– Она покачала головой. – Такая трагедия!
Было облегчением узнать, что среди норманнов истинное положение леди Мойры оставалось пока неизвестным. Вряд ли они относились бы к ней с такой теплотой, если бы знали об этом – и, возможно, еще узнают, – но пока соседи беспокоились о ней и готовы были помочь.
В комнату вошел сэр Роберт, подошел к гостям и пристально посмотрел на расстроенную жену. Та смахнула рукой слезу и протянула ему кружку эля.
– Дорогая моя, я знаю, ты очень занята, – ласково проговорил он. – Я уверен, лорд Коннор и сэр Уилльям не станут возражать, если ты нас покинешь.
– Конечно, нет, – вежливо поклонились гости.
– Пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания леди Мойре, – сказала женщина и, всхлипывая, пошла к выходу. – Надеюсь, скоро мы услышим, что она разродилась прекрасным здоровым младенцем.
– Прошу вас извинить мою жену, – заговорил сэр Роберт, когда они остались одни. – Господь не одарил нас детьми, и моя хозяйка очень тяжело это переживает.
– Понимаю, – сказал Коннор, приятно пораженный теплыми отношениями супругов. – Вы узнали что-нибудь, сэр Роберт?
– Да, кое-что узнал, – ответил хозяин, наклонился к лорду и, понизив голос, проговорил: – Обратите внимание на обрыв, милорд.
– Обрыв? На мысе? – удивленно переспросил Коннор.
Он представить себе не мог, как это возможно – атаковать с той стороны.
– Замок стоит на руинах древней крепости, которая некогда принадлежала Маккарти, – сказал сэр Роберт и умолк.
В комнату вошел слуга, неся корзину с торфяными брикетами для очага. Он молча поклонился и вышел за дверь.
– Сэр Роберт, я не подозревал, что подвергаю вас опасности, – проговорил Коннор. – Но теперь вижу, что именно это я и сделал.
Де Монфор встал и посмотрел по сторонам.
– Ничего, милорд. Просто у нас среди слуг есть ирландцы, и мне неизвестно, может, кто-то из них связан с Маккарти. У этих людей язык как помело. Вы не представляете себе, с какой быстротой все про все узнают.
«Господи, неужели нет такого норманна, который произнес бы хоть одно доброе слово об ирландцах?» – со злостью подумал Коннор. Его так и подмывало сказать что-нибудь резкое, но он сдержался.
– Как я понял, это все, что я могу от вас узнать? Сэр Роберт кивнул и сделал большой глоток эля.
– Просто следите за обрывом, и найдете ответы на интересующие вас вопросы. Больше мне сказать нечего.
– Следить за обрывом? – удивленно переспросил Уилл, когда они во главе отряда возвращались в сумерках домой. – Что, к черту, это может значить?
Маккарти ведь не горные козлы, чтобы допрыгнуть до крепости со стороны моря!
– По словам леди Мойры, там осыпь, подняться невозможно, – кивнул Коннор. – Да если даже и залезут двое-трое, то что они смогут сделать против целого гарнизона?
Они размышляли над словами сэра Роберта весь остаток пути. Среди нынешних обитателей крепости были и ирландцы. Может, кто-нибудь из них знает, что имел в виду де Монфор?
Горящие факелы над привратной башней приветливо сияли в ночном мраке – совсем не то, что неделю назад, когда они сюда прибыли.
Да и мост был уже опущен. Они проехали во двор и спешились.
Не успел Коннор соскочить с седла, как к нему подошел воин в полном боевом облачении.
– Милорд, – сказал он с поклоном, – леди Мойра приглашает вас и ваших людей отужинать с ней в зале. Если вы изволите, милорд.
– Один момент. – Коннор бросил поводья конюху и пошел к Уиллу. Молодой рыцарь стоял около конюшни и о чем-то серьезно разговаривал с Седриком, одним из тех, кого он привел с собой из Оклера.
– Что-то не так, милорд? – спросил он.
– Да нет, все в порядке, если не считать того, что леди Мойра приглашает нас всех поужинать. – Коннор снял шлем и нервно провел рукой по волосам. Он устал как собака, да еще не выспался. – А я собирался начать прямо сейчас: вдруг за словами сэра Роберта кроется что-то важное.
Уилл кивнул.
– Да, милорд, но вряд ли мы в темноте заметим то, чего не увидели при свете дня. Да и люди утомлены, милорд, и, как говорит Седрик, настроение у всех не очень веселое.
– Да, да. Ты прав, не имеет смысла начинать в темноте. – Коннор нахмурился. – Особенно когда мы не знаем, чего искать. – Он похлопал Уилла по спине. – Да уж, за последние дни потаскали мы наших людей. Они заслужили отдых. Ладно, удвоим караулы на стене со стороны мыса и будем сменять их в два раза чаще. А все, кто свободен, пусть присоединяются к нам в зале. – Увидев широкую улыбку на лице Седрика, он строго добавил: – А ты смотри, чтобы не перепились, а то мало ли что.
– Есть, милорд, – ответил Седрик. – Спасибо! – Он быстро поклонился и побежал сообщать новость.
– Ты проследишь за расстановкой караулов? – обратился Коннор к Уиллу.
– Непременно, милорд.
– Ладно, тогда увидимся в зале. – Он повернулся к солдату: – Скажи госпоже, что мои люди и я с удовольствием к ней присоединимся, как только смоем дорожную пыль.
Оставшись в одиночестве, Коннор устало вздохнул: ноги еле держат и голова забита делами, а придется развлекаться, сидеть рядом с леди Мойрой и следить, как бы не заметили, что его неудержимо тянет к ней.
Глава седьмая
Дни, прошедшие после разговора с лордом Коннором на мысе, Мойра провела в своей комнате со служанками, сидя за прялкой или занимаясь шитьем. Она без устали корила себя за то, что все ему рассказала, пытаясь уверить себя, что он сумеет ей помочь и все будет хорошо.
Да только вряд ли. Нет, ничего хорошего ее впереди не ждет, одно только горе. Разве у нее было когда-нибудь иначе?
Но никогда прежде Мойра не чувствовала себя такой бессильной.
Она остановилась наверху лестницы, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из зала. Там веселились – прибытие лорда Коннора с его отрядом вселило в обитателей крепости надежду, которую они почти утратили после смерти лорда Брайена.
Пока он был еще жив, люди старались не падать духом. Ведь старый лорд одолел молодого, здорового противника. Разве это не знак свыше, что Господь на их стороне? Так, во всяком случае, уверял отец Томас.
Мойра, хоть и старалась всеми силами вылечить мужа и подолгу молилась, как и все остальные, но ни на мгновение не могла подавить в себе страх, что все их молитвы напрасны. Чувство вины свинцовой тяжестью давило на нее: только она одна знала, в каком прегрешении повинна.
Она не отважилась открыться даже отцу Томасу, боясь, что он отвернется от нее, хотя нуждалась в прощении Господа.
Мойра понимала, что ведет себя трусливо. Но единственной опорой была ее гордость, пусть даже она тоже считается грехом.
Каждое ласковое слово резало ее ножом по сердцу, обостряя до невыносимости чувство вины, и Мойра в смятении думала, есть ли на свете искупление тому, что она совершила.
Этажом выше открылась дверь, послышались знакомые голоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Было облегчением узнать, что среди норманнов истинное положение леди Мойры оставалось пока неизвестным. Вряд ли они относились бы к ней с такой теплотой, если бы знали об этом – и, возможно, еще узнают, – но пока соседи беспокоились о ней и готовы были помочь.
В комнату вошел сэр Роберт, подошел к гостям и пристально посмотрел на расстроенную жену. Та смахнула рукой слезу и протянула ему кружку эля.
– Дорогая моя, я знаю, ты очень занята, – ласково проговорил он. – Я уверен, лорд Коннор и сэр Уилльям не станут возражать, если ты нас покинешь.
– Конечно, нет, – вежливо поклонились гости.
– Пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания леди Мойре, – сказала женщина и, всхлипывая, пошла к выходу. – Надеюсь, скоро мы услышим, что она разродилась прекрасным здоровым младенцем.
– Прошу вас извинить мою жену, – заговорил сэр Роберт, когда они остались одни. – Господь не одарил нас детьми, и моя хозяйка очень тяжело это переживает.
– Понимаю, – сказал Коннор, приятно пораженный теплыми отношениями супругов. – Вы узнали что-нибудь, сэр Роберт?
– Да, кое-что узнал, – ответил хозяин, наклонился к лорду и, понизив голос, проговорил: – Обратите внимание на обрыв, милорд.
– Обрыв? На мысе? – удивленно переспросил Коннор.
Он представить себе не мог, как это возможно – атаковать с той стороны.
– Замок стоит на руинах древней крепости, которая некогда принадлежала Маккарти, – сказал сэр Роберт и умолк.
В комнату вошел слуга, неся корзину с торфяными брикетами для очага. Он молча поклонился и вышел за дверь.
– Сэр Роберт, я не подозревал, что подвергаю вас опасности, – проговорил Коннор. – Но теперь вижу, что именно это я и сделал.
Де Монфор встал и посмотрел по сторонам.
– Ничего, милорд. Просто у нас среди слуг есть ирландцы, и мне неизвестно, может, кто-то из них связан с Маккарти. У этих людей язык как помело. Вы не представляете себе, с какой быстротой все про все узнают.
«Господи, неужели нет такого норманна, который произнес бы хоть одно доброе слово об ирландцах?» – со злостью подумал Коннор. Его так и подмывало сказать что-нибудь резкое, но он сдержался.
– Как я понял, это все, что я могу от вас узнать? Сэр Роберт кивнул и сделал большой глоток эля.
– Просто следите за обрывом, и найдете ответы на интересующие вас вопросы. Больше мне сказать нечего.
– Следить за обрывом? – удивленно переспросил Уилл, когда они во главе отряда возвращались в сумерках домой. – Что, к черту, это может значить?
Маккарти ведь не горные козлы, чтобы допрыгнуть до крепости со стороны моря!
– По словам леди Мойры, там осыпь, подняться невозможно, – кивнул Коннор. – Да если даже и залезут двое-трое, то что они смогут сделать против целого гарнизона?
Они размышляли над словами сэра Роберта весь остаток пути. Среди нынешних обитателей крепости были и ирландцы. Может, кто-нибудь из них знает, что имел в виду де Монфор?
Горящие факелы над привратной башней приветливо сияли в ночном мраке – совсем не то, что неделю назад, когда они сюда прибыли.
Да и мост был уже опущен. Они проехали во двор и спешились.
Не успел Коннор соскочить с седла, как к нему подошел воин в полном боевом облачении.
– Милорд, – сказал он с поклоном, – леди Мойра приглашает вас и ваших людей отужинать с ней в зале. Если вы изволите, милорд.
– Один момент. – Коннор бросил поводья конюху и пошел к Уиллу. Молодой рыцарь стоял около конюшни и о чем-то серьезно разговаривал с Седриком, одним из тех, кого он привел с собой из Оклера.
– Что-то не так, милорд? – спросил он.
– Да нет, все в порядке, если не считать того, что леди Мойра приглашает нас всех поужинать. – Коннор снял шлем и нервно провел рукой по волосам. Он устал как собака, да еще не выспался. – А я собирался начать прямо сейчас: вдруг за словами сэра Роберта кроется что-то важное.
Уилл кивнул.
– Да, милорд, но вряд ли мы в темноте заметим то, чего не увидели при свете дня. Да и люди утомлены, милорд, и, как говорит Седрик, настроение у всех не очень веселое.
– Да, да. Ты прав, не имеет смысла начинать в темноте. – Коннор нахмурился. – Особенно когда мы не знаем, чего искать. – Он похлопал Уилла по спине. – Да уж, за последние дни потаскали мы наших людей. Они заслужили отдых. Ладно, удвоим караулы на стене со стороны мыса и будем сменять их в два раза чаще. А все, кто свободен, пусть присоединяются к нам в зале. – Увидев широкую улыбку на лице Седрика, он строго добавил: – А ты смотри, чтобы не перепились, а то мало ли что.
– Есть, милорд, – ответил Седрик. – Спасибо! – Он быстро поклонился и побежал сообщать новость.
– Ты проследишь за расстановкой караулов? – обратился Коннор к Уиллу.
– Непременно, милорд.
– Ладно, тогда увидимся в зале. – Он повернулся к солдату: – Скажи госпоже, что мои люди и я с удовольствием к ней присоединимся, как только смоем дорожную пыль.
Оставшись в одиночестве, Коннор устало вздохнул: ноги еле держат и голова забита делами, а придется развлекаться, сидеть рядом с леди Мойрой и следить, как бы не заметили, что его неудержимо тянет к ней.
Глава седьмая
Дни, прошедшие после разговора с лордом Коннором на мысе, Мойра провела в своей комнате со служанками, сидя за прялкой или занимаясь шитьем. Она без устали корила себя за то, что все ему рассказала, пытаясь уверить себя, что он сумеет ей помочь и все будет хорошо.
Да только вряд ли. Нет, ничего хорошего ее впереди не ждет, одно только горе. Разве у нее было когда-нибудь иначе?
Но никогда прежде Мойра не чувствовала себя такой бессильной.
Она остановилась наверху лестницы, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из зала. Там веселились – прибытие лорда Коннора с его отрядом вселило в обитателей крепости надежду, которую они почти утратили после смерти лорда Брайена.
Пока он был еще жив, люди старались не падать духом. Ведь старый лорд одолел молодого, здорового противника. Разве это не знак свыше, что Господь на их стороне? Так, во всяком случае, уверял отец Томас.
Мойра, хоть и старалась всеми силами вылечить мужа и подолгу молилась, как и все остальные, но ни на мгновение не могла подавить в себе страх, что все их молитвы напрасны. Чувство вины свинцовой тяжестью давило на нее: только она одна знала, в каком прегрешении повинна.
Она не отважилась открыться даже отцу Томасу, боясь, что он отвернется от нее, хотя нуждалась в прощении Господа.
Мойра понимала, что ведет себя трусливо. Но единственной опорой была ее гордость, пусть даже она тоже считается грехом.
Каждое ласковое слово резало ее ножом по сердцу, обостряя до невыносимости чувство вины, и Мойра в смятении думала, есть ли на свете искупление тому, что она совершила.
Этажом выше открылась дверь, послышались знакомые голоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48