«Фиат» не появился. Рабочий день, подумал он. Почувствовав спазм в сердце, он направился восвояси.
В четверг он проснулся в шесть утра и лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к тиканью будильника.
Монсеньер Макдауэлл будет ждать его в своем кабинете в десять утра. В это же время он должен быть на борту самолета, направляющегося в Лос-Анджелес. Он, талисман удачи для порнозвезды, которая рассчитывает, что сегодня произойдет коренной перелом в ее жизни. Он встал с постели, принял витамины и пошел принимать душ. Ледяные струи подействовали освежающе. После душа он принялся чистить свои черные туфли.
Часы тикали как ни в чем не бывало. Без четверти восемь он, в джинсах, рубашке и свитере, уже вывел велосипед на улицу. Если ехать с нормальной скоростью, путь до дома Дебби займет минут пятнадцать – восемнадцать. Но он хотел выехать заранее, до тех пор, пока Дэррил и монсеньер не появятся в своих кабинетах.
Пристегнув велосипед цепью к перилам, он поднялся вверх по лестнице.
Дебби открыла дверь. Джон обратил внимание на следы белого порошка вокруг ноздрей.
– Лаки! – беззвучно выдохнула она и крепко обняла. Он почувствовал, что ее просто колотит. Потом, изо всех сил вцепившись в его руку, втащила в квартиру и захлопнула за собой дверь.
– Как хорошо, что ты пришел пораньше, – проговорила она, все еще не выпуская его руки. – Поможешь мне успокоиться и собраться. Хочешь кофе? Ни черта не могу приготовить, из рук все валится, но паршивый кофе – пожалуйста. Черный. Ты любишь черный?
– Да, конечно. Очень хорошо. Она налила кофе. При этом ее руки так тряслись, что чашка звенела и едва не упала с блюдца.
– Немного нервничаю, – извиняющимся голосом произнесла она – Я тебя не облила? – Он отрицательно покачал головой. – Дядя Джо сказал, что привезет тебе костюм. Он сказал, что вы с ним нашли, как это он выразился?., общий язык.
– Да, кажется, мы поняли друг друга, – подтвердил Джон. Дебби проглотила кофе, вскочила, достала из буфета флакон с таблетками, кинула парочку в рот и продолжала вести себя как теннисный шарик, гоняемый двумя ракетками. Убежала в спальню, через пару секунд появилась, уже без белого халата; одна нога в чулке, другая – голая, груди полностью обнажены.
– Слушай, у меня хриплый голос? – спросила она. – Мне кажется, я хриплю. О Боже, если я подхватила простуду – я умру!
– У тебя отличный голос, – заверил ее Джон, старательно отводя глаза от ее бюста.
Она начала надевать черный лифчик, но никак не могла справиться с застежками.
– Который час? Лаки, который час?
– Восемь двадцать шесть.
– Черт побери, не застегивается, мать его! – У нее перехватило горло, – Не могу… У меня ничего не получается!
Он встал, подошел и аккуратно застегнул бюстгальтер. Она дрожала по-прежнему и нервно ерошила волосы.
– Тш-ш-ш, – прошептал он, обнимая сзади за плечи. – Успокойся.
Продолжая вздрагивать, она положила голову ему на плечо. Черная волна волос накрыла лицо. Он ощутил, как под ладонями бьется ее сердце – словно птичка, пытающаяся вырваться из силков. Какие у него нежные руки, подумала Дебби, чувствуя, как его тепло успокоительно действует на ее обледеневшие внутренности.
– Ничего не могу сделать, – призналась она. – Постой так, хорошо?
Он обнял ее крепче, вдыхая запах ее волос. Потом поцеловал в шею. Губы свело как от ожога. Они соприкоснулись головами.
– Черт побери, я же должна собираться! – воскликнула Дебби, высвобождаясь из объятий, и ринулась в спальню. Джон услышал, как она яростно выворачивает наизнанку платяной шкаф.
Появившийся неизвестно откуда Единорог увернулся от его ноги, проковылял мимо и забрался в горшок с кактусом, где принялся деловито зарываться в песок.
Без семи девять в дверь позвонили. Джон пошел открывать, потому что Дебби все еще мучительно выбирала наряд – между юбкой со свитером и красным платьем. За дверью оказался широкоплечи темноволосый молодой человек с такими же холодными глазами под тяжелыми веками, как у отца.
– Вы Лаки? – произнес он. Джон кивнул. – Это для вас. – Парень протянул вешалку с синим костюмом, белой рубашкой и пестрым галстуком. – На время, – грозно предупредил он и ломанул в комнату, отодвинув Джона плечом. – Эй, Дебра! – послышался его громкий голос. – Машина ждет! Шевели задницей! – Затем он обернулся и презрительно бросил:
– Чего стоишь, лопух? Одевайся!
Джон торопливо снял свою одежду и втиснулся в новую. Втиснулся, потому что все оказалось как минимум на размер меньше, а воротничок рубашки таким жестким, словно вырезанным из платины. Кое-как застегнув его, он попробовал завязать галстук. Попробовал раз, другой, третий, пока наконец младший Синклер не вытерпел:
– Тьфу ты, дьявол! Ты что, не знаешь, как завязывать галстук? Поди сюда! – Протянув руку, он дернул его к себе за злосчастный галстук, распустил нелепый узел и перевязал заново. – Дебра! – завопил он снова. – Мы стоим в запретной зоне! Пошевеливайся!
– Я готова, – послышался голос из спальни. И на пороге появилась она.
И Джон и парень молча уставились на это явление.
Она остановила свой выбор на красном платье – на тех самых языках пламени, которые Джон видел, когда она приходила на исповедь. Макияж безукоризнен; блестящие черные волосы, мягкими волнами ниспадающие на плечи, полностью открывали лицо, лучащееся жизненной энергией. Спокойный и уверенный взгляд серых глаз. Она полностью взяла себя в руки.
Дебби накинула легкий красный жакет, взяла в руки сумочку и направилась к выходу. Младший Синклер поспешил распахнуть перед ней дверь. Джон в своих слишком тесных брюках последовал за ними.
В салоне белого «роллс-ройса» пахло сигарами. За рулем сидел второй сын Синклера, а сам Синклер устроился на просторном заднем сиденье.
– Дебра, ты неотразима, – проговорил он, прикладываясь к ручке. Потом поздоровался с Джоном:
– Привет, Лаки. Похоже, ты несколько растолстел.
Джон хмуро улыбнулся. Синклер пихнул локтем сына и оглушительно расхохотался.
– Значит, так, – заговорил он, как только машина тронулась. – Солли встречает вас в аэропорту. У вас забронирован номер в «Спаго» с часу тридцати. – Бросив взгляд на Джона, он пояснил:
– Это классное место. Проба назначена на три тридцать. Солли вас туда отвезет. Потом доставит обратно в аэропорт. Обратный рейс в восемь сорок. Я решил, чтобы у вас было побольше времени – на тот случай, если парни из «Брайт стар» захотят пригласить вас перекусить. – Он взял руку Дебры в свои ладони. – Дай-ка я на тебя посмотрю. Открой ротик. Зубки хорошо почистила? Жвачку не хочешь? Чак, дай ей мятную! – Юноша моментально протянул пачку «Клоретс». – У тебя руки как лед, – заявил Синклер. – Нюхала уже?
– Самую капельку. – Она нацепила на нос темные очки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
В четверг он проснулся в шесть утра и лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к тиканью будильника.
Монсеньер Макдауэлл будет ждать его в своем кабинете в десять утра. В это же время он должен быть на борту самолета, направляющегося в Лос-Анджелес. Он, талисман удачи для порнозвезды, которая рассчитывает, что сегодня произойдет коренной перелом в ее жизни. Он встал с постели, принял витамины и пошел принимать душ. Ледяные струи подействовали освежающе. После душа он принялся чистить свои черные туфли.
Часы тикали как ни в чем не бывало. Без четверти восемь он, в джинсах, рубашке и свитере, уже вывел велосипед на улицу. Если ехать с нормальной скоростью, путь до дома Дебби займет минут пятнадцать – восемнадцать. Но он хотел выехать заранее, до тех пор, пока Дэррил и монсеньер не появятся в своих кабинетах.
Пристегнув велосипед цепью к перилам, он поднялся вверх по лестнице.
Дебби открыла дверь. Джон обратил внимание на следы белого порошка вокруг ноздрей.
– Лаки! – беззвучно выдохнула она и крепко обняла. Он почувствовал, что ее просто колотит. Потом, изо всех сил вцепившись в его руку, втащила в квартиру и захлопнула за собой дверь.
– Как хорошо, что ты пришел пораньше, – проговорила она, все еще не выпуская его руки. – Поможешь мне успокоиться и собраться. Хочешь кофе? Ни черта не могу приготовить, из рук все валится, но паршивый кофе – пожалуйста. Черный. Ты любишь черный?
– Да, конечно. Очень хорошо. Она налила кофе. При этом ее руки так тряслись, что чашка звенела и едва не упала с блюдца.
– Немного нервничаю, – извиняющимся голосом произнесла она – Я тебя не облила? – Он отрицательно покачал головой. – Дядя Джо сказал, что привезет тебе костюм. Он сказал, что вы с ним нашли, как это он выразился?., общий язык.
– Да, кажется, мы поняли друг друга, – подтвердил Джон. Дебби проглотила кофе, вскочила, достала из буфета флакон с таблетками, кинула парочку в рот и продолжала вести себя как теннисный шарик, гоняемый двумя ракетками. Убежала в спальню, через пару секунд появилась, уже без белого халата; одна нога в чулке, другая – голая, груди полностью обнажены.
– Слушай, у меня хриплый голос? – спросила она. – Мне кажется, я хриплю. О Боже, если я подхватила простуду – я умру!
– У тебя отличный голос, – заверил ее Джон, старательно отводя глаза от ее бюста.
Она начала надевать черный лифчик, но никак не могла справиться с застежками.
– Который час? Лаки, который час?
– Восемь двадцать шесть.
– Черт побери, не застегивается, мать его! – У нее перехватило горло, – Не могу… У меня ничего не получается!
Он встал, подошел и аккуратно застегнул бюстгальтер. Она дрожала по-прежнему и нервно ерошила волосы.
– Тш-ш-ш, – прошептал он, обнимая сзади за плечи. – Успокойся.
Продолжая вздрагивать, она положила голову ему на плечо. Черная волна волос накрыла лицо. Он ощутил, как под ладонями бьется ее сердце – словно птичка, пытающаяся вырваться из силков. Какие у него нежные руки, подумала Дебби, чувствуя, как его тепло успокоительно действует на ее обледеневшие внутренности.
– Ничего не могу сделать, – призналась она. – Постой так, хорошо?
Он обнял ее крепче, вдыхая запах ее волос. Потом поцеловал в шею. Губы свело как от ожога. Они соприкоснулись головами.
– Черт побери, я же должна собираться! – воскликнула Дебби, высвобождаясь из объятий, и ринулась в спальню. Джон услышал, как она яростно выворачивает наизнанку платяной шкаф.
Появившийся неизвестно откуда Единорог увернулся от его ноги, проковылял мимо и забрался в горшок с кактусом, где принялся деловито зарываться в песок.
Без семи девять в дверь позвонили. Джон пошел открывать, потому что Дебби все еще мучительно выбирала наряд – между юбкой со свитером и красным платьем. За дверью оказался широкоплечи темноволосый молодой человек с такими же холодными глазами под тяжелыми веками, как у отца.
– Вы Лаки? – произнес он. Джон кивнул. – Это для вас. – Парень протянул вешалку с синим костюмом, белой рубашкой и пестрым галстуком. – На время, – грозно предупредил он и ломанул в комнату, отодвинув Джона плечом. – Эй, Дебра! – послышался его громкий голос. – Машина ждет! Шевели задницей! – Затем он обернулся и презрительно бросил:
– Чего стоишь, лопух? Одевайся!
Джон торопливо снял свою одежду и втиснулся в новую. Втиснулся, потому что все оказалось как минимум на размер меньше, а воротничок рубашки таким жестким, словно вырезанным из платины. Кое-как застегнув его, он попробовал завязать галстук. Попробовал раз, другой, третий, пока наконец младший Синклер не вытерпел:
– Тьфу ты, дьявол! Ты что, не знаешь, как завязывать галстук? Поди сюда! – Протянув руку, он дернул его к себе за злосчастный галстук, распустил нелепый узел и перевязал заново. – Дебра! – завопил он снова. – Мы стоим в запретной зоне! Пошевеливайся!
– Я готова, – послышался голос из спальни. И на пороге появилась она.
И Джон и парень молча уставились на это явление.
Она остановила свой выбор на красном платье – на тех самых языках пламени, которые Джон видел, когда она приходила на исповедь. Макияж безукоризнен; блестящие черные волосы, мягкими волнами ниспадающие на плечи, полностью открывали лицо, лучащееся жизненной энергией. Спокойный и уверенный взгляд серых глаз. Она полностью взяла себя в руки.
Дебби накинула легкий красный жакет, взяла в руки сумочку и направилась к выходу. Младший Синклер поспешил распахнуть перед ней дверь. Джон в своих слишком тесных брюках последовал за ними.
В салоне белого «роллс-ройса» пахло сигарами. За рулем сидел второй сын Синклера, а сам Синклер устроился на просторном заднем сиденье.
– Дебра, ты неотразима, – проговорил он, прикладываясь к ручке. Потом поздоровался с Джоном:
– Привет, Лаки. Похоже, ты несколько растолстел.
Джон хмуро улыбнулся. Синклер пихнул локтем сына и оглушительно расхохотался.
– Значит, так, – заговорил он, как только машина тронулась. – Солли встречает вас в аэропорту. У вас забронирован номер в «Спаго» с часу тридцати. – Бросив взгляд на Джона, он пояснил:
– Это классное место. Проба назначена на три тридцать. Солли вас туда отвезет. Потом доставит обратно в аэропорт. Обратный рейс в восемь сорок. Я решил, чтобы у вас было побольше времени – на тот случай, если парни из «Брайт стар» захотят пригласить вас перекусить. – Он взял руку Дебры в свои ладони. – Дай-ка я на тебя посмотрю. Открой ротик. Зубки хорошо почистила? Жвачку не хочешь? Чак, дай ей мятную! – Юноша моментально протянул пачку «Клоретс». – У тебя руки как лед, – заявил Синклер. – Нюхала уже?
– Самую капельку. – Она нацепила на нос темные очки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53