Никто его за язык не тянул. Похвастался, так отвечай делом за свои слова… Не хвастовства и бахвальства ради сказаны были Осипом Щекой эти слова. Уже давно было известно в здешних краях, что вологодские строители-умельцы еще более чем за сто лет до петровских времен отличались мастерством в постройке судов дальнего плавания по заказу самого Иоанна Грозного. Об этом красноречиво и убедительно свидетельствует в своей книге «Записки о Московии 16 века» английский посол, находившийся при Грозном и пользовавшийся его доверием, – Джером Горсей.
В ту пору Грозный задумывался над тем, как бы, в случае большой опасности, найти ему приют в королевской Англии.
На случай бегства царь предусмотрительно собрал мастеров и приказал на реке Вологде строить флот.
И был по этому поводу разговор Грозного с послом Англии:
– Видел ли ты мои большие суда и барки, построенные в Вологде? – спросил Грозный Джерома Горсея.
– Видел.
– Какой изменник показал их тебе?
– Молва о тех судах пошла. Народ сбегается смотреть на них в праздничные дни, так и я решился, с тысячами других, полюбоваться на их удивительную красоту, величину и странную обделку…
– Что значат слова «странная обделка»? – спросил царь посла.
– Изображение львов, драконов, орлов, слонов, единорогов, отчетливо сделанных и украшенных золотом, серебром и яркой живописью…
– Это верно, – согласился царь, – кажется, ты хорошо высмотрел. Сколько их?
– Я видел не более двадцати, ваше величество.
– Скоро ты увидишь сорок, и не хуже этих. Иноземцы удивились бы еще больше, если бы узнали, какие неоцененные сокровища украшают их внутри… Говорят, что у вашей королевы флот лучший в мире. Чем же он отличается от моего? – любопытствовал царь.
На этот вопрос, как пишет Горсей, он подробно рассказал, что собою представляет вооруженное английское военное судно, и даже подарил царю точно сделанную модель английского корабля.
Внешняя роспись судов, построенных в Вологде для Грозного, судя по описанию Горсея, напоминает о древнем «почерке» вологодских самобытных рисовальщиков, которые, с присущим им художественным вкусом, расписывали самодельными, из каменных порошков, красками предметы крестьянского быта и обихода, дабы чем-то развеселить изделия из дерева – прялки, сани, дуги, ковши, ведра, сундуки и подголовники, ворота и вереи, воронцы и опечья.
И те фигуры, описанные Горсеем, увиденные им как украшения судов, построенных для Грозного, кое-где сохранились до нашего времени, но уже как памятники искусства старины глубокой…
Не приходится поэтому удивляться тому, что при Петре Первом вологодский умелец строения барок и карбасов некто Осип по прозванию Щека согласился строить суда не хуже голландских образцов.
Осипа Щеку как главного и еще с ним двадцать пять плотников отправил воевода в Москву зимней дорогой, следом за разобранной голландской галерой.
Осип Щека и его вологодские товарищи сумели доказать свое мастерство. Слово у них не разошлось с делом. Эти мастеровые люди быстро собрали голландскую галеру и по ее образцу построили гораздо лучшую, царскую – для Петра. Государь, видя их преотменную работу, добавил Осипу Щеке еще плотников, и в ту зиму вологжане под Москвой, на Преображенской верфи, изготовили наскоро из сырого леса «часны», то есть части для двадцати двух галер, и отправили в Воронеж.
Русский военный флот на Неве и в Финском заливе за короткое время вырос до такой степени, что своей силой мог уже потягаться с флотом шведским. За год до Полтавской битвы в составе Балтийского военного флота было 12 фрегатов, 8 галер, 6 брандеров, 2 бомбардирских судна, 10 шняв, 20 русских бригантин и другие мелкие суда.
Такая эскадра, выходившая весной 1708 года от Петропавловской крепости в Финский залив и в море, была уже серьезным оплотом, обеспечивающим безопасность невских берегов. Но дальновидный Петр, оценивший еще при взятии Азова способности русских солдат и казаков, действовавших быстро, смело и решительно благодаря галерному флоту, и предвидя морские сражения на Балтике, распорядился построить на верфях Северо-Запада 300 галер. Отличного соснового леса для этой надобности на Севере всегда более чем достаточно. Галеры строились быстро. К весне 1713 года было построено и оснащено около 200 галер и бригантин.
И когда в помощь многопушечным фрегатам у русских появилась целая армада галер для морских боевых операций, то сам шведский адмирал Эреншильд, узнавший об этом, на вопрос, сколько нужно фрегатов, чтобы противостоять, ответил:
– И тысяча крупных кораблей не в силах справиться с русскими галерами…
Вот что, в кратких чертах, представляло собою это небольшое по размерам, но грозное в нападениях и высадках новоявленное русское судно.
Галера, иначе называемая «галея» или «каторга», строилась различных размеров – длиною от 120 до 160 футов, шириною от 18 до 30 футов. Две парусные мачты, грот и фок, убирались при безветрии, а также в боевой пушечной перепалке.
На носу галеры помещалось до пяти пушек: четыре 8-фунтовых на палубе и одна 36-фунтовая под настилом. В кормовой каюте – капитан. Солдаты и матросы размещались за снастями и тюфяками на палубе. Гребцов находилось до 40 человек сильных и дружных, делавших до 25 взмахов в минуту. Легкость и скорость хода галеры, неглубокая осадка делали ее в прибрежных скалистых местах Балтики малоуязвимой при внезапных нападениях на суда противника. Галеры были удобны и тем, что солдату на них гораздо легче, нежели в пешем строю с тяжелой выкладкой. К моменту боя у солдат сохранялись силы, что было очень важно, поскольку сокрушительные схватки происходили на палубах кораблей противника.
Построив столь значительный гребной флот, Петр за год до исторического Гангутского сражения решил в 1713 году испытать боевое счастье на море.
В конце апреля флот из Невы вышел в Финский залив.
Командовал авангардом сам царь в звании контр-адмирала под именем Петра Михайлова.
Генерал-адмирал Апраксин и вице-адмирал Крюйс возглавляли корабельный флот, под прикрытием которого многочисленные галеры и бригантины Петра 8 мая подошли к Гельсингфорсу и через три дня заняли город.
В августе русские гребные суда со стороны моря и пехота князя Голицына, подоспевшая по суше, без сопротивления заняли Або.
Нарастала угроза Стокгольму. Шведы поняли, что, потерпев поражение под Полтавой, они могут быть поражены и на море. Но где, когда, какими силами дать русским решительный бой на Балтике? Побитый под Полтавой, Карл вот уже пятый год находился «в гостях» у турецкого султана, стыдился вернуться в Швецию. Вынашивал планы, провоцировал Турцию на войну с Россией, вмешивался в политику султана и вызывал тем самым неприязнь турок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
В ту пору Грозный задумывался над тем, как бы, в случае большой опасности, найти ему приют в королевской Англии.
На случай бегства царь предусмотрительно собрал мастеров и приказал на реке Вологде строить флот.
И был по этому поводу разговор Грозного с послом Англии:
– Видел ли ты мои большие суда и барки, построенные в Вологде? – спросил Грозный Джерома Горсея.
– Видел.
– Какой изменник показал их тебе?
– Молва о тех судах пошла. Народ сбегается смотреть на них в праздничные дни, так и я решился, с тысячами других, полюбоваться на их удивительную красоту, величину и странную обделку…
– Что значат слова «странная обделка»? – спросил царь посла.
– Изображение львов, драконов, орлов, слонов, единорогов, отчетливо сделанных и украшенных золотом, серебром и яркой живописью…
– Это верно, – согласился царь, – кажется, ты хорошо высмотрел. Сколько их?
– Я видел не более двадцати, ваше величество.
– Скоро ты увидишь сорок, и не хуже этих. Иноземцы удивились бы еще больше, если бы узнали, какие неоцененные сокровища украшают их внутри… Говорят, что у вашей королевы флот лучший в мире. Чем же он отличается от моего? – любопытствовал царь.
На этот вопрос, как пишет Горсей, он подробно рассказал, что собою представляет вооруженное английское военное судно, и даже подарил царю точно сделанную модель английского корабля.
Внешняя роспись судов, построенных в Вологде для Грозного, судя по описанию Горсея, напоминает о древнем «почерке» вологодских самобытных рисовальщиков, которые, с присущим им художественным вкусом, расписывали самодельными, из каменных порошков, красками предметы крестьянского быта и обихода, дабы чем-то развеселить изделия из дерева – прялки, сани, дуги, ковши, ведра, сундуки и подголовники, ворота и вереи, воронцы и опечья.
И те фигуры, описанные Горсеем, увиденные им как украшения судов, построенных для Грозного, кое-где сохранились до нашего времени, но уже как памятники искусства старины глубокой…
Не приходится поэтому удивляться тому, что при Петре Первом вологодский умелец строения барок и карбасов некто Осип по прозванию Щека согласился строить суда не хуже голландских образцов.
Осипа Щеку как главного и еще с ним двадцать пять плотников отправил воевода в Москву зимней дорогой, следом за разобранной голландской галерой.
Осип Щека и его вологодские товарищи сумели доказать свое мастерство. Слово у них не разошлось с делом. Эти мастеровые люди быстро собрали голландскую галеру и по ее образцу построили гораздо лучшую, царскую – для Петра. Государь, видя их преотменную работу, добавил Осипу Щеке еще плотников, и в ту зиму вологжане под Москвой, на Преображенской верфи, изготовили наскоро из сырого леса «часны», то есть части для двадцати двух галер, и отправили в Воронеж.
Русский военный флот на Неве и в Финском заливе за короткое время вырос до такой степени, что своей силой мог уже потягаться с флотом шведским. За год до Полтавской битвы в составе Балтийского военного флота было 12 фрегатов, 8 галер, 6 брандеров, 2 бомбардирских судна, 10 шняв, 20 русских бригантин и другие мелкие суда.
Такая эскадра, выходившая весной 1708 года от Петропавловской крепости в Финский залив и в море, была уже серьезным оплотом, обеспечивающим безопасность невских берегов. Но дальновидный Петр, оценивший еще при взятии Азова способности русских солдат и казаков, действовавших быстро, смело и решительно благодаря галерному флоту, и предвидя морские сражения на Балтике, распорядился построить на верфях Северо-Запада 300 галер. Отличного соснового леса для этой надобности на Севере всегда более чем достаточно. Галеры строились быстро. К весне 1713 года было построено и оснащено около 200 галер и бригантин.
И когда в помощь многопушечным фрегатам у русских появилась целая армада галер для морских боевых операций, то сам шведский адмирал Эреншильд, узнавший об этом, на вопрос, сколько нужно фрегатов, чтобы противостоять, ответил:
– И тысяча крупных кораблей не в силах справиться с русскими галерами…
Вот что, в кратких чертах, представляло собою это небольшое по размерам, но грозное в нападениях и высадках новоявленное русское судно.
Галера, иначе называемая «галея» или «каторга», строилась различных размеров – длиною от 120 до 160 футов, шириною от 18 до 30 футов. Две парусные мачты, грот и фок, убирались при безветрии, а также в боевой пушечной перепалке.
На носу галеры помещалось до пяти пушек: четыре 8-фунтовых на палубе и одна 36-фунтовая под настилом. В кормовой каюте – капитан. Солдаты и матросы размещались за снастями и тюфяками на палубе. Гребцов находилось до 40 человек сильных и дружных, делавших до 25 взмахов в минуту. Легкость и скорость хода галеры, неглубокая осадка делали ее в прибрежных скалистых местах Балтики малоуязвимой при внезапных нападениях на суда противника. Галеры были удобны и тем, что солдату на них гораздо легче, нежели в пешем строю с тяжелой выкладкой. К моменту боя у солдат сохранялись силы, что было очень важно, поскольку сокрушительные схватки происходили на палубах кораблей противника.
Построив столь значительный гребной флот, Петр за год до исторического Гангутского сражения решил в 1713 году испытать боевое счастье на море.
В конце апреля флот из Невы вышел в Финский залив.
Командовал авангардом сам царь в звании контр-адмирала под именем Петра Михайлова.
Генерал-адмирал Апраксин и вице-адмирал Крюйс возглавляли корабельный флот, под прикрытием которого многочисленные галеры и бригантины Петра 8 мая подошли к Гельсингфорсу и через три дня заняли город.
В августе русские гребные суда со стороны моря и пехота князя Голицына, подоспевшая по суше, без сопротивления заняли Або.
Нарастала угроза Стокгольму. Шведы поняли, что, потерпев поражение под Полтавой, они могут быть поражены и на море. Но где, когда, какими силами дать русским решительный бой на Балтике? Побитый под Полтавой, Карл вот уже пятый год находился «в гостях» у турецкого султана, стыдился вернуться в Швецию. Вынашивал планы, провоцировал Турцию на войну с Россией, вмешивался в политику султана и вызывал тем самым неприязнь турок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72