Один наделил Старкада даром скальда, Тор сделал так, что Старкад забывал свои висы, единожды их произнеся. Огромный, суровый, несчастный, Старкад бурей пронесся через весь тот век и, где бы он ни появлялся, приносил горе.
На свадьбе Ингъяльда и Фрейвар он принялся укорять жениха за то, что тот роднится с семьей убийцы своего отца, и сказал злые висы, от которых у гостей закипела кровь, Датчане и саксы припомнили друг другу старые обиды. Дело кончилось дракой и убийствами. Ингьяльд отослал Фрейвар домой, сказав при этом, что скоро он сам, во имя своей чести, предаст огню палату Хроара «Олень».
Так что в это время Хроар не мог позволить себе враждовать со шведами.
В тот год на Йоль Хрольфу сыну Хельги миновал двенадцатый год, н он уже мог считаться взрослым мужчиной. Когда во время пира по зале пронесли изображение кабана, чтобы каждый мог принести обет, он тоже возложил на идола руки и поклялся никогда не отступать ни перед огнем, ни перед железом.
Люди закричали, что Хрольф — настоящий сын своего отца. Но все же некоторые подумали про себя, что, быть может, он пойдет не в отца, а в дядю, что он, такой спокойный и задумчивый, станет, пожалуй,
Скъёльдунгом-лежебокой. В конце концов, у Хрольфа было странное происхождение, а у его сестры — вообще сверхъестественное.
Сомневающимся пришлось изменить свое мнение тем же летом. Когда саксы пересекли Малый Бельт, датчане встретили их на побережье Фюна. Битва насытила волков и воронов со всей округи. Хрольф еще не достиг своего полного роста, который, кстати, был невелик, так что нуждался в помощи старших. Все же он бился так доблестно и так для своих лет умело, что заслужил похвалы от всей дружины.
В грохоте и звоне битвы, в криках и вое воинов, калеча и убивая врагов, датчане сокрушили саксов. Так пал Ингъяльд сын Фроди.
Но в этой же битве погиб и Хродмунд, старший сын Хроара.
В печали вернулся домой датский конунг. С тех пор Хроар старался поддерживать мир любой ценой. Это было нужно ему еще и потому, что его младший сын Хрёрик, который был годом старше Хрольфа, пошел не в родню.
Несколько следующих лет показали, что это у Хрёрика, а вовсе не у Хрольфа течет в жилах дурная кровь. Хрёрик был ленив, труслив и жаден. Вокруг него собралась шайка дерзких юнцов и приживал, которые научились льстить своему хозяину, ублажая его и угрожая всем остальным. Быстро стареющий Хроар все больше привязывался к племяннику.
Умерла королева Вальтйона.
Потом случился пожар и палата «Олень» сгорела дотла.
Однажды Хрёрик с отцом отправились на корабле в Сконе, где конунг намеревался провести обряды праздника жатвы и тем напомнить тамошнему народу о себе, а также привести к повиновению и, как он надеялся, к дружбе Хрока сына Сэвиля. Путь через Зунд не долог, поэтому все отправились в дорогу в парадном платье. На руке Хроара поблескивало запястье в виде змеи.
— Ты должен мне его отдать, — сказал отцу Хрёрик.
Он был уже изрядно пьян.
— Я получил его от брата, — ответил Хроар, — и буду носить его до дня своей смерти.
— Ладно, тогда дай хоть посмотреть. Это ведь, поди, теперь, когда твоя усадьба сгорела, наше главное сокровище, а я никогда его толком не видел.
Хроар снял запястье и протянул сто сыну. Хрёрик сжал украшение в пальцах. Глаза Мирового Змея, в виде которого было выковано запястье, вспыхнули огнем.
— Ладно, — сказал юнец, — тогда пускай ни один из нас не владеет им.
И он бросил запястье за борт.
Кормчий прервал свое монотонное пение, весла забили по воде невлад. Стон пронесся по кораблю. Пропажа запястья была дурным предзнаменованием.
Хроар в печали закрыл лицо плащом.
В ту же зиму он умер.
Хрёрик только и ждал этого. Понятно, что Хрольф не восстал против сына того человека, который заменил ему отца, и датчане провозгласили Хрёрика конунгом.
Почти сразу земли, собранные когда-то трудами Хельги, отложились от Датской державы. Дело было не только в старой гордыне местных вождей: они не верили в нового правителя, известного своей ленью и скаредностью. А когда Хрёрик сделал лишь слабую попытку вернуть их обратно, они поняли, что верно его оцепили.
— Не будем дураками, — сказали вожди подвластных Дании земель. — Отныне мы позаботимся о себе сами.
Самым тяжелым ударом было то, что ярл Оденсе — озера Одина — заявил, что будет независимым конунгом, как когда-то его отец. Оденсе — город не меньше Роскильде, но гораздо более древний, кроме того, там находится главное капище Дании. Вскоре и Фюн вышел из-под власти Лейдрского престола.
Снова появились разбойники, викинги принялись разорять побережья, юты, саксы и венды легко совершали набеги и готовились к большому походу на Данию.
И вот тогда зеландские вожди собрались и восстали. Хрольф, однако, сказал, что не пойдет войной на родича. Они же в ответ заявили, что поступят по-своему, что бы он ни говорил, и провозгласили его правителем.
Хрерик в ярости послал убийц в дом Хрольфа, так что тот с трудом сумел спастись. Теперь ему не оставалось ничего другого, как обнажить меч против сына своих любимых дяди и тети.
Хрёрик пал в битве. На тинге дружина и бонды провозгласили Хрольфа сына Хельги своим повелителем. В печали он водрузил на себя знаки верховной власти и начал править разваливающейся державой.
А в это же время сильно выросли мощь и богатство Адильса конунга Свитьод, так что многие воины считали за честь служить при его дворе.
2
К западу от равнины, на которой расположен город Упсала, круто вздымаются ввысь заросшие густым лесом горы Свитьод. Это страна орлов и медведей, бурных потоков и глубоких ущелий. Здесь проживал хуторянин по имени Свип. Его усадьба находилась вдалеке от других хуторов, и была она как раз того размера и с тем числом работников, чтобы дела у Свипа шли прекрасно. В молодости он был отважным воином и не раз отправлялся в викингские походы. Надо сказать, что Свип был гораздо мудрее, чем могло показаться со стороны. Этот седой, дородный старик, чьи глаза косили, а нос был сломан в бою, обо всем имел свое мнение. Хотя он и не был колдуном, но многие считали его ясновидцем и были уверены, что ему являются вещие сны.
У Свипа было три сына: Хвитсерк, Бейгад и Свипдаг — все, как на подбор, силачи, умельцы и красавцы. Свипдаг, хотя и был младшим, превосходил своих братьев ростом и силой.
Когда ему исполнилось восемнадцать зим, он предстал перед отцом, желая поведать ему свои думы:
— Что за скучную жизнь ведем мы здесь среди простолюдинов, ни к кому не ездим в гости и никого не принимаем у себя. Уж лучше мы присоединимся к воинам конунга Адильса, если он согласится принять нас в свою дружину.
Хуторянин Свип, нахмурившись, ответил сыну так:
— Сдается мне, это решение нельзя назвать мудрым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
На свадьбе Ингъяльда и Фрейвар он принялся укорять жениха за то, что тот роднится с семьей убийцы своего отца, и сказал злые висы, от которых у гостей закипела кровь, Датчане и саксы припомнили друг другу старые обиды. Дело кончилось дракой и убийствами. Ингьяльд отослал Фрейвар домой, сказав при этом, что скоро он сам, во имя своей чести, предаст огню палату Хроара «Олень».
Так что в это время Хроар не мог позволить себе враждовать со шведами.
В тот год на Йоль Хрольфу сыну Хельги миновал двенадцатый год, н он уже мог считаться взрослым мужчиной. Когда во время пира по зале пронесли изображение кабана, чтобы каждый мог принести обет, он тоже возложил на идола руки и поклялся никогда не отступать ни перед огнем, ни перед железом.
Люди закричали, что Хрольф — настоящий сын своего отца. Но все же некоторые подумали про себя, что, быть может, он пойдет не в отца, а в дядю, что он, такой спокойный и задумчивый, станет, пожалуй,
Скъёльдунгом-лежебокой. В конце концов, у Хрольфа было странное происхождение, а у его сестры — вообще сверхъестественное.
Сомневающимся пришлось изменить свое мнение тем же летом. Когда саксы пересекли Малый Бельт, датчане встретили их на побережье Фюна. Битва насытила волков и воронов со всей округи. Хрольф еще не достиг своего полного роста, который, кстати, был невелик, так что нуждался в помощи старших. Все же он бился так доблестно и так для своих лет умело, что заслужил похвалы от всей дружины.
В грохоте и звоне битвы, в криках и вое воинов, калеча и убивая врагов, датчане сокрушили саксов. Так пал Ингъяльд сын Фроди.
Но в этой же битве погиб и Хродмунд, старший сын Хроара.
В печали вернулся домой датский конунг. С тех пор Хроар старался поддерживать мир любой ценой. Это было нужно ему еще и потому, что его младший сын Хрёрик, который был годом старше Хрольфа, пошел не в родню.
Несколько следующих лет показали, что это у Хрёрика, а вовсе не у Хрольфа течет в жилах дурная кровь. Хрёрик был ленив, труслив и жаден. Вокруг него собралась шайка дерзких юнцов и приживал, которые научились льстить своему хозяину, ублажая его и угрожая всем остальным. Быстро стареющий Хроар все больше привязывался к племяннику.
Умерла королева Вальтйона.
Потом случился пожар и палата «Олень» сгорела дотла.
Однажды Хрёрик с отцом отправились на корабле в Сконе, где конунг намеревался провести обряды праздника жатвы и тем напомнить тамошнему народу о себе, а также привести к повиновению и, как он надеялся, к дружбе Хрока сына Сэвиля. Путь через Зунд не долог, поэтому все отправились в дорогу в парадном платье. На руке Хроара поблескивало запястье в виде змеи.
— Ты должен мне его отдать, — сказал отцу Хрёрик.
Он был уже изрядно пьян.
— Я получил его от брата, — ответил Хроар, — и буду носить его до дня своей смерти.
— Ладно, тогда дай хоть посмотреть. Это ведь, поди, теперь, когда твоя усадьба сгорела, наше главное сокровище, а я никогда его толком не видел.
Хроар снял запястье и протянул сто сыну. Хрёрик сжал украшение в пальцах. Глаза Мирового Змея, в виде которого было выковано запястье, вспыхнули огнем.
— Ладно, — сказал юнец, — тогда пускай ни один из нас не владеет им.
И он бросил запястье за борт.
Кормчий прервал свое монотонное пение, весла забили по воде невлад. Стон пронесся по кораблю. Пропажа запястья была дурным предзнаменованием.
Хроар в печали закрыл лицо плащом.
В ту же зиму он умер.
Хрёрик только и ждал этого. Понятно, что Хрольф не восстал против сына того человека, который заменил ему отца, и датчане провозгласили Хрёрика конунгом.
Почти сразу земли, собранные когда-то трудами Хельги, отложились от Датской державы. Дело было не только в старой гордыне местных вождей: они не верили в нового правителя, известного своей ленью и скаредностью. А когда Хрёрик сделал лишь слабую попытку вернуть их обратно, они поняли, что верно его оцепили.
— Не будем дураками, — сказали вожди подвластных Дании земель. — Отныне мы позаботимся о себе сами.
Самым тяжелым ударом было то, что ярл Оденсе — озера Одина — заявил, что будет независимым конунгом, как когда-то его отец. Оденсе — город не меньше Роскильде, но гораздо более древний, кроме того, там находится главное капище Дании. Вскоре и Фюн вышел из-под власти Лейдрского престола.
Снова появились разбойники, викинги принялись разорять побережья, юты, саксы и венды легко совершали набеги и готовились к большому походу на Данию.
И вот тогда зеландские вожди собрались и восстали. Хрольф, однако, сказал, что не пойдет войной на родича. Они же в ответ заявили, что поступят по-своему, что бы он ни говорил, и провозгласили его правителем.
Хрерик в ярости послал убийц в дом Хрольфа, так что тот с трудом сумел спастись. Теперь ему не оставалось ничего другого, как обнажить меч против сына своих любимых дяди и тети.
Хрёрик пал в битве. На тинге дружина и бонды провозгласили Хрольфа сына Хельги своим повелителем. В печали он водрузил на себя знаки верховной власти и начал править разваливающейся державой.
А в это же время сильно выросли мощь и богатство Адильса конунга Свитьод, так что многие воины считали за честь служить при его дворе.
2
К западу от равнины, на которой расположен город Упсала, круто вздымаются ввысь заросшие густым лесом горы Свитьод. Это страна орлов и медведей, бурных потоков и глубоких ущелий. Здесь проживал хуторянин по имени Свип. Его усадьба находилась вдалеке от других хуторов, и была она как раз того размера и с тем числом работников, чтобы дела у Свипа шли прекрасно. В молодости он был отважным воином и не раз отправлялся в викингские походы. Надо сказать, что Свип был гораздо мудрее, чем могло показаться со стороны. Этот седой, дородный старик, чьи глаза косили, а нос был сломан в бою, обо всем имел свое мнение. Хотя он и не был колдуном, но многие считали его ясновидцем и были уверены, что ему являются вещие сны.
У Свипа было три сына: Хвитсерк, Бейгад и Свипдаг — все, как на подбор, силачи, умельцы и красавцы. Свипдаг, хотя и был младшим, превосходил своих братьев ростом и силой.
Когда ему исполнилось восемнадцать зим, он предстал перед отцом, желая поведать ему свои думы:
— Что за скучную жизнь ведем мы здесь среди простолюдинов, ни к кому не ездим в гости и никого не принимаем у себя. Уж лучше мы присоединимся к воинам конунга Адильса, если он согласится принять нас в свою дружину.
Хуторянин Свип, нахмурившись, ответил сыну так:
— Сдается мне, это решение нельзя назвать мудрым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85