Это же так естественно!
И именно сейчас, когда между ног у него все набрякло и ныло, и цыпочка просто умоляла, он был готов на все, лишь бы расслабиться любым возможным способом. Как? Где? Господи, да где угодно. Можно отвести её в другой конец вагона и там пристроить прямо на сидении. Пусть пассажиры посмотрят. Он им покажет первоклассное шоу. Райдер, конечно, взбеленится. Но Райдер был в кабине машиниста, и наплевать ему на Райдера. Абсолютно наплевать на Райдера. Он справлялся с Райдером и раньше, значит сможет это сделать снова. Если Райдер попытается на него давить, он готов. В любое время.
Комо Мобуту
Рана Мобуту перестала кровоточить, хотя платок весь пропитался кровью. Я утратил самообладание, - подумал он, - и получил по голове за пару ниггеров, которые до скончания своих дней будут лизать белые задницы этим эксплуататорским крысам. Он взглянул на окровавленный платок. Нет, он не имел ничего против, чтобы пролить свою кровь, каждую её чистую черную каплю, если бы это помогло освободить его народ. Но получить по физиономии, когда это наверняка не ничего не даст... Да, точно. просто ничего не даст!
Он почувствовал, как кто-то коснулся его руки. Сидевший рядом старый хлыщ предлагал большой сложенный носовой платок.
- Возьмите, - сказал старик.
Мобуту оттолкнул его руку.
- У меня есть свой, - он поднял платок, превратившийся в окровавленную тряпку; старик побледнел, но не отступил.
- Пожалуйста, возьмите мой платок. Мы все в одной лодке.
- Старик, ты в своей лодке, а я - в своей. Не навязывайся мне со своей лодкой.
- Ну, ладно. Мы все в лодках, которые плывут во мраке. Но в любом случае возьмите мой носовой платок. Пожалуйста, будьте хорошим мальчиком.
- Я не принимаю всякую дрянь.
- Это не дрянь, - не отставал старик. - Этот платок я купил не больше месяца назад.
- Я ничего не принимаю от белых свиней, так что отвали старик.
- Да, я - белый, это очевидно, - улыбнулся старик. - А вот свинья... Ну, просто у вас другая вера. Давайте, молодой человек, будем друзьями.
- Ничего не выйдет, старик. Я - твой враг, и однажды придет день, когда я перережу тебе глотку.
- Тогда, - ухмыльнулся старик, - я попрошу у вас взаймы ваш носовой платок.
Мобуту прижал платок к разбитой брови, но тот слишком намок и больше не впитывал кровь. Он покосился на толстые складки платка старика, который тот наверняка купил на доходы, полученные на крови черных братьев и сестер. На самом деле платок принадлежал им, и ему в том числе. Это была бы всего лишь незначительная компенсация.
- Дерьмо, - буркнул Мобуту и взял платок.
- Это не простыня, - поправил старик, - а всего лишь небольшой носовой платок (Игра слов, Мобуту произносит слово shit (дерьмо) на манер того, как его произносят в южных штатах, что совпадает по произношению со словом sheet (простыня) - прим. пер.).
Мобуту покосился на изборожденное морщинами серьезное лицо. Черт возьми, не может быть, чтобы старый хлыщ над ним насмехался!
Глава 13
Город: суматоха под землей.
Южная платформа станции на Двадцать восьмой улице стала ареной событий. получивших потом имя "мини-бунта". Прибыв на место происшествия, начальник полиции округа направил вниз взвод полицейских, чтобы очистить платформу. Десять минут спустя они вернулись; ряды их были расстроены, сами они помятые, вспотевшие и злые. Один заметно прихрамывал, у другого текла кровь по расцарапанному лицу, третий бережно поддерживал разбитую руку.
Пассажиры, за исключением небольшого числа законопослушных граждан, не только отказались покидать станцию, но ещё и выкрикивали оскорбления, заглушали команды страшным шумом, всячески сопротивлялись, когда их подталкивали к выходу, и в конце концов затеяли драку. Взвод арестовал шесть горожан, но четверых потерял в стычке с толпой по дороге наверх. Одним из арестантов оказалась чернокожая матрона, которой полицейский подбил глаз, когда она пнула его по лодыжке. Вторым был молодой человек с неопрятной бородой и копной курчавых волос; по непонятным причинам его отлупили дубинками. Похоже, он получил сотрясение мозга и пребывал в полулбморочном состоянии.
Толпа, как доложил сержант, была буйной и неистовой. В поезде, стоявшем на станции, выбили несколько окон. Он привел и другие примеры вандализма: рекламные щиты разорваны, скамейки перевернуты, туалетную бумагу из уборных размотали серпантином по платформе. Заместитель главного инспектора, не в силах расслышать сообщения по радио из-за страшного шума, пришел в ярость и со всей почтительностью потребовал от начальника полиции округа, чтобы он очистил поганую платформу и чтобы на ней не осталось ни единого поганого горожанина.
Начальник округа отправил на станцию отряд из пятидесяти полицейских тактических сил и десяти детективов в штатском. Вооружившись тяжелыми дубинками, предназначенными для ночного патрулирования, полицейские врезались в плотную толпу пассажиров и через пять минут добились известного успеха, оттесняя толпу к выходу. Однако тут возникла новая проблема: большая часть пассажиров начала требовать возврата денег за проезд. В возникшей свалке серьезно пострадало неустановленное число пассажиров и по крайней мере шестеро полицейских. Командио отряда пробился к кассе и приказал кассиру, мужчине средних лет с редкими седыми волосами, немедленно выдать каждому пассажиру по жетону. Кассир отказался, требуя соответствующего указания своего начальства. Тогда полицейский выхватил пистолет и навел его на кассира сквозь прутья решетки:
- Вот тебе указание, и если ты не начнешь выдавать жетоны, я вышибу твои поганые мозги!
В сутолоке, возникшей в очереди за жетонами, пострадало ещё сколько-то горожан и полицейских, причем больше дюжины - настолько серьезно, что понадобилась медицинская помощь, а четверых пришлось отправить в больницу. Но через пятнадцать минут после начала операции последнего пассажира уже вытолкнули на улицу. На станции остались только те, кто имел соответствующее разрешение.
За исключением троих совершенно незнакомых друг с другом мужчин негра и двух белых - которые деловито насиловали в женском туателе молоденькую чернокожую девицу лет четырнадцати.
Центр управления
Информационный отдел центра управления продолжал рассылать кассеты с сообщениями, требовавшими от пассажиров очистить платформы по всему району, где отключили электричество. По трансляции на станциях пассажирам советовали воспользоваться другими видами транспорта - "совершите короткий переход на станции других компаний или на Вест-сайдскую линию", "вашему вниманию предлагаются бесплатные автобусы, которые доставят вас по назначению на юг или на север". В каждом сообщении содержалась настоятельная просьба "очистить станции, подчиняясь приказам полиции города Нью-Йорка".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
И именно сейчас, когда между ног у него все набрякло и ныло, и цыпочка просто умоляла, он был готов на все, лишь бы расслабиться любым возможным способом. Как? Где? Господи, да где угодно. Можно отвести её в другой конец вагона и там пристроить прямо на сидении. Пусть пассажиры посмотрят. Он им покажет первоклассное шоу. Райдер, конечно, взбеленится. Но Райдер был в кабине машиниста, и наплевать ему на Райдера. Абсолютно наплевать на Райдера. Он справлялся с Райдером и раньше, значит сможет это сделать снова. Если Райдер попытается на него давить, он готов. В любое время.
Комо Мобуту
Рана Мобуту перестала кровоточить, хотя платок весь пропитался кровью. Я утратил самообладание, - подумал он, - и получил по голове за пару ниггеров, которые до скончания своих дней будут лизать белые задницы этим эксплуататорским крысам. Он взглянул на окровавленный платок. Нет, он не имел ничего против, чтобы пролить свою кровь, каждую её чистую черную каплю, если бы это помогло освободить его народ. Но получить по физиономии, когда это наверняка не ничего не даст... Да, точно. просто ничего не даст!
Он почувствовал, как кто-то коснулся его руки. Сидевший рядом старый хлыщ предлагал большой сложенный носовой платок.
- Возьмите, - сказал старик.
Мобуту оттолкнул его руку.
- У меня есть свой, - он поднял платок, превратившийся в окровавленную тряпку; старик побледнел, но не отступил.
- Пожалуйста, возьмите мой платок. Мы все в одной лодке.
- Старик, ты в своей лодке, а я - в своей. Не навязывайся мне со своей лодкой.
- Ну, ладно. Мы все в лодках, которые плывут во мраке. Но в любом случае возьмите мой носовой платок. Пожалуйста, будьте хорошим мальчиком.
- Я не принимаю всякую дрянь.
- Это не дрянь, - не отставал старик. - Этот платок я купил не больше месяца назад.
- Я ничего не принимаю от белых свиней, так что отвали старик.
- Да, я - белый, это очевидно, - улыбнулся старик. - А вот свинья... Ну, просто у вас другая вера. Давайте, молодой человек, будем друзьями.
- Ничего не выйдет, старик. Я - твой враг, и однажды придет день, когда я перережу тебе глотку.
- Тогда, - ухмыльнулся старик, - я попрошу у вас взаймы ваш носовой платок.
Мобуту прижал платок к разбитой брови, но тот слишком намок и больше не впитывал кровь. Он покосился на толстые складки платка старика, который тот наверняка купил на доходы, полученные на крови черных братьев и сестер. На самом деле платок принадлежал им, и ему в том числе. Это была бы всего лишь незначительная компенсация.
- Дерьмо, - буркнул Мобуту и взял платок.
- Это не простыня, - поправил старик, - а всего лишь небольшой носовой платок (Игра слов, Мобуту произносит слово shit (дерьмо) на манер того, как его произносят в южных штатах, что совпадает по произношению со словом sheet (простыня) - прим. пер.).
Мобуту покосился на изборожденное морщинами серьезное лицо. Черт возьми, не может быть, чтобы старый хлыщ над ним насмехался!
Глава 13
Город: суматоха под землей.
Южная платформа станции на Двадцать восьмой улице стала ареной событий. получивших потом имя "мини-бунта". Прибыв на место происшествия, начальник полиции округа направил вниз взвод полицейских, чтобы очистить платформу. Десять минут спустя они вернулись; ряды их были расстроены, сами они помятые, вспотевшие и злые. Один заметно прихрамывал, у другого текла кровь по расцарапанному лицу, третий бережно поддерживал разбитую руку.
Пассажиры, за исключением небольшого числа законопослушных граждан, не только отказались покидать станцию, но ещё и выкрикивали оскорбления, заглушали команды страшным шумом, всячески сопротивлялись, когда их подталкивали к выходу, и в конце концов затеяли драку. Взвод арестовал шесть горожан, но четверых потерял в стычке с толпой по дороге наверх. Одним из арестантов оказалась чернокожая матрона, которой полицейский подбил глаз, когда она пнула его по лодыжке. Вторым был молодой человек с неопрятной бородой и копной курчавых волос; по непонятным причинам его отлупили дубинками. Похоже, он получил сотрясение мозга и пребывал в полулбморочном состоянии.
Толпа, как доложил сержант, была буйной и неистовой. В поезде, стоявшем на станции, выбили несколько окон. Он привел и другие примеры вандализма: рекламные щиты разорваны, скамейки перевернуты, туалетную бумагу из уборных размотали серпантином по платформе. Заместитель главного инспектора, не в силах расслышать сообщения по радио из-за страшного шума, пришел в ярость и со всей почтительностью потребовал от начальника полиции округа, чтобы он очистил поганую платформу и чтобы на ней не осталось ни единого поганого горожанина.
Начальник округа отправил на станцию отряд из пятидесяти полицейских тактических сил и десяти детективов в штатском. Вооружившись тяжелыми дубинками, предназначенными для ночного патрулирования, полицейские врезались в плотную толпу пассажиров и через пять минут добились известного успеха, оттесняя толпу к выходу. Однако тут возникла новая проблема: большая часть пассажиров начала требовать возврата денег за проезд. В возникшей свалке серьезно пострадало неустановленное число пассажиров и по крайней мере шестеро полицейских. Командио отряда пробился к кассе и приказал кассиру, мужчине средних лет с редкими седыми волосами, немедленно выдать каждому пассажиру по жетону. Кассир отказался, требуя соответствующего указания своего начальства. Тогда полицейский выхватил пистолет и навел его на кассира сквозь прутья решетки:
- Вот тебе указание, и если ты не начнешь выдавать жетоны, я вышибу твои поганые мозги!
В сутолоке, возникшей в очереди за жетонами, пострадало ещё сколько-то горожан и полицейских, причем больше дюжины - настолько серьезно, что понадобилась медицинская помощь, а четверых пришлось отправить в больницу. Но через пятнадцать минут после начала операции последнего пассажира уже вытолкнули на улицу. На станции остались только те, кто имел соответствующее разрешение.
За исключением троих совершенно незнакомых друг с другом мужчин негра и двух белых - которые деловито насиловали в женском туателе молоденькую чернокожую девицу лет четырнадцати.
Центр управления
Информационный отдел центра управления продолжал рассылать кассеты с сообщениями, требовавшими от пассажиров очистить платформы по всему району, где отключили электричество. По трансляции на станциях пассажирам советовали воспользоваться другими видами транспорта - "совершите короткий переход на станции других компаний или на Вест-сайдскую линию", "вашему вниманию предлагаются бесплатные автобусы, которые доставят вас по назначению на юг или на север". В каждом сообщении содержалась настоятельная просьба "очистить станции, подчиняясь приказам полиции города Нью-Йорка".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78