившаяся в люк, потоки раскаленной лавы, дракон, парящий в небе, -- были словно страницы сказки, прочитанные на ночь и яркими картинками кружащиеся во сне.
-- Добрались-то спокойно? -- обстоятельно уточнял Федя. -- Никто вас не видел? Не пострадал Грызодуб Баюнович?
-- Что ему сделается, -- отозвался Морковкин, не поднимая головы от вязания. -- Это у меня, старика, мозоли на голове, воспаление среднего носа, хроническая свинка -- и все еще скриплю, не оставляю полезную деятельность. А он нас сгрузил да и завалился на лужайке.
Чародей протянул руку, нажал кнопку на стене, и луч вспыхнувшего прожектора выхватил из темноты перед троллейбусом красно-бурый, мерно дышащий холм. Мгновенно взметнулись из холма три гигантских головы на мощных шеях. У двух глаза были еще закрыты со сна, а средняя растерянно моргала.
-- Ну вот, разбудили... -- сказала голова горестно, поняв, что ничего особенного не произошло. -- Выключи лампочку, дон Диего, охота тебе животное мучить.
-- Спите, Грызодуб, -- раздался голос Печенюшкина, появившегося на ступеньках. Он коснулся той же кнопки, и прожектор погас. -- Не стоило освещать окрестности, благородный Морковкин, нас могут обнаружить.
Старый ворчун снова уткнулся в вязанье. Всем своим видом он показывал, что оскорблен незаслуженно, но лучше перетерпит обиду, чем затеет спор. Очевидно, в присутствии Печенюшкина старик почему-то не рисковал возмущаться его поведением.
-- Печенюшечкин! -- выпалила Лиза. -- Ты говорил, что для врагов твой троллейбус невидим. А что, если кто-то нечаянно наткнется на открытую дверь и попадет внутрь?
-- Не наткнется, Лизонька. Троллейбус попросту подпрыгнет вверх и повисит, сколько надо. Он у меня опытный, -- улыбнулся Печенюшкин, -- а вот тебя стоит поругать. Сбежала без спросу, натворила дел, счастье еще, что все хорошо кончилось.
-- Я хотела, как лучше, -- понурилась девочка. -- Знаете, зато я многое поняла. Поняла, что грубить нельзя, что хитрить не стоит. Поняла, что без друзей, в одиночку, ничего не добьешься. Теперь буду умнее. Простите меня, пожалуйста.
-- Да ты не убивайся так, девонька! -- не выдержал Федя. -- Вот мы с Михайлой без тебя, еще неизвестно, где бы сейчас и были. А ты, Печенюшкин, друг любезный, откройся! Уважаю я тебя за удаль, за приветливость, а не доверяю, потому что темнишь много. Нам поутру Алену спасать, у Ляпуса сил не счесть, а у нас -- раз-два и обчелся. Ты у нас за старшого остался, вместо Великого Мага, вот свой план и поведай.
-- Что ж, -- согласился герой, -- здесь все свои. Слушайте. Выбора у Ляпуса нет. Если он упустит Аленку -- потеряет все. Если не захватит нас --ему будет постоянно грозить опасность. Значит, выставив Алену, как приманку, он берется за сложную задачу -- и ее сохранить, и нас поймать.
План же мой таков: Грызодуб прикроет нас в воздухе. Фантолетта и Федя в троллейбусе подхватят на лету Аленку с помоста на площади. Это лучше делать в тот момент, когда чародей Клопуцин приготовится произносить над ней заклинания. Дон Морковкин и Мишка-Чемпион должны обезвредить охрану вокруг помоста. Кобра со своим народом займут подземные ходы под замком и площадью. Когда все кончится, встретимся у источника негрустина в бывшем домике Ляпуса. Вряд ли кто-то догадается искать нас там.
-- А я где буду?! -- воскликнула Лиза.
-- В безопасном месте, -- строго ответил Печенюшкин. -- Тебе ни в коем случае нельзя попадать в плен. А я стану тебя охранять и не позволю ввязаться в драку. Это тоже нелегкий
труд.
Лиза очень расстроилась из-за того, что ее спаситель выбрал себе такую простую задачу. Но, поскольку никто не возражал, девочка, скрепя сердце, промолчала тоже.
Свет в троллейбусе погас, и пассажиры его погрузились в недолгий предутренний сон.
Задолго до полудня на Главную площадь начали стекаться обитатели города. Но даже пришедшие первыми застали уже в центре ее круглый, золотой парчой обтянутый помост в два человеческих роста. С помоста по ступеням лестницы сверкающая ткань текла вниз и дальше -- прямо к парадным воротам замка. Небо голубело над головами. Золото парчи, слепя глаза, кипело в солнечных лучах.
Начиная от дверей замка по обеим сторонам парчовой дороги и вокруг помоста стояло двойное оцепление. Во внутренней цепи сияли сталью панцирей угрюмые широкоплечие стражники из личной охраны Ляпуса. Внешняя цепь состояла из цирковых артистов, обращенных лицами к народу, заполнявшему площадь.
Плясали в руках жонглеров разноцветные мячики, кольца и тарелки. Хвастались бугристыми мускулами силачи. Клоуны фальшиво хохотали, выдирая рыжие клочья из париков друг у друга. Исчезали и появлялись в шляпах фокусников кролики, попугаи, шелковые ленты и букеты цветов. Все циркачи, как один, имели подозрительно мощное телосложение.
Злое, напряженное веселье бродило по-над площадью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51