Александер припарковал машину у многоквартирного дома. Через ярко освещенное окно холла Полли видела, как он вошел и нажал кнопку звонка. Через несколько минут открылись двери лифта. Оттуда вышла женщина – рыжеволосая, стройная, молодая. Крупная дрожь охватила Полли, когда она увидела, как женщина поцеловала Александера и, взяв за руку, ввела в лифт. Он на ходу расстегивал пальто. Они скрылись, а Полли все глядела им вслед, открыв рот и выпучив глаза, словно череп ее разрывался на части.
Итак, у Александера есть другая женщина. Нехорошо. Стыдно. Тем более для сенатора.
Полли откинулась назад и закрыла глаза, пытаясь привести в порядок мысли. Ей вспомнилась спиралька в вашингтонской квартире Александера. Это ничего не значит. Спиралька могла остаться от прежних жильцов. Но то, что видела Полли несколько минут назад, – другое дело. Этому есть только одно объяснение.
Полли глубоко вздохнула и, обеими руками вцепившись в руль, впилась взглядом в освещенное окно пустого холла.
– Я прощу тебя на этот раз, – громко сказала она. – Но только на этот раз. Слышишь, Александер? Если я поймаю тебя снова, ты мне дорого заплатишь…
Всю дорогу домой она разговаривала сама с собой. Стоя под горячими струями душа, она вспоминала все преступления Александера и грозила ему жестокой карой. Сидя на кровати и вглядываясь во тьму, она все говорила и говорила – и только когда внизу отворилась дверь и на лестнице послышались шаги мужа, Полли замолчала, легла и закрыла глаза. Александер вошел в спальню и лег рядом с ней. Она придвинулась к нему и обняла его. Он сразу заснул; Полли не смыкала глаз всю ночь.
От мужа пахло рыжеволосой женщиной.
Глава 23
– Ну выходи же, Сирина! Посмотрим, что у нас получится! Блейк, засунув руки в карманы, нетерпеливо мерил шагами студию. Взгляд его то и дело обращался к дверям гримерной, где готовилась к своей первой съемке новая модель.
– Зря ты их торопишь, – заметил Руди. – Дейни не выпустит Сирину, пока не сочтет, что лучше выглядеть просто невозможно.
Блейк удивленно повернул голову, словно только что заметил Руди. Он не понимал, как может этот человек спокойно валяться на кушетке, зная, что через несколько минут его любимая перевернет вверх дном весь рекламный мир?
– Руди, как тебя угораздило появиться на свет без нервов? – проворчал он, поправляя отражатель.
– Такой уж я счастливчик. – Руди поднял с пола клочок бумаги, скатал в трубочку и запустил через всю комнату в мусорную корзину – и, конечно, промахнулся. – Нет смысла беспокоиться о том, чего не можешь изменить. Мне никогда не удавалось сладить с женщинами. Так что, когда дело касается прекрасного пола, я становлюсь невозмутим, как покойник.
– А кому и когда удавалось? – рассмеялся Блейк. Он вспомнил свою возлюбленную, ее маниакальное стремление к успеху и свои тщетные попытки вернуть ее на землю. Только теперь, познав власть вдохновения, он начал понимать Дейни. И к нему пришло наваждение, которому нет названия, захватило всю его душу и властно подчинило себе. Слава Богу, он трезвый человек и не собирается терять голову. Он сможет удержать себя в руках. Сладостная дрожь охватила Блейка: он представил, во что сумеет превратить Сирину. Она станет богиней, Венерой, рождающейся из морской пены. Она будет…
– Дейни! Сирина! – Блейк бросился к дверям уборной. Ему казалось, еще минута – и тело его обессилет от волнения, а душу покинет вдохновение. В бешенстве он заколотил в дверь.
Дверь приоткрылась, в щелке показалась недовольная физиономия стилистки.
– Что вы там с ней делаете? – завопил Блейк, протягивая к ней руки, словно надеялся, что Сирина появится в воздухе и опустится к нему на ладони. – Она еще сорок минут назад выглядела нормально!
– Мне платят не за «нормально», – фыркнула женщина, нимало не смущенная его гневом. – Мне платят за совершенство, а совершенство требует времени.
– Хорошо, даю вам еще две секунды…
– Мистер Синклер, мне не нужно ни одной. Сирина готова.
Женщина торжественно распахнула дверь. Позади Блейка Руди сел на кушетке и вытянул шею, желая первым увидеть свою преображенную возлюбленную. На лице его отражалось несколько чувств сразу: надежда, волнение, но прежде всего – страх.
Руди знал, что может случиться с женщиной, познавшей чары успеха. Околдованная сиянием нового мира, так непохожего на старый, без сожалений, без раздумий она ринется вперед – и едва ли вспомнит о тех, кто любил ее в прежней жизни. Сердце Руди отчаянно сжалось. Он еще не видел Сирину, но уже верил, что прочтет в ее глазах презрительное равнодушие. Что она покинет его.
Первой вышла Дейни. В облегающих джинсах и рубашке с закатанными рукавами она была красива, как никогда. Но следом из гримерной выплыла Сирина. Она шла робко, опустив глаза, словно боялась, что пол разверзнется под ногами и поглотит ее. Остановившись на пороге, она подняла глаза – и все, кто смотрел на нее, затаили дыхание. Сирина была не просто прекрасна – нет, это была сама Красота. В огромных глазах ее, устремленных на Руди, были надежда и страх – и Руди понял: до сегодняшнего дня он не знал, что такое любовь.
В фантастическом платье цвета морской волны, с высоко подобранной с правой стороны юбкой и обнаженным левым плечом, Сирина медленно шла, словно плыла, к нему. Умело наложенная косметика – «Краски моря» фирмы «Эшли» – придала ее лицу ослепительную, почти пугающую красоту. Губы ее стали полными и манящими, глаза – огромными и глубокими, обнаженное плечо сверкало, словно посыпанное жемчужной пылью. Искусно завитые кудри окружали голову сияющим ореолом и пушистыми волнами падали на плечи. Не замечая никого вокруг, Сирина подошла к Руди и взяла его за руку. Несколько секунд они стояли молча, не отрывая глаз друг от друга.
– Руди, я так глупо себя чувствую! – прошептала наконец Сирина. – Эмбер приколола мне на затылок какую-то картонку…
Руди знал этот прием: с помощью полоски картона парикмахер приподнимает волосы модели, чтобы они казались более пышными.
– … и так затянула лифчик, что грудь стоит торчком. Руди, по-моему, все это напрасно.
– Не бойся, – прошептал Руди. Он не осмелился ее поцеловать – лишь прикоснулся пальцами к манящим губам. – Ты прекрасна – все остальное неважно. Сирина, ты – само совершенство.
В его глазах, сияющих обожанием, Сирина увидела свое лицо. Лицо было недовольное, даже немного обиженное. Сирине все это не нравилось. Лучше бы она помогала Блейку со светом или Дейни с бумагами. Но, раз Руди хочет, чтобы она была моделью, – она согласна. Что значит минутное неудобство по сравнению с тем счастьем, что он подарил ей!
– Что ж, – прошептала она, – если тебе нравится…
Но Блейк не мог больше ждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82