Орел по воздуху там черепаху нес,
И вот над лысою Эсхила головою,
Что маленькой ему казалася скалою
От вылезших волос,
Добычу уронил, разбить ее стремяся,
И жизнь несчастного Эсхила порвалася.
Отсюда вывод мой таков:
Искусство видеть даль невидимых годов,
Коли оно и справедливо,
Всегда заставит вас впадать
В беду, которой вы стремились избежать.
Но утверждаю я: искусство это лживо.
Природа не связала, нет!
Себя иль нас всех предопределеньем
Всей жизни, с помощью планет:
Все управляется стеченьем
Мест, времени и лиц,
Не от предвиденья каких-то небылиц!
Вот под одной звездой два человека:
И тот пастух, и этот царь живут.
Царь держит скипетр, палку - тот.
Звезда Юпитера судила так от века.
А что - Юпитер сам? Материя и в ней
Отсутствует сознанье.
С чего же вдруг его влиянье
Различно действует на этих двух людей?
И как проникнуть все воздушное пространство?
Марс, Солнце, пустоту безмерную пройти?
Единый атом вас собьет всегда с пути...
Как предусмотрит все провидцев шарлатанство?
Вот нынешняя роль Европы: ведь теперь
И не было б ее, явись лишь предсказанье.
Что ж прежде ничего никто не молвил? Верь,
Никто предвидеть был и сам не в состояньи.
Огромность времени, стремленье быстрых дней,
Изменчивость людских страстей
Позволят ли кому, при слабости убогой,
За шагом шаг, в поступках нас следить?
А это все судьбу способно изменить.
Течение ее нейдет одной дорогой;
Не может ведь, как мы, все тот же путь держать.
Но как по писанному тщатся прочитать
Провидцы-чудаки судьбы людской стремленье.
Не следует вниманья обращать
На два рассказанные мною приключенья.
Любимый слишком Сын или Эсхил для нас
Не доказательства: все лживы предреченья;
Предскажут, может быть, из тысячи лишь раз
И то случайно, без сомненья.
П. Порфиров.
Приключения Эсхила, рассказанные Геродотом и Плинием, могли дать Лафонтену сюжет для этой басни. Великий греческий трагик, побежденный молодым Софоклом, удалился в Сицилию и там умер, раздавленный упавшей на него черепахой.
159. Осел и Собака
(L'Ane et le Chien)
Природа учит нас друг другу помогать.
Но раз Осел над этим посмеялся;
Я просто не могу понять,
Как он позорно так попался:
Ведь он смиренный был Осел.
С Собакой он однажды шел
Преважно, ни о чем не думая на воле.
Хозяин общий был у них
И спал теперь. Осел с Собакой-мигом в поле:
Среди полянок заливных
Трава пришлась ему по вкусу, просто чудо!
Репейнику ничуть! Он занялся травой:
Ведь в редкость лакомое блюдо
И праздничек такой,
Смекнул Осленок мой.
Собака ж, с голоду совсем изнемогая,
Сказала: "Наклонись, товарищ, чтоб могла я
Взять из корзинки свой обед".
Ни слова тот в ответ:
Осел и Собака
Он, наш аркадский конь, средь заливного луга
Боялся время потерять
Траву жевать.
Он долго делал вид, что не расслышал друга,
И наконец сказал: "Друг! мой совет таков:
Дождись, когда хозяин встанет;
Проснется, и обед сейчас тебе готов.
Он не задержит, он достанет..."
Во время этих слов
Из леса вышел Волк голодный.
Осел - Собаку звать, увы, мольбой бесплодной:
Ни с места та, в ответ: "Друг! мой совет таков:
Беги, покуда наш хозяин не проснется;
Он не задержит ведь; ты лыжи навостри
И мчись. А если Волк догонит, подберется,
Бей в морду новыми подковами. Смотри,
Бей до смерти..."
Но в миг единый
Покончил серый Волк тут с глоткою ослиной.
Я смею полагать
Друг другу надо помогать.
П. Порфиров.
Из Абстемия (прим. к б. 24). Весьма близка к Лафонтеновой по содержанию басня Хемницера "Чужая беда".
160. Паша и Купец
(Le Bassa et le Marchand)
Грек торговал в стране одной.
Купца поддерживал Паша высоким саном,
И отдувался Грек за то своим карманом,
Пашу отдаривал богатою казной.
Да, покровительство - товарец не пустяшный.
Так стоил дорого Купцу пособник важный,
Что коммерсантская взмолилася душа.
Три турка, менее могучих, чем Паша,
Поддержку общую тут предложили Греку:
Просили меньше все втроем,
Чем одному платил он человеку.
Грек выслушал их речь и порешил на том.
Паша про все узнал сторонкой,
Услышал и совет, как надо поступить:
Злодеев провести уловкой тонкой,
Предупредить и отпустить
В Рай, к Магомету с порученьем;
Притом скорей, не то они
Предупредят: "Как много лиц, взгляни,
К тебе давно кипящих мщеньем:
Отрава иль кинжал, глядишь, тебя ушлет
Быть покровителем купцам иного света".
Но поступил Паша, прослушав речь совета,
Совсем как Александр Великий: он идет
В дом Грека; хладнокровный,
Садится там за стол; как прежде, голос ровный
И, как всегда, спокойный вид.
И все убеждены, что их сокрыта тайна.
"Друг, знаю!-тут Паша нежданно говорит.
Бросаешь ты меня, и слышал я случайно,
Про мщение; но все ж
Не верю я, о нет! Ты чересчур хорош,
На отравителя нисколько непохож.
Я больше не скажу ни слова.
А что касается людей,
Толкующих тебе о помощи своей,
То выслушай: болтать не стану я пустого,
Нравоученьями не буду донимать,
Одну лишь басенку хочу я рассказать:
Жил был Пастух, и пас он стадо
С большущим Псом. Спросили раз, к чему
Он держит Пса? Ведь ежедневно надо
Хлеб целый скармливать ему.
Отдать бы старшине безбожного обжору,
А для дозору
Достать бы мог Пастух
Дворняжек двух
Иль трех, которые и меньше б хлеба ели,
И лучше бы его стеречь стада умели.
Хоть ел он за троих, а невдомек того,
Что пасть у Пса была тройная,
Когда он грыз волков, в отважный бой вступая.
Пастух послушался: дворняжки для него
Все три дешевле стоить стали,
Но без оглядки вмиг от волка удирали.
Стада беду свою почуяли тогда ж...
И ты почувствуешь беду, коли отдашь
Себя бездельникам, что в помощь назвалися...
Желаешь доброго,-скорей ко мне вернися".
Ему поверил Грек.
Урок для простаков:
Как ни считай, а все вернее
Защита одного царя, да посильнее,
Чем слабых нескольких князьков.
П. Порфиров.
161. Польза знания.
(L'Avantage de la Science).
Два горожанина поспорили когда-то.
Один знавался с нищетой,
Хотя и был учен; другой
Был неуч, - жил богато.
И неуч думал одержать
Победу в распре шумной:
Он говорил, что уважать
Его обязан каждый умный.
Был просто глуп чудак: за что нам почитать
Того, за кем и не водилось прежде,
Да и теперь не числится заслуг?
Ученый волю дал кичливому невежде:
"Друг,
Болтал мой неуч, увлекаясь,
Себя считаешь ты влиятельным лицом.
Скажи - для всех открыт твой дом?
Что толку - целый век читать, не отрываясь?
Живут ученые в подвалах да углах,
Зимой как летом одеваясь;
За камердинера - их тени на стенах.
Сознаться, родина немного получает
От тех, что медный тратят грош.
По мне, тот гражданин и дорог, и хорош,
Чья роскошь пышная богатство расточает;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67