Пожалуй, на Таню Курихину из нашего класса. Та тоже толстенькая, и в веснушках, и носик вздернутый. Только стихов не сочиняет. Ты любишь, Алена, когда тебе читают стихи?
-- Я люблю, когда мама мне читает рецепты тортиков, -- мечтательно отозвалась Алена.
-- Ну, ты опять об еде! Ты как считаешь, что стало с той толстой Брунгильдой, женой министра? Она умерла или только в обморок хлопнулась? А как думаешь, в Бразилии зима есть? Если там холодно, в чем, интересно, индейцы ходят?
-- Лиза! -- ахнула сестренка. -- А шубка моя, корзинка, валенки? Все у Ляпуса осталось. Стекло волочительное! Им и читать удобно, и драться. Их отдадут?
-- Фу! Да попросим у Печенюшкина или Фантолетты, они тебе сто тысяч миллионов стекол наколдуют. И валенок тоже.
-- Я тебе что, сороконожка! -- возмутилась Алена. -- Мне мои валенки нужны. Там метка есть. Я ножку стерла. У меня мизинчик болит! Вот!
С этими словами, возбужденная, сердитая, она вылетела из пещеры и попала прямо в объятия феи. Лизу подхватил Морковкин. Тут же была и остальная компания.
Шумно нахваливая девочек и перебивая друг друга, волшебники рассказывали новости. Выяснилось вот что.
У источника газирона, близ вершины Тики-Даг стоит просто тройной кордон стражи во главе с Глупусом. Зато у замка Уснувшего Рыцаря возле реки Помидорки, где негрустин и домик Ляпуса -- народу не счесть. И войско, и фантазильцы, и сам Ляпус в парадных доспехах и с мечом. Видно, решил отстоять хоть один источник -- ему бы и этого было достаточно.
-- Для нас ничья -- поражение, для него -- победа, -- веско заметил благородный Морковкин.
-- Ой! -- вспомнила вдруг Лиза. -- Я все хотела спросить. Можно? Почему у вас фамилия Морковкин? Это кролик может быть -- Морковкин. А вы -- как старый король на картинке.
-- Ага! -- обрадовался чародей. -- Ребенок и тот видит. Моя настоящая фамилия Каротель. Дон Диего де Каротель. Да вот, было время в Фантазилье, когда всех заставляли менять фамилии на понятные. Так я и стал Морковкиным. К тому же, -- закончил он смущенно, -- Каротель в переводе и значит --морковка.
Посоветовавшись, девочки с волшебниками решили, что к источнику газирона, где командует Глупус, пойдет Алена. Так безопасней.
-- Тем более, -- улыбнулся Печенюшкин, -- ты с ним уже знакома. Понравился, а?
-- Он смешной и противный! -- заявила Алена. -- И шепелявит, как маленький. Не понравился! Весь зеленый и сильно глазки большие. Хотел меня лягушками накормить... Что-то опять есть хочется.
-- Некогда, Аленушка! -- чуть не заплакала Фантолетта. -- Может, бутербродик сделать? С икрой? Ты какую больше любишь, черную или красную?
-- С маслом, -- ответила девочка. -- Только густо намажь, пожалуйста. И сверху -- зеленый горошек.
Пока Алена перекусывала, Федя хвалился перед окружающими новой рубахой. Непонятно было, когда он успел ее справить. Но рубашка, белая, с красным пояском, с красными, вышитыми по вороту петушками, действительно была хороша.
-- Крепкая, -- горячился домовой, -- сносу не будет! Да ты порви, ты порви, попробуй!
-- В чистом -- не на смерть ли собрался? -- съехидничал Морковкин.
Федя презрительно показал ему свежее пятно на рукаве. Аленка, доедая бутерброд, продолжала хныкать об исчезнувших валенках и шубке. Домовой ее очень понимал, кипел гневом:
-- Жуть не люблю, когда личные вещи пропадают. Из горла вырву у Ляпуса! Ребенка обокрал!
Настроение у всех было напряженно-приподнятым. В троллейбус Печенюшкина поднялись Аленка, Федя, Фантолетта и Морковкин.
-- А мы на чем поедем? -- заволновалась Лиза.
-- На мне, -- спокойно ответил Пиччи и исчез. Вместо него стоял у пещеры еще один троллейбус, точная копия первого. Лиза с открытым в изумлении ртом обошла машины. Вся разница: у первой на номерной табличке было написано "Вот и я, ребята", а у второй -- просто и скромно --"Печенюшкин".
-- Прошу, прошу садиться! -- поторопил троллейбус знакомым голосом.
Лиза с коброй покорно уселись, помахали друзьям из окон. Машины съехались, легонько стукнулись лобовыми стеклами, как двое дурашливых мальчишек, и взмыли в воздух, разлетаясь под тупым углом.
Лиза недоверчиво трогала поручни, щупала сиденье.
-- Удобно ли тебе, Лизонька? -- ласково спросило сиденье голосом Печенюшкина.
Девочка растерянно кивнула, встала, прошла вперед, присела в водительское кресло, погладила руль.
-- Крути вправо! -- захохотала баранка. Лиза вскочила снова. Ей было не по себе. Проходя к кобре, она покачнулась на вираже, и тут же поручень, изогнувшись, заботливо поддержал ее под локоток.
-- Ну как, нравится? -- не унимался Пиччи. Точный и выдержанный на земле, под облаками он становился воздушным хулиганом.
-- Здорово, -- поежилась Лиза, -- но все равно неуютно. Словно у кита в брюхе. Нет, как будто живого человека, друга изнутри рассматриваешь.
Цель приближалась. Сбоку мелькнул и пропал замок Уснувшего Рыцаря. Полноводная река Помидорка поплыла под ними. Уже видна была -- не больше крышки от чайника -- мраморная чаша источника и пестрое скопление народа вокруг нее. Троллейбус, снизившись немного, завис прямо над чашей. Рядом с источником тускло отсвечивали металлом два огромных орудия, и крохотные фигурки солдат копошились возле них.
-- Откуда в Фантазилье пушки? -- изумился Печенюшкин. -- Из музея стащил, негодяй!
-- Они что, будут в нас стрелять? -- испугалась Лиза. -- Мы же невидимы!
-- Это настоящий мой троллейбус невидим, -- обиделся Пиччи. -- А я в решающий момент от врагов не прячусь.
Облачка дыма возникли над пушками, с запозданием раздался грохот, и два снаряда с воем устремились к троллейбусу.
Войско осадило назад, образуя у источника свободное пространство --ждали, что посыплются осколки.
Снаряды приближались, вопя: "Поберегись, взорву!!" Лиза втянула голову в плечи. Кобра не шелохнулась, казалось, она спит.
И вдруг, в самый распоследний миг, у троллейбуса выросли две великаньи руки, ухватили снаряды на лету и стукнули друг о друга, словно драчливых псов. Раздался резкий хлопок, будто лопнуло колесо, и вниз посыпались тысячи разноцветных листочков. Гигантская рука ловко подхватила один листок и прижала к стеклу перед Лизой. Там был нарисован человечек в плаще с серебряным капюшоном, жирно перечеркнутый крест-накрест, и написано: "Дурак ты, Ляпус!"
-- Что толку в состязаниях чародеев, -- ворчал Печенюшкин-троллейбус, стремительно падая вниз. -- И я разозлился -- не смог удержаться от глупой выходки...
Обогнав кружащиеся листки, машина буквально рухнула на землю. Толпа еще не успела прихлынуть. Однако, вплотную у чаши источника, тремя тесными кольцами стояли гвардейцы, обнажив мечи. Этим бежать от осколков не имело смысла. За шаг в сторону Ляпус обещал превратить их в дохлых пауков.
Троллейбус исчез. Пиччи-Нюш в белой, распахнутой на груди рубашке стоял перед фантазильцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51