Один из спорщиков явно спутал «Стены Лимерика» с «Осадой Энниса», как это всегда и бывает…
5
В общем, было смешно даже подумать о том, чтобы спать с Люком или с кем другим из этой компашки. Нет, невозможно себе такое представить. И разве могла я тогда предположить…
Примерно через месяц после большого веселья со знатоками говядины мы с Бриджит собрались – необыкновенная удача – на вечеринку в «Рикшо». Мы изо всех сил старались выглядеть сексуальными, потому что надеялись, как всегда, когда выбирались куда-нибудь, что встретим там привлекательных и, что даже важнее, доступных парней.
В Нью-Йорке очень трудно заарканить бойфренда. Иногда не получается никак: ни сексом, ни деньгами (естественно, я была готова предложить и то, и другое). Отзывы подруги из Австралии и подруги из Дублина указывали на то, что и там выбор не богатый, но Нью-Йорк – вне конкуренции. Здесь не только миллиард женщин на каждого завалящего мужчину, но любая женщина из этого миллиарда еще и неправдоподобно хороша. Я бы сказала, изысканно хороша. Объясняется такая нестерпимая красота примерно так: «О, ее мать – наполовину шведка, наполовину австралийка, из аборигенов; а отец – наполовину бирманец, на четверть эскимос, и на четверть итальянец».
Мы с Бриджит обе были стопроцентные ирландки, как же мы могли конкурировать с ними? Мы приходили в отчаяние от своей внешности. Ведь мы обе были такие высокие и ширококостные… Нашим бесспорным преимуществом были волосы – у меня длинные и темные, у нее – длинные и светлые. Некоторые пряди даже сохранили натуральный цвет.
И еще одно преимущество: большинство нью-йоркских девиц страдают неврозом. А мы не страдали. Ну, разве что легким. В конце концов, патологическая боязнь коз и страсть к определенным образом приготовленному картофелю не идут ни в какое сравнение с потребностью в ударах по лицу и шее бутылкой с отбитым горлышком во время полового акта.
Если забыть о нашей скучной этнической однородности, в ту ночь мы выглядели довольно аппетитными. Если я правильно помню, последними словами Бриджит перед выходом из дома были: «Вполне сойдем для пары племенных бычков». И это без всякой порошковой подпитки, повышающей самооценку! Конечно, нам бы не повредило немного кокаина, но до зарплаты Бриджит оставалось еще два дня, и у нас едва хватало денег на еду.
У меня были новые красивые туфли. С моим размером невозможно купить приличную обувь. Даже в Нью-Йорке, где привыкли иметь дело с разными отклонениями от нормы. Но время года сыграло мне на руку, вернее, на ногу. Стояло лето, и носили босоножки без задников. Мои были бледно-зеленые, на невысоком каблуке и… без задников. Так что было не столь уж важно, что они малы мне на два размера – пальцам просторно торчать спереди, а пятке – сзади. Ходить в них, разумеется, было пыткой, но кто же об этом думает! Какая же красота без страданий!
Итак, в «Рикшо»! Там устраивали вечеринку по случаю начала съемок нового телесериала. Бриджит прослышала об этом на работе. Там наверняка найдется парочка симпатичных, известных в узких кругах мужчин, достаточно напитков и, как мы надеялись, куча людей, привычных к кокаину и готовых поделиться с нами своими запасами.
Приглашений у нас не было, но мы прошли, потому что Бриджит пообещала вышибале, что не станет склонять его к сексу. Это был ее любимый прием. Она говорила: «У нас нет приглашений, но если вы нас пропустите, мы обе освобождаем вас от обязанности спать с нами». Это всегда срабатывало, сработало и на этот раз. Он тут же обратил на нас внимание.
– Понимаете, – объяснила Бриджит, глядя прямо в глаза ошарашенному малому, – у вас такая работа, что, вероятно, сотни роскошных женщин говорят вам: «Если вы дадите мне пройти, то я вам тоже дам…» Вы ведь понимаете, о чем я. – И она «подмигнула» всем телом, на тот случай, если он не понял, о чем она. – Вы, должно быть, так устали от этого! – сказала она уже достаточно твердо.
Охранник, молодой, совершенно непривлекательный итальянец, растерянно, как под гипнозом, кивнул головой.
– Что до нас с подругой, – продолжала Бриджит, – то наше единственное преимущество в том, что мы – не роскошные женщины. И мы решили им воспользоваться. Так можно пройти?
– Конечно, – промямлил он. Вид у него был очень глупый.
– Подождите! – спохватился он, когда мы уже рванули было к лифту. – Вот! Вам понадобится, – и он сунул нам в руки два приглашения.
Наверху нам предстояло пройти еще один кордон, но теперь у нас уже были приглашения.
Итак, мы туда проникли. Мы очень старались не выказывать своего восхищения окружающим великолепием. Какой декор! Какой великолепный вид из окна! Сколько крепких напитков! Опьяненные своим успехом, мы от души веселились и хохотали. И вдруг Бриджит окаменела и вцепилась мне в руку.
– Смотри! – прошипела она. – Вон те мальчики «в общих штанах»!
Я пригляделась и в море голов действительно разглядела Гэза, Джои, Шейка и Люка. Их, как всегда, сопровождала пара блондинок с такими тонкими и длинными ногами, что казалось, будто они на ходулях.
– Что здесь делают Настоящие Мужчины? – изумилась я. Внезапно наша победа над привратником показалась совершенно зряшной. Выходит, они пропускают всех кого ни попадя!
Люк между тем честно распределял напитки:
– Джои, дружище, твой «Джей-Ди».
– Спасибо, Люк, дружище.
– Джонно, старик, а это – твой.
– Отлично, старик!
– Гэз, ты где, парень? Твоя текила с солью и лимоном.
– Спасибо, Люк.
– Мелинда, детка, розового шампанского нет, но есть обычное, и они плеснули туда немного «Рибены». Этот бармен – отличный парень.
– Спасибо, Люк.
– Тамара, детка, твой «Джей-Ди». Прости, дорогая, зонтиков у них нет.
– Мерси, Люк.
Полагаю, вам уже все понятно? Да, они действительно называли друг друга «старик», а своих девиц «детка», они действительно безостановочно пили «Джек Дэниеле» и, разумеется, сокращали его до «Джей-Ди». Не буду зря наговаривать на мальчиков, утверждая, что при встрече они хлопали друг друга по плечу, но думаю, что иногда так и было.
– Чья сегодня очередь носить штаны? – спросила Бриджит, и следующие пять минут мы хохотали, держась друг за друга.
Наконец я успокоилась настолько, что решилась бросить на них взгляд.
– Сегодня очередь Люка! – сказала я. Должно быть, я сказала это громче, чем хотела, потому что Люк посмотрел на нас. Он посмотрел на нас обеих, мы ответили ему недоверчивым взглядом, и вдруг он… подмигнул нам.
Мы с Бриджит успели переглянуться, прежде чем снова взорвались безудержным хохотом.
– Ну и видок у него! – изнемогала я.
– Кем он, интересно, себя вообразил? – давилась от смеха Бриджит.
И вот, к моему ужасу, я увидела, что Люк отделился от остальных и с тем ленивым безразличием, с каким обычно передвигался, пошел по направлению к нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
5
В общем, было смешно даже подумать о том, чтобы спать с Люком или с кем другим из этой компашки. Нет, невозможно себе такое представить. И разве могла я тогда предположить…
Примерно через месяц после большого веселья со знатоками говядины мы с Бриджит собрались – необыкновенная удача – на вечеринку в «Рикшо». Мы изо всех сил старались выглядеть сексуальными, потому что надеялись, как всегда, когда выбирались куда-нибудь, что встретим там привлекательных и, что даже важнее, доступных парней.
В Нью-Йорке очень трудно заарканить бойфренда. Иногда не получается никак: ни сексом, ни деньгами (естественно, я была готова предложить и то, и другое). Отзывы подруги из Австралии и подруги из Дублина указывали на то, что и там выбор не богатый, но Нью-Йорк – вне конкуренции. Здесь не только миллиард женщин на каждого завалящего мужчину, но любая женщина из этого миллиарда еще и неправдоподобно хороша. Я бы сказала, изысканно хороша. Объясняется такая нестерпимая красота примерно так: «О, ее мать – наполовину шведка, наполовину австралийка, из аборигенов; а отец – наполовину бирманец, на четверть эскимос, и на четверть итальянец».
Мы с Бриджит обе были стопроцентные ирландки, как же мы могли конкурировать с ними? Мы приходили в отчаяние от своей внешности. Ведь мы обе были такие высокие и ширококостные… Нашим бесспорным преимуществом были волосы – у меня длинные и темные, у нее – длинные и светлые. Некоторые пряди даже сохранили натуральный цвет.
И еще одно преимущество: большинство нью-йоркских девиц страдают неврозом. А мы не страдали. Ну, разве что легким. В конце концов, патологическая боязнь коз и страсть к определенным образом приготовленному картофелю не идут ни в какое сравнение с потребностью в ударах по лицу и шее бутылкой с отбитым горлышком во время полового акта.
Если забыть о нашей скучной этнической однородности, в ту ночь мы выглядели довольно аппетитными. Если я правильно помню, последними словами Бриджит перед выходом из дома были: «Вполне сойдем для пары племенных бычков». И это без всякой порошковой подпитки, повышающей самооценку! Конечно, нам бы не повредило немного кокаина, но до зарплаты Бриджит оставалось еще два дня, и у нас едва хватало денег на еду.
У меня были новые красивые туфли. С моим размером невозможно купить приличную обувь. Даже в Нью-Йорке, где привыкли иметь дело с разными отклонениями от нормы. Но время года сыграло мне на руку, вернее, на ногу. Стояло лето, и носили босоножки без задников. Мои были бледно-зеленые, на невысоком каблуке и… без задников. Так что было не столь уж важно, что они малы мне на два размера – пальцам просторно торчать спереди, а пятке – сзади. Ходить в них, разумеется, было пыткой, но кто же об этом думает! Какая же красота без страданий!
Итак, в «Рикшо»! Там устраивали вечеринку по случаю начала съемок нового телесериала. Бриджит прослышала об этом на работе. Там наверняка найдется парочка симпатичных, известных в узких кругах мужчин, достаточно напитков и, как мы надеялись, куча людей, привычных к кокаину и готовых поделиться с нами своими запасами.
Приглашений у нас не было, но мы прошли, потому что Бриджит пообещала вышибале, что не станет склонять его к сексу. Это был ее любимый прием. Она говорила: «У нас нет приглашений, но если вы нас пропустите, мы обе освобождаем вас от обязанности спать с нами». Это всегда срабатывало, сработало и на этот раз. Он тут же обратил на нас внимание.
– Понимаете, – объяснила Бриджит, глядя прямо в глаза ошарашенному малому, – у вас такая работа, что, вероятно, сотни роскошных женщин говорят вам: «Если вы дадите мне пройти, то я вам тоже дам…» Вы ведь понимаете, о чем я. – И она «подмигнула» всем телом, на тот случай, если он не понял, о чем она. – Вы, должно быть, так устали от этого! – сказала она уже достаточно твердо.
Охранник, молодой, совершенно непривлекательный итальянец, растерянно, как под гипнозом, кивнул головой.
– Что до нас с подругой, – продолжала Бриджит, – то наше единственное преимущество в том, что мы – не роскошные женщины. И мы решили им воспользоваться. Так можно пройти?
– Конечно, – промямлил он. Вид у него был очень глупый.
– Подождите! – спохватился он, когда мы уже рванули было к лифту. – Вот! Вам понадобится, – и он сунул нам в руки два приглашения.
Наверху нам предстояло пройти еще один кордон, но теперь у нас уже были приглашения.
Итак, мы туда проникли. Мы очень старались не выказывать своего восхищения окружающим великолепием. Какой декор! Какой великолепный вид из окна! Сколько крепких напитков! Опьяненные своим успехом, мы от души веселились и хохотали. И вдруг Бриджит окаменела и вцепилась мне в руку.
– Смотри! – прошипела она. – Вон те мальчики «в общих штанах»!
Я пригляделась и в море голов действительно разглядела Гэза, Джои, Шейка и Люка. Их, как всегда, сопровождала пара блондинок с такими тонкими и длинными ногами, что казалось, будто они на ходулях.
– Что здесь делают Настоящие Мужчины? – изумилась я. Внезапно наша победа над привратником показалась совершенно зряшной. Выходит, они пропускают всех кого ни попадя!
Люк между тем честно распределял напитки:
– Джои, дружище, твой «Джей-Ди».
– Спасибо, Люк, дружище.
– Джонно, старик, а это – твой.
– Отлично, старик!
– Гэз, ты где, парень? Твоя текила с солью и лимоном.
– Спасибо, Люк.
– Мелинда, детка, розового шампанского нет, но есть обычное, и они плеснули туда немного «Рибены». Этот бармен – отличный парень.
– Спасибо, Люк.
– Тамара, детка, твой «Джей-Ди». Прости, дорогая, зонтиков у них нет.
– Мерси, Люк.
Полагаю, вам уже все понятно? Да, они действительно называли друг друга «старик», а своих девиц «детка», они действительно безостановочно пили «Джек Дэниеле» и, разумеется, сокращали его до «Джей-Ди». Не буду зря наговаривать на мальчиков, утверждая, что при встрече они хлопали друг друга по плечу, но думаю, что иногда так и было.
– Чья сегодня очередь носить штаны? – спросила Бриджит, и следующие пять минут мы хохотали, держась друг за друга.
Наконец я успокоилась настолько, что решилась бросить на них взгляд.
– Сегодня очередь Люка! – сказала я. Должно быть, я сказала это громче, чем хотела, потому что Люк посмотрел на нас. Он посмотрел на нас обеих, мы ответили ему недоверчивым взглядом, и вдруг он… подмигнул нам.
Мы с Бриджит успели переглянуться, прежде чем снова взорвались безудержным хохотом.
– Ну и видок у него! – изнемогала я.
– Кем он, интересно, себя вообразил? – давилась от смеха Бриджит.
И вот, к моему ужасу, я увидела, что Люк отделился от остальных и с тем ленивым безразличием, с каким обычно передвигался, пошел по направлению к нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138