Такое случалось со мной и прежде. Выпив лишнего на вечеринке, я обычно садилась на диван и начинала плакать. И достаточно было какому-нибудь типу подойти и дать мне платок, как я была готова растаять от нежности. Полминуты внимания и заботы со стороны постороннего мужчины, и я уже просила прощения у Мартина за то, что влюбилась в другого, и начинала писать стихи о муках любви.
К счастью для всех, когда я напивалась, муж неизменно отвозил меня домой, а наутро при трезвом свете дня я смотрела в лицо суровой действительности и, представив плохо пахнущие ноги и малопривлекательные трусы, теряла всякое желание связываться с кем бы то ни было. Так мое чувство влюбленности лопалось как мыльный пузырь, прежде чем я успевала совершить супружескую измену.
Но теперь я ощущала реальную опасность. Я не могла справиться с обуревавшими меня эмоциями и поэтому не выходила из дому.
Я сидела у окна и пила кофе с шоколадными пальчиками (в случае крайней необходимости я разрешала себе нарушать диету. Генри был доволен, когда я в прошлый раз ворвалась в супермаркет и купила пачку печенья) в трезвых размышлениях о том, как мало у нас осталось денег, и набрасывала в ежедневнике слезную просьбу к Грэму о еще одном небольшом кредите. Попутно я записала еще несколько мыслишек о сочетаемости пищевых продуктов и о том, что стройность – понятие относительное.
Так прошел день, и наконец я заметила, что стало темнеть. Я задремала над страницами ежедневника и вдруг увидела на них какие-то странные замысловатые рисунки. Это были цветы, листья, лица девушек и сотни коробок. А в самой середине вращалась еще одна картинка. Кто был изображен на ней? Мартин? Бен? Не знаю. Какой-то мужчина.
Глава 11
– Я приготовила вам сюрприз! – воскликнула Ровена и завертелась перед нами, ожидая, наверное, наших восхищенных ахов и охов. Ее зеленое платье превратилось в купол.
Луиза молча смотрела на нее.
– Очень мило, – сказала я, отметив про себя, что ее вкус за это время только ухудшился.
– Я жду ребенка, глупышка! – Ровена засмеялась. – Посмотрите! Беременность уже заметна!
– Правда?! – воскликнула я. На мой взгляд, у нее всегда был такой живот. – Поздравляю! Как это чудесно!
Я сразу представила себе двух Лаки. Луиза до сих пор не проронила ни слова.
– С тобой все в порядке, Лу? – спросила я, пытаясь вернуть ее к действительности и внушить взглядом, что ей следует проявить радость и энтузиазм, услышав такое известие. – Прекрасная новость, не правда ли?
Луиза улыбнулась как-то неубедительно.
– Да, это здорово, Ровена, – сказала она. – Бернард, наверное, страшно рад.
– О, да! – просияв, воскликнула Ровена. – Правда, мы оба удивлены тем, что я так быстро залетела. Я имею в виду, что с тех пор как Лаки родился, у нас остается очень мало сил. Я думаю, за последний месяц мы делали это только раз – и вот-те на, выпала карта…
Пока Ровена трещала, я тайком наблюдала за Луизой. Она упорно молчала, глядя на Ровену глазами, полными боли. Я тронула ее за руку.
– Что с тобой?
Она отстранилась от меня и, извинившись, быстро направилась в ванную комнату.
В этот момент в дверь позвонила Соня, и, попросив Ровену встретить ее, я бросилась вслед за Луизой.
Луиза сидела на краю ванны, прижав ладони к животу, и с отчаяньем смотрела в потолок.
– В чем дело? – спросила я, хотя уже обо всем догадалась. Луиза упорно молчала, и мне пришлось задавать ей прямые вопросы: – Ты уверена в этом? Ты сделала тест?
Я поняла, что в недалеком будущем мне предстоит выступить в роли крестной матери. Луиза безучастно смотрела на меня.
– О чем ты? – тихо спросила она.
– Ты действительно беременна?
Ее ответ потонул в восторженных криках Ровены и Сони, которые стояли в дверном проеме ванной и слышали мой последний вопрос.
– О боже, как это чудесно! Я сразу заметила, что ты необычно бледна. Я очень рада! У нас, наверное, примерно один срок. Представляешь? Мы обе будем ходить с большими животами! А что говорит Роберт?
Ровена оттеснила меня от Луизы, присела на корточки у ее ног и взяла ее за руки так, как будто уже готовилась принимать роды прямо здесь и сейчас.
Бросив на меня сердитый взгляд, Луиза тихо заговорила с Ровеной.
– Я не беременна. Просто мне стало нехорошо. Как только я выпью, все пройдет.
Улыбнувшись Соне и Ровене, она снова сердито посмотрела на меня и вышла из ванной комнаты. У Ровены вытянулось лицо.
Мы поехали в бар на машине Ровены, которой все равно нельзя было пить. Соня села впереди, и они всю дорогу без умолку болтали. Мы с Луизой молчали на заднем сиденье. Луиза, отвернувшись от меня, смотрела в боковое окно. Я пару раз пыталась разговорить ее, задавая какие-то вопросы, но она только хмурилась и ничего не отвечала.
– В чем дело? – шепотом спросила я ее, когда Ровена высадила нас наконец у бара и уехала, чтобы припарковать машину. – Что я такое сделала?
– Ничего! Давай позже поговорим об этом. Прости, я не хотела тебя обидеть.
И она зашагала к открытым дверям бара.
Как только мы сели за столик, я поняла, что вечер пройдет на редкость скучно. Ровена, потягивая апельсиновый сок, прочитала нам лекцию о пагубном влиянии алкоголя на эмбрион. Соня, которая панически боялась испортить свою безупречную кожу, пила минеральную воду, а Луиза плеснула себе в бокал немного «Кьянти», но почти не притронулась к нему. И только я, осушив один бокал вина, принялась за второй.
– Я слышала как-то выступление дерматолога по радио, – сказала, обращаясь ко мне, Соня, – он говорил, что очень полезно мазать лицо вазелином. Это препятствует старению кожи и ослабляет вредные воздействия на нее никотина, солнечного света и алкоголя. Знаешь, я никогда не выхожу из дома, не наложив на лицо крем против морщин…
Ровену интересовала совсем другая тема. Все ее мысли были заняты предстоящими родами.
– На этот раз мы хотим попробовать провести роды в воде, – радостно сообщила она. – Бернард говорит, что не желает видеть, как я буду мучиться и кричать от боли. Прошлый раз мне наложили тридцать семь швов. Бернард рассказывал, что, когда показалась головка ребенка, раздался звук, похожий на треск рвущегося полотна.
– Ради бога, Ровена, – раздраженно сказала я, видя, что Луиза позеленела, – неужели ты хочешь запугать нас до полусмерти родами?
Ровена звонко рассмеялась, а я с грустью вспомнила те дни, когда она была еще не замужем и напилась так, что начала танцевать на том самом столе, за которым мы сейчас сидели.
– Не говори глупостей. Рождение ребенка – это невероятная радость. Когда Лаки появился на свет, я сразу же забыла обо всех этих страданиях, – сказала она и продолжала, не обращая внимание на наши остекленевшие лица. – Я и не думала о предстоящих бессонных ночах…
Я налила себе третий бокал «Кьянти» и предложила Луизе выпить, но она отказалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77