Вы представляете себе, как мы были довольны! Мы поглядели на капитана, торжествуя, что убедили его наконец. Он улыбался и молчал. Макрель лежала на палубе. Альфред взял ее за жабры и хотел снять с крючка. Бац! Этот дьявол вдруг ударил хвостом, отцепился сам от крючка и прыгнул за борт. Такая досада! А капитан надрывался от смеха. Так мы и не доказали ему, что не только та рыба твоя, которая у тебя на вилке!»
Когда наступала осень, писатель с помощью экипажа и местных рыбаков вытаскивал свою яхту на берег и отправлялся в Париж. Но каждую весну он неизменно снова возвращался в рыбачью деревушку Ле Кротуа.
«Сен-Мишель» обычно крейсировал вдоль побережья, от берегов Бретани на юге до северных берегов Франции, заплывая иногда в бельгийские и голландские воды. Изредка он даже отваживался пересекать пролив и посещать меловые берега Англии. Однажды во время подобного рейса у устья Темзы мимо них промчалось чудовищное видение – корабль с пятью трубами и шестью мачтами, знаменитый и несравненный «Грейт Истерн».
Во время этих летних плаваний на любимой яхте Жюль Верн, сидя в своей тесной, похожей на карцер, каюте, много работал. И в ясные утра, когда первый луч восходящего солнца, пронизывающий толщу океана, окрашивает все в зеленый цвет, в прозрачные вечера, свежие от берегового бриза, в короткие летние ночи, украшенные жемчужной лентой Млечного Пути и вышитые созвездиями, в долгие дни, – одни лишь моряки знают, какими длинными они кажутся, – писателя посещали мечты.
О чем мог он думать, лежа на палубе, рядом с маленькой медной пушкой, предметом любви и гордости маленького Мишеля? Что чудилось ему, когда он пристально всматривался в зеленые волны? Видел ли он в глубине моря необыкновенный подводный корабль в ореоле электрического сияния? Проносились ли над его головой чудесные воздушные и межпланетные корабли? Или он рисовал в своем воображении идеальный остров-коммуну где-то в Тихом океане или преображенный мир будущего?
«Когда-нибудь я совершу путешествие на нем», – написал Жюль Верн, увидев в Лондоне строящийся корабль «Грейт Истерн». Прошло восемь лет. Он уже был капитаном и судовладельцем, но его мореходный опыт ограничивался лишь прибрежными морями. А мечта о кругосветном путешествии? Она все еще оставалась мечтой.
Но Жюль Верн был упрям и умел ждать. И, наконец, настал день, когда он отправился в заокеанское плавание – самое большое путешествие в своей жизни, – на самом большом в мире корабле.
27 марта 1867 года в лондонском «Таймсе» появилось следующее сообщение:
«Грейт Истерн» отправился из устья Мерсей в Нью-Йорк вчера, в полдень… На борту его находится значительное число пассажиров, среди которых м-р Сайрес Филд и м-р Уоррен Барбер, директоры «Грейт Истерн Стимшип Компани».
Чопорная английская газета считала достойными внимания читателей лишь лиц, занимающих официальное положение. Она не сообщила, что в числе 1 300 пассажиров гигантского корабля был всемирно известный писатель Жюль Верн.
«Грейт Истерн», настоящее чудо техники своего времени, сделал всего лишь двадцать рейсов между Англией и Америкой. Невозможно было набрать на каждый рейс три тысячи пассажиров, составляющих комплект этого огромного плавающего города, и корабль был заброшен. О нем вспомнили только тогда, когда начались неудачи с прокладкой подводного телеграфного кабеля между Старым и Новым Светом. Десять лет инженер Сайрес Филд, главный организатор и вдохновитель работ, терпел неудачи. Тогда он вспомнил о «Грейт Истерне»: лишь он Один мог вместить 3 400 километров проволоки, весившей четыре с половиной тысячи тонн. На корабле были поставлены огромные резервуары с водой, где проволока предохранялась от доступа воздуха и прямо из этих пловучих озер поступала в океан. В 1866 году кабель, наконец, был проложен, и президент Соединенных Штатов Эндрью Джонсон послал английской королеве Виктории первую телеграмму с текстом из евангелия: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение»…
В следующем 1867 году, в связи с открытием новой всемирной выставки, «Грейт Истерн» был снова переоборудован и отделан с небывалой роскошью; он превратился в настоящий пловучий дворец для предполагаемых заокеанских посетителей. Первый его рейс после ремонта превратился в настоящее событие.
В эту зиму Жюль Верн очень много работал. Кроме очередного романа из серии «Необыкновенные путешествия», он взялся за очень крупное предприятие: географ Теофиль Левалле, начавший большую работу по изданию огромной «Иллюстрированной географии Франции», умер в самом ее разгаре, и Этсель предложил своему лучшему автору закончить книгу: имя Жюля Верна было бы для нее лучшей рекламой, и поэтому издатель готов был платить щедро. Жюль Верн долго колебался, прежде чем дал согласие: труд был тяжелый, ремесленный, но он сулил в будущем независимость. «Эта дополнительная работа даст Онорине несколько тысяч франков, необходимых, для того чтобы нанять новый дом и немного приодеться, – писал он отцу, – мне же позволит совершить вместе с Полем путешествие на „Грейт Истерне“, о котором я последнее время прожужжал тебе все уши…»
Поль Верн насчитывал за своими плечами уже двадцать лет плавания по морям. Океан стал его родиной, и он очень редко ступал на твердую землю и еще реже мог видеться со своим братом. Неразлучные в детстве, братья много лет мечтали о том, чтобы как-нибудь провести свой отпуск вместе. И вот, наконец, полные радости, как школьники, вырвавшиеся на каникулы, два брата, два «капитана Верна», стояли на набережной Ливерпуля, пытаясь что-либо рассмотреть сквозь утренний туман.
Маленький пароходик, предназначенный для перевозки пассажиров, принял, наконец, братьев на борт и ровно в семь утра отчалил от берега.
«Грейт Истерн» стоял на якорях почти в трех милях от Ливерпуля, вверх по реке, – так рассказал об этой памятной встрече Жюль Верн. – С набережной Нью-Принс его не было видно. Только когда мы обогнули берег в том месте, где река делает поворот, он появился перед нами. Казалось, что это был небольшой остров, наполовину окутанный туманом. Сначала мы увидели только носовую часть корабля, но когда пароход наш повернул, «Грейт Истерн» предстал перед нами во всю свою величину и поразил нас своей громадностью. Около него стояло три или четыре угольщика, которые ссыпали ему свой груз. Перед «Грейт Истерном» эти трехмачтовые суда казались небольшими баржами. Трубы их не доходили даже до первого ряда бортовых отверстий, а брам-стеньги не превышали его бортов. Гиганту ничего не стоило взять их в качестве паровых шлюпок. Тендер наш все приближался к «Грейт Истерну» и, наконец, подойдя к бакборту корабля, остановился около широкого трапа, спускавшегося с него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Когда наступала осень, писатель с помощью экипажа и местных рыбаков вытаскивал свою яхту на берег и отправлялся в Париж. Но каждую весну он неизменно снова возвращался в рыбачью деревушку Ле Кротуа.
«Сен-Мишель» обычно крейсировал вдоль побережья, от берегов Бретани на юге до северных берегов Франции, заплывая иногда в бельгийские и голландские воды. Изредка он даже отваживался пересекать пролив и посещать меловые берега Англии. Однажды во время подобного рейса у устья Темзы мимо них промчалось чудовищное видение – корабль с пятью трубами и шестью мачтами, знаменитый и несравненный «Грейт Истерн».
Во время этих летних плаваний на любимой яхте Жюль Верн, сидя в своей тесной, похожей на карцер, каюте, много работал. И в ясные утра, когда первый луч восходящего солнца, пронизывающий толщу океана, окрашивает все в зеленый цвет, в прозрачные вечера, свежие от берегового бриза, в короткие летние ночи, украшенные жемчужной лентой Млечного Пути и вышитые созвездиями, в долгие дни, – одни лишь моряки знают, какими длинными они кажутся, – писателя посещали мечты.
О чем мог он думать, лежа на палубе, рядом с маленькой медной пушкой, предметом любви и гордости маленького Мишеля? Что чудилось ему, когда он пристально всматривался в зеленые волны? Видел ли он в глубине моря необыкновенный подводный корабль в ореоле электрического сияния? Проносились ли над его головой чудесные воздушные и межпланетные корабли? Или он рисовал в своем воображении идеальный остров-коммуну где-то в Тихом океане или преображенный мир будущего?
«Когда-нибудь я совершу путешествие на нем», – написал Жюль Верн, увидев в Лондоне строящийся корабль «Грейт Истерн». Прошло восемь лет. Он уже был капитаном и судовладельцем, но его мореходный опыт ограничивался лишь прибрежными морями. А мечта о кругосветном путешествии? Она все еще оставалась мечтой.
Но Жюль Верн был упрям и умел ждать. И, наконец, настал день, когда он отправился в заокеанское плавание – самое большое путешествие в своей жизни, – на самом большом в мире корабле.
27 марта 1867 года в лондонском «Таймсе» появилось следующее сообщение:
«Грейт Истерн» отправился из устья Мерсей в Нью-Йорк вчера, в полдень… На борту его находится значительное число пассажиров, среди которых м-р Сайрес Филд и м-р Уоррен Барбер, директоры «Грейт Истерн Стимшип Компани».
Чопорная английская газета считала достойными внимания читателей лишь лиц, занимающих официальное положение. Она не сообщила, что в числе 1 300 пассажиров гигантского корабля был всемирно известный писатель Жюль Верн.
«Грейт Истерн», настоящее чудо техники своего времени, сделал всего лишь двадцать рейсов между Англией и Америкой. Невозможно было набрать на каждый рейс три тысячи пассажиров, составляющих комплект этого огромного плавающего города, и корабль был заброшен. О нем вспомнили только тогда, когда начались неудачи с прокладкой подводного телеграфного кабеля между Старым и Новым Светом. Десять лет инженер Сайрес Филд, главный организатор и вдохновитель работ, терпел неудачи. Тогда он вспомнил о «Грейт Истерне»: лишь он Один мог вместить 3 400 километров проволоки, весившей четыре с половиной тысячи тонн. На корабле были поставлены огромные резервуары с водой, где проволока предохранялась от доступа воздуха и прямо из этих пловучих озер поступала в океан. В 1866 году кабель, наконец, был проложен, и президент Соединенных Штатов Эндрью Джонсон послал английской королеве Виктории первую телеграмму с текстом из евангелия: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение»…
В следующем 1867 году, в связи с открытием новой всемирной выставки, «Грейт Истерн» был снова переоборудован и отделан с небывалой роскошью; он превратился в настоящий пловучий дворец для предполагаемых заокеанских посетителей. Первый его рейс после ремонта превратился в настоящее событие.
В эту зиму Жюль Верн очень много работал. Кроме очередного романа из серии «Необыкновенные путешествия», он взялся за очень крупное предприятие: географ Теофиль Левалле, начавший большую работу по изданию огромной «Иллюстрированной географии Франции», умер в самом ее разгаре, и Этсель предложил своему лучшему автору закончить книгу: имя Жюля Верна было бы для нее лучшей рекламой, и поэтому издатель готов был платить щедро. Жюль Верн долго колебался, прежде чем дал согласие: труд был тяжелый, ремесленный, но он сулил в будущем независимость. «Эта дополнительная работа даст Онорине несколько тысяч франков, необходимых, для того чтобы нанять новый дом и немного приодеться, – писал он отцу, – мне же позволит совершить вместе с Полем путешествие на „Грейт Истерне“, о котором я последнее время прожужжал тебе все уши…»
Поль Верн насчитывал за своими плечами уже двадцать лет плавания по морям. Океан стал его родиной, и он очень редко ступал на твердую землю и еще реже мог видеться со своим братом. Неразлучные в детстве, братья много лет мечтали о том, чтобы как-нибудь провести свой отпуск вместе. И вот, наконец, полные радости, как школьники, вырвавшиеся на каникулы, два брата, два «капитана Верна», стояли на набережной Ливерпуля, пытаясь что-либо рассмотреть сквозь утренний туман.
Маленький пароходик, предназначенный для перевозки пассажиров, принял, наконец, братьев на борт и ровно в семь утра отчалил от берега.
«Грейт Истерн» стоял на якорях почти в трех милях от Ливерпуля, вверх по реке, – так рассказал об этой памятной встрече Жюль Верн. – С набережной Нью-Принс его не было видно. Только когда мы обогнули берег в том месте, где река делает поворот, он появился перед нами. Казалось, что это был небольшой остров, наполовину окутанный туманом. Сначала мы увидели только носовую часть корабля, но когда пароход наш повернул, «Грейт Истерн» предстал перед нами во всю свою величину и поразил нас своей громадностью. Около него стояло три или четыре угольщика, которые ссыпали ему свой груз. Перед «Грейт Истерном» эти трехмачтовые суда казались небольшими баржами. Трубы их не доходили даже до первого ряда бортовых отверстий, а брам-стеньги не превышали его бортов. Гиганту ничего не стоило взять их в качестве паровых шлюпок. Тендер наш все приближался к «Грейт Истерну» и, наконец, подойдя к бакборту корабля, остановился около широкого трапа, спускавшегося с него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76