– А почему нет?
– Почему нет – что?
– Почему бы тебе не предъявить претензии? Зачем ты придумываешь мне оправдания? Я плохая дочь. Мы обе это знаем. Или ты так привыкла выгораживать всех, что решила распространить это и на меня?
Она хочет что-то вставить, но я не даю.
– Мама, я не он. Тебе не нужно придумывать мне оправданий.
Похоже, мама ошеломлена и обижена, и я чувствую себя отвратительно.
– Ты не кто? Не твой отец? Я знаю. Ты очень сильно от него отличаешься, но ты…
Не могу больше. Это большая ошибка, вызванная тиканьем биологических часов, которое я стала замечать после общения с Лорен.
– Мам, мне пора. Звонок по другой линии. И еще у меня совет директоров. Но я скоро обязательно позвоню.
– Кирби…
– Мам, мне пора бежать, правда. Обними за меня всех, пока.
Кладу трубку, поворачиваюсь, сидя в кресле спиной к двери, и пытаюсь справиться с будоражащими меня эмоциями.
Почему мне так больно с ней разговаривать? Почему я все время обижаю маму? Что со мной? Если весь этот сплав боли, любви и гнева, приправленных обидой и сожалением, называется процессом взросления, то я понимаю, почему взрослеть не хочется никому.
И как только я вообще решилась стать руководителем?
Едва дверь закрывается за последним из шести кандидатов на должность заместителя директора по маркетингу, я устало разваливаюсь в кресле. «Я умею работать с людьми…» Они что, издеваются? Мне казалось, эта избитая фраза успела устареть еще в восьмидесятые годы.
А тот парень из Йельского университета? Первый раз в жизни услышала, как человек пользуется сносками в устной речи. Серьезно. Я не выдумываю.
Ничего, я нахохоталась на неделю вперед, а завтра придется проводить собеседования еще с шестью кандидатами. Хватаю трубку и нажимаю клавишу ускоренного набора номера, желая поговорить со своей помощницей:
– Брианна, пожалуйста, скажи, что завтрашние кандидаты будут лучше! О чем ты думала, направляя ко мне этих клоунов?
– Э-э… сейчас приду.
Щелк.
Она распахивает дверь и входит, избегая смотреть мне в глаза.
– Лучшие кандидаты будут завтра, я вроде как решила оставить хорошее напоследок. Сегодняшние были более… э-э… они…
В моем мозгу срабатывает сигнализация. Если Бри говорит с запинками, это обычно означает, что у меня неприятности.
– Опять прыжки с моста?
Она озадаченно смотрит на меня, потом смеется:
– О, нет, нет! Просто… э-э… некоторые очень расстраивались, когда я сообщала, что мы не можем вызвать их на собеседование, и мне приходилось менять решение.
Здесь что-то не так.
– Что значит «расстраивались»? – Внезапно до меня доходит. – Ты звонила, чтобы сообщить об отказе в собеседовании? Зачем? Мы всегда отправляем краткое письмо: «Спасибо, но Вы нам не подходите», и так далее. Господи, Бри, ты не должна никому звонить!
– Знаю, но письмо такое обезличенное, а искать работу так сложно, вот и я подумала, что смогу приободрить людей разговором по телефону, – оправдывается она. – Знаете, что-то вроде: «Жаль, что вы не подходите нам, но я уверена, для вас найдется более подходящее место. Удачи! Просто продолжайте искать!»
Я хватаюсь за голову, думая, что у всех наших юристов, услышь они это, случились бы сердечные приступы. Ведь мы могли получить сотни жалоб в духе: «Вы попросили секретаря позвонить и определить по моему голосу – вдруг я принадлежу к национальным меньшинствам, или слишком стар, или отношусь еще к какой-нибудь категории, подпадающей под действие закона о дискриминации при найме на работу».
Открываю глаза и вижу перепуганную Брианну. Ладно, можно попробовать и по-другому. Делаю глубокий, успокоительный вдох.
– Э-э… Бри, думаю, тебе стоит вначале обсудить кое-что с сотрудниками отдела кадров, прежде чем продолжать звонить. Могут возникнуть проблемы, связанные с судебными процессами по поводу дискриминации, а это нужно учитывать, принимая людей на работу.
Если до этого Бри казалась испуганной, то теперь она просто пришла в ужас.
– Успокойся, ничего страшного не случилось. Просто нужно убедиться, что у нас расставлены все точки над «i» и черточки поперек «t», вот и все.
Она едва заметно усмехается при моей слабой попытке пошутить, но это уже хоть что-то, и я продолжаю ободряюще улыбаться, пока Бри не покидает пределы мое го кабинета. Затем начинаю ритмично биться головой о стол. Для чего, ну для чего я стала начальницей?
26
Брианна
Либретто – отпечатанный текст оперы
Черт возьми, ты всего лишь пытаешься отнестись по-доброму к одному-двум претендентам на рабочее место, а в результате – принудительный визит в отдел кадров.
Я знала, что Кирби просто хотела помочь, но все равно чувствовала себя наказанной, когда она отправила меня в отдел кадров, чтобы мне там объяснили, почему ни в коем случае нельзя звонить людям домой.
Слова вроде «дискриминация» и «судебный процесс» не внушали мне радости и уверенности в себе. Я прожила долгий, мучительный день, а впереди меня ожидало одно из самых сложных дел недели.
Нужно было позвонить будущей свекрови.
Я вздыхала и теребила корешок записной книжки, потом страничку с номером Элинор и пыталась оправдать промедление со звонком ей. Чем? Ну, например, лунным затмением, или появлением голубой луны, или похолоданием в… Мексике. Не могу сказать, что эта женщина вызывала у меня страх. Просто я ей не очень нравилась и она не особенно стеснялась это показывать.
Совсем не стеснялась.
Никогда.
А Лайл совершенно не замечал ее отношения, и это создавало между нами определенную напряженность. Он постоянно старался свести нас, чтобы мы могли «заняться женскими штучками», как он это называл. Я пыталась, но у нас было очень мало общего, за исключением любви к Лайлу. При этом Элинор была убеждена, что любит его гораздо сильнее, и обращалась со мной так, будто я недостойна ее любимого сыночка.
Ее единственного сыночка.
Ее единственного ребенка.
Я долгое время беспокоилась, размышляя о том, что это не являлось хорошей основой для взаимоотношений свекрови и невестки. Но, к сожалению, самоанализ не помог мне наладить с ней понимание.
Наконец я вздохнула, сняла трубку и набрала номер.
– Алло?
– Здравствуйте, Элинор, это Бри. Как у вас дела? Лайл сказал, вы хотели поговорить со мной, поэтому я решила поймать вас до обеда.
В ответ – ее тихий дребезжащий смех, который, если быть совсем честной, всегда немного меня бесил. Знаю, не хорошо раздражаться, когда кто-то смеется, особенно если это ваша будущая свекровь. Конечно, я понимаю, она ничего не может с этим поделать, но факт остается фактом. В последнее время я была не очень хорошей девушкой, и это проявлялось во многом.
«Кроме того, держу пари – Элинор сильно заинтересовал бы тот факт, что я почти поцеловала парня, который не является ее сыном».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77