То, что царь не удостоил поминания погибшего на "Петропавловске"
Василия Васильевича Верещагина, не удивляет, хотя они и были лично
знакомы. Удивило меня то, что Верещагин не помянут дедом.
За две недели, надо думать, трагическая весть доползла до Борзи, а
в письме от 10-го апреля, первом письме после Пасхи, обо всем этом ни
слова.
душевному сродству. Верещагин был человеком не только ярко одарен-
ным, но и прямым, честным, храбрым. Он не наблюдал, не присутствовал,
он участвовал в войнах, о которых рассказывал. Участвуя в атаке мино-
носца на турецкие корабли еще в 1878 году Василий Васильевич был удос-
тоен тяжелой раны в бедро, в образовавшемся углублении свободно поме-
щался револьвер с чуть обпиленным стволом. За храбрость, проявленную
во время обороны Самаркандской цитадели, художник был удостоен Георги-
евского креста 4-й степени. Смел был Василий Васильевич и в обращении
с царем и царедворцами, все это видели. Во время посещения второй выс-
тавки картин "наполеоновской серии" Николай Второй заинтересовался фо-
тографиями трех из пяти картин, уничтоженных Верещагиным после резкого
их осуждения со стороны Александра II. Проворный камергер И. П. Бала-
шов тут же подскользнул к государю: "Ваше Величество, прикажите ему
написать их снова!" Верещагин вскипел и, зная, что Балашов глуховат,
громогласно объявил: "Мне приказать, Ваше превосходительство, нельзя,
меня можно просить!"
Царь, сочтя выходку дерзкой, тут же с выставки уехали. Получил свое
и великий князь Владимир Александрович, заметивший еще на первой "на-
полеоновской выставке" Верещагину: "Никогда Наполеон не ходил в такой
дурацкой шубе и шапке". "Достаточно ли, если я представлю два истори-
ческих рисунка этого костюма и описание его?" "Достаточно." "И тогда
вы публично признаете, что неправы?" "Нет, не признаю", - дорожа своим
правом на глупость объявил великий князь. Разговор шел в повышенных
тонах, и тем дело не кончилось. Приехав в Москву, Верещагин тут же
послал великому князю письмо с историческими доказательствами, а од-
новременно графу Толстому Ивану Ивановичу, вице-президенту Академии
художеств, в инцидент посвященному. Письмо Толстому начиналось слова-
ми: "Этот болван Влад. Алекс. ..." Отправив человека на почту и чуть
остыв, Василий Васильевич засомневался, не перепутал ли он в раздраже-
нии конверты. Дело был нешуточное, вдогонку был отправлен служитель.
Ошибку поправили, конверты, как свидетельствует брат Лидии Васильевны,
жены Верещагина, были действительно перепутаны.
И вот тебе на - Верещагин, превосходнейший человек, погиб, а дед
оказался на одной доске с теми, кому эта смерть была безразлична? Со-
чиняя художественный портрет предка, я бы знал, как поступить в этом
случае, но вмешиваться в автопортрет, написанный девяносто лет назад,
не считаю для себя возможным. Можно было бы, конечно, спрятать эту за-
девшую меня неотзывчивость деда за пропуск в переписке. Да вот беда,
уже начало письма убеждает, что пропуска между пасхальным письмом и
письмом от 10 апреля - "ничего особенного не случилось" - нет.
Ст. Борзя. Апреля 10. 1904. Дорогая голубка Кароля! Вот уже почти
две недели, как я ничего не писал тебе. Да ничего осо-
бенного и не случилось за это время. Праздники прошли скучновато; те-
перь же время тянется так же, как прежде. Ходят слухи, что скоро мы
выступим, но все относятся к этим слухам как-то недоверчиво и безраз-
лично. Подобные слухи у нас существуют все два месяца, которые мы тут
сидим. Работы немного. Теперь на некоторое время прибавилось дела,
прививаем всем нижним чинам оспу. Но, конечно, это займет три-четыре
дня, не больше. Скука одолевает все сильнее и сильнее.
Со мной чуть было не стряслось несчастье, но, слава Богу, все кон-
чилось благополучно. У нас скоропостижно умер казак, упавши с лошади
во время ученья, по законам нужно было его вскрывать. Вскрывали для
скорости со вторым врачом - он череп, я грудную и брюшную полости.
Обстановка вскрытия была самая неудобная: тесно и оч. темно. Я уколол
себе ножом палец; но ранка была так мала, что я не мог ее даже разгля-
деть и прижечь. Спустя 3-4 часа после вскрытия палец начал болеть, и
тогда я хорошенько размыл и разглядел ранку, имевшую вид укола иголкой
и уже покрасневшую. Тогда я вколол в ранку кристалл марганцево-кислого
кали и несколько успокоился. Как уже сказал, все сошло благополучно, и
хотя дня два я и волновался, но потом уже ясно было, что заражения не
произошло.
Пишу тебе это и надеюсь, что Ты не будешь беспокоиться задним чис-
лом. Можно было бы и не рассказывать этого, но я решил, отчего же не
поделиться, хотя и не особенно приятным известием, но, по крайней ме-
ре, хорошо кончившимся.
Ты не знаешь, как я был обрадован твоей телеграммой, в которой ты
уведомляешь меня о том, что оставляешь свои занятия в гимназии и у Ка-
туар. Отдохни, голубка, и набирайся здоровья духа и тела!
Хотел бы отправить тебе деньги, как писал раньше, да пришлось выру-
чать из беды г.г. офицеров и дать кое-кому из них взаймы 300 рублей.
Ну что еще написать? Почти ежедневно я, второй врач и ветеринарный
врач совершаем верхом прогулки, которые доставляют мне много удоволь-
ствия. Седло я себе купил за 30 рублей (очень дешево) у того офицера,
который и обещал мне его.
Приветствуй Грету и ее супруга. Коротенькие письма я послал почти
всем на Праздник. Теперь имею право рассчитывать, что хоть на часть из
них получу ответы.
Ну, до свидания, милая, дорогая Кароля! Крепко, крепко целует тебя
твой навсегда
Н. Кураев. Сейчас, дорогая деточка, получили распоряжение о назна-
чении половины
нашего полка временно для охраны жел. дор. (Забайкальск.). Около стан-
ции Хайлар Японцы попортили жел. дорогу. Три японских офицера были
схвачены и повешены. Один же, пытавшийся взорвать туннель на Хинган
(горный хребет в Манчжурии), был застрелен часовым. Все это оч. досто-
верные известия. И вот, в виду несомненного плана Японцев испортить
Забайкальскую ж.д., чтобы прекратить возможность доставки войска и
провианта, нашему полку предписано немедленно встать на охрану линии
от г. Читы до ст. Манчжурия. Завтра 3 сотни (половина полка) уже утром
выступит для этой цели в назначенные пункты. Я пока остаюсь здесь в
Борзе; но оч. может быть скоро придется переехать куда-нибудь в другое
место. Назначение полка для охраны по-видимому временное - до прибытия
специального войска для этой цели. По одним известиям (8-го была полу-
чена телеграмма от Ренненкампфа) мы поступим все-таки в дивизию гене-
рала Ренненкампфа;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43