Внутри обычная канцелярская ерунда – можно рыться минут пять и не найти ничего интереснее скрепок или карандашной стружки. Однако мне повезло: в дальнем правом углу обнаружилось колечко с двумя одинаковыми ключами – очень удобно: всегда под рукой, несмотря на кажущийся бардак. Вернувшись к ящику, я попробовал ключи. Подходят! Негромкий укоризненный щелчок, и ящик открылся.
Картотека: Гейб хранил папки в алфавитном порядке, а к некоторым прикрепил ярлычки, подписанные одной и той же шариковой ручкой.
Эйвбери
Армитидж
Аскот
Бентам
Бисли
Болем
Брукс
Черт! Я просмотрел-с самого начала, но ничего ценного не нашел: ни папки со стикером «Боннингтон», ни дымящегося, пистолета.
С другой стороны, шагов на лестнице тоже пока не слышалось, и в глубине ящика я заметил папку на букву Д: Дракер. Не знаю, откуда взялось вдохновение, но я решил просмотреть тот ряд от конца к началу: Дин, Димок, Де Вер, Даком… Гроукотт.
Черт, черт, снова ничего… Вот невезуха.
Ни на что особо не надеясь, я сунул палец между «Дакомом» и «Гроукоттом» и раздвинул в стороны. Между ними оказалась еще одна папка без ярлычка. «ДАМДЖОН» было выведено с внутренней стороны черным фломастером. Должно, быть, у Маккленнана кончились стакеры.
Главное достоинство шинели в стиле русских белогвардейцев в. том, что под ней можно пронести автомат Калашникова, свежезаколотую свинью и самовар и никто ничего не заметит, С тренчкотом так не получится: он по фасону более облегающий. Однако папка тонкая и уместилась без особых проблем. Закрыв ящик, я услышал на лестнице шаги Гейба и снова примостился на краешке стола.
– Неразбавленное пьешь? – опросил Маккленнан, ставя на стол два бокала из граненого стекла. – А то у меня содовой нет.
– Конечно, пью!
Гейб налил виски сначала мне, потом себе.
– Ну, рассказывай, что задело!
Вертя бокал в руках, я любовался игрой света.
– Итак, у меня призрак в обличье молодой женщины, большая часть лица которой закрыта красной вуалью. Появления многократные, в последнее время (впервые его видели в августе) продолжительные, но не локализованные, то есть нет места, где можно четко уловить вибрации.
Обычные люди пожимают плечами, а Гейб с той же целью – бровями.
– Так дождись очередного появления и настраивайся. Похоже, твоя дама не из робких и нерешительных.
– Да уж, – кивнул я. – Если честно, мне почти удалось насадить ее на крючок, так что проблема не в этом.
– А в чем?
Я осторожно хлебнул виски, но, пробуя на вкус, глотать не спешил.
– В интерьере.
Интерьером на профессиональном жаргоне называется все, что связано скорее с местом и обстановкой, чем с самим призраком.
– Если уделять интерьеру слишком много внимания, начнешь в собственных ногах путаться. Твои слова?
– Нет, по-моему, не мои.
– Тем не менее это правда. Выполняй заказ, бери деньги и уходи. Разве детали нас волнуют?
– Меня начинают волновать. – Я опустил бокал. Не знаю, что за паленые виски налил Гейб, но если Джонни Уокер когда-нибудь использовал ту бутылку, то в лучшем случае для того, чтобы в нее пописать. – И сложности тоже начинаются. Ты знаком с неким Лукашем Дамджоном?
В усталых глазах никакой реакции: порывшись в памяти, Маккленнан покачал головой.
– Нет, кажется, нет. Он работает в архиве?
– Дамджон содержит притон на Кларкенуэлл-грин. На втором этаже у него заведение несколько иного рода, на случай если потребуется срочно излить порожденную глазами страсть.
Гейб непонимающе на меня посмотрел. Зачем, скажите, зачем учиться в Оксфорде, если более или менее литературного языка никто не понимает?
– Лукаш – сутенер, – пояснил я.
– Ясно. А как он связан с призраком?
– Пока не знаю. Возможно, убил ту женщину.
У Маккленнана даже челюсть отвисла. Только на секунду, Потом он вернул ее на место и сделал вид, что ничего не произошло. Наблюдать за ним – зрелище прелюбопытное!
– С чего ты взял, что имеешь дело с убийством? У призрачной женщине раны или что-то подобное?
– Что-то подобное. – Я разыграл небольшую пантомиму: взглянул на часы и резко поднялся. – Черт! Гейб, с этим придется подождать. Чуть не забыл, у меня в пять важная встреча.
– Важная встреча? – переспросил Маккленнан. – Кто же ночью дела делает?! Давай, давай, садись, выпей… Я не смогу тебе помочь, если не узнаю все до конца.
Он хотел подлить мне виски, но бокал был почти полным, и я решительно отодвинул его подальше в сторону.
– Лучше в другой раз! – заявил я и решительно двинулся к двери.
Маккленнан вскочил, очевидно, решив меня задержать, затем передумал. Я шел не останавливаясь: в фойе, потом на улицу, потом через дорогу, где стояла машина. Увидев меня, Пен тут же распахнула пассажирскую дверцу и завела мотор.
Мы покатили прочь. Обернувшись, я увидел стоящего в дверях Гейба, и лишь тогда мне стало интересно, почему у него такой изможденный вид.
– Поверни налево, – велел я Пен. – Теперь снова налево.
Когда мы отъехали на приличное расстояние, я открыл папку.
Да, богатым содержимое не назовешь. Внутри лежало письмо, но не от Дамджона, а из адвокатской конторы: в нем обсуждались условия, на которых ООО «Забава» – . «компания, зарегистрированная на территории Соединенного Королевства для оказания развлекательных услуг населению Центрального Лондона», – может выплатить Гэбриэлу П. Маккленнану предварительный гонорар. К письму прилагалась копия договора, который гласил, что Маккленнан будет проводить «изгнание нечистой силы и сопутствующие профилактические работы» во всех принадлежащих «000 „Забава“ помещениях» за фиксированное вознаграждение в размере тысячи фунтов в месяц. Контракт был подписан Маккленнаном с одной стороны и неким Дэниэлом Хиллом – с другой.
Кроме того, я нашел листок с адресами – в основном ист-эндскими плюс еще один – с напечатанными столбиком датами (все, кроме последней, были зачеркнуты желтым маркером), нацарапанную на половине рваной бумажки формата А4 записку: «Переносим на пятницу, 18. 30» и спички из «Розового поцелуя» – клуба, где я накануне вечером встречался с Дамджоном. Спичечная этикетка оформлена с большим вкусом: название клуба покоилось на верхней части обнаженного женского тела. Девушку изобразили в профиль, так что набухшим соскам дизайнер уделил повышенное внимание, которого они, по его мнению, заслуживали.
Я надеялся обнаружить дымящийся пистолет, а увидел то, что и детским пугачом не назовешь.
Пен свернула обратно на Сохо-сквер. Я попросил остановиться, чмокнул в щеку и вынырнул из машины.
– Давай, скоро увидимся.
– Фикс, будь осторожен, мать твою! – крикнула мне вслед Пен, но я уже бежал за угол, то есть обратно на Грик-стрит. Позади осталась примерно треть пути, когда метрах в двадцати от офиса Гейба я нашел место для засады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105