Клидеро просто не осознавал, Во что ввязывается, иначе бы ни за что не взялся за первый заказ и все остальное…
– Ради бога объясни, что это был за заказ! – бесцеремонно перебил я. – Давай оставим под занавес слезные покаяния и прочую дребедень!
Клидеро поехал в отпуск в Чехию, много гулял по улицам Праги и Брно, заходил в бары, молодежные бары. Рик искал девочек, но сначала не знал, как их цеплять. Разговоры он заводил не хуже других, но не умел пользоваться западным лоском и переходить к вербовке.
Байка была примерно такой: тебе непременно нужно переехать в Лондон. Бросишь друзей и родственников, зато заживешь так, как даже не мечтала. Отучишься на секретарских курсах – естественно, за государственный счет – и через шесть недель получишь отличную работу. Жалованье до двадцати тысяч в год, за аренду и коммунальные услуги платить не придется, потому что все жители Лондона – даже работающие – имеют льготы. Так что тратиться будешь только на еду и одежду. Отработаешь хоть пару годков – вернешься домой с деньгами. Продержишься лет пять – вернешься богатой или пошлешь всех и не вернешься вообще.
Рик оказался способным учеником. Самое главное – выбрать нужную девушку в нужном месте. «Бросай друзей и родственников» отлично срабатывает на особах, у которых ни того, ни другого фактически пет. Лови молодых. Лови дурочек. Обеими руками хватайся за амбициозных: этих огни больших городов манят так, что даже сказки сочинять не придется. Они сами себя уговорят, сами себе голову задурят, тебе такая ересь даже не снилась. Здесь главное поощрение, чтобы энтузиазм не иссяк.
Нетрудно догадаться, что за красивой байкой скрывалась неприглядная реальность. Рик помогал девочкам оформить загранпаспорт с визой и давал деньги на перелет из Чехии в Швецию. Там их сортировал партнер Дамджона – немец по имени Дитер: фамилию Клидеро ни разу не слышал, Дитер и все. Те, кто нравился Дитеру, переправлялись в Лондон.
В Великобритании девушки и исчезали, по крайней мере для официальной статистики, потому что прибывали не самолетом и по поддельным паспортам. Все следы обрывались в Швеции, а Рик возвращался домой в полном одиночестве, не вникая в неприятные подробности.
– Но ведь ты знал, куда их посылают? – спросил я. Клидеро замялся, а потом коротко кивнул.
– На квартиры, – пробормотал он. – Я ведь не сказал, что горжусь собой. Хотя, с другой стороны, лично я только смазливых девчонок выбирал. Никаких грубостей, Кастор, я пальцем ни одну не тронул!
В квартирах Дамджон предоставлял услуги по доступным ценам, а работавшие в них девушки стали проститутками не сознательно, а «по стечению обстоятельств». «Кесарю – кесарево, слесарю – слесарево», – мрачно пояснил Клидеро. В Уэст-Энде и Сити дерут суперцены за суперпродукт, то есть красивых девушек с характером и воображением, которые относятся к работе с выдумкой: умеют одеваться, разговаривать и играть в ролевые игры. Квартиры – совершенно другой продукт для другого демографического слоя: мужчин с небольшим доходом, но тем не менее согласных платить за секс, если уровень цен будет сравнительно низким.
В клубах девушки забирают половину того, что заплатит клиент, а на квартирах работают за еду. Обманутые секретарши не выбирают, с кем идти и чем заниматься, а просто делают, что скажут.
Не стоит объяснять, что сразу по прибытии в Лондон набранные Риком девушки обслуживать клиентов не могли: сначала требовалась определенная если не подготовка, то акклиматизация. Их нужно было приручить, дисциплинировать, объяснить порядок и правила. Например: никогда не говори «нет», никогда не плачь, никогда не проси о помощи. Еще девушкам следовало иметь хотя бы минимальный словарный запас: названия частей тела и определенных действий. Через некоторое время Рика начали привлекать и к обработке конечного продукта. Тут гламура было куда меньше: ни зарубежных поездок, ни погашения накладных, зато платили здорово.
Сознание Клидеро заполнили образы: плоть, трущаяся о плоть, словно шестеренки фантастического механизма.
– Ты трахал их первым! – озвучил жуткую картинку я. Рика передернуло.
– Нет! – возразил он. – Ну… вообще-то иногда… если желание возникало. По большей части мы просто разговаривали, хотя порой и до практики доходило. Боже, Кастор, они же проститутки! Я лишь пользовался ими за счет заведения. Им куда больше нравилось со мной, чем, скажем, со Шрамом. Я хоть больно не делал!
С этим я спорить не стал, потому что слишком глубоко погрузился в сознание Рика. Постельные сцены с участием Шрама хотелось вычеркнуть из памяти раз и навсегда.
– Одной из них ты все-таки сделал больно, – напомнил я, и Клидеро застонал, пряча от меня глаза.
Дамджон оказался искусителем-виртуозом, каким Рику в жизни не стать. Заманил банальными, – безотказно работающими подачками в виде денег и секса, а затем систематически компрометировал до тех пор, пока Клидеро не мог сказать «нет». Слушая печальный рассказ, я понял: в нем все абсолютно закономерно. Дамджон искушает автоматически, отчасти потому, что это полезно для бизнеса, по в основном ради собственного удовольствия. Он даже под меня клинья подбивал: первый раз так, походя, когда в качестве оплаты навязывал своих девочек. Потом уже сознательно, предлагая сделку, сродни той, что Мефистофель предложил Фаусту. В прошлой жизни Лукаш был доносчиком и провокатором, неужели этим все объясняется? Возможно, он самоутверждается, доказывая себе, что у каждого человека есть иена и у большинства она ниже, чем у него. В случае Рика Дамджон почувствовал: его ахиллесова пята скорее в тяге к надежности и безопасности, чем в сексе. Поставляя девочек в лондонские бордели, он тешил свою nostalgic de la boue, однако Боннингтонский архив бросать не собирался, потому что дорожил стабильным жалованьем и удобным графиком. В эту точку и бил Дамджон, каждую беседу сводя к обсуждению основного рабочего места Рика. Намекал, что сам как-нибудь хочет зайти в архив (Клидеро тут же пугался и начинал отговаривать}, спрашивал, во сколько оценивается коллекция, где именно хранится и как охраняется.
Однажды Рик рассказал о странных комнатах, притаившихся в стороне от главного входа. Он сам нашел их, можно сказать, случайно тихим августовским вечером, когда Элис с Джеффри отдыхали на Норфолкских озерах, посетителей не было и работа в архиве текла сама собой. Умирая от скуки, Рик считал дни до очередной поездки в Восточную Европу. От нечего делать он прогуливался вокруг здания, подбирая ключи к дверям, которые при нем ни разу не открывали, и в процессе обнаружил исчезнувший кусок первого этажа. Выяснить, что там внутри, особого труда не составило.
Едва услышав о находке Клидеро, Лукаш пожелал увидеть комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
– Ради бога объясни, что это был за заказ! – бесцеремонно перебил я. – Давай оставим под занавес слезные покаяния и прочую дребедень!
Клидеро поехал в отпуск в Чехию, много гулял по улицам Праги и Брно, заходил в бары, молодежные бары. Рик искал девочек, но сначала не знал, как их цеплять. Разговоры он заводил не хуже других, но не умел пользоваться западным лоском и переходить к вербовке.
Байка была примерно такой: тебе непременно нужно переехать в Лондон. Бросишь друзей и родственников, зато заживешь так, как даже не мечтала. Отучишься на секретарских курсах – естественно, за государственный счет – и через шесть недель получишь отличную работу. Жалованье до двадцати тысяч в год, за аренду и коммунальные услуги платить не придется, потому что все жители Лондона – даже работающие – имеют льготы. Так что тратиться будешь только на еду и одежду. Отработаешь хоть пару годков – вернешься домой с деньгами. Продержишься лет пять – вернешься богатой или пошлешь всех и не вернешься вообще.
Рик оказался способным учеником. Самое главное – выбрать нужную девушку в нужном месте. «Бросай друзей и родственников» отлично срабатывает на особах, у которых ни того, ни другого фактически пет. Лови молодых. Лови дурочек. Обеими руками хватайся за амбициозных: этих огни больших городов манят так, что даже сказки сочинять не придется. Они сами себя уговорят, сами себе голову задурят, тебе такая ересь даже не снилась. Здесь главное поощрение, чтобы энтузиазм не иссяк.
Нетрудно догадаться, что за красивой байкой скрывалась неприглядная реальность. Рик помогал девочкам оформить загранпаспорт с визой и давал деньги на перелет из Чехии в Швецию. Там их сортировал партнер Дамджона – немец по имени Дитер: фамилию Клидеро ни разу не слышал, Дитер и все. Те, кто нравился Дитеру, переправлялись в Лондон.
В Великобритании девушки и исчезали, по крайней мере для официальной статистики, потому что прибывали не самолетом и по поддельным паспортам. Все следы обрывались в Швеции, а Рик возвращался домой в полном одиночестве, не вникая в неприятные подробности.
– Но ведь ты знал, куда их посылают? – спросил я. Клидеро замялся, а потом коротко кивнул.
– На квартиры, – пробормотал он. – Я ведь не сказал, что горжусь собой. Хотя, с другой стороны, лично я только смазливых девчонок выбирал. Никаких грубостей, Кастор, я пальцем ни одну не тронул!
В квартирах Дамджон предоставлял услуги по доступным ценам, а работавшие в них девушки стали проститутками не сознательно, а «по стечению обстоятельств». «Кесарю – кесарево, слесарю – слесарево», – мрачно пояснил Клидеро. В Уэст-Энде и Сити дерут суперцены за суперпродукт, то есть красивых девушек с характером и воображением, которые относятся к работе с выдумкой: умеют одеваться, разговаривать и играть в ролевые игры. Квартиры – совершенно другой продукт для другого демографического слоя: мужчин с небольшим доходом, но тем не менее согласных платить за секс, если уровень цен будет сравнительно низким.
В клубах девушки забирают половину того, что заплатит клиент, а на квартирах работают за еду. Обманутые секретарши не выбирают, с кем идти и чем заниматься, а просто делают, что скажут.
Не стоит объяснять, что сразу по прибытии в Лондон набранные Риком девушки обслуживать клиентов не могли: сначала требовалась определенная если не подготовка, то акклиматизация. Их нужно было приручить, дисциплинировать, объяснить порядок и правила. Например: никогда не говори «нет», никогда не плачь, никогда не проси о помощи. Еще девушкам следовало иметь хотя бы минимальный словарный запас: названия частей тела и определенных действий. Через некоторое время Рика начали привлекать и к обработке конечного продукта. Тут гламура было куда меньше: ни зарубежных поездок, ни погашения накладных, зато платили здорово.
Сознание Клидеро заполнили образы: плоть, трущаяся о плоть, словно шестеренки фантастического механизма.
– Ты трахал их первым! – озвучил жуткую картинку я. Рика передернуло.
– Нет! – возразил он. – Ну… вообще-то иногда… если желание возникало. По большей части мы просто разговаривали, хотя порой и до практики доходило. Боже, Кастор, они же проститутки! Я лишь пользовался ими за счет заведения. Им куда больше нравилось со мной, чем, скажем, со Шрамом. Я хоть больно не делал!
С этим я спорить не стал, потому что слишком глубоко погрузился в сознание Рика. Постельные сцены с участием Шрама хотелось вычеркнуть из памяти раз и навсегда.
– Одной из них ты все-таки сделал больно, – напомнил я, и Клидеро застонал, пряча от меня глаза.
Дамджон оказался искусителем-виртуозом, каким Рику в жизни не стать. Заманил банальными, – безотказно работающими подачками в виде денег и секса, а затем систематически компрометировал до тех пор, пока Клидеро не мог сказать «нет». Слушая печальный рассказ, я понял: в нем все абсолютно закономерно. Дамджон искушает автоматически, отчасти потому, что это полезно для бизнеса, по в основном ради собственного удовольствия. Он даже под меня клинья подбивал: первый раз так, походя, когда в качестве оплаты навязывал своих девочек. Потом уже сознательно, предлагая сделку, сродни той, что Мефистофель предложил Фаусту. В прошлой жизни Лукаш был доносчиком и провокатором, неужели этим все объясняется? Возможно, он самоутверждается, доказывая себе, что у каждого человека есть иена и у большинства она ниже, чем у него. В случае Рика Дамджон почувствовал: его ахиллесова пята скорее в тяге к надежности и безопасности, чем в сексе. Поставляя девочек в лондонские бордели, он тешил свою nostalgic de la boue, однако Боннингтонский архив бросать не собирался, потому что дорожил стабильным жалованьем и удобным графиком. В эту точку и бил Дамджон, каждую беседу сводя к обсуждению основного рабочего места Рика. Намекал, что сам как-нибудь хочет зайти в архив (Клидеро тут же пугался и начинал отговаривать}, спрашивал, во сколько оценивается коллекция, где именно хранится и как охраняется.
Однажды Рик рассказал о странных комнатах, притаившихся в стороне от главного входа. Он сам нашел их, можно сказать, случайно тихим августовским вечером, когда Элис с Джеффри отдыхали на Норфолкских озерах, посетителей не было и работа в архиве текла сама собой. Умирая от скуки, Рик считал дни до очередной поездки в Восточную Европу. От нечего делать он прогуливался вокруг здания, подбирая ключи к дверям, которые при нем ни разу не открывали, и в процессе обнаружил исчезнувший кусок первого этажа. Выяснить, что там внутри, особого труда не составило.
Едва услышав о находке Клидеро, Лукаш пожелал увидеть комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105