А теперь он ищет Кирстен и Джерри Брандта – чтобы закончить работу.
Я решил не упоминать о сэре Дугласе Карлайле. Кэмпбелл и так на пределе. Мой единственный шанс заставить его возобновить расследование – оставить его в убеждении, что требование выкупа – фальшивка. Я пока не могу доказать обратного.
– А какое отношение имеет к этому Джерри Брандт?
– Он был на «Шармэйн». Я видел, как он упал за борт.
Я жду. Не знаю, достаточно ли этих фактов для Кэмпбелла.
Но он уже напялил на себя маску хозяина положения.
– Итак, могу я высказаться прямо? Ты поведал нам о похищении, убийстве из мести и требовании выкупа. А я еще добавлю до кучи: пренебрежение служебными обязанностями, причинение ущерба здоровью напарницы, сокрытие информации и неподчинение приказам…
Меня охватывает тревога. Он не понимает. Он ничего не видит, кроме скандала вокруг Говарда Уэйвелла.
– Мы должны найти Кирстен раньше, чем это сделает Алексей. Если она выжила, то ей потребуется медицинская помощь. Надо обыскать местные больницы и попросить врачей просмотреть записи. Надо проверить ее банковский счет, счета за телефон, выяснить, не покупала ли она билеты. Нам надо знать о ее последних передвижениях, возможных знакомствах и местах, где она могла укрыться.
Кэмпбелл смотрит на меня испепеляющим взглядом.
– Ты слишком часто говоришь «нам». По-видимому, ты не понимаешь, что больше не являешься сотрудником полиции.
От злости у меня темнеет в глазах. Джо пытается смягчить ситуацию:
– Мне кажется, джентльмены, что все мы ищем истину. Инспектор Мелдран расследует стрельбу на реке. Инспектор Руиз – свидетель. Он предлагает дать показания. Он не будет вмешиваться в расследование.
Мелдран кивает. Он удовлетворен. Кэмпбелл тычет в меня пальцем:
– Я хочу, чтобы ты кое-что знал, Руиз. Мне и так известна истина.
– Не сомневаюсь в этом, – говорю я.
Кэмпбелл торжествующе улыбается.
– Ты прав относительно Алексея Кузнеца. Он не тот человек, который позволит украсть у себя два миллиона. Он утверждает, что бриллианты украл ты, и подал соответствующее официальное заявление. Мы добиваемся ордера на твой арест. На твоем месте я бы поискал адвоката.
Я почти бегу, задыхаясь от ярости. Джо старается не отставать, следуя за мной по коридору и проталкиваясь в стеклянные двери.
На тротуаре, словно холодный ветер, меня настигает голос:
– Это вы его застрелили?
Тони Мерфи задает вопрос всем своим телом.
– Вы когда-нибудь видели такое тело… по кусочкам? Мне пришлось пойти в морг на опознание. Он распух и побелел, как растопленная свечка. Полицейские говорят, что его застрелили. У них есть свидетель. Это вы?
– Да.
Он кусает губы.
– И вы его застрелили?
– Нет.
– А вы знаете, кто это сделал?
– Я не знаю, кто нажимал на курок, но видел, как твой отец упал. Я не мог ему помочь.
Он судорожно глотает.
– Теперь я должен заботиться о маме и Стиви. Паб – вот все, что у нас осталось.
– Сожалею.
Он хотел бы что-то сделать, но может лишь стоять на месте. Он пленник собственного несчастья.
– Иди домой, Тони. Я все улажу.
29
Джо ждет, когда я что-нибудь скажу. Его темно-карие глаза смотрят на меня со смутной грустью и уверенностью, что он не может мне помочь. Я же продолжаю думать о том, какие меры следовало принять. Кэмпбелл обязан был собрать оперативную группу. Два десятка следователей уже должны были бы искать Кирстен и Джерри Брандта. Необходимо было установить наблюдение за Алексеем и обыскать его лодку.
Я хочу, чтобы всего один час – этот час – я точно знал, что мне делать. Хочу, чтобы каждое мое решение было верным.
Мы едем по Юстон-роуд мимо Риджентс-парка.
– Так что же вы собираетесь делать? – спрашивает Джо.
– Найти их.
– Вы не справитесь с этим в одиночку.
– У меня нет выбора.
По лицу Джо понятно, что у него родился план.
– А что если мы наймем добровольцев? Мы могли бы позвонить друзьям и родственникам. Сколько вам нужно человек?
– Не знаю. Надо связаться с больницами, клиниками и частными хирургами. Кто-то должен был лечить Кирстен.
– Можно воспользоваться моим офисом, – говорит Джо. – Он не слишком велик, но там есть приемная, картотека и кухня. Шесть телефонных линий и факс. Можно подключить дополнительные телефоны. Я попрошу мою секретаршу Филиппу начать обзванивать людей.
Мы останавливаемся около его офиса.
– Куда направляетесь сейчас?
После недолгих колебаний я принимаю решение:
– Так или иначе, я собираюсь повидать Рэйчел Карлайл.
Сегодня тенниса не будет. Корт покрыт лужами, крупные капли висят на сетке, как стеклянные бусины. Вот и осень – дожди становятся все холоднее.
Остановившись напротив дома Карлайлов, я наблюдаю за подъездом и слушаю радио. Говорят о Рэе Мерфи, но о Кирстен Фицрой не упоминают. Кэмпбелл этого не допустит.
После примерно часового ожидания я вижу, как темный «мерседес» выплывает из ворот и поворачивает налево. Сэр Дуглас и Тотти уезжают.
Я выжидаю несколько минут и подхожу к дому. Мокрые кучи листьев собраны вдоль дорожки и заперты в пределах изгороди. Фонтан тоже забит листьями, и вода бьет в сторону, затопляя тропинки.
Миновав парадный вход, я огибаю здание и поднимаюсь по каменным ступенькам справа от дома. Стучу четыре раза, и наконец дверь открывается. За ней стоит Томас.
– Мне надо поговорить с Рэйчел.
– Мисс Рэйчел нет дома, сэр.
Он лжет.
– Вам не обязательно ее оберегать. Я не хочу создавать никаких проблем. Если она не захочет со мной разговаривать, я уйду.
Он смотрит мимо меня в сад.
– Не думаю, что сэр Дуглас это одобрит.
– Просто спросите у нее.
Он обдумывает предложение и соглашается, оставив меня дожидаться на ступеньках. Где-то тлеет огонь, окрашивая воздух в цвет грязноватой воды.
Томас снова появляется.
– Мисс Карлайл примет вас в кухне.
Он ведет меня по коридорам, увешанным картинами с изображениями охотничьих собак, лошадей и фазанов. Рамы такие темные, что сливаются со стенами, и животные кажутся объемными, залитыми желе. Вдоль лестницы висят английские пейзажи: поля и реки.
Сначала я даже не понимаю, что Рэйчел уже на кухне. Она похожа на фотографию – неподвижная, высокая, с темными волосами.
– Ваш отец сказал, что мне нельзя с вами встречаться, – говорю я.
– Меня он не спрашивал.
На ней джинсы и рубашка из жатого шелка. Ее грубоватые черты смягчает стрижка, которая теперь короче, чем я помню: волосы едва доходят до плеч.
– Я слышала, вы не помните того, что случилось той ночью.
– Да, какое-то время не помнил.
Она покусывает нижнюю губу и прикидывает, можно ли мне доверять.
– Но вы не забыли меня.
– Нет. Я не знал, что с вами случилось. Обнаружил это только несколько дней назад.
В ее глазах появляется нетерпение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Я решил не упоминать о сэре Дугласе Карлайле. Кэмпбелл и так на пределе. Мой единственный шанс заставить его возобновить расследование – оставить его в убеждении, что требование выкупа – фальшивка. Я пока не могу доказать обратного.
– А какое отношение имеет к этому Джерри Брандт?
– Он был на «Шармэйн». Я видел, как он упал за борт.
Я жду. Не знаю, достаточно ли этих фактов для Кэмпбелла.
Но он уже напялил на себя маску хозяина положения.
– Итак, могу я высказаться прямо? Ты поведал нам о похищении, убийстве из мести и требовании выкупа. А я еще добавлю до кучи: пренебрежение служебными обязанностями, причинение ущерба здоровью напарницы, сокрытие информации и неподчинение приказам…
Меня охватывает тревога. Он не понимает. Он ничего не видит, кроме скандала вокруг Говарда Уэйвелла.
– Мы должны найти Кирстен раньше, чем это сделает Алексей. Если она выжила, то ей потребуется медицинская помощь. Надо обыскать местные больницы и попросить врачей просмотреть записи. Надо проверить ее банковский счет, счета за телефон, выяснить, не покупала ли она билеты. Нам надо знать о ее последних передвижениях, возможных знакомствах и местах, где она могла укрыться.
Кэмпбелл смотрит на меня испепеляющим взглядом.
– Ты слишком часто говоришь «нам». По-видимому, ты не понимаешь, что больше не являешься сотрудником полиции.
От злости у меня темнеет в глазах. Джо пытается смягчить ситуацию:
– Мне кажется, джентльмены, что все мы ищем истину. Инспектор Мелдран расследует стрельбу на реке. Инспектор Руиз – свидетель. Он предлагает дать показания. Он не будет вмешиваться в расследование.
Мелдран кивает. Он удовлетворен. Кэмпбелл тычет в меня пальцем:
– Я хочу, чтобы ты кое-что знал, Руиз. Мне и так известна истина.
– Не сомневаюсь в этом, – говорю я.
Кэмпбелл торжествующе улыбается.
– Ты прав относительно Алексея Кузнеца. Он не тот человек, который позволит украсть у себя два миллиона. Он утверждает, что бриллианты украл ты, и подал соответствующее официальное заявление. Мы добиваемся ордера на твой арест. На твоем месте я бы поискал адвоката.
Я почти бегу, задыхаясь от ярости. Джо старается не отставать, следуя за мной по коридору и проталкиваясь в стеклянные двери.
На тротуаре, словно холодный ветер, меня настигает голос:
– Это вы его застрелили?
Тони Мерфи задает вопрос всем своим телом.
– Вы когда-нибудь видели такое тело… по кусочкам? Мне пришлось пойти в морг на опознание. Он распух и побелел, как растопленная свечка. Полицейские говорят, что его застрелили. У них есть свидетель. Это вы?
– Да.
Он кусает губы.
– И вы его застрелили?
– Нет.
– А вы знаете, кто это сделал?
– Я не знаю, кто нажимал на курок, но видел, как твой отец упал. Я не мог ему помочь.
Он судорожно глотает.
– Теперь я должен заботиться о маме и Стиви. Паб – вот все, что у нас осталось.
– Сожалею.
Он хотел бы что-то сделать, но может лишь стоять на месте. Он пленник собственного несчастья.
– Иди домой, Тони. Я все улажу.
29
Джо ждет, когда я что-нибудь скажу. Его темно-карие глаза смотрят на меня со смутной грустью и уверенностью, что он не может мне помочь. Я же продолжаю думать о том, какие меры следовало принять. Кэмпбелл обязан был собрать оперативную группу. Два десятка следователей уже должны были бы искать Кирстен и Джерри Брандта. Необходимо было установить наблюдение за Алексеем и обыскать его лодку.
Я хочу, чтобы всего один час – этот час – я точно знал, что мне делать. Хочу, чтобы каждое мое решение было верным.
Мы едем по Юстон-роуд мимо Риджентс-парка.
– Так что же вы собираетесь делать? – спрашивает Джо.
– Найти их.
– Вы не справитесь с этим в одиночку.
– У меня нет выбора.
По лицу Джо понятно, что у него родился план.
– А что если мы наймем добровольцев? Мы могли бы позвонить друзьям и родственникам. Сколько вам нужно человек?
– Не знаю. Надо связаться с больницами, клиниками и частными хирургами. Кто-то должен был лечить Кирстен.
– Можно воспользоваться моим офисом, – говорит Джо. – Он не слишком велик, но там есть приемная, картотека и кухня. Шесть телефонных линий и факс. Можно подключить дополнительные телефоны. Я попрошу мою секретаршу Филиппу начать обзванивать людей.
Мы останавливаемся около его офиса.
– Куда направляетесь сейчас?
После недолгих колебаний я принимаю решение:
– Так или иначе, я собираюсь повидать Рэйчел Карлайл.
Сегодня тенниса не будет. Корт покрыт лужами, крупные капли висят на сетке, как стеклянные бусины. Вот и осень – дожди становятся все холоднее.
Остановившись напротив дома Карлайлов, я наблюдаю за подъездом и слушаю радио. Говорят о Рэе Мерфи, но о Кирстен Фицрой не упоминают. Кэмпбелл этого не допустит.
После примерно часового ожидания я вижу, как темный «мерседес» выплывает из ворот и поворачивает налево. Сэр Дуглас и Тотти уезжают.
Я выжидаю несколько минут и подхожу к дому. Мокрые кучи листьев собраны вдоль дорожки и заперты в пределах изгороди. Фонтан тоже забит листьями, и вода бьет в сторону, затопляя тропинки.
Миновав парадный вход, я огибаю здание и поднимаюсь по каменным ступенькам справа от дома. Стучу четыре раза, и наконец дверь открывается. За ней стоит Томас.
– Мне надо поговорить с Рэйчел.
– Мисс Рэйчел нет дома, сэр.
Он лжет.
– Вам не обязательно ее оберегать. Я не хочу создавать никаких проблем. Если она не захочет со мной разговаривать, я уйду.
Он смотрит мимо меня в сад.
– Не думаю, что сэр Дуглас это одобрит.
– Просто спросите у нее.
Он обдумывает предложение и соглашается, оставив меня дожидаться на ступеньках. Где-то тлеет огонь, окрашивая воздух в цвет грязноватой воды.
Томас снова появляется.
– Мисс Карлайл примет вас в кухне.
Он ведет меня по коридорам, увешанным картинами с изображениями охотничьих собак, лошадей и фазанов. Рамы такие темные, что сливаются со стенами, и животные кажутся объемными, залитыми желе. Вдоль лестницы висят английские пейзажи: поля и реки.
Сначала я даже не понимаю, что Рэйчел уже на кухне. Она похожа на фотографию – неподвижная, высокая, с темными волосами.
– Ваш отец сказал, что мне нельзя с вами встречаться, – говорю я.
– Меня он не спрашивал.
На ней джинсы и рубашка из жатого шелка. Ее грубоватые черты смягчает стрижка, которая теперь короче, чем я помню: волосы едва доходят до плеч.
– Я слышала, вы не помните того, что случилось той ночью.
– Да, какое-то время не помнил.
Она покусывает нижнюю губу и прикидывает, можно ли мне доверять.
– Но вы не забыли меня.
– Нет. Я не знал, что с вами случилось. Обнаружил это только несколько дней назад.
В ее глазах появляется нетерпение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91