А когда она, наконец, ответила, закричал в трубку:
- Где ты была?! У тебя что-то случилось?!
- Это тебя уже не касается. Больше никогда, понимаешь, никогда в жизни мне не звони! - сказала Анна и повесила трубку.
В ее голосе слышалась смертельная обида, лишающая всякой надежды на примирение.
Но Виктор продолжал звонить по много раз в день, удовлетворяясь уже тем, что она поднимает трубку, а значит - жива и здорова. И все это время он мучился одними и теми же вопросами. Почему до сих пор не обнаружено исчезновение кассеты? А если обнаружено, то почему на это нет никакой реакции? Каким образом он сможет узнать, что Анне что-то угрожает и какие у него есть возможности ее защитить? Не находя ответов, он опять шел звонить.
Скоро Виктор изучил расположение всех телефонов-автоматов в округе и даже знал характер, особенности каждого из них. У одного была хроническая ангина, и он страшно хрипел, другой подолгу раздумывал, прежде чем соединить, третий страдал клептоманией и бессовестно воровал жетоны. Но даже самые порядочные и морально здоровые из этих аппаратов были бессильны помочь Реброву, если на другом конце его не хотели слышать.
Однажды Виктор попытался перехватить Анну в конце рабочего дня, чтобы убедить ее немедленно бросить все и отправиться с ним на какое-то время в другой город. Но, заметив его еще издали, она опять зашла в банк, а потом появилась уже с какими-то женщинами, дошла с ними до своей машины и быстро уехала. После этого Ребров как раз и впал в то самое заторможенное состояние, из которого выходил, только чтобы опять сбегать к телефону-автомату.
Впрочем, выбегая по утрам звонить, он заодно покупал газеты, хотя не читал их, а просто пробегал глазами в поисках интересующей его информации. Но только на пятый день своих мучений Ребров прочитал в "Коммерсанте", в колонке деловой хроники, что премьер так и не подписал правительственное постановление, в котором упоминалось так называемое общественное движение содействия структурной перестройке экономики "Новая Россия - XXI век".
А вечером в информационных программах всех телеканалов прошло сообщение об аресте начальника службы безопасности банка "Московский кредит" Рудольфа Кроля и нескольких его ближайших сотрудников. Ничего внятного по поводу причин их задержания не сообщалось, да Виктору это было уже и не интересно.
Дальше события развивались еще стремительнее. Через день газеты напечатали сенсационную новость о решении властей перевести ряд счетов Государственного таможенного комитета из "Московского кредита" в другой банк. Это означало, что кто-то, в чьей власти была регулировка финансовых потоков в стране, рассердился не на шутку: Шелесту не просто мстили, его буквально уничтожали. Счета таможни - это был тот неиссякаемый источник, на котором бывший вице-премьер и взрастил свой банк.
Стало ясно, что это начало конца "Московского кредита" - лишившись значительной части своих активов, он вряд ли способен был выкарабкаться. Обеспокоенные клиенты банка стали срочно изымать из него свои деньги. Кое-кто поспешил даже подать заявление в суд, чтобы в случае блокирования банковских счетов иметь возможность хоть что-то получить через судебных исполнителей. А для любого финансового учреждения нет ничего хуже, чем паника среди клиентов, когда все и сразу требуют свои деньги обратно.
Еще недавно, казалось, непоколебимая финансовая империя рушилась буквально на глазах. И вскоре стало известно, что Владимир Шелест, спасаясь от наседавших на него кредиторов, а возможно, и от угроз физической расправы с их стороны, уехал за границу.
Газеты писали, что он скрылся то ли в Швейцарии, то ли в Испании, где у него имелась недвижимость. Естественно, в связи с этим интерес к бывшему вице-премьеру был повышенным. Пространные статьи излагали фантастическую историю его космического взлета, в какой-то степени символизировавшую все смутное время экономических реформ в России, когда никому не известный научный работник мог стать вице-премьером, а потом в считанные месяцы создать для себя на государственные деньги крупный банк.
Упоминалась и странная смерть президента компании "Русская нефть" именно в то время Шелест находился в правительстве и курировал топливно-энергетический комплекс. Эта тема раскручивалась особенно энергично, так как из прокуратуры просачивались сведения, что арестованный ранее начальник службы безопасности банка "Московский кредит" Рудольф Кроль был причастен к физическому устранению руководителей внешнеторговой компании.
Но больше всего Реброва позабавило появление на горизонте бывшего вице-президента "Русской нефти" Георгия Дзгоева. Узнав об аресте Кроля и побеге за границу Шелеста, он срочно возвратился в Москву и был здесь нарасхват: то давал показания следователям, то раздавал сенсационные интервью средствам массовой информации. Дзгоев явно засиделся у себя на Кавказе и теперь спешил наверстать упущенное.
А как-то вечером Виктору позвонил Левон. Задав пару вежливых вопросов о жизни, он перешел к главному.
- Большакова сейчас все бросили, - не без злорадства сообщил Левон.
Виктор подумал, что мир неисправим: челядь первая обсуждает и предает своих хозяев.
- А что у вас случилось? - полюбопытствовал он.
- Как только стало известно, что правительство не будет поддерживать движение "Новая Россия - XXI век", что это - мыльный пузырь, депутатская группа Большакова посыпалась на глазах. Шеф давит на мораль, говорит о святом деле помощи российским предприятиям. Но какому депутату нужна структурная перестройка, если она не гарантирует ему перевыборы в новый состав парламента, - резонно заметил Левон, познавший лучше, чем кто-либо другой, трудную науку выживания.
- Ну а что собираешься делать ты? - поинтересовался Виктор.
- В связи с этим как раз и звоню, - очень похоже изобразило смущение дитя войны. - Я пока сижу здесь, в приемной Большакова. Однако при таком развитии событий важно не погибнуть под обломками. Так что если у тебя найдется какая-нибудь приличная работа... Кстати, мы могли бы перейти вместе с Люсей. Готовая команда... Ты же знаешь, я могу быть очень полезен...
- Конечно, - сказал Ребров, - если что-то подвернется, я тебе обязательно позвоню...
Крысы уже побежали, значит, корабль и в самом деле начал тонуть. Именно после этого звонка Левона к Виктору опять вернулось желание жить и действовать.
2
Была пятница, пять часов вечера, и все нормальные люди если и оставались еще на работе, то уже прикидывали, как они проведут выходные дни. А у Стрельника воображение было безграничным, особенно когда речь шла об отдыхе и развлечениях. Поэтому, набирая номер его телефона в редакции, Ребров очень боялся, что не застанет своего друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
- Где ты была?! У тебя что-то случилось?!
- Это тебя уже не касается. Больше никогда, понимаешь, никогда в жизни мне не звони! - сказала Анна и повесила трубку.
В ее голосе слышалась смертельная обида, лишающая всякой надежды на примирение.
Но Виктор продолжал звонить по много раз в день, удовлетворяясь уже тем, что она поднимает трубку, а значит - жива и здорова. И все это время он мучился одними и теми же вопросами. Почему до сих пор не обнаружено исчезновение кассеты? А если обнаружено, то почему на это нет никакой реакции? Каким образом он сможет узнать, что Анне что-то угрожает и какие у него есть возможности ее защитить? Не находя ответов, он опять шел звонить.
Скоро Виктор изучил расположение всех телефонов-автоматов в округе и даже знал характер, особенности каждого из них. У одного была хроническая ангина, и он страшно хрипел, другой подолгу раздумывал, прежде чем соединить, третий страдал клептоманией и бессовестно воровал жетоны. Но даже самые порядочные и морально здоровые из этих аппаратов были бессильны помочь Реброву, если на другом конце его не хотели слышать.
Однажды Виктор попытался перехватить Анну в конце рабочего дня, чтобы убедить ее немедленно бросить все и отправиться с ним на какое-то время в другой город. Но, заметив его еще издали, она опять зашла в банк, а потом появилась уже с какими-то женщинами, дошла с ними до своей машины и быстро уехала. После этого Ребров как раз и впал в то самое заторможенное состояние, из которого выходил, только чтобы опять сбегать к телефону-автомату.
Впрочем, выбегая по утрам звонить, он заодно покупал газеты, хотя не читал их, а просто пробегал глазами в поисках интересующей его информации. Но только на пятый день своих мучений Ребров прочитал в "Коммерсанте", в колонке деловой хроники, что премьер так и не подписал правительственное постановление, в котором упоминалось так называемое общественное движение содействия структурной перестройке экономики "Новая Россия - XXI век".
А вечером в информационных программах всех телеканалов прошло сообщение об аресте начальника службы безопасности банка "Московский кредит" Рудольфа Кроля и нескольких его ближайших сотрудников. Ничего внятного по поводу причин их задержания не сообщалось, да Виктору это было уже и не интересно.
Дальше события развивались еще стремительнее. Через день газеты напечатали сенсационную новость о решении властей перевести ряд счетов Государственного таможенного комитета из "Московского кредита" в другой банк. Это означало, что кто-то, в чьей власти была регулировка финансовых потоков в стране, рассердился не на шутку: Шелесту не просто мстили, его буквально уничтожали. Счета таможни - это был тот неиссякаемый источник, на котором бывший вице-премьер и взрастил свой банк.
Стало ясно, что это начало конца "Московского кредита" - лишившись значительной части своих активов, он вряд ли способен был выкарабкаться. Обеспокоенные клиенты банка стали срочно изымать из него свои деньги. Кое-кто поспешил даже подать заявление в суд, чтобы в случае блокирования банковских счетов иметь возможность хоть что-то получить через судебных исполнителей. А для любого финансового учреждения нет ничего хуже, чем паника среди клиентов, когда все и сразу требуют свои деньги обратно.
Еще недавно, казалось, непоколебимая финансовая империя рушилась буквально на глазах. И вскоре стало известно, что Владимир Шелест, спасаясь от наседавших на него кредиторов, а возможно, и от угроз физической расправы с их стороны, уехал за границу.
Газеты писали, что он скрылся то ли в Швейцарии, то ли в Испании, где у него имелась недвижимость. Естественно, в связи с этим интерес к бывшему вице-премьеру был повышенным. Пространные статьи излагали фантастическую историю его космического взлета, в какой-то степени символизировавшую все смутное время экономических реформ в России, когда никому не известный научный работник мог стать вице-премьером, а потом в считанные месяцы создать для себя на государственные деньги крупный банк.
Упоминалась и странная смерть президента компании "Русская нефть" именно в то время Шелест находился в правительстве и курировал топливно-энергетический комплекс. Эта тема раскручивалась особенно энергично, так как из прокуратуры просачивались сведения, что арестованный ранее начальник службы безопасности банка "Московский кредит" Рудольф Кроль был причастен к физическому устранению руководителей внешнеторговой компании.
Но больше всего Реброва позабавило появление на горизонте бывшего вице-президента "Русской нефти" Георгия Дзгоева. Узнав об аресте Кроля и побеге за границу Шелеста, он срочно возвратился в Москву и был здесь нарасхват: то давал показания следователям, то раздавал сенсационные интервью средствам массовой информации. Дзгоев явно засиделся у себя на Кавказе и теперь спешил наверстать упущенное.
А как-то вечером Виктору позвонил Левон. Задав пару вежливых вопросов о жизни, он перешел к главному.
- Большакова сейчас все бросили, - не без злорадства сообщил Левон.
Виктор подумал, что мир неисправим: челядь первая обсуждает и предает своих хозяев.
- А что у вас случилось? - полюбопытствовал он.
- Как только стало известно, что правительство не будет поддерживать движение "Новая Россия - XXI век", что это - мыльный пузырь, депутатская группа Большакова посыпалась на глазах. Шеф давит на мораль, говорит о святом деле помощи российским предприятиям. Но какому депутату нужна структурная перестройка, если она не гарантирует ему перевыборы в новый состав парламента, - резонно заметил Левон, познавший лучше, чем кто-либо другой, трудную науку выживания.
- Ну а что собираешься делать ты? - поинтересовался Виктор.
- В связи с этим как раз и звоню, - очень похоже изобразило смущение дитя войны. - Я пока сижу здесь, в приемной Большакова. Однако при таком развитии событий важно не погибнуть под обломками. Так что если у тебя найдется какая-нибудь приличная работа... Кстати, мы могли бы перейти вместе с Люсей. Готовая команда... Ты же знаешь, я могу быть очень полезен...
- Конечно, - сказал Ребров, - если что-то подвернется, я тебе обязательно позвоню...
Крысы уже побежали, значит, корабль и в самом деле начал тонуть. Именно после этого звонка Левона к Виктору опять вернулось желание жить и действовать.
2
Была пятница, пять часов вечера, и все нормальные люди если и оставались еще на работе, то уже прикидывали, как они проведут выходные дни. А у Стрельника воображение было безграничным, особенно когда речь шла об отдыхе и развлечениях. Поэтому, набирая номер его телефона в редакции, Ребров очень боялся, что не застанет своего друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116