Предпочитаю самонадеянных противников.
Лью, верный пес, хотел покончить со мной разом. Он работал обеими руками, пыхтя и набычившись, с хорошим замахом: левой – правой, левой – правой. Кулаки у него были каменные и вполне могли причинить боль. Они были способны травмировать мои плечи, предплечья, локти, а один раз, отскочив от плеча, даже верхнюю часть головы. Уловив ритм, я контратаковал и прямым справа раскрыл ему рот. Его руки перестали взбивать пену и легли в дрейф. Коротким крюком слева я захлопнул его пасть. Руки он уже опустил. Тогда я послал свою правую руку в прежнее место, так что он рухнул все-таки с открытым ртом. Глаза его закатились.
– Что тут происходит? – закричал с порога Брелль. – Что тут, черт возьми, происходит?
Для миндальничания и обходительного светского разговора я был слишком зол.
– Я вошел посмотреть на картину. Думал, что здесь пусто. Этот мясистый Ромео уже включил и разогрел свою девицу. Им не пришлось по вкусу мое вторжение, и она велела врезать мне. Но у него ничего не вышло.
– Анджи! Неужели это правда?
Она посмотрела на Лью. Она посмотрела на меня. Она посмотрела на своего отца. Ее глаза сверкали.
– Какое тебе дело, кто кого тут трахает!
Она разревелась, проскочила мимо него и убежала. Ошеломленный, он чуть замешкался, а потом устремился за ней, зовя по имени. Хлопнула дверь. Он все еще кричал. Взревел мощный двигатель. Взвизгнули шины. Перескакивая с тональности на тональность, звук, с которым улетала прочь все быстрее мчавшаяся машина, замер вдали.
– Боже мой, – пробормотала Джерри Брелль. Взяв со столика вазу, она некоторое время задумчиво разглядывала Лью, а потом вывернула эту посудину вместе с цветами и всем, что там находилось, ему на голову.
Хингдоны и я были заняты тем, что старались не смотреть друг на друга.
Лью оторвал тело от пола и сел. Он был похож на толстого обиженного младенца и никак не мог сфокусировать свой взгляд. Джерри присела рядом с ним на корточки, взяла за мясистое плечо и легонько встряхнула.
– Дорогуша, вам лучше всего прямо сейчас унести отсюда ноги. Если я хоть чуть-чуть знаю Джорджа Брелля, то в эту минуту он заряжает свое ружье.
Глаза Лью наконец сфокусировались, стали осмысленными, округлились и расширились от страха. Не сказав ни слова и ни на кого не глядя, он вскочил и унесся прочь нетвердыми тяжелыми прыжками.
Джерри улыбнулась нам и сказала:
– Прошу прощения, – после чего отправилась искать Джорджа.
Когда мы вернулись в большую гостиную, миниатюрная Бесс Хингдон старалась держаться поближе к своему крупному и довольно церемонному, несмотря на молодость, мужу.
– Дорогой, нам лучше уехать.
– Просто уехать? – заколебался Хингдон.
Их окружал симпатичный ореол, этакий аромат удачного брака. Даже находясь в разных концах заполненной людьми комнаты, они все равно были вместе, все равно не забывали друг о друге.
– Пойду поищу Джерри, – сказала она и вышла.
Сэм Хингдон с любопытством оглядел меня и заметил:
– Этот Лью Дагг крутой парень. Просто танк, его тренируют профессионалы, так что через годик-другой...
– Учат его ударам вроде того, которым я уложил его?
– Вроде учат, – улыбнулся Хингдон.
– Ну, может, он просто не в форме. Следовало бы использовать лето для упорных занятий. Эта Анджи у Джорджа старшая?
– Младшая. Лишь она живет с родителями. Старшая – Гиджи. Выскочила замуж за студента медицинского колледжа в Новом Орлеане. А Томми служит в авиации. Это все дети Марты.
В гостиную быстро вошла Бесс, сжимая в руке свою сумочку.
– Все в порядке, милый. Можем ехать. Спокойной ночи, мистер Макги. Надеюсь, еще увидимся.
Я отправился на террасу и смешал себе некрепкий коктейль. Сюда доносились голоса кричавших друг на друга Джерри и Джорджа. Мотив этой песни был ясен, но я не мог разобрать слов. В общем, гнев и взаимные обвинения. Хорошенькая служанка в форменном платьице и с волосами, заплетенными в черные косички, проскользнула на террасу, собрала стаканы и остатки закусок, одарила меня застенчивым взглядом и удалилась неслышной кошачьей походкой.
Наконец появился Джордж. Выглядел он кисло. Покосившись на меня, что-то буркнул, плеснул бурбона на кубик льда и опрокинул получившуюся смесь в рот прежде, чем лед смог возыметь хоть какое-то действие на спиртное. Потом Брелль со стуком поставил стакан на стол.
– Трев, у Джерри разболелась голова. Она просит извинить ее. Боже, ну и вечерок!
– Лучше передай ей мои извинения. Я ведь даже не дал себе труда задуматься, что это может быть твоя дочь, и выражался очень грубо. Я был слишком зол. Что касается того мальчика, которого я отшлепал, то он просто не оставил мне выбора.
Джордж посмотрел на меня с нескрываемым отчаянием:
– Макги, признайся честно, что они там делали?
– Я не сказал бы, что они занимались чем-то ужасным. Он расстегнул на ней блузку и лифчик, но шорты оставались на месте.
– Ведь она только осенью поступила в колледж. Проклятый пацан! Пошли отсюда, Трев.
Мы вышли и сели в «линкольн». Он нажал на газ, и машина понеслась по шоссе. У дома, столь же вычурного, как его собственный, Джордж слегка притормозил, и я успел заметить спортивный «триумф». Мотор снова взвыл.
– Джерри так и сказала, что девочка отправится сюда. Здесь живет ее ближайшая подружка.
Он не проронил больше ни слова, пока мы не выехали на 77-е шоссе и не помчались на юг.
– Ты впервые у меня в гостях, и сразу такая история.
– Тебе хуже, чем мне.
– Ну как, спрашивается, мне уследить за ней? Этим должна заниматься Джерри, а ей на это плевать. Говорит, не может с ней справиться, Анджи не желает ее слушать. А я, черт возьми, занятой человек. Надо бы отправить девочку куда-нибудь, но куда? Куда, куда я могу пристроить ее в августе? Никаких тебе родственников, никого. Ты слышал, что она мне заявила?
Тут он смазал по баранке ребром ладони:
– Как ты считаешь, Макги, этот пацан действительно трахает мою дочь?
– Я считаю, что ты слишком быстро ведешь машину. И не думаю, что она делает то, что ты сказал. Пока.
– Извини. А почему ты думаешь, что он не...
– Потому, что если бы он с ней это делал, то делал бы где-нибудь, где их не потревожили бы. Но, судя по ней, Джордж, до этого один шаг.
Он сбавил скорость.
– Знаешь, это звучит правдоподобно. Очень похоже, что так и есть. Наверно, он пытается ее уломать. Крутится возле нее уже месяц. Трев, это вторая услуга, которую ты мне оказал вечером.
– Кстати, она не слишком увлечена этим малым.
– Откуда ты знаешь?
– Когда она убежала, он еще не очухался. Я мог ведь его убить, а она даже не взглянула в его сторону.
– Точно! Прямо бальзам на раны! А у тебя, похоже, недурной удар, Макги.
– Этого парня очень легко отколотить. А ты опять гонишь.
Мы въехали в Браунсвилль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Лью, верный пес, хотел покончить со мной разом. Он работал обеими руками, пыхтя и набычившись, с хорошим замахом: левой – правой, левой – правой. Кулаки у него были каменные и вполне могли причинить боль. Они были способны травмировать мои плечи, предплечья, локти, а один раз, отскочив от плеча, даже верхнюю часть головы. Уловив ритм, я контратаковал и прямым справа раскрыл ему рот. Его руки перестали взбивать пену и легли в дрейф. Коротким крюком слева я захлопнул его пасть. Руки он уже опустил. Тогда я послал свою правую руку в прежнее место, так что он рухнул все-таки с открытым ртом. Глаза его закатились.
– Что тут происходит? – закричал с порога Брелль. – Что тут, черт возьми, происходит?
Для миндальничания и обходительного светского разговора я был слишком зол.
– Я вошел посмотреть на картину. Думал, что здесь пусто. Этот мясистый Ромео уже включил и разогрел свою девицу. Им не пришлось по вкусу мое вторжение, и она велела врезать мне. Но у него ничего не вышло.
– Анджи! Неужели это правда?
Она посмотрела на Лью. Она посмотрела на меня. Она посмотрела на своего отца. Ее глаза сверкали.
– Какое тебе дело, кто кого тут трахает!
Она разревелась, проскочила мимо него и убежала. Ошеломленный, он чуть замешкался, а потом устремился за ней, зовя по имени. Хлопнула дверь. Он все еще кричал. Взревел мощный двигатель. Взвизгнули шины. Перескакивая с тональности на тональность, звук, с которым улетала прочь все быстрее мчавшаяся машина, замер вдали.
– Боже мой, – пробормотала Джерри Брелль. Взяв со столика вазу, она некоторое время задумчиво разглядывала Лью, а потом вывернула эту посудину вместе с цветами и всем, что там находилось, ему на голову.
Хингдоны и я были заняты тем, что старались не смотреть друг на друга.
Лью оторвал тело от пола и сел. Он был похож на толстого обиженного младенца и никак не мог сфокусировать свой взгляд. Джерри присела рядом с ним на корточки, взяла за мясистое плечо и легонько встряхнула.
– Дорогуша, вам лучше всего прямо сейчас унести отсюда ноги. Если я хоть чуть-чуть знаю Джорджа Брелля, то в эту минуту он заряжает свое ружье.
Глаза Лью наконец сфокусировались, стали осмысленными, округлились и расширились от страха. Не сказав ни слова и ни на кого не глядя, он вскочил и унесся прочь нетвердыми тяжелыми прыжками.
Джерри улыбнулась нам и сказала:
– Прошу прощения, – после чего отправилась искать Джорджа.
Когда мы вернулись в большую гостиную, миниатюрная Бесс Хингдон старалась держаться поближе к своему крупному и довольно церемонному, несмотря на молодость, мужу.
– Дорогой, нам лучше уехать.
– Просто уехать? – заколебался Хингдон.
Их окружал симпатичный ореол, этакий аромат удачного брака. Даже находясь в разных концах заполненной людьми комнаты, они все равно были вместе, все равно не забывали друг о друге.
– Пойду поищу Джерри, – сказала она и вышла.
Сэм Хингдон с любопытством оглядел меня и заметил:
– Этот Лью Дагг крутой парень. Просто танк, его тренируют профессионалы, так что через годик-другой...
– Учат его ударам вроде того, которым я уложил его?
– Вроде учат, – улыбнулся Хингдон.
– Ну, может, он просто не в форме. Следовало бы использовать лето для упорных занятий. Эта Анджи у Джорджа старшая?
– Младшая. Лишь она живет с родителями. Старшая – Гиджи. Выскочила замуж за студента медицинского колледжа в Новом Орлеане. А Томми служит в авиации. Это все дети Марты.
В гостиную быстро вошла Бесс, сжимая в руке свою сумочку.
– Все в порядке, милый. Можем ехать. Спокойной ночи, мистер Макги. Надеюсь, еще увидимся.
Я отправился на террасу и смешал себе некрепкий коктейль. Сюда доносились голоса кричавших друг на друга Джерри и Джорджа. Мотив этой песни был ясен, но я не мог разобрать слов. В общем, гнев и взаимные обвинения. Хорошенькая служанка в форменном платьице и с волосами, заплетенными в черные косички, проскользнула на террасу, собрала стаканы и остатки закусок, одарила меня застенчивым взглядом и удалилась неслышной кошачьей походкой.
Наконец появился Джордж. Выглядел он кисло. Покосившись на меня, что-то буркнул, плеснул бурбона на кубик льда и опрокинул получившуюся смесь в рот прежде, чем лед смог возыметь хоть какое-то действие на спиртное. Потом Брелль со стуком поставил стакан на стол.
– Трев, у Джерри разболелась голова. Она просит извинить ее. Боже, ну и вечерок!
– Лучше передай ей мои извинения. Я ведь даже не дал себе труда задуматься, что это может быть твоя дочь, и выражался очень грубо. Я был слишком зол. Что касается того мальчика, которого я отшлепал, то он просто не оставил мне выбора.
Джордж посмотрел на меня с нескрываемым отчаянием:
– Макги, признайся честно, что они там делали?
– Я не сказал бы, что они занимались чем-то ужасным. Он расстегнул на ней блузку и лифчик, но шорты оставались на месте.
– Ведь она только осенью поступила в колледж. Проклятый пацан! Пошли отсюда, Трев.
Мы вышли и сели в «линкольн». Он нажал на газ, и машина понеслась по шоссе. У дома, столь же вычурного, как его собственный, Джордж слегка притормозил, и я успел заметить спортивный «триумф». Мотор снова взвыл.
– Джерри так и сказала, что девочка отправится сюда. Здесь живет ее ближайшая подружка.
Он не проронил больше ни слова, пока мы не выехали на 77-е шоссе и не помчались на юг.
– Ты впервые у меня в гостях, и сразу такая история.
– Тебе хуже, чем мне.
– Ну как, спрашивается, мне уследить за ней? Этим должна заниматься Джерри, а ей на это плевать. Говорит, не может с ней справиться, Анджи не желает ее слушать. А я, черт возьми, занятой человек. Надо бы отправить девочку куда-нибудь, но куда? Куда, куда я могу пристроить ее в августе? Никаких тебе родственников, никого. Ты слышал, что она мне заявила?
Тут он смазал по баранке ребром ладони:
– Как ты считаешь, Макги, этот пацан действительно трахает мою дочь?
– Я считаю, что ты слишком быстро ведешь машину. И не думаю, что она делает то, что ты сказал. Пока.
– Извини. А почему ты думаешь, что он не...
– Потому, что если бы он с ней это делал, то делал бы где-нибудь, где их не потревожили бы. Но, судя по ней, Джордж, до этого один шаг.
Он сбавил скорость.
– Знаешь, это звучит правдоподобно. Очень похоже, что так и есть. Наверно, он пытается ее уломать. Крутится возле нее уже месяц. Трев, это вторая услуга, которую ты мне оказал вечером.
– Кстати, она не слишком увлечена этим малым.
– Откуда ты знаешь?
– Когда она убежала, он еще не очухался. Я мог ведь его убить, а она даже не взглянула в его сторону.
– Точно! Прямо бальзам на раны! А у тебя, похоже, недурной удар, Макги.
– Этого парня очень легко отколотить. А ты опять гонишь.
Мы въехали в Браунсвилль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47