Петринский (с вызовом, подчеркнуто).А тебя не раздражает чрезмерное восхищение твоего супруга ее умом? И его привычка ходить к ней в мастерскую?
Ана (с громким смехом).Не смеши меня, Харалампий! Неужели нас должна раздражать дружба между людьми! Ведь мы живем не в рабовладельческую эпоху!
Петринский (взрывается).Хватит с этими эпохами! Все уши прожужжали! Я из одной эпохи, ты из другой эпохи, а между нами шляются типы из переходной эпохи! Такие, как Глафира! Ни рыба ни мясо!
Мария. Он и меня зачисляет в эту переходную эпоху, только великодушно забивает себя.
Петринский (саркастически).Ничтожество! Гордость супруга и украшение официальных приемов.
Ана. А ты разве не гордишься красотой своей жены? (Смеется.)Это называется «переходный период», а не «эпоха».
Петринский. Ну, я не знаю, как это называется. (Сердито машет рукой.)
Ана. И что плохого в Глафире?
Петринский. Я предпочел бы гордиться скромностью жены.
Ана. А зачем лишать приемы украшений?
Петринский. Я не люблю фальшивых украшений.
Ана. Ошибаешься, дорогой! Глафира превосходная, очаровательная женщина! Свободный и смелый дух в нашем новом мире! И к тому же человек искусства! Она великолепный, настоящий талант, хотя и платит известную дань формализму! Я очень люблю колорит и настроение в ее пейзажах.
Петринский. Да, конечно! Формализм легче всего протащить в пейзажах! Любая посредственность может им прикрыться.
Ана. Тебе бы только позлословить! Но я все равно не могу понять, почему ты запрещаешь своей жене дружить с Глафирой?
Петринский (вспыхивает).Слушай, милая! Когда я оперирую в больнице, я должен быть уверен, что моя жена сидит дома!
Ана (делает движение рукой).Так! Запертая в гареме, да?
Петринский (с гневом).А не разъезжает со всякими типами на машинах по дачам! Поняла?
Мария (хватается за голову).Господи! Когда это я разъезжала!
Петринский. Не бойся! Глафира научит!
Ана (разражается громким смехом).О, буржуа! Мелкий, неисправимый буржуа! (Продолжает смеяться.)Значит, по-твоему, Глафира испортит твою жену, так?
Петринский (сердито).А ты думаешь, научит ее скромной и экономной жизни?
Ана (продолжает смеяться).Но ты мелкий… мелкий буржуа! Хотя и превосходный хирург!
Петринский. Мне этого достаточно.
Ана (подходит к нему и кладет руку ему на плечо).Нет, этого тебе недостаточно, милый! Ты – гордость болгарской науки, твое имя известно за границей, скоро ты станешь академиком! Разве достойно такого ученого, как ты, мелочное и непочтительное отношение к жене?
Мария. Для него женщина – тупое существо, которым управляют только инстинкты и железы внутренней секреции. Она лишена ума, этики, достоинства.
Ана (удивленно).И ты все это терпишь?
Мария. А что делать? Для него главная добродетель в женщине – безропотное терпение.
Ана (Петринскому).Ты и обо мне такого же мнения, Харалампий?
Петринский. Ты входишь в другую категорию.
Ана. А почему бы в эту категорию не включить Глафиру и твою жену?
Петринский. Потому что ты получила одно воспитание, Мария – другое, а Глафира – третье. Поняла? Одним словом, все в твоей жизни способствовало тому, чтобы ты стала порядочной женщиной, а некоторые обстоятельства в ее семье… (Указывает на Марию.)
Мария (возмущенно его прерывает).Ну что непорядочного ты находишь в моей семье?
Петринский. Твой отец был против нашего брака! По его мнению, ты должна была выбрать себе мужа помоложе! А это утверждение – чистый биологизм и отрицательно влияет на твое поведение!
Мария (вне себя).Не переиначивай! Мой отец восставал не против твоего возраста, а против твоего прошлого. Он собрал о нем достаточно сведений. (В приступе гнева.)И боюсь, скоро ты заставишь и меня пожалеть, что я его не послушалась!
Петринский (ехидно).А-а! Вот признание, которое позволяет мне подозревать, что ты вышла за меня только ради карьеры в науке.
Мария (потрясена и возмущена).Господи!
Ана (гневно).Харалампий! Тебе не стыдно так оскорблять жену? И себя!
Звонок.
Петринский (Марии, сухо).Посмотри, кто там!
Мария выходит и возвращается с Велизаром.
(Увидев Велизара.)Ха! Только тебя здесь не хватало! Пришел требовать объяснений, да?
Beлизар (враждебно и сухо). Да, дорогой! Тебе давно пора дать мне эти объяснения. Твое поведение по отношению к моей жене просто недостойно. Предупреждаю, на этот раз тебе не удастся отделаться шутками и остротами. (Повышая тон.)Глафира расстроена и плачет!
Петринский. Это она тебя сюда послала?
Велизар (вспыхивает).Разве это сейчас важно?
Петринский. Да, очень важно! Когда женщина плачет и чего-то от тебя требует, поступай прямо наоборот! Иначе она сядет тебе на голову.
Велизар (громко и гневно).Но я уважаю свою жену и не считаю ее животным!
Мария (громко и взволнованно).Браво!
Пауза. Все смотрят на Марию.
Петринский (сухо, Марии).Иди в свою комнату!
Мария (возмущенно).Нет!
Петринский (повышая тон).Немедленно!
Мария оскорбленно отворачивается и идет к двери.
Ана (Петринскому).Харалампий! Это и впрямь возмутительно! (Догоняет Марию, обнимает и выходит вместе с ней.)
Велизар (презрительно).Выдрессировал как собаку!
Петринский. Одни считают женщин ангелами, другие находят нужным их дрессировать, а третьи носят рога! Кто как! Переходный период!
Beлизар (гневно). Не своди новое время до уровня своей буржуазной морали!
Петринский. Хватит! Осточертело слушать – «буржуа»! А когда Ана и Теодосий прятались у меня и я рисковал своей жизнью так же, как и вы, меня считали беспартийным коммунистом!
Beлизар (машет рукой, сердясь на себя). Прости, я знаю!.. (После короткой паузы.)Но что ты имеешь против Глафиры? Объясни!
Петринский (поспешно).Объяснить? Что тебе объяснить? Нет, я ничего не могу тебе объяснить.
Пауза. Велизар смотрит на него испытующе и с какой-то иронией.
Велизар. Тогда я скажу! (После небольшой паузы.)Глафира была твоей любовницей, так?
Петринский (вздрагивает, удивленно).Кто тебе это сказал?
Велизар. Сама Глафира.
Петринский. Когда?
Велизар. Прежде чем выйти за меня замуж.
Петринский (весело).Ну, слава богу! Меня это страшно мучило все четыре года. Я хотел сам тебе признаться, по, когда заходил разговор о Глафире, ты не давал мне говорить о ее прошлом.
Велизар. Я не хотел, чтобы тебе было передо мной неудобно. Значит, ты только поэтому не выносишь Глафиру?
Петринский. О господи! Уж не подозреваешь ли ты, что я ревную? Этого еще не хватало!
Велизар. Тогда в чем же дело?
Петринский. Просто мне было досадно, что такой человек, как ты, влюбился в Глафиру.
Велизар. А почему у тебя такое плохое мнение о ней?… Она была достаточно откровенна и все мне рассказала.
Петринский (скептически качает головой).Женщины рассказывают о своем прошлом только то, чего не могут скрыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20