Им бы пришлось уехать с большим позором, если бы мы были там.
Гуннар сказал:
– Всему свое время. Но мало чести принесет им эта поездка.
Вскоре после этого Гуннар поехал и рассказал обо всем Ньялю. Ньяль сказал:
– Не тревожься, потому что эта тяжба принесет тебе большую честь еще прежде, чем кончится этот тинг. Мы все поможем тебе словом и делом.
Гуннар поблагодарил его и поехал домой.
LI
Откель с братьями и Скамкелем поехал на тинг.
Гуннар, все сыновья Сигфуса, Ньяль и его сыновья тоже поехали на тинг. Они были заодно с Гуннаром, и люди говорили, что никто не мог бы противостоять им.
Однажды Гуннар подошел к палатке людей из Долин. У палатки были Хрут и Хаскульд, и они учтиво поздоровались с Гуннаром. Гуннар рассказал им обо всем деле.
– Что советует Ньяль? – спросил Хрут.
– Он велел мне пойти к вам, братьям, и сказать, что он будет согласен с советом, который вы дадите.
– Он хочет, стало быть, – сказал Хрут, – чтобы я дал совет как родич. Ладно. Вызови на поединок Гицура Белого, если они не предоставят тебе самому решить дело, а Кольскегг пусть вызовет Гейра Годи. Против Откеля же и его людей народ найдется, ведь нас здесь столько, что ты можешь добиться всего, чего хочешь.
Гуннар пошел к себе в палатку и рассказал Ньялю. Ульв Аургоди узнал о замысле и рассказал о нем Гицуру. Гицур спросил Откеля:
– Кто посоветовал тебе вызвать на суд Гуннара?
– Скамкель сказал мне, что так посоветовали вы с Гейром Годи.
– А где же этот негодяй, – спросил Гицур, – который так солгал?
– Он лежит больной в палатке, – сказал Откель.
– Чтоб ему никогда не встать! – сказал Гицур. – А теперь давайте пойдем все к Гуннару и предложим ему самому решить дело. Но я, правда, не знаю, согласится ли он теперь на это.
Многие поносили Скамкеля, и он пролежал больным весь тинг.
Гицур и его люди пошли к Гуннару. Гуннару передали об этом в палатку, и они все вышли и стали перед палаткой. Гицур Белый выступил первым. Он сказал:
– Мы предлагаем тебе, Гуннар, самому решить дело.
– Не вяжется это с твоим советом вызвать меня на суд, – сказал Гуннар.
– Не мой это совет, – сказал Гицур, – и не Гейра.
– Тогда ты, наверное, не откажешься доказать, что ты не виноват, – сказал Гуннар.
– Чего ты хочешь? – спросил Гицур.
– Чтобы ты поклялся, – ответил Гуннар.
– Хорошо, – сказал Гицур, – если ты согласишься сам решить дело.
– Я предложил это еще давно, – сказал Гуннар, – но теперь, думается мне, дело разрослось.
Ньяль сказал:
– Тебе не следует отказываться от того, чтобы самому решать дело. Тем больше тебе чести, чем труднее дело.
Гуннар сказал:
– Ради моих друзей я решу дело. Но я советую Откелю не задевать меня больше.
Тогда послали за Хаскульдом и Хрутом, и они пришли. Тут Гицур и Гейр Годи дали клятву, а Гуннар решил дело. Он ни с кем не советовался и сказал так:
– Я решаю, что я должен заплатить тебе за клеть и припасы, которые были в ней, но за раба я не заплачу ничего, потому что ты скрыл от меня его порок. Я отдам его тебе назад – каждая вещь должна быть на своем месте. А за то, что вы вызвали меня на суд, чтобы насмехаться надо мной, я присуждаю себе столько же, сколько стоит все это добро, клеть и то, что сгорело в ней. Но если вам больше по душе, чтобы мы были в ссоре, то как хотите. В этом случае я знаю, что мне делать, и вы это увидите.
Гицур ответил:
– Мы не хотим, чтобы ты платил что-нибудь, но мы просим тебя быть другом Откеля.
– Никогда, пока я жив, не бывать этому, – сказал Гуннар. – Пусть он дружит со Скамкелем, он уж давно водится с ним.
Гицур сказал:
– Мы все хотим уладить дело полюбовно, хоть ты и один ставишь свои условия.
Они скрепили договор рукопожатиями, и Гуннар сказал Откелю:
– Тебе было бы лучше всего уехать к своим родичам. Но если ты хочешь остаться в наших местах, то не задевай меня.
Гицур сказал:
– Совет хорош, и он ему последует.
Это дело принесло много чести Гуннару. Народ поехал с тинга домой. Гуннар оставался у себя дома, и некоторое время все было спокойно.
LII
Жил человек по имени Рунольв. Он был сыном Ульва Аургоди. Он жил в Дале, восточнее Маркарфльота. По дороге с тинга он остановился у Откеля. Откель подарил ему черного быка, которому было девять лет. Рунольв поблагодарил его за подарок и пригласил приехать к нему, когда тот захочет. Но, несмотря на приглашение, Откель не приезжал. Рунольв часто посылал к нему людей и напоминал, что он должен приехать, и тот каждый раз обещал, что приодет.
У Откеля было два буланых коня с темной полосой на спине. Это были лучшие верховые лошади во всей округе, и они были так привязаны друг к другу, что всегда бегали вместе.
У Откеля жил норвежец по имени Аудольв. Он полюбил Сигни, дочь Откеля. Аудольв был высок ростом и силен.
LIII
Весною Откель сказал, что они поедут на восток, в Даль, погостить, и все очень обрадовались этому. С Откелем поехали два брата, Скамкель, Аудольв и еще трое людей. Откель ехал на одном из буланых, а другой бежал рядом. Они направились к Маркарфльоту, и Откель скакал впереди. Вдруг обе лошади испугались и, свернув с дороги, помчались к Фльотсхлиду. Откелю пришлось теперь скакать быстрее, чем он хотел.
В то же время Гуннар вышел один из дому, взяв в одну руку лукошко с зерном, а в другую – топор. Он пошел к своей пашне и стал там сеять. Плащ и топор он положил на землю недалеко от себя.
Теперь нужно рассказать об Откеле, как он поскакал быстрее, чем ему хотелось. На ногах у него были шпоры. Он скакал по пашне, и они с Гуннаром не видели друг друга. И как раз когда Гуннар выпрямился, Откель наехал на него, задел шпорой Гуннара около уха и сильно оцарапал его, так что сразу потекла кровь. Тут подъехали спутники Откеля.
– Все видят, – сказал Гуннар, – что ты нанес мне кровавую рану. Так не подобает поступать. Сначала ты вызвал меня на суд, а теперь ты наезжаешь на меня и пинаешь меня ногами.
Скамкель сказал:
– Ох, как смело ты держишься! У тебя был такой же грозный вид на тинге, когда ты замахивался своим копьем.
Гуннар сказал:
– Когда мы встретимся с тобой в следующий раз, ты увидишь мое копье.
На этом они расстались, а Скамкель громко крикнул:
– Здорово вы скачете, приятели!
Гуннар пошел домой и никому не рассказал о том, что с ним случилось, и никто не знал, что его ранил человек. Но однажды он рассказал о том, что случилось, своему брату Кольскеггу, и Кольскегг сказал:
– Ты должен рассказать это и другим, чтобы не говорили, что ты винишь мертвого, потому что если свидетели не будут знать заранее того, что случилось, то твои противники смогут сказать, что это все неправда.
Тогда Гуннар рассказал о том, что с ним случилось, своим соседям, и по началу это не вызвало разговоров.
Между тем Откель приехал в Даль. Их приняли там хорошо, и они пробыли там неделю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Гуннар сказал:
– Всему свое время. Но мало чести принесет им эта поездка.
Вскоре после этого Гуннар поехал и рассказал обо всем Ньялю. Ньяль сказал:
– Не тревожься, потому что эта тяжба принесет тебе большую честь еще прежде, чем кончится этот тинг. Мы все поможем тебе словом и делом.
Гуннар поблагодарил его и поехал домой.
LI
Откель с братьями и Скамкелем поехал на тинг.
Гуннар, все сыновья Сигфуса, Ньяль и его сыновья тоже поехали на тинг. Они были заодно с Гуннаром, и люди говорили, что никто не мог бы противостоять им.
Однажды Гуннар подошел к палатке людей из Долин. У палатки были Хрут и Хаскульд, и они учтиво поздоровались с Гуннаром. Гуннар рассказал им обо всем деле.
– Что советует Ньяль? – спросил Хрут.
– Он велел мне пойти к вам, братьям, и сказать, что он будет согласен с советом, который вы дадите.
– Он хочет, стало быть, – сказал Хрут, – чтобы я дал совет как родич. Ладно. Вызови на поединок Гицура Белого, если они не предоставят тебе самому решить дело, а Кольскегг пусть вызовет Гейра Годи. Против Откеля же и его людей народ найдется, ведь нас здесь столько, что ты можешь добиться всего, чего хочешь.
Гуннар пошел к себе в палатку и рассказал Ньялю. Ульв Аургоди узнал о замысле и рассказал о нем Гицуру. Гицур спросил Откеля:
– Кто посоветовал тебе вызвать на суд Гуннара?
– Скамкель сказал мне, что так посоветовали вы с Гейром Годи.
– А где же этот негодяй, – спросил Гицур, – который так солгал?
– Он лежит больной в палатке, – сказал Откель.
– Чтоб ему никогда не встать! – сказал Гицур. – А теперь давайте пойдем все к Гуннару и предложим ему самому решить дело. Но я, правда, не знаю, согласится ли он теперь на это.
Многие поносили Скамкеля, и он пролежал больным весь тинг.
Гицур и его люди пошли к Гуннару. Гуннару передали об этом в палатку, и они все вышли и стали перед палаткой. Гицур Белый выступил первым. Он сказал:
– Мы предлагаем тебе, Гуннар, самому решить дело.
– Не вяжется это с твоим советом вызвать меня на суд, – сказал Гуннар.
– Не мой это совет, – сказал Гицур, – и не Гейра.
– Тогда ты, наверное, не откажешься доказать, что ты не виноват, – сказал Гуннар.
– Чего ты хочешь? – спросил Гицур.
– Чтобы ты поклялся, – ответил Гуннар.
– Хорошо, – сказал Гицур, – если ты согласишься сам решить дело.
– Я предложил это еще давно, – сказал Гуннар, – но теперь, думается мне, дело разрослось.
Ньяль сказал:
– Тебе не следует отказываться от того, чтобы самому решать дело. Тем больше тебе чести, чем труднее дело.
Гуннар сказал:
– Ради моих друзей я решу дело. Но я советую Откелю не задевать меня больше.
Тогда послали за Хаскульдом и Хрутом, и они пришли. Тут Гицур и Гейр Годи дали клятву, а Гуннар решил дело. Он ни с кем не советовался и сказал так:
– Я решаю, что я должен заплатить тебе за клеть и припасы, которые были в ней, но за раба я не заплачу ничего, потому что ты скрыл от меня его порок. Я отдам его тебе назад – каждая вещь должна быть на своем месте. А за то, что вы вызвали меня на суд, чтобы насмехаться надо мной, я присуждаю себе столько же, сколько стоит все это добро, клеть и то, что сгорело в ней. Но если вам больше по душе, чтобы мы были в ссоре, то как хотите. В этом случае я знаю, что мне делать, и вы это увидите.
Гицур ответил:
– Мы не хотим, чтобы ты платил что-нибудь, но мы просим тебя быть другом Откеля.
– Никогда, пока я жив, не бывать этому, – сказал Гуннар. – Пусть он дружит со Скамкелем, он уж давно водится с ним.
Гицур сказал:
– Мы все хотим уладить дело полюбовно, хоть ты и один ставишь свои условия.
Они скрепили договор рукопожатиями, и Гуннар сказал Откелю:
– Тебе было бы лучше всего уехать к своим родичам. Но если ты хочешь остаться в наших местах, то не задевай меня.
Гицур сказал:
– Совет хорош, и он ему последует.
Это дело принесло много чести Гуннару. Народ поехал с тинга домой. Гуннар оставался у себя дома, и некоторое время все было спокойно.
LII
Жил человек по имени Рунольв. Он был сыном Ульва Аургоди. Он жил в Дале, восточнее Маркарфльота. По дороге с тинга он остановился у Откеля. Откель подарил ему черного быка, которому было девять лет. Рунольв поблагодарил его за подарок и пригласил приехать к нему, когда тот захочет. Но, несмотря на приглашение, Откель не приезжал. Рунольв часто посылал к нему людей и напоминал, что он должен приехать, и тот каждый раз обещал, что приодет.
У Откеля было два буланых коня с темной полосой на спине. Это были лучшие верховые лошади во всей округе, и они были так привязаны друг к другу, что всегда бегали вместе.
У Откеля жил норвежец по имени Аудольв. Он полюбил Сигни, дочь Откеля. Аудольв был высок ростом и силен.
LIII
Весною Откель сказал, что они поедут на восток, в Даль, погостить, и все очень обрадовались этому. С Откелем поехали два брата, Скамкель, Аудольв и еще трое людей. Откель ехал на одном из буланых, а другой бежал рядом. Они направились к Маркарфльоту, и Откель скакал впереди. Вдруг обе лошади испугались и, свернув с дороги, помчались к Фльотсхлиду. Откелю пришлось теперь скакать быстрее, чем он хотел.
В то же время Гуннар вышел один из дому, взяв в одну руку лукошко с зерном, а в другую – топор. Он пошел к своей пашне и стал там сеять. Плащ и топор он положил на землю недалеко от себя.
Теперь нужно рассказать об Откеле, как он поскакал быстрее, чем ему хотелось. На ногах у него были шпоры. Он скакал по пашне, и они с Гуннаром не видели друг друга. И как раз когда Гуннар выпрямился, Откель наехал на него, задел шпорой Гуннара около уха и сильно оцарапал его, так что сразу потекла кровь. Тут подъехали спутники Откеля.
– Все видят, – сказал Гуннар, – что ты нанес мне кровавую рану. Так не подобает поступать. Сначала ты вызвал меня на суд, а теперь ты наезжаешь на меня и пинаешь меня ногами.
Скамкель сказал:
– Ох, как смело ты держишься! У тебя был такой же грозный вид на тинге, когда ты замахивался своим копьем.
Гуннар сказал:
– Когда мы встретимся с тобой в следующий раз, ты увидишь мое копье.
На этом они расстались, а Скамкель громко крикнул:
– Здорово вы скачете, приятели!
Гуннар пошел домой и никому не рассказал о том, что с ним случилось, и никто не знал, что его ранил человек. Но однажды он рассказал о том, что случилось, своему брату Кольскеггу, и Кольскегг сказал:
– Ты должен рассказать это и другим, чтобы не говорили, что ты винишь мертвого, потому что если свидетели не будут знать заранее того, что случилось, то твои противники смогут сказать, что это все неправда.
Тогда Гуннар рассказал о том, что с ним случилось, своим соседям, и по началу это не вызвало разговоров.
Между тем Откель приехал в Даль. Их приняли там хорошо, и они пробыли там неделю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84