Он схватил меня за горло, но это меня не остановило, потому что я была уверена, что он собирался меня убить. Другой потребовал, чтобы он перестал душить меня. А после этого они вставили мне в рот кляп.
Оливия замолчала. Майкл не смотрел на нее, но был уверен, что она с трудом пытается сдержать слезы.
– Я боялась, что они собираются изнасиловать меня и убить. А потом я услышала, как один из них сказал другому, что им не велено причинять мне вреда.
Ровный шаг Трои задал ритм рассказу леди Оливии. Она продолжала говорить так же уверенно, как уверенно вышагивала лошадь.
– Мне показалось это странным. Они похитили меня – и в то же время им велели не причинять мне вреда. Должно быть, в этом скрывался какой-то смысл, но я не могла этого понять.
Означает ли это, что сейчас она понимает?
– Я молилась, чтобы мне выпал шанс убежать. Я все время слышала, как они шепчутся и о чем-то спорят. Они вынули кляп из моего рта, заставили выпить лауданум. Я кричала, а потом заснула. Или же я просто думала, что кричу.
Майкл хотел утешить ее, сказать, что он делал бы то же самое. Но он не хотел снова перебивать ее.
– Когда я проснулась, было тихо, если не считать невероятного храпа, какого я никогда в жизни не слышала.
Веревки были ослаблены. Случайно или сознательно – этого я не знаю. Я снова заснула и проснулась во второй раз. Похитители все еще спали. Я стащила с глаз повязку, но было темно, и я мало что видела.
Майкл услышал шум реки, вздувшейся от весеннего паводка. Они оказались к городу ближе, чем он ожидал. Похоже, леди Оливия этого не заметила, ее мысли были сосредоточены на пережитых событиях.
– Я не слишком ясно соображала, но хотела убежать. И убежала. Даже когда я споткнулась обо что-то, тот, кто охранял, не проснулся. Сторожил ли другой где-то снаружи или он куда-то ушел? Я его так и не увидела. Мне не пришло в голову поискать что-нибудь из своей одежды, чтобы надеть поверх сорочки.
– У вас путались мысли после лауданума.
Она посмотрела на него.
– Когда вы нашли меня? Думаю, что я была полумертва. – Казалось, она впервые это поняла. Кивнув, Оливия закрыла глаза и продолжила: – Я решила, что еще должна поспать. Я едва ощущала холод, и мне слышалось, как поет моя мать. А она умерла пять лет назад.
Воцарилось молчание. Майкл почувствовал, что к ее глазам подступают слезы, и отвернулся.
– Я думаю, вы спасли мне жизнь. – В ее голосе почувствовалось изумление. – Спасибо, мистер Гаррет. Я уверена, что это не первая жизнь, которую вы спасли, но не думаю, что кто-нибудь мог испытывать большую благодарность.
– Леди Оливия, я уверен, что ваша жизнь самая ценная. – Он не хотел думать о многих других, которые были не менее невинными.
– О, не говорите, что я стою этого! – Она поднесла руку к сердцу. – Я буду постоянно чувствовать свою вину, если не оправдаю ваших надежд.
Если он когда-нибудь об этом узнает.
– Честно говоря, сэр, все, что я хочу, – это прийти домой, поесть куриного супа и отправиться спать. Вы считаете, что нельзя притвориться, будто этого никогда не было?
– Вечный вопрос, миледи. Я думаю, что вы должны делать все то, что поможет вам забыть об этом случае. Пусть ваш брат побеспокоится о том, чтобы найти злоумышленников. Он найдет способ позаботиться о вашей безопасности.
– Да, выдав меня замуж за какого-нибудь мужчину или настояв, чтобы я никогда не покидала Пеннсфорд, или велев мне отправляться в Лондон и забыть о кулинарных делах.
– Какое отношение имеют к этому кулинарные дела?
– Я хочу исколошматить этих похитителей, Но у меня нет и не может быть для этого сил. Вероятно, мне нужно научиться стрелять.
– Уговорите одного из ваших братьев научить вас. – Говоря это, Майкл в душе помолился о том, чтобы этого не произошло. Женщина, жаждущая мщения, довольно опасна и без оружия.
Некоторое время они ехали молча, ибо шум реки делал разговор невозможным.
– Я хочу помыть ноги! – Оливия повернула Трою к большому валуну, чтобы слезть с лошади.
– Погодите, Оливия, вода может быть слишком студеной. – Майкл побежал следом. – Вы можете заболеть.
То ли Оливия притворилась, что не слышит его, то ли из-за шума потока действительно его не слышала, но так или иначе она сунула одну ногу в озерцо, образованное камнями, – его запросто можно перейти вброд. Ахнув, она окунула туда вторую ногу. Очевидно, ощущения были не слишком приятные, но Оливия была решительно настроена очистить ноги от грязи.
Майкл вознамерился схватить ее за руку и насильно вытащить из ледяной воды, но едва он подошел ближе, Оливия выскочила из озерца и схватила одеяло, которое Гаррет держал в руке.
– Вытрите ноги. И побыстрее. – Он кивнул на одеяло. Оливия уже начала дрожать.
Она стояла на каменистой плите, позади нее находился большой валун.
– Садитесь. – Он кивком показал ей на камень.
Она села скорее всего потому, что он был совсем рядом, и у нее не было иного выбора.
– Очень глупый поступок.
Раздраженно взглянув на него, она принялась вытирать ноги. Скорость, с какой она это проделывала, свидетельствовала о том, что она раздражена правотой Майкла.
Оливия нагнула голову, и он обратил внимание на то, как лучи солнца скользнули по ее волосам. До этого момента он полагал, что волосы у Оливии каштановые, сейчас же убедился, что они окрашены в золотистые и бронзовые оттенки. И хотя волосы сейчас были не причесаны и всклокочены, он оценил их красоту. Он даже протянул руку, чтобы пригладить их, но вовремя отдернул ее.
Заложив для безопасности руки за спину, он наблюдал за тем, как подпрыгивали завитки, пока Оливия растирала пальцы ног. На шее он разглядел родинку – самое удобное место для поцелуя, если кто-то хочет поцеловать.
Он не собирался.
Глава 16
На что он смотрел? – спрашивала себя Оливия, когда вытирала ноги. И почему она ощущала тепло, ведь пальцы ее ног так замерзли?
– Вы не должны смотреть, как я вытираю ноги.
– Так говорят книги по этикету?
– Это выглядит сомнительно.
Он засмеялся. Этот гортанный звук вызвал у Оливии желание также засмеяться в ответ, но она прикусила губу, чтобы подавить смех. Она подала Майклу одеяло и поднялась на валун – теперь она казалась такой же высокой, как Гаррет.
– А где Троя?
– Там, где вы оставили ее, миледи. Эта лошадь приучена делать то, что ей сказано.
– О, вы опять сравниваете меня с лошадью.
– Троя самая лучшая лошадь в мире.
– И одновременно самая уродливая. – Оливия наклонилась, желая сказать это как можно тише, чтобы лошадь не услышала. Оливия заметила, что лицо Гаррета заросло щетиной, а в уголках глаз виднеются морщинки. Должно быть, он очень устал.
Она знала, что умеет вести себя как избалованный ребенок. Некогда это был единственный способ выходить победительницей из перепалок с братьями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69