– Это ты, малышка? – пробормотал Блейк, не открывая глаз.
– Да, ложусь спать, – прошептала Дейни и скользнула в теплую постель рядом с ним. Блейк повернулся на другой бок. Дейни хотелось, чтобы он обнял ее, согрел своим теплом, укрыл от всех невзгод в своих крепких объятиях. Но она не осмеливалась попросить его об этом. Потерпев поражение, она стыдилась его, стыдилась самой себя.
– Все в порядке? – пробормотал Блейк и, с трудом подняв отяжелевшую руку, погладил ее по плечу.
Дейни поцеловала его. Нет, все в полном беспорядке. Все летит к чертям. Но Блейк об этом не узнает.
– Давай-ка спать, – сказала она. – Нам предстоят трудные дни. Спокойной ночи.
Она погладила его по волосам, затем положила руку на могучую грудь и почувствовала, как мерно вздымаются и опускаются сильные мускулы. Он заснул; заснул и оставил ее одну. Слезы потекли по щекам: Дейни зажмурилась, но они брызнули сильней. Как мог Руди так поступить с ней? После всего, что она для него сделала… Как мог оказаться таким идиотом? Она и сама виновата. Не проследила, не обратила внимания… Как всегда. Все ее беды оттого, что она не о том думает, не на то обращает внимание, доверяет не тем людям. Или следует не тем образцам. А это ведь так просто! Вот он, положительный пример, – спит рядом с ней. Дейни повернулась и тронула Блейка за плечо.
– Блейк!
Блейк что-то проворчал и отмахнулся. Он хотел спать. Но Дейни чувствовала, что не может ждать. Пришла пора заняться тем, о чем много раз просил ее Блейк, – разобраться в себе и своей жизни. Извлечь урок из прошлых ошибок. И Блейк ей в этом поможет.
– Блейк! Помнишь, ты всегда говорил: все мои беды оттого, что я верю своему отцу? Но ты никогда не говорил мне… как, по-твоему… – Дейни замолкла. Она не знала, хочет ли услышать ответ. Но не стоит останавливаться на полпути. В конце концов, если в сердце живого места нет, что меняет еще одна рана? – Как ты считаешь, отец любил меня?
Ровное дыхание Блейка прервалось. Дейни могла бы поклясться, что слышала, как он открыл глаза. Наконец он вздохнул и перевернулся на спину – ближе к ней. Дейни вдруг вспомнила: прежде каждый раз, когда заходила речь о Питере Кортленде, он тянулся к ней, словно старался ее защитить. Странно, почему она раньше не понимала, что значит этот жест? Но теперь Блейк к ней не прикоснулся. Настало время сказать правду.
Глядя в темноту, Дейни терпеливо ждала, пока Блейк подберет нужные слова. Однако молчание затягивалось. Он не мог найти слов, которые не причинили бы ей боли.
– Нет, Дейни. Думаю, не любил.
Несколько минут они лежали молча, словно придавленные тяжестью этих слов.
– Совсем не любил? – Голос Дейни был еле слышен, и на мгновение Блейку почудилось, что она умирает.
– Совсем.
– Я знала, что ты так скажешь.
– Я не мог сказать иначе.
Дейни кивнула. Все сказано. Между ней и Блейком нет больше лжи, нет трусливых умолчаний и недоговоренностей. И Дейни вздрогнула, внезапно ощутив, как они теперь близки друг другу.
Блейк повернулся к Дейни, положив ладонь под голову, и легонько дотронулся до ее шелковистых волос. Но Дейни лежала неподвижная и напряженная, и Блейк не осмелился к ней прикасаться.
– Дейни, жизнь коротка. Мы с тобой столько времени потеряли зря из-за того, что ты всем сердцем верила своему отцу… – Блейк почувствовал, что Дейни готова броситься на защиту отца, и предостерегающе поднял руку. Время споров прошло. Настало время правды. – Дейни, я ни в чем тебя не виню. И никогда не винил. Но, знаешь, каждый раз, когда ты рассказывала о своем детстве – о жизни в этом мраморном мавзолее с отцом и его очередной женой, – мне становилось жутко. Ты уверяла, что тебе чудесно жилось, но таким голосом… – Блейк покачал головой. Он вспоминал, сколько раз слушал ее рассказы молча, хотя внутри у него все кипело от гнева. – Странный у тебя был голос. Холодный, отрешенный. Я словно воочию представлял себе эти бесконечные анфилады комнат. Холодные каменные стены. Множество прекрасных вещей, которые нельзя трогать – ведь они страшно дорогие. Дейни, не знаю уж как, но твой отец убедил тебя, что это и есть жизнь. А это – смерть. Ты же умная девочка, Дейни. Как ты могла на это купиться?
Дейни молчала. Блейк слышал ее медленное и глубокое дыхание. Видел, как шевелятся ее сцепленные пальцы, словно пытаются оторваться от тела и улететь. Наконец увидел, как раскрылись губы.
– Когда я была маленькая… восемь лет – это же совсем мало, правда?..
Блейк кивнул, хотя знал, что Дейни продолжит и без его согласия. Удивительно: они часто разговаривали о детстве Дейни, но ни разу за все годы любви не говорили о Дейни как о ребенке. Должно быть, она едва ли не с колыбели чувствовала себя взрослой. Ведь ей приходилось бороться на равных с Питером Кортлендом.
– Так вот, мне было восемь, когда родители развелись. Я очень хорошо это помню. Еще вчера мама была здесь, а сегодня ее уже нет. Она была очень красивая. И добрая. Я так ее любила! Я надеялась, что она вернется, ждала, когда же она придет со мной поиграть. Она мне снилась по ночам. С ней мне было так спокойно! Я так ее любила!.. Но она ушла и не вернулась, и мне было так горько – знаешь, совсем не по-детски. Мне казалось, что она меня предала. После этого я ее видела только раз. В суде. Она молчала – только отвечала на вопросы. Даже не смотрела на меня. И я подумала, что ей все равно. А папа все повторял, как он меня любит, что он для меня сделает, что он умрет, если меня у него отнимут…
– Ну и как, умер?
– Что? – Дейни повернулась к Блейку.
– Он сделал то, что говорил? Он любил тебя? Он умер за тебя? Он дал тебе то, в чем ты так нуждалась, – например, любовь и внимание?
Дейни уронила голову на подушку и уставилась в потолок.
– Нет, – ответила она наконец. – Но он так боролся за меня! А мама не боролась совсем. Просто ушла. Даже не навестила меня ни разу. Как будто ей было все равно…
– Любовь моя, ведь ты не знаешь, что произошло между ними. И я не знаю, хоть и могу предположить. Мне кажется, твой отец боролся за тебя просто потому, что ничего другого не умел. Всю жизнь он только и делал, что боролся. Думаю, он просто стер твою мать в порошок. Ты лучше меня знаешь, как это делается. Ни один человек не устоит, как бы ни старался. Так же он обращался с прочими своими женами, поэтому они так часто менялись. И с тобой. К несчастью, с тобой он развестись не мог. Он использовал тебя в борьбе с матерью, ты досталась ему в награду, но после этого не знал, что с тобой делать. Легче всего было просто не обращать на тебя внимания. Только изредка он вспоминал о родительских обязанностях и начинал тебя по-своему «воспитывать». Радость моя, ты видела равнодушие и решила, что это и есть любовь. Но это неправда. И после всего, что случилось с тобой, я думаю, самое время тебе узнать правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82