Они чувствовали - еще немного, и они убегут отсюда, как убежали днем.
Но «живые» картины внезапно прекратились. На их месте появились, как письмена, длинные строчки непонятных знаков. Пришельцы наклонились вперед, всматриваясь в эти знаки, а может быть, и читая их, если это были и в самом деле письмена неизвестного народа.
- Они еще ничего не знают, - сказал один на пришельцев.
Фраза явно адресовалась не жрецам, но они услышали ее. А раньше, когда пришельцы говорили друг с другом, они не слышали ничего. Было ли это признаком волнения или рассеянности пришельцев?
- И мы бессильны им сообщить, - раздался голос другого пришельца.
Больше ни Ден, ни Геза не слышали ничего. Пришельцы отвернулись от стола; они продолжали свой немой разговор, видимо потеряв к столу всякий интерес.
Письмена исчезли. Шар снова вспыхнул белым светом.
Один из пришельцев повернулся к Дену.
- Простите нас, - сказал он, - но сегодня мы вам ничего больше не покажем. Мы очень опечалены, получив с родины неприятные вести.
- Эти картины… - сказал Ден. - Вы хотите сказать, что они пришли сюда с вашей родины?
- Да, они оттуда. Там такой же шар, как и здесь, но более сильный (здесь снова ничего не прозвучало, но Ден и Геза поняли пропущенное слово, как «сильный»). Они связаны между собой, но наш может только принимать, ничего не может передать. В этом наша беда.
- Чем они связаны? - Ден посмотрел на шар, который висел ни к чему не прикрепленный, и пожал плечами.
- Я не могу этого объяснить, - сказал пришелец.
Им показалось, что прикрытые веками, удлиненные глаза пришельца смотрели на них с печалью и затаенной болью. Но, может быть, им только показалось?..
ПРИШЕЛЬЦЫ
Лучше всего Геза запомнил именно первые дни пребывания пришельцев в их доме. Последующие сливались в его памяти, и он не смог бы сказать, когда произошло то или иное событие.
Почти каждый день в чем-нибудь, в большом или малом, проявлялось непонятное людям Земли могущество голубых гостей.
«Силу дает им знание!» - говорил Ден.
Три случая запомнились Гезв особенно рельефно. В них сказалось не только знание, но и характер пришельцев.
Как-то один из многочисленных рабов, уже пожилой, почти старый человек, работая в саду, упал с лестницы и сломал ногу. Ден видел это в окно.
В таких случаях с рабами не церемонились. Если человек был уже неполноценен, его приканчивали. Молодых и сильных лечили, но при переломах это занимало много времени и следы оставались на всю жизнь.
Ден приказал убить старика.
Два раба подошли к несчастному, чтобы выполнить приказ господина.
Геза стоял рядом. Убеждения, привитые ему с детства, не позволяли вмешиваться, но он жалел раба и думал, что, будь он сам на месте Дена, старик остался бы жив.
Острый нож уже готов был опуститься и пронзить горло жертвы. Но вдруг, Геза хорошо это видел, рука молодого раба судорожно отдернулась назад, и нож выпал. Точно кто-то невидимый схватил разящую руку.
Геза увидел одного из пришельцев, быстро, почти бегом, подходившего к ним.
Не обращая внимания на Гезу и рабов, пришелец опустился на колени возле пострадавшего.
Гезу охватил гнев. Кто бы ни были эти пришельцы, каким бы могуществом ни обладали, они не имели права вмешиваться во внутренние дела дома. Прикончить раба велел Ден, верховный жрец, третье лицо в стране.
Он хотел сказать об этом пришельцу, но не успел.
- Убивать человека за то, что он сломал ногу, это слишком жестоко, - сказал пришелец. - Разреши мне вылечить его. Если он будет здоров, не нужно будет и убивать его.
- Здоров он не будет, - ответил Геза. - Но дело не в этом. Ден велел убить его, и это должно быть сделано, здоров он или нет. Прошу тебя, не мешай и удались.
Пришелец встал. Он пристально, не мигая, смотрел на Гезу и, казалось, колебался. Но, видимо, он понял, что действительно не имеет права нарушать законы чужой страны. Бросив взгляд на обреченного человека, взгляд, полный печали, пришелец повернулся, чтобы уйти.
- Подожди!
Это сказал Ден, незаметно подошедший к месту действия.
Пришелец остановился. Геза видел, что все существо этого странного человека наполнило чувство надежды, так красноречивы были его поза и выражение глаз.
- Ты ошибся, - холодно сказал Ден, - назвав его человеком. Он не человек, а раб.
- Раб тоже человек, - ответил пришелец, - он не животное.
- Он моя собственность. И я могу убить его, когда захочу этого. Ты сказал, что можешь его вылечить. Разрешаю тебе эту попытку, лечи его!
Геза понял, что Дену интересно увидеть, как будет действовать пришелец. Но он хорошо знал, что осужденный раб все равно умрет. Не в характере Дена было отменять раз отданное распоряжение.
Но оказалось, что пришелец догадался об этом.
- Ты обещаешь, если он будет совсем здоров, пощадить его? - спросил он.
Ден гневно сдвинул брови.
- Это мое дело, - резко ответил он.
- Пока ты не дашь слова, я не буду его лечить. Это бесполезно, если он все равно умрет.
Любопытство оказалось сильнее, и Ден уступил.
- Хорошо, - сказал он, - обещаю, что, если он будет совсем здоров, я отменю свой приказ.
- Достаточно! - сказал пришелец.
И, опустившись снова на колени, он положил руку на лоб раба, который за время этого разговора несколько раз переходил от жизни к смерти и снова к жизни.
Ден, Геза и два молодых раба, оставшиеся здесь, так как не получили приказа удалиться, видели, как пострадавший тотчас же закрыл глаза, словно заснул.
- Теперь он не почувствует боли, - сказал пришелец. - Этот сон очень крепок.
Ден усмехнулся. Никто никогда не заботился о том, что чувствует раб.
Пришелец действовал быстро и четко. Его движения были уверенны, казались привычными, будто он только и занимался тем, что лечил сломанные ноги.
Перелом был глубоким. Кость прорвала кожу и торчала из раны.
И вот на глазах Дена, Гезы и двух рабов произошло невероятное.
Несколько ловких движений белых рук - и сломанная кость встала на свое место. Кровь, обильно текшая из раны, перестала течь. Пришелец положил обе руки на место перелома и пробыл в этом положении несколько минут. Глаза его были закрыты, между ними, на высоком лбу, прорезалась глубокая складка. Его поза выражала огромное напряжение.
Потом он снял руки. Раны не было! На ее месте виднелся только едва заметный розовый шрам. Пришелец снова положил руку на лоб раба. Старик тотчас же открыл глаза.
- Встань и иди! - сказал пришелец.
И раб встал и пошел, твердо ступая на только что сломанную ногу. Он ушел, даже не спросив разрешения Дена.
- Я выполнил свое обещание, - сказал пришелец.
Он дышал тяжело, как от сильного утомления.
- Я выполню своё, - ответил Ден. - Но вы должны научить меня это делать.
- Будет трудно, - сказал пришелец. - Ваш мозг не приучен. Но мы попробуем.
Геза узнал впоследствии от самого Дена, что проба состоялась, но не привела ни к чему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Но «живые» картины внезапно прекратились. На их месте появились, как письмена, длинные строчки непонятных знаков. Пришельцы наклонились вперед, всматриваясь в эти знаки, а может быть, и читая их, если это были и в самом деле письмена неизвестного народа.
- Они еще ничего не знают, - сказал один на пришельцев.
Фраза явно адресовалась не жрецам, но они услышали ее. А раньше, когда пришельцы говорили друг с другом, они не слышали ничего. Было ли это признаком волнения или рассеянности пришельцев?
- И мы бессильны им сообщить, - раздался голос другого пришельца.
Больше ни Ден, ни Геза не слышали ничего. Пришельцы отвернулись от стола; они продолжали свой немой разговор, видимо потеряв к столу всякий интерес.
Письмена исчезли. Шар снова вспыхнул белым светом.
Один из пришельцев повернулся к Дену.
- Простите нас, - сказал он, - но сегодня мы вам ничего больше не покажем. Мы очень опечалены, получив с родины неприятные вести.
- Эти картины… - сказал Ден. - Вы хотите сказать, что они пришли сюда с вашей родины?
- Да, они оттуда. Там такой же шар, как и здесь, но более сильный (здесь снова ничего не прозвучало, но Ден и Геза поняли пропущенное слово, как «сильный»). Они связаны между собой, но наш может только принимать, ничего не может передать. В этом наша беда.
- Чем они связаны? - Ден посмотрел на шар, который висел ни к чему не прикрепленный, и пожал плечами.
- Я не могу этого объяснить, - сказал пришелец.
Им показалось, что прикрытые веками, удлиненные глаза пришельца смотрели на них с печалью и затаенной болью. Но, может быть, им только показалось?..
ПРИШЕЛЬЦЫ
Лучше всего Геза запомнил именно первые дни пребывания пришельцев в их доме. Последующие сливались в его памяти, и он не смог бы сказать, когда произошло то или иное событие.
Почти каждый день в чем-нибудь, в большом или малом, проявлялось непонятное людям Земли могущество голубых гостей.
«Силу дает им знание!» - говорил Ден.
Три случая запомнились Гезв особенно рельефно. В них сказалось не только знание, но и характер пришельцев.
Как-то один из многочисленных рабов, уже пожилой, почти старый человек, работая в саду, упал с лестницы и сломал ногу. Ден видел это в окно.
В таких случаях с рабами не церемонились. Если человек был уже неполноценен, его приканчивали. Молодых и сильных лечили, но при переломах это занимало много времени и следы оставались на всю жизнь.
Ден приказал убить старика.
Два раба подошли к несчастному, чтобы выполнить приказ господина.
Геза стоял рядом. Убеждения, привитые ему с детства, не позволяли вмешиваться, но он жалел раба и думал, что, будь он сам на месте Дена, старик остался бы жив.
Острый нож уже готов был опуститься и пронзить горло жертвы. Но вдруг, Геза хорошо это видел, рука молодого раба судорожно отдернулась назад, и нож выпал. Точно кто-то невидимый схватил разящую руку.
Геза увидел одного из пришельцев, быстро, почти бегом, подходившего к ним.
Не обращая внимания на Гезу и рабов, пришелец опустился на колени возле пострадавшего.
Гезу охватил гнев. Кто бы ни были эти пришельцы, каким бы могуществом ни обладали, они не имели права вмешиваться во внутренние дела дома. Прикончить раба велел Ден, верховный жрец, третье лицо в стране.
Он хотел сказать об этом пришельцу, но не успел.
- Убивать человека за то, что он сломал ногу, это слишком жестоко, - сказал пришелец. - Разреши мне вылечить его. Если он будет здоров, не нужно будет и убивать его.
- Здоров он не будет, - ответил Геза. - Но дело не в этом. Ден велел убить его, и это должно быть сделано, здоров он или нет. Прошу тебя, не мешай и удались.
Пришелец встал. Он пристально, не мигая, смотрел на Гезу и, казалось, колебался. Но, видимо, он понял, что действительно не имеет права нарушать законы чужой страны. Бросив взгляд на обреченного человека, взгляд, полный печали, пришелец повернулся, чтобы уйти.
- Подожди!
Это сказал Ден, незаметно подошедший к месту действия.
Пришелец остановился. Геза видел, что все существо этого странного человека наполнило чувство надежды, так красноречивы были его поза и выражение глаз.
- Ты ошибся, - холодно сказал Ден, - назвав его человеком. Он не человек, а раб.
- Раб тоже человек, - ответил пришелец, - он не животное.
- Он моя собственность. И я могу убить его, когда захочу этого. Ты сказал, что можешь его вылечить. Разрешаю тебе эту попытку, лечи его!
Геза понял, что Дену интересно увидеть, как будет действовать пришелец. Но он хорошо знал, что осужденный раб все равно умрет. Не в характере Дена было отменять раз отданное распоряжение.
Но оказалось, что пришелец догадался об этом.
- Ты обещаешь, если он будет совсем здоров, пощадить его? - спросил он.
Ден гневно сдвинул брови.
- Это мое дело, - резко ответил он.
- Пока ты не дашь слова, я не буду его лечить. Это бесполезно, если он все равно умрет.
Любопытство оказалось сильнее, и Ден уступил.
- Хорошо, - сказал он, - обещаю, что, если он будет совсем здоров, я отменю свой приказ.
- Достаточно! - сказал пришелец.
И, опустившись снова на колени, он положил руку на лоб раба, который за время этого разговора несколько раз переходил от жизни к смерти и снова к жизни.
Ден, Геза и два молодых раба, оставшиеся здесь, так как не получили приказа удалиться, видели, как пострадавший тотчас же закрыл глаза, словно заснул.
- Теперь он не почувствует боли, - сказал пришелец. - Этот сон очень крепок.
Ден усмехнулся. Никто никогда не заботился о том, что чувствует раб.
Пришелец действовал быстро и четко. Его движения были уверенны, казались привычными, будто он только и занимался тем, что лечил сломанные ноги.
Перелом был глубоким. Кость прорвала кожу и торчала из раны.
И вот на глазах Дена, Гезы и двух рабов произошло невероятное.
Несколько ловких движений белых рук - и сломанная кость встала на свое место. Кровь, обильно текшая из раны, перестала течь. Пришелец положил обе руки на место перелома и пробыл в этом положении несколько минут. Глаза его были закрыты, между ними, на высоком лбу, прорезалась глубокая складка. Его поза выражала огромное напряжение.
Потом он снял руки. Раны не было! На ее месте виднелся только едва заметный розовый шрам. Пришелец снова положил руку на лоб раба. Старик тотчас же открыл глаза.
- Встань и иди! - сказал пришелец.
И раб встал и пошел, твердо ступая на только что сломанную ногу. Он ушел, даже не спросив разрешения Дена.
- Я выполнил свое обещание, - сказал пришелец.
Он дышал тяжело, как от сильного утомления.
- Я выполню своё, - ответил Ден. - Но вы должны научить меня это делать.
- Будет трудно, - сказал пришелец. - Ваш мозг не приучен. Но мы попробуем.
Геза узнал впоследствии от самого Дена, что проба состоялась, но не привела ни к чему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71