Вы не можете наложить запрет на знания потому, что не одобряете их последствий. Цивилизация может контролировать новые открытия во имя общей пользы. Цель этого эксперимента – созидание, а не разрушение. Логика.
– Не надо о логике! Боже! Сила, которая разрушает, использует затем разрушенное для созидания?! Спок, это самый притягательный вид оружия, который можно вообразить. Мы говорим об Армагедоне! Совершенный, универсальный Армагедон!
– Прекратите! – воскликнул Кирк, – «Генезис» уже существует, тебе незачем, Спок, спорить из-за факта его существования.
Маккой начал было говорить, но Кирк взглядом заставил его замолчать.
– Старики, не надо спорить из-за того, какая может возникнуть опасность, если «Генезис» попадет в плохие руки. Мы это и так знаем. И, возможно, это уже произошло. Вы оба сейчас мне нужны, но только не вцепившиеся друг другу в глотки.
Спок и Маккой посмотрели друг на друга.
– Мир, доктор? – сказал Спок.
Маккой отвечал неохотно:
– Мир.
Затем, поколебавшись, он добавил:
– К тому же это было лишь предположение. Вполне возможно, что на практике оно не сработает.
– Наоборот, вероятность успеха очень велика.
– Откуда ты знаешь, Спок? Ведь ты все это видел впервые, как и я.
– Это так. Но Маркус – отличный ученый. Ее исследовательская группа достигает потрясающих результатов.
– Ты их знаешь, Спок? – спросил Кирк.
– Аджин-Далл – квантовый физик, Китирих-Ра-Пэйх – математик. Оба не очень известны, потому что их работы не переводились с дельтского. Но в их работах есть поразительные вещи. Что касается Мэдисона и Марча, я сталкивался с ними года два назад на симпозиуме, куда они прибыли сразу же после получения докторских степеней. – Рассказ Спока был, по сути, уникальным. – Четыре месяца назад Йайн и Нервен завершили теоретическую работу по «детсадовской физике», которую прозвали так потому, что она имела дело с субэлементарными частицами.
Кванты имеют заряд частицы 1/3 или 2/3, а кроме того, очаровательные и неизведанные субэлементарные частицы также имеют заряды 4/9 и 1/9 Согласно теории Мэдисона, их можно выделить, руководствуясь пятью верными приметами. Это – вкус, медлительность, юмор, аккуратность и гордость. Все это было известно Споку. Он пытался восстановить в памяти все, что ему было известно о Марче.
Наконец, он припомнил, что Марч даже предлагал термин для наименования частиц. Как-то раз Марч процитировал несколько строчек из стихотворения одного известного поэта с Земли, но часть слушателей лишь засмеялась в ответ, а остальные настороженно молчали. Споку запомнилась сдержанность Марча, но ведь ему-то, Споку, было известно, что Марч едва скрывал улыбку.
– Мы бы хотели предложить термины «снарки» и «буджумы» для наименования субэлементарных частиц, – заявил Марч, – мы выбрали название, даже не подозревая, насколько они удачны. Он написал на доске формулы и вывел математические эквиваленты двух волн частиц.
– И вот, – торжественно начал Марч, – говоря словами Льюиса Кэрролла:
Нам казалась ужасно смешной.
Но теперь нам тихонько исчезнуть пора
Вместо Снарка Буджум предо мной.»
В воцарившейся тишине Марч и Мэдисон спустились со сцены. После Презентации Спок услышал как одна довольно известная ученая дама с усмешкой заметила: «Если им надоела наука, пусть займутся комедией», на что ее коллега ответил: «Что ж, может быть. Но вы не находите, что шутка была неглупой?!» Случилось так, что Споку еще не раз в течение этого дня пришлось увидеть Марча и Мэдисона, и, мало-помалу, он открывал для себя этих людей. Гораздо ближе ему был рациональный Мэдисон, чем блестящий Марч, чья благовоспитанность граничила с холодностью. Но Споку было чрезвычайно интересно в компании обоих, и он бы хотел еще встретиться с ними в космолаборатории.
– Спок, – позвал Кирк.
– Да, адмирал?
– Слушай, они что, были твоими учениками?
– Конечно, нет, адмирал. Они – пионеры в области физики субэлементарных частиц. Я бы гордился честью называться их учеником.
* * *
Дэл Марч внимательно смотрел на экран. Он никак не мог получить изображение «Охоты на Буджума». Все ячейки памяти в компьютере были заняты программой «Генезис», но доискаться до программы «Буджум» было невозможно.
Конечно, можно было перекрутить кассету и найти нужное место, но на это ушло бы несколько часов. Буджум причинял много беспокойств. Да что уж там!
Надо бы радоваться, что удалось сохранить всю программу. Буджум был лучшей компьютерной разработкой Вэнса. Она напоминала приключенческий роман.
Работа, проделанная Вэнсом, отражала весь ход исследований «метафорой», но согласился, «Охота на Буджума» звучала более по-коммерчески.
Наконец, Дэл придумал. Если завтра придут солдаты, они устроят обыск.
Было бы жаль разочаровывать их.
Вэнс незаметно подкрался и положил руку на плечо Дэлу.
– Тебе не кажется, что пора с этим покончить? – Дэл усмехнулся. Нет, Вэнс, послушай, разве не настал момент когда Мартовский Заяц может вернуться?
Вэнс насмешливо поглядел на него, потом рассмеялся. Прямо расхохотался. Дэлу незачем было объяснять свой план – Вэнс и так все понял.
Кэрол вернулась в лабораторию. Большая часть важной для науки информации уже была уничтожена, остался лишь алгоритм «Генезиса».
У них был только один день – один день для того, чтобы разобрать аппараты и уничтожить следы своих исследований.
– Сейчас остается только шутить, – сказала Кэрол. В ее голосе звучала усталость и раздражение. Конечно, она волнуется о Дейве, подумал Дэл.
– Мы с Взнсом решили оставить кое-что для обыска, – сообщил, наконец, Дэл. – «Сумасшедшего Кролика».
– Боже мой, это еще что такое? – вздохнула Кэрол.
– Вэнс, неужели она никогда не слышала о нас, – обиделся Дэл. Кэрол, мы были знамениты.
– Что значит «были знамениты»? Вы и сейчас знамениты.
– Мы были знамениты в Порт-Орхланде, Дэл, – мягко сказал Вэнс – это не самое известное место.
– Порт-Орхланд? – переспросила Кэрол.
– Теперь понимаешь?
– А что это такое – Мартовский Заяц?
– Я – Мартовский! – сказал Вэнс Мэдисон, – а он – Заяц.
– Мартовский Заяц! Мы просто вспомнили Льюиса Кэрролла.
Кэрол махнула рукой.
– Дэл, я надеюсь, ты все объяснишь, когда будешь в форме, ладно?
Но Дэл уже не мог не продолжить.
– Когда мы были детьми, у нас была компания, – она есть и сейчас, с тех пор как мы окончили школу, – правда, Вэнс?
– Реальность гораздо интереснее. – Вэнс пододвинул Кэрол стул и знаком пригласил ее сесть.
Дэл усмехнулся:
– Если ты называешь реальностью квантовую химию…
Вэнс заметил, что Кэрол подает признаки нетерпения и, как обычно, вернул Дала к теме разговора.
– Мы писали компьютерные игры. Наша компания называлась «Мартовский Заяц».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– Не надо о логике! Боже! Сила, которая разрушает, использует затем разрушенное для созидания?! Спок, это самый притягательный вид оружия, который можно вообразить. Мы говорим об Армагедоне! Совершенный, универсальный Армагедон!
– Прекратите! – воскликнул Кирк, – «Генезис» уже существует, тебе незачем, Спок, спорить из-за факта его существования.
Маккой начал было говорить, но Кирк взглядом заставил его замолчать.
– Старики, не надо спорить из-за того, какая может возникнуть опасность, если «Генезис» попадет в плохие руки. Мы это и так знаем. И, возможно, это уже произошло. Вы оба сейчас мне нужны, но только не вцепившиеся друг другу в глотки.
Спок и Маккой посмотрели друг на друга.
– Мир, доктор? – сказал Спок.
Маккой отвечал неохотно:
– Мир.
Затем, поколебавшись, он добавил:
– К тому же это было лишь предположение. Вполне возможно, что на практике оно не сработает.
– Наоборот, вероятность успеха очень велика.
– Откуда ты знаешь, Спок? Ведь ты все это видел впервые, как и я.
– Это так. Но Маркус – отличный ученый. Ее исследовательская группа достигает потрясающих результатов.
– Ты их знаешь, Спок? – спросил Кирк.
– Аджин-Далл – квантовый физик, Китирих-Ра-Пэйх – математик. Оба не очень известны, потому что их работы не переводились с дельтского. Но в их работах есть поразительные вещи. Что касается Мэдисона и Марча, я сталкивался с ними года два назад на симпозиуме, куда они прибыли сразу же после получения докторских степеней. – Рассказ Спока был, по сути, уникальным. – Четыре месяца назад Йайн и Нервен завершили теоретическую работу по «детсадовской физике», которую прозвали так потому, что она имела дело с субэлементарными частицами.
Кванты имеют заряд частицы 1/3 или 2/3, а кроме того, очаровательные и неизведанные субэлементарные частицы также имеют заряды 4/9 и 1/9 Согласно теории Мэдисона, их можно выделить, руководствуясь пятью верными приметами. Это – вкус, медлительность, юмор, аккуратность и гордость. Все это было известно Споку. Он пытался восстановить в памяти все, что ему было известно о Марче.
Наконец, он припомнил, что Марч даже предлагал термин для наименования частиц. Как-то раз Марч процитировал несколько строчек из стихотворения одного известного поэта с Земли, но часть слушателей лишь засмеялась в ответ, а остальные настороженно молчали. Споку запомнилась сдержанность Марча, но ведь ему-то, Споку, было известно, что Марч едва скрывал улыбку.
– Мы бы хотели предложить термины «снарки» и «буджумы» для наименования субэлементарных частиц, – заявил Марч, – мы выбрали название, даже не подозревая, насколько они удачны. Он написал на доске формулы и вывел математические эквиваленты двух волн частиц.
– И вот, – торжественно начал Марч, – говоря словами Льюиса Кэрролла:
Нам казалась ужасно смешной.
Но теперь нам тихонько исчезнуть пора
Вместо Снарка Буджум предо мной.»
В воцарившейся тишине Марч и Мэдисон спустились со сцены. После Презентации Спок услышал как одна довольно известная ученая дама с усмешкой заметила: «Если им надоела наука, пусть займутся комедией», на что ее коллега ответил: «Что ж, может быть. Но вы не находите, что шутка была неглупой?!» Случилось так, что Споку еще не раз в течение этого дня пришлось увидеть Марча и Мэдисона, и, мало-помалу, он открывал для себя этих людей. Гораздо ближе ему был рациональный Мэдисон, чем блестящий Марч, чья благовоспитанность граничила с холодностью. Но Споку было чрезвычайно интересно в компании обоих, и он бы хотел еще встретиться с ними в космолаборатории.
– Спок, – позвал Кирк.
– Да, адмирал?
– Слушай, они что, были твоими учениками?
– Конечно, нет, адмирал. Они – пионеры в области физики субэлементарных частиц. Я бы гордился честью называться их учеником.
* * *
Дэл Марч внимательно смотрел на экран. Он никак не мог получить изображение «Охоты на Буджума». Все ячейки памяти в компьютере были заняты программой «Генезис», но доискаться до программы «Буджум» было невозможно.
Конечно, можно было перекрутить кассету и найти нужное место, но на это ушло бы несколько часов. Буджум причинял много беспокойств. Да что уж там!
Надо бы радоваться, что удалось сохранить всю программу. Буджум был лучшей компьютерной разработкой Вэнса. Она напоминала приключенческий роман.
Работа, проделанная Вэнсом, отражала весь ход исследований «метафорой», но согласился, «Охота на Буджума» звучала более по-коммерчески.
Наконец, Дэл придумал. Если завтра придут солдаты, они устроят обыск.
Было бы жаль разочаровывать их.
Вэнс незаметно подкрался и положил руку на плечо Дэлу.
– Тебе не кажется, что пора с этим покончить? – Дэл усмехнулся. Нет, Вэнс, послушай, разве не настал момент когда Мартовский Заяц может вернуться?
Вэнс насмешливо поглядел на него, потом рассмеялся. Прямо расхохотался. Дэлу незачем было объяснять свой план – Вэнс и так все понял.
Кэрол вернулась в лабораторию. Большая часть важной для науки информации уже была уничтожена, остался лишь алгоритм «Генезиса».
У них был только один день – один день для того, чтобы разобрать аппараты и уничтожить следы своих исследований.
– Сейчас остается только шутить, – сказала Кэрол. В ее голосе звучала усталость и раздражение. Конечно, она волнуется о Дейве, подумал Дэл.
– Мы с Взнсом решили оставить кое-что для обыска, – сообщил, наконец, Дэл. – «Сумасшедшего Кролика».
– Боже мой, это еще что такое? – вздохнула Кэрол.
– Вэнс, неужели она никогда не слышала о нас, – обиделся Дэл. Кэрол, мы были знамениты.
– Что значит «были знамениты»? Вы и сейчас знамениты.
– Мы были знамениты в Порт-Орхланде, Дэл, – мягко сказал Вэнс – это не самое известное место.
– Порт-Орхланд? – переспросила Кэрол.
– Теперь понимаешь?
– А что это такое – Мартовский Заяц?
– Я – Мартовский! – сказал Вэнс Мэдисон, – а он – Заяц.
– Мартовский Заяц! Мы просто вспомнили Льюиса Кэрролла.
Кэрол махнула рукой.
– Дэл, я надеюсь, ты все объяснишь, когда будешь в форме, ладно?
Но Дэл уже не мог не продолжить.
– Когда мы были детьми, у нас была компания, – она есть и сейчас, с тех пор как мы окончили школу, – правда, Вэнс?
– Реальность гораздо интереснее. – Вэнс пододвинул Кэрол стул и знаком пригласил ее сесть.
Дэл усмехнулся:
– Если ты называешь реальностью квантовую химию…
Вэнс заметил, что Кэрол подает признаки нетерпения и, как обычно, вернул Дала к теме разговора.
– Мы писали компьютерные игры. Наша компания называлась «Мартовский Заяц».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51