И делали мы немало. В Порт-Орхланде нас знали как «хороших ребят, которые делают добрые дела».
Вэнс стал массировать судорожно сжатые мышцы на шее и плечах Кэрол.
– Не представляю, – отозвалась она.
Кэрол непроизвольно вздрагивала от непереносимой боли, когда Вэнс касался особенно болезненных точек, но все же, она постепенно начала расслабляться.
– Дело в том, что лучше всего наши игры раскупались на космодромах усмехнулся Дэл.
– Чем дальше, тем лучше – добавил Вэнс. – Там ведь совсем нечего делать.
– Да уж, не то что в Космолаборатории.
Это была правда. Космолаборатория была, возможно, последним серьезным предприятием Федерации. Там надо было работать на полную катушку по восемнадцать часов в день, семь дней в неделю – и так почти целый год, концентрируя мозг на решении одной проблемы.
Дэл чувствовал, что внутренний огонь, поддерживающий каждого ученого, начинал постепенно в нем угасать. Он все чаще подумывал о веселых поездках с компанией, и развлечениях с первой приглянувшейся ему особой.
Ему казалось, что он перерос все эти вещи еще несколько лет назад, но если случалось рассказать об одном из ночных кошмаров Вэнсу, его приятель и компаньон предлагал возродить их старый бизнес. В Космолаборатории можно было спиться или отупеть – или и то, и другое вместе, и Вэнс понимал, что Дэлу пошло бы на пользу новое занятие.
– Мы написали «Буджума» для развлечения. Но почему бы не оставить его для «Уверенного»? – сказал Дэл.
Кэрол хмыкнула:
– Блистательная мысль! Будет жалко, если они проделают такой путь без всякой пользы!
Они засмеялись.
Последние дни были удивительными. Каждый член команды пытался убедить другого в том, что приказы Звездного Флота ошибка, смешная и грубая ошибка, и если им удастся наладить связь с Федеральной Ассоциацией или Федерацией научных компьютерных сетей, все разъяснится. Какой-то ревностный сотрудник Звездного Флота будет вызван на ковер или даже снят с должности. Все, что им следовало сделать – это сохранить «Генезис» и данные исследований от рук «Уверенного», пока к ним не придут на помощь.
Если посмотреть на дело с этой стороны, все напоминало гигантскую игру в прятки. Но игра становилась все опаснее, все страшнее, чтобы быть смешной.
– Я включил «Монстра», – проговорил Дэл.
– Да, да, – улыбнулась Кэрол. – Вы, ребята, и здесь найдете себе развлечение.
– Точно, – подтвердил Вэнс.
Они снова рассмеялись. Они проработали уже сорок восемь часов подряд.
Дэл чувствовал дикую усталость, все суставы ломило.
Кэрол легонько коснулась руки Вэнса.
– Спасибо. Мне гораздо лучше.
– Ну что ты! Ты выглядишь прекрасно!
Вошла Зинаида. В последний год Дэл очень много работал с ней, но никогда, ни разу жаркая волна притягательности, исходившая от этой женщины, не ударяла в голову с такой силой при ее появлении. Жительницы Дельты довольно привлекательны в этом смысле. Дэл прекрасно знал это и раньше, но не чувствовал. Но для любого дельтянина даже сама мысль о близости с другими существами была неприемлема. Конечно, в мечтах нельзя кого-нибудь оскорбить, и Дэл часто мечтал о Зинаиде Китирих-Ра-Пэйх. В своих мечтах он чувствовал себя совсем другим человеком – сильным, способным на все, чего она ни потребует. Дельтяне – и Зинаида, и Джедда были очень сердечны и милы со всеми сотрудниками станции, их добродушие и порядочность скорее бы соответствовали представлениям землян о жителях Вулкана, а не о рассудительных дельтянах. На людях они очень редко касались неприятных вопросов, да и между собой тоже. Они сохраняли отчужденность в отношениях с другими сотрудниками лаборатории, которые не решались ни о чем их расспрашивать напрямик.
Войдя, Зинаида поздоровалась со всеми и подошла к космотелефону. С тех пор, как началась эта история с «Уверенным», они не раз и не два пытались связаться с Федерацией. Не считая на половину успешного звонка Кэрол Джеймсу Кирку, никому из них так и не повезло.
И сейчас было то же самое. Зинаида нервно передернула плечами и присоединилась к остальным, собравшимся у дисплея компьютера.
– «Генезис» уже готов, – сказала она Кэрол, – Девид и Джедда ждут тебя.
Ее брови были изящными и выразительными, как крылья птицы, а ресницы – длинными и густыми. Глаза у нее были голубыми, как карбункулы, с серебристыми прожилками – самые красивые глаза, которые Дэл видел на своем веку.
– Спасибо, Зинаида, – ответила Кэрол, – мы сейчас заканчиваем. Ну, а потом, нам остается только ждать.
Она покинула лабораторию. Дэл знал, что она все еще надеялась на то, что «Уверенного» отзовут. Если бы это случилось, им не понадобилось бы стирать память компьютера.
Если же этого не произойдет, то они решили уничтожить все прежде, чем бежать, – выбросить баллоны с жидким водородом в открытый космос откупоренными. Приборы на борту работали только при сверхнизких температурах – при комнатной температуре они моментально разрушались, а на восстановление ушли бы годы.
Ян, стюард экипажа, вошел через минуту после ухода Кэрол.
– Йоши спрашивает, что вам принести поесть.
Йоши, повар, отложил свой отъезд до тех пор, пока все сотрудники станции не вернутся из отпуска. Он был убежден, что ученые обязательно погубят себя пищевым отравлением, если их оставить без бдительного присмотра.
– Я думаю, ему незачем волноваться, – сказал Дэл.
– Да, но вы же знаете Йоши, – добродушно ответил Ян.
– Как насчет «сашими»?
– Угу, – согласился Вэнс.
– Наверное Йоши имел в виду фрукты, булочки и кофе.
– Ян, зачем он тогда послал тебя узнать наше мнение, если он уже все решил сам?
– Не знаю. Вы так озабочены всеми этими событиями. Вы знаете, сколько мы еще будем торчать здесь? Когда мы собираемся?
– Может быть, и скоро.
– Передай Йоши, что мы бы заказали «пеммикан».
– Нет, черт побери! – выругался Ян. – Если я это ему скажу, он еще, пожалуй, станет это готовить, а это похуже «сашими»!
Когда за Яном затворилась дверь, Дэл налил себе чашку кофе, вернулся в свой кабинет и стал проверять бортовой журнал. Впервые с тех пор, как он пришел в лабораторию, поверхность его письменного стола была совершенно чиста. Кабинет казался пустым и заброшенным. Один только листок бумаги, исписанный каллиграфическим почерком и заключенный в рамку, оставался на стене. Незачем было убирать его оттуда и, наверное, было бы глупо забрать его с собой.
Дэл, будто впервые в жизни, прочел его:
Что знаю пять верных примет,
И если вы станете снарков искать,
Всегда нападете на след.
Итак, по порядку. На вкус недурны,
Изысканы, я бы сказал.
Как новый и в талии узкий сюртук,
Достойный премногих похвал.
Известна привычка их поздно вставать
И вовсе в том странности нет,
Что вечером завтракать станут они
И сядут с утра за обед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Вэнс стал массировать судорожно сжатые мышцы на шее и плечах Кэрол.
– Не представляю, – отозвалась она.
Кэрол непроизвольно вздрагивала от непереносимой боли, когда Вэнс касался особенно болезненных точек, но все же, она постепенно начала расслабляться.
– Дело в том, что лучше всего наши игры раскупались на космодромах усмехнулся Дэл.
– Чем дальше, тем лучше – добавил Вэнс. – Там ведь совсем нечего делать.
– Да уж, не то что в Космолаборатории.
Это была правда. Космолаборатория была, возможно, последним серьезным предприятием Федерации. Там надо было работать на полную катушку по восемнадцать часов в день, семь дней в неделю – и так почти целый год, концентрируя мозг на решении одной проблемы.
Дэл чувствовал, что внутренний огонь, поддерживающий каждого ученого, начинал постепенно в нем угасать. Он все чаще подумывал о веселых поездках с компанией, и развлечениях с первой приглянувшейся ему особой.
Ему казалось, что он перерос все эти вещи еще несколько лет назад, но если случалось рассказать об одном из ночных кошмаров Вэнсу, его приятель и компаньон предлагал возродить их старый бизнес. В Космолаборатории можно было спиться или отупеть – или и то, и другое вместе, и Вэнс понимал, что Дэлу пошло бы на пользу новое занятие.
– Мы написали «Буджума» для развлечения. Но почему бы не оставить его для «Уверенного»? – сказал Дэл.
Кэрол хмыкнула:
– Блистательная мысль! Будет жалко, если они проделают такой путь без всякой пользы!
Они засмеялись.
Последние дни были удивительными. Каждый член команды пытался убедить другого в том, что приказы Звездного Флота ошибка, смешная и грубая ошибка, и если им удастся наладить связь с Федеральной Ассоциацией или Федерацией научных компьютерных сетей, все разъяснится. Какой-то ревностный сотрудник Звездного Флота будет вызван на ковер или даже снят с должности. Все, что им следовало сделать – это сохранить «Генезис» и данные исследований от рук «Уверенного», пока к ним не придут на помощь.
Если посмотреть на дело с этой стороны, все напоминало гигантскую игру в прятки. Но игра становилась все опаснее, все страшнее, чтобы быть смешной.
– Я включил «Монстра», – проговорил Дэл.
– Да, да, – улыбнулась Кэрол. – Вы, ребята, и здесь найдете себе развлечение.
– Точно, – подтвердил Вэнс.
Они снова рассмеялись. Они проработали уже сорок восемь часов подряд.
Дэл чувствовал дикую усталость, все суставы ломило.
Кэрол легонько коснулась руки Вэнса.
– Спасибо. Мне гораздо лучше.
– Ну что ты! Ты выглядишь прекрасно!
Вошла Зинаида. В последний год Дэл очень много работал с ней, но никогда, ни разу жаркая волна притягательности, исходившая от этой женщины, не ударяла в голову с такой силой при ее появлении. Жительницы Дельты довольно привлекательны в этом смысле. Дэл прекрасно знал это и раньше, но не чувствовал. Но для любого дельтянина даже сама мысль о близости с другими существами была неприемлема. Конечно, в мечтах нельзя кого-нибудь оскорбить, и Дэл часто мечтал о Зинаиде Китирих-Ра-Пэйх. В своих мечтах он чувствовал себя совсем другим человеком – сильным, способным на все, чего она ни потребует. Дельтяне – и Зинаида, и Джедда были очень сердечны и милы со всеми сотрудниками станции, их добродушие и порядочность скорее бы соответствовали представлениям землян о жителях Вулкана, а не о рассудительных дельтянах. На людях они очень редко касались неприятных вопросов, да и между собой тоже. Они сохраняли отчужденность в отношениях с другими сотрудниками лаборатории, которые не решались ни о чем их расспрашивать напрямик.
Войдя, Зинаида поздоровалась со всеми и подошла к космотелефону. С тех пор, как началась эта история с «Уверенным», они не раз и не два пытались связаться с Федерацией. Не считая на половину успешного звонка Кэрол Джеймсу Кирку, никому из них так и не повезло.
И сейчас было то же самое. Зинаида нервно передернула плечами и присоединилась к остальным, собравшимся у дисплея компьютера.
– «Генезис» уже готов, – сказала она Кэрол, – Девид и Джедда ждут тебя.
Ее брови были изящными и выразительными, как крылья птицы, а ресницы – длинными и густыми. Глаза у нее были голубыми, как карбункулы, с серебристыми прожилками – самые красивые глаза, которые Дэл видел на своем веку.
– Спасибо, Зинаида, – ответила Кэрол, – мы сейчас заканчиваем. Ну, а потом, нам остается только ждать.
Она покинула лабораторию. Дэл знал, что она все еще надеялась на то, что «Уверенного» отзовут. Если бы это случилось, им не понадобилось бы стирать память компьютера.
Если же этого не произойдет, то они решили уничтожить все прежде, чем бежать, – выбросить баллоны с жидким водородом в открытый космос откупоренными. Приборы на борту работали только при сверхнизких температурах – при комнатной температуре они моментально разрушались, а на восстановление ушли бы годы.
Ян, стюард экипажа, вошел через минуту после ухода Кэрол.
– Йоши спрашивает, что вам принести поесть.
Йоши, повар, отложил свой отъезд до тех пор, пока все сотрудники станции не вернутся из отпуска. Он был убежден, что ученые обязательно погубят себя пищевым отравлением, если их оставить без бдительного присмотра.
– Я думаю, ему незачем волноваться, – сказал Дэл.
– Да, но вы же знаете Йоши, – добродушно ответил Ян.
– Как насчет «сашими»?
– Угу, – согласился Вэнс.
– Наверное Йоши имел в виду фрукты, булочки и кофе.
– Ян, зачем он тогда послал тебя узнать наше мнение, если он уже все решил сам?
– Не знаю. Вы так озабочены всеми этими событиями. Вы знаете, сколько мы еще будем торчать здесь? Когда мы собираемся?
– Может быть, и скоро.
– Передай Йоши, что мы бы заказали «пеммикан».
– Нет, черт побери! – выругался Ян. – Если я это ему скажу, он еще, пожалуй, станет это готовить, а это похуже «сашими»!
Когда за Яном затворилась дверь, Дэл налил себе чашку кофе, вернулся в свой кабинет и стал проверять бортовой журнал. Впервые с тех пор, как он пришел в лабораторию, поверхность его письменного стола была совершенно чиста. Кабинет казался пустым и заброшенным. Один только листок бумаги, исписанный каллиграфическим почерком и заключенный в рамку, оставался на стене. Незачем было убирать его оттуда и, наверное, было бы глупо забрать его с собой.
Дэл, будто впервые в жизни, прочел его:
Что знаю пять верных примет,
И если вы станете снарков искать,
Всегда нападете на след.
Итак, по порядку. На вкус недурны,
Изысканы, я бы сказал.
Как новый и в талии узкий сюртук,
Достойный премногих похвал.
Известна привычка их поздно вставать
И вовсе в том странности нет,
Что вечером завтракать станут они
И сядут с утра за обед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51