Потом эти переводы повесили под этой настенной агиткой – получилось смешно. Но каково было эти надписи читать заключенным или их родственникам? «Сокол хороший охотник, потому что убивает индивидуально (разборчиво?). О, наш вождь, Саддам Хуссейн, храни его Аллах!» Или вот другой «шедевр», красивая арабская вязь, ну прям как японская каллиграфия идет поверх грубых мазков какой-то, сильно напоминающей украинский флаг, абстракции. Сине-желтая самостийность обрамьяется грязным болотом на фоне, цвета детской неожиданности. Надпись же гласит: «Внимание! Помни о работе, что тут делаешь! Ошибка сотрудника госбезопасности равна ошибке тысячи человек. Убедись, что информация идёт только к кому надо». Правда, грозно? Точно, как в сталинском НКВД.
Большинство кабинетов были открыты, а один оказался заперт. Неужели удача – он мог оказаться нетронутым. Запасных ключей, что обычно хранятся у комендантов зданий или у вахтеров-уборщиков, найти не удалось – наверное, это был первый предмет, чем старались завладеть мародёры. Пришлось вышибать дверри при помощи «шерифской долли» (Sheriff's doll – «куколка шерифа» ), здоровой стальной болванки с ручками. Раскачав эту тяжеленную железяку, лупят по замку, как стенобитным орудием. Если дверь деревянная, а с «куколкой» работает двое человек, то нет такого врезного замка, чтоб не вылетел с первого удара. За запертой дверью заместителя начальника по хозяйственной части оказался такой же бардак, как и везде. А в центре этого бардака, на письменном столе лежал труп. Коллективными усилиями труп был опознан как принадлежащий некоему полковнику Джабрилу Марзуку – начальнику сектора, где проводились дознания. Лишь глянув на труп, Ванька понял, что видит вторичную сцену. Точечные геморрагии на веках и странгуляционная борозда стопроцентно выявляли причину смерти – асфиксия через повешение. И узел на правой стороне. Он был правша или левша? Муфлих переводит – вроде правша. Тогда похоже на самоубийство. Если бы его другой правша вешал, то узел скорее всего был бы слева. Видать, как Гимлер перед взятием Берлина, испугался за свои делишки. Вообще-то по мусульманским повериям повешение очень грешное дело – удавленники в рай не идут. Мож он атеист был, или христианин, как Тарик Азиз? Особо разбираться нет времени. Приходят солдаты с носилками и труп выносят, а еще через минуту находят место повешения – на блоке, выдвигающем пожарную лестницу на крышу. Несмотря на телесные признаки, наперекор всем уликам версия самоубийства стопроцентно отпадает – не мог человек оставаться в петле и одновременно крутить ручку блока. Значит начальника пыточного отдела повесили «друзья-доброжелатели», а судя по должности таких у него должно быть много. Тогда вешавший скорее всего был левша. Ну а потом кто-то более лояльный, наверное из сотрудников, труп срезал и перенес в кабинет. Захоронить не успели, видать уже наступали войска. Если учитывать характер окоченения и другие трупные признаки, то можно прикинуть момент наступления смерти – выходит, что повесили его всего часа за два до штурма. Тогда здесь авиация работала, народ по задниям прятался… А если судить следам на беленой стене, то тело снимало не менне двух человек, а сколько было вешавших не понятно. Времени на расследование совсем нет. Пяток фотографий, скороговорка на диктофон. Это не по нашему профилю. Да сейчас это не по чьиму профилю.
Скоро стало ясно, что в самой тюрьме следов преступлений режима не много. Все найденные трупы объяснялись сугубо военными действиями – все они погибли во время взятия тюрьмы. Например во дворе на выезде из внутреннего КПП, что ведет из административной части в тот же Блок Экзекуций (кроме мест осуществеления казней, там еще полно камер – типа зона смертников), стоял горелый автомобиль с обугленными человеческими останками. Один труп застыл на водительском месте и обгорел очень сильно. Мягкие ткани лица обуглились и частично осыпались, за баранкой сидит чёрный скелет. Его пассажир тоже черный, но не до такой степени, под растресковшейся обугленной кожей проступает мясо и подкожная клетчатка. Труп пассажира, все еще сжимая автомат, частично вывалился из машины на землю. Судя по степени карбонизации температура была очень высокая – на первый взгляд похже на поражение фосфорным припасом, плюс бензобак взорвался. Водителю, что по пятам сопровождал капитана Люиса, от такой картинки стало плохо. Он побелел, живот его судорожно задергался в борьбе со рвотой.
– Улыбайся! – задорно крикнул Ваня.
– Да вы, что, издеваетесь?! Этож кощунственно!
– Улыбайся, говорю! Улыбка подавляет рвотный рефлекс.
Тот нехотя растягивает губы в гримасе, отдаленно напоминающей столбнячный тризм. Как ни странно, но блевать ему расхотелось – в таких случаях дервний судмедэкспертский приёмчик при работе с разлагающимися трупами обычно срабатывает, а если вонь не чрезмерная, то даже у новичков невинная фишка дает стопроцентную гарантию от блева. У горелых трупов особо задерживаться не стали – это опять не по нашей части. Снова взяли гида (уже стреноженного) и пошли бегло осматривать остальную зону. Ну общие камеры, вот рады одиночек, вот карцер… Что называется sanitized crime scene – «замытое место преступления». Никаих сенсаций здесь не будет. Значит надо начинать кропотливую следацкую работу – искать маршрутные листы и приказы, опрашивать водителей, свидетелей и участников (буде такие пойманы). А потом по выявленной наводке ехать и вскрывать могилы. Надежд на документацию, точнее того, что от нее осталось не много. И если самым приблизительным образом прикинуть объём того что предстоит, то такая работа наверняка займет львиную долю оставшейся командировки. Эх, большой вопрос, удасться ли вообще заняться форенсик-археологией? Скорее всего это уже выпадет на долю того, кто приедет на смену. Тогда Ванька решил, что хоть одну могилу он вскроет самостоятельно, просто ради чувства выполненной миссии, ведь именно за этим он сюда официально приехал. Но сделает он это в самом конце командировки, а пока надо возвращаться в Экзекуционный Блок, до вечера внимательно поискать хоть какие-нибудь следы пыток, чтобы потом окончательно осесть в Административной Части, где в составе специальной следственной группы и начнется такое расследование. В любом случае работы непочатый край, и похоже, что из судмедэксперта ему временно придется переквалифицироваться в следователи.
Опать прошли в блок смертников. Ну старые следы крови на стенах, а где их нет? Да такое в самой образцовой тюрьме мира отыщется – если не котролер внутреннего порядка избил арестанта, то они сами себя режут частенько, а драки вообще каждый день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91