– Могу ли я поделиться с тобой своими мыслями, Стивен? – произнесла она, не в силах скрыть чувства.
– Конечно. Тебя никто не слышит, кроме меня, – ответил он.
– Только ты должен услышать то, что я скажу, – шептала она. – Я боялась говорить тебе об этом раньше, когда ты заходил и рассказывал мне про Книгу Судей, Пророков и тому подобное.
Он приподнял ее подбородок указательным пальцем и теперь смотрел ей прямо в глаза.
– Не смущайся, дорогая. Скажи мне, что ты носишь в своем сердце.
– Я люблю тебя, Стивен, – призналась она; ее голос дрогнул, стоило ей произнести его имя.
– Моя милая… – Полный нежности ответ повис в воздухе – он покрывал ее лоб и виски нежными поцелуями, удерживая за плечи. Затем бесстрашно нагнулся и крепко прижал свои губы к ее губам, вкусив от наслаждения, которое она щедро предлагала ему.
Стук в дверь заставил его поднять голову, он поспешно огляделся, как бы намереваясь спрятать девушку от посетителя.
– Тебе придется уйти через заднюю дверь, Женевьева, – быстро проговорил Стивен. – Не стоит ставить под сомнение твою репутацию; нас не должны видеть здесь вдвоем.
– Хорошо, – согласилась она и поспешила через коридор к черному ходу.
Но и покинув дом, она явственно различила голос Джона Тиллмэна, входящего через прихожую.
– Нехорошо подслушивать, – прошептала она себе, неуверенно задержавшись у двери. – Мама говорит, что, когда подслушиваешь чужие разговоры, можешь услышать что-нибудь такое, что не очень-то понравится… – строго говорила она себе, все же проскальзывая обратно в кухню и приоткрывая дверь.
Едва переводя дыхание от смущения, Женевьева замерла возле входа в комнату и вытянула голову, чтобы лучше слышать говорившего.
– Стивен, я надеюсь, что не оторвал вас от чего-нибудь важного, – любезно произнес Джон непривычно дрогнувшим голосом.
– Нет… нет, конечно, нет. – Низкий голос, всегда так волновавший ее, звучал в коридоре, и Женевьева прикрыла рот рукой, почувствовав неуверенность в ответе пастора.
– Я хотел зайти сегодня утром и сообщить кое-какие новости про Лотти. – Она услышала, как Джон откашлялся, а затем по шуму шагов стало ясно, что собеседники передвинулись поближе к двери.
Голоса говоривших были хорошо слышны, но Женевьева поняла, что они подошли к гостиной, и прильнула к двери, боясь упустить хотя бы слово.
– Что-то не так, Джон? – неуверенно спросил Стивен.
– Нет… пожалуй, – последовал ответ, и затем торопливо прозвучали слова, уже произнесенные Джоном в магазине, – короткая фраза, столь приободрившая Женевьеву и вызвавшая ее тайный визит в дом пастора: – Мы с Лотти женимся. Она прислала вам записку, Стивен, и извинения за то, что не сообщила об этом лично. – В его голосе звенели горделивые нотки.
– Я понимаю, – размеренно произнес собеседник. Обстоятельно откашлявшись, он постарался скрыть ликование, невольно прорвавшееся в его словах. – Примите мои поздравления, Джон. Я надеюсь, вы, и мисс Лотти будете счастливы.
Женевьева ловко проскользнула в кухню в тот момент, когда мужчины направились к прихожей. В щелочку она видела, как Джон протянул руку своему собеседнику, стоявшему рядом с ним, – лицо Стивена светилось улыбкой, совершенно нелепой для только что отвергнутого человека.
Однако Джон, казалось, не обратил на это внимания и продолжал:
– Я хочу, чтобы вы повенчали нас с Лотти. Если это, конечно, уместно, – добавил он, как будто только сейчас осознал странность ситуации.
Стивен улыбнулся еще шире и сопроводил свое согласие твердым рукопожатием.
– Я буду весьма рад сделать все, что могу, для вас. Мисс Лотти – прекрасная девушка. Я уверен, что она сделала выбор, который принесет ей счастье, – сказал он. Его рука продолжала энергично сжимать руку Джона, и Женевьева прикрыла рот рукой, опасаясь, как бы смешок не выдал ее.
Дверь распахнулась, и Джон направился, было к выходу, но на пороге повернулся и высказал свою последнюю просьбу:
– Я совсем забыл, Стивен. Я хотел бы, чтобы церемония состоялась в субботу, если это возможно.
– Не вижу к тому препятствий, – кивнул Стивен. – Мисс Лотти будет готова так быстро?
Джон безмятежно улыбнулся в ответ, и Женевьева не смогла сдержать смешок. Стивен стремительно шагнул к двери и закрыл ее, едва не прищемив себе пальцы.
– Женевьева. – Он позвал ее тихим угрожающим шепотом, заставившим ее немедленно покинуть укрытие. – Ты подслушивала. – Его брови нахмурились, выражая явное неодобрение.
Она кинулась через короткий коридор; ее лицо излучало нескрываемую радость. Ее переполнял избыток счастья, которому было суждено разбиться о призыв Стивена к сдержанности.
– Ну, – радостно воскликнула она, – что я тебе говорила!
Его рот сложился в сдержанную улыбку, и он заключил ее в свои объятия.
– Мне следовало бы отчитать тебя за твои проступки, – начал он, похлопывая ее по спине. Потом наклонил голову, прижимаясь щекой к ее щечке, и закрыл глаза, продолжая говорить дрожащим голосом: – Но я не в силах отравить тебе сегодняшний день, потому что твое счастье так тесно связано с моим.
Глава 10
Лотти с силой сцепила руки на коленях. Так она сидела уже полчаса. От напряжения, которое не отпускало ее в течение всего дня, ей было тяжело дышать, мысли путались, а все происходящее вокруг требовало особой бдительности.
Своим бедром она чувствовала крепко прижатую к себе длинную ногу Джона Тиллмэна. Тепло его тела проникало сквозь ее одежду. И ладони ее стали холодными и липкими из-за непонятного волнения. Но ведь раньше его присутствие никогда не вызывало такого, думала Лотти, бросая на него взгляды из-под полуопущенных ресниц.
Его лицо было в тени, но четкая линия подбородка и прямой нос придавали его профилю силу. Ну, точно один из бюстов в музее в Бостоне! Однажды мисс Эгги водила туда группу своих подопечных. Такие походы были большой редкостью, и Лотти навсегда запомнилось радостное возбуждение того утра. И сейчас получалось, что удовольствие, которое она испытывала, глядя на древние сокровища, похоже на то состояние, в котором она находилась сегодня.
Она смотрела на Джона, не пряча свой взгляд под опущенными ресницами, повернув голову, и открыто любуясь его классической мужской красотой. Его волосы, золотые и длинные, закручивались на концах на уровне воротника; эти завитки вызывали дьявольское искушение прикоснуться к ним. Никогда раньше не испытывала она такого желания дотрагиваться до другого человеческого существа, как всю последнюю неделю.
Поцелуй Джона открыл новый источник чувств в ней; эти чувства бурлили, не находя выхода, как только они оставались с Джоном наедине. Потребность видеть его удовлетворялась, конечно, повседневным укладом их жизни, но он не дотрагивался до нее с того самого утра, когда она согласилась стать его женой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76