Снова катрен I
ЖИТИЕ СВЯТОЙ ИРМЫ
Чья-то рука осторожно тронула меня за плечо.
— Эна Ирма!
Оборачиваюсь — передо мною белобрысый подросток-романдец, судя по одежде, из ремесленников.
— Что ты хочешь мне сказать, мой юный друг?
— Эна Ирма, — голос его понижается до шепота, — не ночуйте сегодня в доме Роз Кретель. Я сам слышал, как Верховный Экзорцист отдавал приказ капитану своих арбалетчиков.
— Но…
— За Роз не бойтесь, ее и пальцем не тронут. Им нужны только вы.
— Но… куда же я тогда пойду? Если облава, то все мои обычные места им хорошо известны.
— Идите в Академический квартал, найдите белый дом с черным каркасом — он там один такой, не спутаете, еще там дверь навешена новая, некрашеная. Стукните в нее два раза по два и спросите Герхарда Диаль-ри, алхимика. Там и переночуете.
— И что я ему скажу?
— Вам будет достаточно назвать свое имя, — он быстро крестится, — это лучший пропуск в дома истинно верующих. Да хранят вас Господь и святая Бланка.
— Значит, этот человек…
Но мальчишка исчезает так же неуловимо, как и появляется. Я снова одна на вечерней улице Монлозаны.
Да… Любой уважающий себя пророк на моем месте сказал бы со смирением на физиономии — мол, чему быть, того не миновать, если Господь захочет, то защитит своего слугу, и далее по тексту. Но я сейчас не в том положении, чтобы являть чудеса истинной веры. Верховный Экзорцист — это страшно, а я, будь хоть трижды Огненной, пока всего лишь недоучившаяся ведьма. И вообще, как говорит Тали, не зная коду, не суйся к входу. Подождем пару дней, посмотрим, чего он будет делать, глядишь, и представится возможность учинить чудо. А пока имеет смысл прибавить шагу, чтоб добраться до алхимика, покуда совсем не стемнело.
Официально эта Суть зовется красиво и зловеще — Мир Обожженной Земли. Но я привыкла называть ее Романдом, по имени страны, в которой нахожусь. Суть тяготеет к Миру Чаши, десятой Сути Города, а миры этого сектора я всегда любила за своеобразный средневековый колорит. Может быть, им недостает простоты решений и ясности выбора, присущих мирам группы Мидгард, — но они как раз по мне. Романдом болеешь, и исцелиться непросто, да и не хочется. Только оказавшись здесь в первый раз, я поняла, чего на самом деле лишилась Тихая Пристань, где и в помине не было подобного Средневековья…
В этом причудливом мире нет ислама — как-то не сложился, а потому нет и крестовых походов. Некий аналог сарацин, правда, имеется — на Языке Закона они именуются мутаамны, то есть оборотни. Якобы до пришествия Спасителя племена эти умели превращаться в разных зверей, но потом поголовно крестились в святую веру и отринули бесовское умение. Скрытный народ и красивый, и мне нравится, что романдцы с ними ладят. В самом Романде их, правда, немного… и, к сожалению, приблизительно поровну на обеих сторонах. А может, и к счастью — хотя бы для национальных гонений нет повода.
А на востоке имеется Кангранская держава, и это отдельная песня. В глазах романдцев они те самые еретики, от которых Бога тошнит. Не знаю, как Бога, а я и посейчас опомниться не могу от того, что они сделали из старого доброго христианства…
Замечталась я что-то, а дом — вот он, чуть мимо не проскочила. Беру молоток и осторожно ударяю — дважды два.
За дверью тишина. Как ни вслушиваюсь, не могу различить шагов. И неожиданно тихий голос изнутри:
— Кто здесь?
— Впустите, — отвечаю я так же тихо. — Я Ирма диа Алиманд. Лязг засова. На пороге встает высокий человек лет сорока, с пепельными волосами, зачесанными назад. На лице его читается непомерное удивление.
— Вот это новости! Сама Ирма диа Алиманд пожаловала в мой скромный дом! Кстати, откуда он вам ведом, эна Ирма?
— Герхард Диаль-ри? — спрашиваю я, и хозяин дома изящно кланяется в ответ. — Меня направил сюда некий юноша, желавший спасти меня от слуг Эренгара Ле Жеанно, — вспоминаю о своей роли уличной пророчицы и с чувством добавляю: — Да гореть ему в аду, пока не кончится вечность!
Уголки рта Диаль-ри ползут вниз.
— Великий Экзорцист уже в Монлозане? Скверная новость! Что ж, заходите, эна Ирма, будьте моей гостьей…
Я чинно сижу в кресле с высоченной спинкой и потягиваю из бокала великолепный глинтвейн. Диаль-ри поправляет фитиль в масляной лампе, пламя озаряет комнату неровным колеблющимся светом…
Уж не знаю, где там у него его алхимия. В подвале, может быть — я туда не спускалась, потому как незачем. Здесь, в комнате, только ряды толстенных фолиантов на полках, да большой пурпурно-лиловый кристалл на подставке. Когда я вошла в комнату, хозяин даже не потрудился прикрыть его чем-нибудь. Неужели он считает, что Ирма диа Алиманд совсем невежда и не способна узнать эту магическую ерундовину, с помощью которой возможно говорить с другими Сутями?
Еще один моталец…
— Откуда он вообще взялся на нашу голову, этот Эренгар Ле Жеанно? — произносит Диаль-ри, словно говоря с самим собой.
— Разве вы не знаете, эн Герхард? — удивляюсь я. — Этот отпрыск дьявола прежде был простым священником в маленьком городке в Порко. Какая-то истеричка ударила его ножом в спину, крича, что он обесчестил ее и является отцом ее ребенка. И вот, ночью, когда тело священника было положено во храме и монахи читали над ним молитвы, — увлекшись, я незаметно для себя перехожу на те интонации, от которых округляются глаза у моих уличных слушателей, — странный свет озарил храм, и явилась женщина красоты неземной, в черных одеждах, и черные крылья бились за ее плечами, а на челе горела звезда столь ослепительно, что устрашились монахи и пали ниц, не смея поднять глаз. Женщина же подошла ко гробу, простерла руку и прорекла: «Встань, Эренгар, любимый мой слуга, ибо не кончено то дело, ради которого пришел ты в сей грешный мир. Отныне вручаю я тебе силу мою, чтобы пронес ты высоко знамя истинной веры». И восстал убитый священник, повинуясь руке Крылатой, она же исчезла, как не была. И воскликнул один из монахов: «Господи, воля Твоя! Если то был ангел Твой, то зачем он так несходен обликом с теми светлыми, что доселе возвещали нам Слово Твое?» Эренгар же рассмеялся и сказал: «Если бы то был посланец Всеобщего Врага, как бы вошел он в святой Храм Господень?»…
— Ну и мастерица ты рассказывать! — неожиданно перебивает меня Диаль-ри. — Слышал же эту легенду не один раз, а вот заслушался… Да знаю я все это: и как явился этот тип к папе и заявил, что Господь послал его, чтобы с корнем выдрать нечестивцев, почитающих святую Бланку за сестру Господа Нашего…
— Эн Герхард, — страстно возражаю я, — иной раз самое невероятное на поверку оказывается чистейшей правдой. Ле Жеанно действительно был возвращен из-за грани, и только после этого появились у него все эти мистические способности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102