Али сомневалась, что Киприота можно этим разозлить, и вообще не знала, насколько трудно рассердить его, но все эти мысли вылетели из ее головы, когда Лазурное море очистилось от дымки утреннего тумана. Его ярко-голубые воды были кристально чисты. Живописно раскрашенные рыбы проносились в глубине, огибая неторопливых морских черепах, стаи дельфинов и немногочисленных угрей. Солнечные блики золотили гребешки волн. Эльсрен сразу повис на борту.
– Чайки-кораблики! – завопил он.
Али вцепилась в его тунику, подстраховывая своего бойкого подопечного. Множество лодок скользило по направлению к ним со стороны Имахина, Иканга и Киприанга. Они были такими же яркими, как и рыбы. Ветер надувал разноцветные паруса, по боку бортов шли причудливые узоры. Моряки-рэка, как мужчины, так и женщины, одетые в саронги и шали, управляли грациозной флотилией, не отрывая взглядов от кораблей Балитангов.
– Ты когда-нибудь видел нечто подобное? – спросил капитана Мекуэн.
– Никогда, – ответил тот, – никогда в жизни. А ведь я вырос на Лазурном море.
– У них нет оружия, – сказала Виннамин. Она держала у глаза подзорную трубу.
Так как корабли Балитангов направлялись на север, флотилия разноцветных судов расступилась перед ними. Эльсрен и Петранна потребовали уступить им место на носу. Али крепко держала обоих, и дети радостно махали руками и громко восхищались яркой раскраской кораблей рэка. С достоинством, приличествующим их более старшему возрасту, приблизились Сарэй и Дов.
Али обострила свое Зрение так, чтобы видеть лица рэка. Моряки замерли, когда показались старшие девочки, некоторые из них даже стали показывать руками в их сторону. Флотилия рэка развернулась так, что их корабли выстроились в две ровные линии один за другим. И они плавно заскользили мимо кораблей Балитангов с обеих сторон. Рэка едва взглядывали на троих луаринов – Али, Эльсрена и Петранну, и сразу начинали смотреть на смуглые лица Сарэй и Дов.
«Вовсе не мы привлекаем внимание рэка, – подумала Али. – Это Сарэй и Дов. Полурэка. Девушки, чья мать происходила из древней знатной семьи рэка».
– Если вы проявите мудрость, то никому об этом не расскажете, – мягко произнесла подошедшая Виннамин, – никогда. Вы поняли? Королю не понравится такое внимание к нам со стороны рэка.
Сарэй вздрогнула.
– Никому нет дела до того, что делают рэка, – ответила она, глядя на проплывающих мимо людей. – Тем более королю.
– Никогда не знаешь, кто за тобой наблюдает, – настаивала Виннамин. – Не поощряйте их. Идите вниз.
– Когда папа скажет. – Дов даже не взглянула на мачеху.
Али знала, что Виннамин права. Похоже, ей придется приступить к своим обязанностям прямо здесь и сейчас.
– Мои госпожи, покорнейше прошу меня извинить, но меня это пугает, – прошептала она голосом встревоженного раба. – Я здесь недавно, но, знаете, даже у меня дома рассказывают всякое о вашем короле. Это может навлечь неприятности как на вашу семью, так и на этих рэка. И мы все за это заплатим. Кровью, разумеется.
Сарэй смущенно посмотрела на Али. Али тоже посмотрела на нее и поежилась, выражая, что все сказанное – не более, чем ее жалкое мнение.
Дов вздохнула, взяла Сарэй за руку и потянула старшую сестру к лестнице, ведущей вниз.
– Умница, – едва слышно прошептала герцогиня.
Али стояла, опустив голову.
– Мудрость ваших слов с некоторым опозданием дошла до их сознания, – почтительно пробормотала она.
– Мы обе знаем, что главный довод, убедивший их, – предполагаемая опасность для этих рэка, – сказала Виннамин. Она поднесла руки к вискам. – Я нравилась им, когда выходила замуж за их отца, но теперь они повзрослели и упрямятся просто потому, что я говорю им нечто, чего они слышать не желают.
Али вдруг вспомнила собственную мать и внутренне сжалась.
– Очень трудно жить в тени всеми уважаемой женщины, – сказала она герцогине.
Виннамин резко взглянула на нее.
– Ты очень мудро рассуждаешь для девушки возраста Сарэй. Может быть, тот, кто прислал тебя, сделал хороший выбор. Он сказал, что ты ясновидящая и что ты поможешь нам выбраться из трудной ситуации.
– Я уверена, мне не понадобится делать ничего особенного, – ответила Али с улыбкой, – и вы едва ли будете замечать мое присутствие.
Виннамин подавленно улыбнулась и покачала головой, а затем снова принялась разглядывать корабли рэка, проплывающие мимо. Через некоторое время она вернулась к Мекуэну. Эльсрен и Петранна уже устали от спектакля и побежали за ней.
Али прислонилась к борту. Неприятно было думать, что она ссорилась с мамой только ради того, чтобы ссориться, из-за того, что ей шестнадцать лет и она упрямая.
Этим вечером они бросили якорь в гавани Амбририпа, у самой северной точки острова Имахин. Семья герцога отправилась на ночлег в дом на берегу. Слуги Мекуэна и Виннамин должны были позаботиться о младших детях. Али осталась с остальными домочадцами: слугами, рабами и воинами. Они начали готовить ужин на берегу рядом с пристанью, к которой пришвартовались корабли.
Чинаол руководила процессом. Твердо решив, что остается с Сарэй и Дов, женщина-рэка отклонила гораздо более выгодные предложения. Она послала Улазима и еще двух людей на рынок Амбририпа со списком необходимых покупок. Трое слуг разжигали костер на песке и устанавливали над огнем треногу с большим котлом. Как только мужчины вернулись с корзинами покупок, работа закипела. Кто-то разделывал цыплят и варил их, кто-то резал вареные яйца, кто-то тушил мясо. Другие резали лук, чеснок и перец и перемешивали их с имбирем и лимонным соком.
Али отказалась от острого соуса, который ей предложили добавить в суп. Она однажды уже попробовала его, еще в Раджмуате, когда впервые ужинала с прислугой Балитангов. Они ревели и задыхались от смеха, когда она глотала воду, пытаясь затушить пожар в носу и горле, а потом объяснили, что йогурт или хлеб действуют в этом случае лучше. Когда пламя внутри поутихло, она тоже посмеялась вместе с ними. Она хихикала даже сейчас, когда они подшучивали над тем, что она выуживает из еды кусочки чилийского перца. Доев свою порцию, Али подумала, что, похоже, привыкает к кухне Архипелага. Поначалу ей было трудно есть их блюда, и она питалась хлебом и йогуртом, поглощая их вчетверо больше, чем остальные.
После ужина горничные вымыли посуду. Все собрались вокруг костра: луарины, полурэка и чистокровные рэка. В Раджмуате у свободных слуг и воинов был отдельный зал для вечерних посиделок. С рабами они не смешивались. Здесь, как Али видела, им было слишком одиноко, и они были слишком сбиты с толку, чтобы отделяться. Кожаная бутыль переходила от одного к другому, и каждый отхлебывал по глотку. Когда она дошла до Али, девушка понюхала содержимое и почувствовала ни с чем не сравнимый запах самогона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46