Голос Слейда замер, и Кэтрин стало плохо, когда она поняла, что натворила, предупредив Раска о погоне. Если у нее в ушах стояли голодные крики ребенка и отчаянные мольбы Мэгги, понимавшей, что оставляет ребенка умирать, то что же должен был переживать все эти годы Слейд?
– Мне очень жаль, – прошептала она. – О, Господи, как же мне жаль!
Когда Слейд ничего не ответил, она подвинулась так, чтобы положить голову ему на грудь. Ей отчаянно хотелось облегчить его боль.
– Мэгги – такое красивое имя. Как она выглядела?
Слейд закрыл глаза и представил себе свою жену такой, какой видел ее в последний раз, в дверном проеме их дома, с рукой на нижней выпуклости ее живота, в котором рос их ребенок. Она так гордилась тем, что носит его ребенка.
– Мэгги… была… острая, как перец, и сладкая, как вино. Вечно смеялась, или болтала, или чертыхалась, ругая меня за какую-нибудь глупость. Но никогда не была тихой… никогда сумрачной.
Он знал, что Мэгги надо было перенести слишком многое, чтобы сломаться и покончить счеты с жизнью. К тому времени, когда она затянула простыню у себя на шее, она должна была почти совсем обезуметь. Может быть, в ее ушах все еще звенел испуганный плач их сына.
Кэтрин молчала, понимая, что Слейд забыл о ее существовании.
– Она была хорошенькая девчушка с ярко-рыжими волосами и самыми голубыми глазами на свете. – Слейд открыл глаза и посмотрел на Кэтрин. Глаза его были пустыми и холодными. – А я оставил ее. Одну, беременную, беспомощную против таких людей, как Раск.
Не соображая толком, что делает, Слейд притянул к себе Кэтрин и прижал к себе, как бы защищая ото всех.
– Твой брат совершил ошибку, связавшись с Рас-ком.
– Знаю. Но Форд боится стрельбы. И он запаниковал, – Кэтрин прижалась теснее к нему, желая стереть из памяти Слейда мучительные воспоминания. Но она и себе не могла помочь в этом. Прошлое было с ней всегда. – Что ты станешь делать, когда Раск будет мертв? – Она говорила себе, что не будет задавать ему этот вопрос, но он как-то сам выскочил.
Слейд ответил не сразу. Он не был уверен, что знает ответ. Хотя он много раз представлял себе тот момент, когда Раск, наконец, окажется перед ним, и воображал, как заставит его мучиться – так, как страдала Мэгги, но он никогда не задумывался над тем, а что будет с ним, Слейдом, потом.
На мгновенье в голове его мелькнуло другое видение, которое волновало его: широкими шагами идет он по цветущим полям, а за ним по пятам бежит ребенок, сын или дочь, с затененного порога за ними наблюдает женщина. Но женщиной этой была не Мэгги. Он поглядел на Кэтрин, стараясь вставить ее в эту картину, в образ женщины на пороге. Но Кэтрин Беллами так же выпадала из обычной жизни, как и он. Смогут ли они вдвоем построить хотя бы подобие нормальной жизни? И хочет ли он попытаться сделать это?
Через минуту Кэтрин поняла, что он не станет отвечать на ее вопрос. Может быть, он и не мог ответить. Но в глазах его снова появился голодный блеск, который она уже научилась понимать и от которого разгорелся такой же ответный голод в ней самой. Она забыла свой вопрос и подняла свои губы к нему.
Следующим утром они переправлялись через Бразос. Небо прояснилось и было синим. Светило солнце, и река, ставшая полноводной после дождя, быстро несла свои воды. Первым направился в нее Слейд, ведя в поводу вьючную лошадь и продолжая через плечо поучать Кэтрин:
– Забудь о поводьях. Держись за гриву и дай своей кобыле самой перевезти тебя через реку.
Кэтрин с презрением поглядела на него:
– Нет в Техасе реки, через которую я бы не переправлялась.
Слейд пожал плечами и пустил крапчатого в воду.
Кэтрин молча следовала за ним. Когда земля ушла у кобылы из-под ног, Кэтрин почувствовала, что на мгновение испугалась. Течение тащило их сильнее, чем можно было ожидать. Инстинктивно она бросила поводья и одной рукой обняла шею Сэди, а другой вцепилась в свои чересседельные сумки. Подняв глаза, она увидела, что Слейд достиг берега. Он находился выше ее по течению, и это означало, что Сэди проигрывает свою борьбу с рекой. Кэтрин стала понукать и одновременно успокаивать кобылу.
Она услышала неясный предостерегающий крик Слейда, повернулась и получила болезненный удар в плечо крутящимся полузатопленным бревном, несшимся на нее сверху. Рука ее, державшаяся за Сэди, разжалась, пальцы скользнули по мокрой шкуре, и Кэтрин потащило в сторону, вода накрыла ее, девушка было захлебнулась, но потом вынырнула на поверхность. От грязной воды, которую она глотнула, ее затошнило. Руки были тяжелыми, как свинец, ноги онемели от холода. Она не хотела тонуть в этой мерзкой желтой реке. Одна мысль об этом приводила ее в ярость. Она не утонет!
Усталые руки и ноги стали бороться с рекой, которая, пробиваясь, несла мусор, и Кэтрин то отталкивала его, то безразлично позволяла ему липнуть к себе. Что-то тяжелое ударилось о воду рядом с ней. Она машинально схватилась за это что-то, пальцы скользнули по веревке Слейда… и тело ее обмякло от внезапно снятого напряжения.
Руки Слейда подхватили ее под мышки, и он рывком вытащил ее из тянущего потока. Она почувствовала, как ветки кустов цепляются за ее голые ноги.
– Ты, дурочка проклятая! – он крепко прижал ее к себе.
Давление на живот ее добило. Она постаралась отодвинуться от Слейда, ощущая, как потек пот по ее холодной коже, смешиваясь с речной водой, но Слейд поддерживал Кэтрин, пока ее не вырвало. Когда она полностью освободилась от завтрака, воды Бразоса и страха, Слейд намочил подол своей рубахи и вытер ей лицо. Потом он просто держал ее, и никогда она не чувствовала себя так хорошо и спокойно, как в кольце его рук.
– А Сэди? – наконец, спросила она.
– С этой проклятой кобылой все в порядке.
Он не стал упрекать ее за то, что она, безуспешно пытаясь сохранить чересседельные сумки, чуть не погибла сама. Просто разжег костер, раздел ее и вытер досуха своей запасной рубашкой, вытащенной из вьюка. Когда она согрелась, он начал готовить другой завтрак из солонины и поджаренной муки крупного помола. Затем он с непроницаемым лицом передал ей полную тарелку, а она порадовалась его умению скрывать свои мысли. Ей совсем не хотелось знать, что Слейд о ней сейчас думает.
ГЛАВА 18
Когда серый свет просочился в камеру, Форд уже давно не спал. Последнее время его мучила бессонница, и не только из-за беспокойных мыслей, но и потому, что он мало двигался: прогулки длились всего несколько минут.
Он не шевельнулся, когда услышал, как гремит дверью тюремщик.
– На еду пятнадцать минут, – прорычал тот, как и всегда, по утрам. Но затем добавил: – У капитана для вас сегодня утром тяжелая работенка.
Форд неохотно сел. Он не очень-то хотел сотрудничать с солдатами, но возможность выйти из их крошечной камеры его заинтересовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64