– горько осведомилась Мелли. – Отменишь церемонию?
– При чем тут твоя беременность? – искренне изумился Дик.
– Я все понимаю: ты не хочешь, чтобы повторилась история с Ником. Тебе не о чем тревожиться – мне и в голову не придет разлучить тебя с ребенком. Впрочем, мы опережаем события… – Голос ее прервался. Дик успокаиваться не желал: напротив, кипел от гнева! – Если ты спокойно и мирно обдумаешь ситуацию, то поймешь: брак – это опрометчивое и неразумное решение!
– Ради Бога, Мелани, ты отлично знаешь, что я люблю тебя!
– Что я знаю? – воскликнула Мелли, ушам своим не веря.
– Конечно, я люблю тебя! Я ведь уже признавался тебе в любви! – напомнил он сквозь зубы.
– Это было до того… до того, как я наговорила тебе гадостей. Ты ведь возненавидел меня, нет? – слабо запротестовала она.
Наверное, это сон… Мелли на всякий случай ущипнула себя за локоть. Больно!
– Да, я всерьез думал, Что ненавижу тебя или, по крайней мере, хочу возненавидеть, но, черт возьми, не мог! Я прошел через ад, а все потому, что люблю. Я приехал в Англию, чтобы наказать тебя. Я думал, ты предала меня, разболтала обо всем газетчикам. А потом вдруг понял, что люблю тебя, что бы ты ни натворила. Думаешь, я покорно смирюсь с отказом? По-твоему, зачем я хочу на тебе жениться? Решила, что дело в ребенке, верно? – глухо спросил он.
– Мне казалось, это ясно, как дважды два, – пролепетала Мелли.
Дик меня любит! Любит! Голова у Мелли шла кругом. Никогда больше не стану вышучивать неправдоподобно счастливые концы мыльных опер!
– Я думал, это ты меня ненавидишь, пока ты не примчалась в больницу. Знаешь, как много значил для меня твой приезд? – Голос Дика дрожал от волнения. – А вчера ночью развеялись последние сомнения! – Мелли вспыхнула и смущенно опустила глаза. – Я вел себя как дикарь, верно?
– Ох, Дик! – воскликнула она. – Ох, Дик! – Она знала, что повторяется, но ничего другого на ум не шло.
– Поцелуй ее! – громко предложил кто-то.
Раздался одобрительный гул. – Точно, поцелуй – и дело с концом!
Оказалось, пока влюбленные выясняли отношения, по меньшей мере, человек двадцать обоего пола и всех возрастов окружили их тесным кольцом. Дик не привык разочаровывать зрителей. Под гром аплодисментов он заключил Мелли в объятия.
– Ах, как романтично! – Расчувствовавшиеся зрительницы прикладывали платочки к глазам.
– Дик… – Мелли поднялась на цыпочки и заглянула ему через плечо. – Тут люди… на нас смотрят.
– Я знаю, – промычал Дик, осыпая поцелуями ее шею и грудь.
– Ах, знаешь! – вознегодовала она. – Позер несчастный, вечно работаешь на публику! Ммм… – Протест умолк на полуслове: Дик жадно припал к ее губам.
– Вот это поцелуй, – восхищенно вздохнула какая-то старушка.
Мелли облегченно перевела дух: Дик, наконец, решил, что все хорошо в меру. Взяв свою даму под руку, он церемонно прошествовал сквозь толпу, не обращая внимания на комментарии, от которых Мелли краснела до корней волос. К ее вящему негодованию, Дик даже подарил автограф-другой.
– Что поделать? – картинно вздохнул он в ответ на ее протесты. – Я любимец публики. А теперь предлагаю пойти куда-нибудь, где нас не побеспокоят, – и побыстрее.
Мелли просияла. Ах, если бы этот день длился вечно, если бы возможно было сберечь неизменным каждое драгоценное мгновение!
– Не хочу показаться развязной, но у нас есть отличный номер в отеле, – напомнила она.
– Отлично. Люблю решительных женщин, – одобрил Дик, подзывая такси. – Кстати, как называется отель?
Эпилог
Мужчина и мальчик выбрались на берег. Отряхнулись, точно собаки: капли соленой воды вспыхнули на солнце бриллиантовой россыпью.
Мальчуган с ясными синими глазами, длинноногий, как жеребенок, первым добежал до Мелли. Тяжело дыша, стянул с себя маску и акваланг и растянулся на горячем песке.
– Ух, здорово! Почему бы и вам не попробовать? Папа – классный учитель!
– Уж больно командовать любит, – отмахнулась Мелли. Она знала, как дорожит Дик минутами, проведенными с сыном, и тактично старалась почаще оставлять их одних. Дик принадлежит ей до конца жизни – так стоит ли жадничать?
– А я все слышал!
– А я на это и рассчитывала!
Дик блаженно разлегся рядом, и Мелли зарумянилась от удовольствия.
– Накройся, Ник, – посоветовала она, щурясь на солнце, и перебросила мальчику яркую футболку.
– Как скажете, док, – усмехнулся тот.
– И кто же здесь тиран и деспот? – поддразнил Дик.
– Ты тоже накройся, – строго потребовала Мелли.
– Вид у тебя, точно у кошки, что добралась до молока, – усмехнулся Дик.
– Сейчас замурлыкаю.
– Если вы опять за нежности, то я ушел. Пойду, добуду мороженое – с ананасом, шоколадом и сливками. На вашу долю купить?
– Нет! – хором запротестовали взрослые. Количество мороженого, поглощаемое тринадцатилетним подростком, приводило их в благоговейный трепет.
– И куда все девается? – полюбопытствовала Мелли, провожая взглядом худощавую фигурку.
– Правда, не верится, что и этот когда-нибудь станет таким взрослым? – Дик погладил рукой ее живот.
– Мне порою не верится, что он, в самом деле, там.
– Ты же врач! Как ты думаешь, твои родители что-нибудь заподозрили, когда мы поженились так скоропалительно? – полюбопытствовал Дик.
– Возможно, но тактично промолчали. Наверное, решили, что мужчина, который берет в свадебное путешествие сына, способен на все!
Дик перекатился на живот.
– Ты ведь не сердишься, что Ник поехал с нами, правда?
Улыбка Мелли не оставила места сомнениям.
– Глупый ты у меня!
Тенанты охотно отпустили Ника на курорт, поскольку считали, что мальчику после травмы необходимо восстановить силы, и поездка эта стала залогом новых отношений между отцом и сыном. Мэрилин, похоже, перестала ревновать сына к Дику, хотя обе стороны все еще проявляли известную осторожность.
– Ах, я глупый? Сейчас я тебе устрою…
– Перестань меня щекотать, это нечестно! – взвизгнула Мелли, пытаясь освободиться.
– Сначала скажи, что любишь меня! Ведь ты меня любишь, правда?
– А тебе нужны подтверждения?
– Никогда не устану слушать! – пылко заверил Дик.
– Я люблю тебя, Дик Грейсон, люблю и еще раз люблю! – торжественно заверила Мелли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– При чем тут твоя беременность? – искренне изумился Дик.
– Я все понимаю: ты не хочешь, чтобы повторилась история с Ником. Тебе не о чем тревожиться – мне и в голову не придет разлучить тебя с ребенком. Впрочем, мы опережаем события… – Голос ее прервался. Дик успокаиваться не желал: напротив, кипел от гнева! – Если ты спокойно и мирно обдумаешь ситуацию, то поймешь: брак – это опрометчивое и неразумное решение!
– Ради Бога, Мелани, ты отлично знаешь, что я люблю тебя!
– Что я знаю? – воскликнула Мелли, ушам своим не веря.
– Конечно, я люблю тебя! Я ведь уже признавался тебе в любви! – напомнил он сквозь зубы.
– Это было до того… до того, как я наговорила тебе гадостей. Ты ведь возненавидел меня, нет? – слабо запротестовала она.
Наверное, это сон… Мелли на всякий случай ущипнула себя за локоть. Больно!
– Да, я всерьез думал, Что ненавижу тебя или, по крайней мере, хочу возненавидеть, но, черт возьми, не мог! Я прошел через ад, а все потому, что люблю. Я приехал в Англию, чтобы наказать тебя. Я думал, ты предала меня, разболтала обо всем газетчикам. А потом вдруг понял, что люблю тебя, что бы ты ни натворила. Думаешь, я покорно смирюсь с отказом? По-твоему, зачем я хочу на тебе жениться? Решила, что дело в ребенке, верно? – глухо спросил он.
– Мне казалось, это ясно, как дважды два, – пролепетала Мелли.
Дик меня любит! Любит! Голова у Мелли шла кругом. Никогда больше не стану вышучивать неправдоподобно счастливые концы мыльных опер!
– Я думал, это ты меня ненавидишь, пока ты не примчалась в больницу. Знаешь, как много значил для меня твой приезд? – Голос Дика дрожал от волнения. – А вчера ночью развеялись последние сомнения! – Мелли вспыхнула и смущенно опустила глаза. – Я вел себя как дикарь, верно?
– Ох, Дик! – воскликнула она. – Ох, Дик! – Она знала, что повторяется, но ничего другого на ум не шло.
– Поцелуй ее! – громко предложил кто-то.
Раздался одобрительный гул. – Точно, поцелуй – и дело с концом!
Оказалось, пока влюбленные выясняли отношения, по меньшей мере, человек двадцать обоего пола и всех возрастов окружили их тесным кольцом. Дик не привык разочаровывать зрителей. Под гром аплодисментов он заключил Мелли в объятия.
– Ах, как романтично! – Расчувствовавшиеся зрительницы прикладывали платочки к глазам.
– Дик… – Мелли поднялась на цыпочки и заглянула ему через плечо. – Тут люди… на нас смотрят.
– Я знаю, – промычал Дик, осыпая поцелуями ее шею и грудь.
– Ах, знаешь! – вознегодовала она. – Позер несчастный, вечно работаешь на публику! Ммм… – Протест умолк на полуслове: Дик жадно припал к ее губам.
– Вот это поцелуй, – восхищенно вздохнула какая-то старушка.
Мелли облегченно перевела дух: Дик, наконец, решил, что все хорошо в меру. Взяв свою даму под руку, он церемонно прошествовал сквозь толпу, не обращая внимания на комментарии, от которых Мелли краснела до корней волос. К ее вящему негодованию, Дик даже подарил автограф-другой.
– Что поделать? – картинно вздохнул он в ответ на ее протесты. – Я любимец публики. А теперь предлагаю пойти куда-нибудь, где нас не побеспокоят, – и побыстрее.
Мелли просияла. Ах, если бы этот день длился вечно, если бы возможно было сберечь неизменным каждое драгоценное мгновение!
– Не хочу показаться развязной, но у нас есть отличный номер в отеле, – напомнила она.
– Отлично. Люблю решительных женщин, – одобрил Дик, подзывая такси. – Кстати, как называется отель?
Эпилог
Мужчина и мальчик выбрались на берег. Отряхнулись, точно собаки: капли соленой воды вспыхнули на солнце бриллиантовой россыпью.
Мальчуган с ясными синими глазами, длинноногий, как жеребенок, первым добежал до Мелли. Тяжело дыша, стянул с себя маску и акваланг и растянулся на горячем песке.
– Ух, здорово! Почему бы и вам не попробовать? Папа – классный учитель!
– Уж больно командовать любит, – отмахнулась Мелли. Она знала, как дорожит Дик минутами, проведенными с сыном, и тактично старалась почаще оставлять их одних. Дик принадлежит ей до конца жизни – так стоит ли жадничать?
– А я все слышал!
– А я на это и рассчитывала!
Дик блаженно разлегся рядом, и Мелли зарумянилась от удовольствия.
– Накройся, Ник, – посоветовала она, щурясь на солнце, и перебросила мальчику яркую футболку.
– Как скажете, док, – усмехнулся тот.
– И кто же здесь тиран и деспот? – поддразнил Дик.
– Ты тоже накройся, – строго потребовала Мелли.
– Вид у тебя, точно у кошки, что добралась до молока, – усмехнулся Дик.
– Сейчас замурлыкаю.
– Если вы опять за нежности, то я ушел. Пойду, добуду мороженое – с ананасом, шоколадом и сливками. На вашу долю купить?
– Нет! – хором запротестовали взрослые. Количество мороженого, поглощаемое тринадцатилетним подростком, приводило их в благоговейный трепет.
– И куда все девается? – полюбопытствовала Мелли, провожая взглядом худощавую фигурку.
– Правда, не верится, что и этот когда-нибудь станет таким взрослым? – Дик погладил рукой ее живот.
– Мне порою не верится, что он, в самом деле, там.
– Ты же врач! Как ты думаешь, твои родители что-нибудь заподозрили, когда мы поженились так скоропалительно? – полюбопытствовал Дик.
– Возможно, но тактично промолчали. Наверное, решили, что мужчина, который берет в свадебное путешествие сына, способен на все!
Дик перекатился на живот.
– Ты ведь не сердишься, что Ник поехал с нами, правда?
Улыбка Мелли не оставила места сомнениям.
– Глупый ты у меня!
Тенанты охотно отпустили Ника на курорт, поскольку считали, что мальчику после травмы необходимо восстановить силы, и поездка эта стала залогом новых отношений между отцом и сыном. Мэрилин, похоже, перестала ревновать сына к Дику, хотя обе стороны все еще проявляли известную осторожность.
– Ах, я глупый? Сейчас я тебе устрою…
– Перестань меня щекотать, это нечестно! – взвизгнула Мелли, пытаясь освободиться.
– Сначала скажи, что любишь меня! Ведь ты меня любишь, правда?
– А тебе нужны подтверждения?
– Никогда не устану слушать! – пылко заверил Дик.
– Я люблю тебя, Дик Грейсон, люблю и еще раз люблю! – торжественно заверила Мелли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36