Интересно, сколько Падений оно пережило?
– Ну, где будем пилить? – осведомился Торик, указывая на двуручную пилу, которую принесли его холдеры.
– Сейчас покажу, – сказал Сибел. – Здесь… он отложил длину, равную расстоянию от земли до своей талии… и вот здесь. Когда натянем шкуру, получится отличный гулкий барабан, звук от которого будет разноситься далеко-далеко.
Сопровождавший их Санетер нагнулся и, подняв с земли утолщенную с одного конца палку, для пробы ударил по стволу. Всех поразил раздавшийся в ответ мощный низкий гул. Сидевшие на стволе файры с возмущенными криками взвились в воздух.
Сибел улыбнулся и взял у Санетера палку. Он выбил фразу: «Ученик, явись!» и улыбнулся еще шире, когда величавые раскаты прогремели по лесу, вызвав настоящий дождь древесных жителей: змей, насекомых и прочих тварей, которых неожиданные громовые удары согнали с насиженных мест.
– Стоит ли его переносить? – спросил Торик. – И так звук долетает до самых предгорий.
– А ты установи его на площадке над гаванью – и вести услышат даже за Островной рекой, – посоветовал Сибел.
– Тогда придется пилить, – проворчал Торик, сделав знак одному из холдеров взяться за противоположную ручку большой пилы. Он сделал первый нарез. – Сначала отпилим тебе на барабан, а остаток разрежем на куски… чтобы можно было унести, – проговорил он, мощно налегая на пилу.
Имея такого силача, как Торик, и охотную помощь других холдеров, кусок ствола для первого барабана отпилили очень быстро. Вырубили длинный шест и, привязав ношу лианами, отправились в обратный путь. Когда, наконец, они добрались до Южного холда, Сибел с Менолли истекали потом, страдали от царапин, оставленных колючим кустарником, и укусов зловредных насекомых, которые, казалось, совершенно не беспокоили более толстокожих южан. Сибел уже сомневался, что у него хватит сил до вечера обтянуть огромный барабан. Торик твердо пообещал, что шкуры подходящего размера найдутся, – здесь, на Южном, животные тоже вырастают гораздо крупнее. И все же подмастерье решил, что, если придется, не уступит в работе южному холдеру. К тому же он должен разыскать Пьемура.
Барабан установили перед входом в пещеру.
– Пусть подсушится на солнце, – объявил Торик. Потом кивнул на клонящееся к закату солнце. – Слушай, дружище, ты долго не протянешь, если будешь все время так вкалывать. День уже кончается. Твой барабан может подождать и до завтра. А нам всем надо искупаться, – он махнул в сторону моря. – Если конечно, вы, арфисты, умеете плавать.
Менолли вздохнула – с одной стороны, ее радовало, что Сибелу не придется сегодня заканчивать барабан, с другой злило, что Торик все время забывает: она не только сумела выжить, не имея крова над головой, но еще и выросла в морском холде и плавает не хуже, если не лучше его. Сибел, поколебавшись, принял предложение холдера.
Вода, оказавшаяся прохладнее, чем предполагал арфист, освежала и бодрила. Файры резвились в ласковых вечерних волнах и весело щебетали, играя со своими друзьями. Если же Менолли надолго исчезала под водой, ее файры ныряли следом и за волосы вытаскивали девушку на поверхность. Внезапно королева Торика, со стороны наблюдавшая за шалостями гостей, тревожно чирикая, повисла над головой хозяина. Торик огляделся. Проследив направление его взгляда, Сибел с Менолли увидели три шлюпа с красными парусами, которые огибали защищающий гавань мыс. На палубах виднелись люди.
– Вот и наши сборщики вернулись, – сказал арфистам Торик. – Надо узнать, как у них дела. А вы оставайтесь, поплескайтесь еще.
Делая мощные гребки, он поплыл к берегу, направляясь к тому месту, где должен был причалить головной парусник.
– Порой я ловлю себя на мысли, что этого человека слишком много, – качая головой, проговорила Менолли в ответ на последнюю демонстрацию мощи, устроенную неутомимым холдером.
– Я тоже, – засмеялся Сибел и утянул девушку под воду, чтобы посмотреть, как файры снова будут ее спасать.
Так они забавлялись, наслаждаясь покоем и прохладой вечернего моря, пока Менолли не задумалась: а хватит ли у них сил добраться до берега? Но все закончилось благополучно. В сопровождении верных файров они вышли из воды и, прислонившись к причальной стенке, остановились, чтобы отдышаться.
Торик руководил разгрузкой, его высокая фигура мелькала то здесь, то там. Вдруг к нему подошла высокая темноволосая девушка, всего-то на голову ниже рослого холдера, и долго о чем-то с ним говорила.
– Это, должно быть, Шарра, – сказала Менолли, увидев над головой у незнакомки тройку файров. Одна из ящериц опустилась девушке на плечо, и Менолли насмешливо фыркнула. – Ты заметил, как Торик обращается со своей королевой?
Вдруг они замерли. В воздухе прогремел низкий рокот – чья-то умелая рука ударила в новый барабан, выбив быструю дробь: «Арфист прибыл. Кто звал?»
– Это Пьемур! – вырвался у Менолли полувскрик, полувздох, и не успела она закончить фразу, как оба арфиста уже мчались к лестнице, ведущей наверх.
– Что случилось? – крикнул им вслед Торик.
– Пьемур! – выдохнул Сибел, обгоняя Менолли. Но когда они остановились на усыпанной ракушками площадке перед пещерой, там никого не оказалось.
Сибел поднес сложенные рупором ладони к губам.
– Пьемур! Ты где?
– Красотка, Крепыш! Ищите его! – задыхаясь от бега, бросила файрам Менолли. – Ну что за паршивец! Сердце у нее просто выскакивало из груди.
– Сибел!!! – донеслось из пещеры гулкое эхо. Арфисты кинулись к входу, и вдруг навстречу им метнулась дочерна загорелая, босоногая, всклокоченная фигурка.
Обнявшись, все трое разом заговорили, переживая восторг долгожданной встречи, а тем временем крошечная золотистая королева кидалась на Сибела, а детеныш скакуна тыкался Менолли в колени, явно пытаясь сбить ее с ног. Красотка, Крепыш и Нырок принялись отгонять дерзкую незнакомку, и пока Пьемур, размазывая по щекам слезы радости, не призвал Фарли к порядку и не успокоил Дуралея, разговаривать было просто невозможно. Тем временем Торик и добрая половина холда уже поняли: пропавший нашелся.
Вечером состоялось торжество в честь успешного возвращения сборщиков трав. Гвоздем его стал так вовремя появившийся Пьемур, Он успокоился, узнав, что Главный арфист не сердится на него за исчезновение, поскольку его дерзкий проступок – кража королевского яйца с Меронова очага – обернулся такими неожиданными последствиями, и весь вечер был в ударе.
Сибел с Менолли очень внимательно выслушали ту часть его рассказа, которая повествовала о периоде после запечатления Фарли.
– Он поступил очень осмотрительно, не вернувшись сразу, – опередив Торика, заметила Шарра. – Если помните, Мардра бушевала, как ураган, из-за распоротого мешка и грозилась спустить с виновника шкуру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Ну, где будем пилить? – осведомился Торик, указывая на двуручную пилу, которую принесли его холдеры.
– Сейчас покажу, – сказал Сибел. – Здесь… он отложил длину, равную расстоянию от земли до своей талии… и вот здесь. Когда натянем шкуру, получится отличный гулкий барабан, звук от которого будет разноситься далеко-далеко.
Сопровождавший их Санетер нагнулся и, подняв с земли утолщенную с одного конца палку, для пробы ударил по стволу. Всех поразил раздавшийся в ответ мощный низкий гул. Сидевшие на стволе файры с возмущенными криками взвились в воздух.
Сибел улыбнулся и взял у Санетера палку. Он выбил фразу: «Ученик, явись!» и улыбнулся еще шире, когда величавые раскаты прогремели по лесу, вызвав настоящий дождь древесных жителей: змей, насекомых и прочих тварей, которых неожиданные громовые удары согнали с насиженных мест.
– Стоит ли его переносить? – спросил Торик. – И так звук долетает до самых предгорий.
– А ты установи его на площадке над гаванью – и вести услышат даже за Островной рекой, – посоветовал Сибел.
– Тогда придется пилить, – проворчал Торик, сделав знак одному из холдеров взяться за противоположную ручку большой пилы. Он сделал первый нарез. – Сначала отпилим тебе на барабан, а остаток разрежем на куски… чтобы можно было унести, – проговорил он, мощно налегая на пилу.
Имея такого силача, как Торик, и охотную помощь других холдеров, кусок ствола для первого барабана отпилили очень быстро. Вырубили длинный шест и, привязав ношу лианами, отправились в обратный путь. Когда, наконец, они добрались до Южного холда, Сибел с Менолли истекали потом, страдали от царапин, оставленных колючим кустарником, и укусов зловредных насекомых, которые, казалось, совершенно не беспокоили более толстокожих южан. Сибел уже сомневался, что у него хватит сил до вечера обтянуть огромный барабан. Торик твердо пообещал, что шкуры подходящего размера найдутся, – здесь, на Южном, животные тоже вырастают гораздо крупнее. И все же подмастерье решил, что, если придется, не уступит в работе южному холдеру. К тому же он должен разыскать Пьемура.
Барабан установили перед входом в пещеру.
– Пусть подсушится на солнце, – объявил Торик. Потом кивнул на клонящееся к закату солнце. – Слушай, дружище, ты долго не протянешь, если будешь все время так вкалывать. День уже кончается. Твой барабан может подождать и до завтра. А нам всем надо искупаться, – он махнул в сторону моря. – Если конечно, вы, арфисты, умеете плавать.
Менолли вздохнула – с одной стороны, ее радовало, что Сибелу не придется сегодня заканчивать барабан, с другой злило, что Торик все время забывает: она не только сумела выжить, не имея крова над головой, но еще и выросла в морском холде и плавает не хуже, если не лучше его. Сибел, поколебавшись, принял предложение холдера.
Вода, оказавшаяся прохладнее, чем предполагал арфист, освежала и бодрила. Файры резвились в ласковых вечерних волнах и весело щебетали, играя со своими друзьями. Если же Менолли надолго исчезала под водой, ее файры ныряли следом и за волосы вытаскивали девушку на поверхность. Внезапно королева Торика, со стороны наблюдавшая за шалостями гостей, тревожно чирикая, повисла над головой хозяина. Торик огляделся. Проследив направление его взгляда, Сибел с Менолли увидели три шлюпа с красными парусами, которые огибали защищающий гавань мыс. На палубах виднелись люди.
– Вот и наши сборщики вернулись, – сказал арфистам Торик. – Надо узнать, как у них дела. А вы оставайтесь, поплескайтесь еще.
Делая мощные гребки, он поплыл к берегу, направляясь к тому месту, где должен был причалить головной парусник.
– Порой я ловлю себя на мысли, что этого человека слишком много, – качая головой, проговорила Менолли в ответ на последнюю демонстрацию мощи, устроенную неутомимым холдером.
– Я тоже, – засмеялся Сибел и утянул девушку под воду, чтобы посмотреть, как файры снова будут ее спасать.
Так они забавлялись, наслаждаясь покоем и прохладой вечернего моря, пока Менолли не задумалась: а хватит ли у них сил добраться до берега? Но все закончилось благополучно. В сопровождении верных файров они вышли из воды и, прислонившись к причальной стенке, остановились, чтобы отдышаться.
Торик руководил разгрузкой, его высокая фигура мелькала то здесь, то там. Вдруг к нему подошла высокая темноволосая девушка, всего-то на голову ниже рослого холдера, и долго о чем-то с ним говорила.
– Это, должно быть, Шарра, – сказала Менолли, увидев над головой у незнакомки тройку файров. Одна из ящериц опустилась девушке на плечо, и Менолли насмешливо фыркнула. – Ты заметил, как Торик обращается со своей королевой?
Вдруг они замерли. В воздухе прогремел низкий рокот – чья-то умелая рука ударила в новый барабан, выбив быструю дробь: «Арфист прибыл. Кто звал?»
– Это Пьемур! – вырвался у Менолли полувскрик, полувздох, и не успела она закончить фразу, как оба арфиста уже мчались к лестнице, ведущей наверх.
– Что случилось? – крикнул им вслед Торик.
– Пьемур! – выдохнул Сибел, обгоняя Менолли. Но когда они остановились на усыпанной ракушками площадке перед пещерой, там никого не оказалось.
Сибел поднес сложенные рупором ладони к губам.
– Пьемур! Ты где?
– Красотка, Крепыш! Ищите его! – задыхаясь от бега, бросила файрам Менолли. – Ну что за паршивец! Сердце у нее просто выскакивало из груди.
– Сибел!!! – донеслось из пещеры гулкое эхо. Арфисты кинулись к входу, и вдруг навстречу им метнулась дочерна загорелая, босоногая, всклокоченная фигурка.
Обнявшись, все трое разом заговорили, переживая восторг долгожданной встречи, а тем временем крошечная золотистая королева кидалась на Сибела, а детеныш скакуна тыкался Менолли в колени, явно пытаясь сбить ее с ног. Красотка, Крепыш и Нырок принялись отгонять дерзкую незнакомку, и пока Пьемур, размазывая по щекам слезы радости, не призвал Фарли к порядку и не успокоил Дуралея, разговаривать было просто невозможно. Тем временем Торик и добрая половина холда уже поняли: пропавший нашелся.
Вечером состоялось торжество в честь успешного возвращения сборщиков трав. Гвоздем его стал так вовремя появившийся Пьемур, Он успокоился, узнав, что Главный арфист не сердится на него за исчезновение, поскольку его дерзкий проступок – кража королевского яйца с Меронова очага – обернулся такими неожиданными последствиями, и весь вечер был в ударе.
Сибел с Менолли очень внимательно выслушали ту часть его рассказа, которая повествовала о периоде после запечатления Фарли.
– Он поступил очень осмотрительно, не вернувшись сразу, – опередив Торика, заметила Шарра. – Если помните, Мардра бушевала, как ураган, из-за распоротого мешка и грозилась спустить с виновника шкуру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61