Ладно расстраиваться из-за сестры, мамы, бывшего мужа, но из-за писательницы, написавшей один-единственный роман, о которой ты однажды прочитала в газете? Сообщение о ней сразу же бросилось мне в глаза, хотя заголовок был напечатан некрупным шрифтом. У меня упало сердце. Джессика Джексон, моя вдохновительница, лежала сейчас в клинике после попытки самоубийства. Я разрыдалась.
Если бы сейчас здесь были мама, Джульетта и Габриэлла, они наверняка накинулись бы на меня с расспросами о моем психическом состоянии.
Ты отождествляешь себя с ней?
Если ты с таким отчаянием самоидентифицируешься с ее попыткой самоуничтожения – как: ты думаешь, что именно в себе ты хочешь уничтожить?
Да, это было перенесение, психологический феномен!
Если бы Луиза в этот момент услышала мои рассуждения, она, пожалуй, зевнула бы и сказала: «Перестань, Кэри, люди каждый день накладывают на себя руки. Это не имеет к тебе никакого отношения».
И все же то, что произошло с Джессикой Джексон, казалось мне глубоко символичным. Мой образец для подражания, моя путеводная звезда в литературе считала свою жизнь столь никчемной, что приняла большую дозу снотворного. Это о многом говорило.
Отец Джессики сказал репортерам, что они должны оставить его дочь в покое. То, что случилось, семейное дело. Джессика, как утверждали газеты, заявила, что деньги и слава – это еще не все.
Действительно, Джессика, это – еще не все, но для некоторых из нас они были бы хорошим началом, первым шагом на пути к счастливой жизни. Когда я пила кофе, размышляя о печальной судьбе Джессики, раздался телефонный звонок. Это была мама. Она сообщила, что наш отец, это сущее наказание, как и ожидалось, заявился на квартиру к Джульетте и его едва удалось выпроводить восвояси, к той несчастной женщине, с которой он сейчас жил. Но по пути он собирался заглянуть ко мне. Зная его, заявила мать, можно было предположить, что его планы через несколько минут изменятся. И все же она решила предупредить меня на тот случай, если он позвонит мне. Мама просила меня не верить тому, что он скажет о ней. Она, по ее словам, вела себя с ним спокойно и разумно. Это он, как обычно, нес разный вздор и так расстроил Джульетту, что она нагрубила ей, своей матери. Но мама, конечно, не приняла это близко к сердцу, поскольку знала, что Джульетта нездорова, а наш отец на всех оказывает дурное влияние.
Во время ее монолога я несколько раз сказала «гм» и пару раз – «ага». Но даже для этого мне потребовалось столько сил, что, положив трубку, я почувствовала страшную усталость и снова легла в постель.
Вскоре снова зазвонил телефон, и я услышала, как внизу включился автоответчик. Я с удовольствием встретилась бы с отцом, но мне не хотелось выслушивать его версию последнего семейного скандала. А если бы я прервала его и сказала: «Я близка к полному банкротству, скоро меня посадят в долговую тюрьму, но это никого не волнует», он бы только огляделся по сторонам и заявил: «Как у тебя мило, дорогая», а потом вновь завел бесконечный разговор о том, что не понимает, почему мама так враждебно к нему относится. В последние двенадцать лет это была его излюбленная тема, на которую он, пожалуй, мог бы написать диссертацию. Поэтому мне не хотелось подходить к телефону.
Но мне показалось, что я слышу голос Луизы, наговаривавший сообщение на автоответчик. Я решила, что через пару минут позвоню ей по мобильнику. А потом встану и попытаюсь разобраться в своих проблемах. Мне надо выбросить из головы Джессику. В моей ситуации не следует думать о плохом. Я должна продать дом, найти работу… Начать новую…
Я задремала.
Я проснулась внезапно и оцепенела, чувствуя покалывание в кончиках пальцев. Что это?
Я села, охваченная страхом, и тут снова услышала странный шум. Внизу кто-то ходил.
Я посмотрела на мобильный телефон, лежавший на ночном столике. Может быть, вызвать полицию? Или выпрыгнуть из окна на дорогу и позвать на помощь?
– Кто здесь?! – неожиданно для себя хриплым голосом крикнула я.
Мне было тридцать два года, комнату заливал яркий дневной свет, а я ежилась от страха, натягивая на себя одеяло.
– Кто это?! – снова закричала я.
– Это я, Кэри!
Вздохнув с облегчением, я тут же почувствовала, как страх в моей душе сменился яростью. Сбежав по ступенькам, я ринулась в кухню.
– Как ты посмел войти в дом, даже не позвонив в дверь? – набросилась я на Мартина. – Ты перепугал меня!
– Прости, но я думал, что ты куда-то вышла, – своим обычным вкрадчивым тоном промолвил он. У Мартина всегда на все имелись объяснения и оправдания.
– Зачем ты приехал?
– Мне надо поговорить с тобой.
Великолепно! Меня обманул партнер по бизнесу, у меня были огромные долги, меня преследовали судебные приставы, муниципальный совет вел войну со мной, а теперь еще на мою голову свалился этот ублюдок Мартин. Я чувствовала, что еще немного, и я сойду с ума.
– Тебя прогнала Шэрон?
– Нет. – От его вкрадчивого тона не осталось и следа. Глаза злобно поблескивали. – Ты читала это?
Он бросил передо мной на стол листок бумаги, и я тут же узнала письмо мистера Кокса из банка.
– Как ты смеешь читать мои письма! – воскликнула я дрожащим от негодования голосом. – Черт возьми, Мартин, ты пробыл здесь меньше минуты, а уже успел порыться в моей почте! И у тебя хватило наглости воспользоваться своими ключами, чтобы проникнуть в дом!
– Мне прислали копию этого письма.
– Что?!
– Мне прислали копию письма, потому что я являюсь совладельцем этого дома, а банк, как тебе известно, собирается изъять его за неплатеж.
Я изумленно смотрела на него, не понимая, что происходит.
– Но речь идет не об этом доме, – растерянно промолвила я.
– Об этом! – взревел он. – Я не знаю, что ты, идиотка, натворила, но, похоже, ты задолжала им крупную сумму денег, и они, как кредиторы по закладной, собираются изъять эту собственность за неплатеж.
– Но ты говорил, что этот дом полностью выкуплен.
Мартин в ярости хлопнул ладонью по столу.
– Я не доплатил какую-то сотню фунтов, чтобы документы на дом оставались у них. Не мог же доверить их тебе! – зло сказал он и сунул мне под нос письмо. – Взгляни! Они требуют, чтобы суд вынес постановление о наложении ареста на недвижимость!
Я все еще с недоумением смотрела на него.
– И что это значит?
– Черт возьми, да ты совсем дурочка! Это значит, что они могут изъять за неплатеж этот дом, заставив тебя, таким образом, погасить долги. Признавайся, что ты натворила? Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты никуда не лезла?
Я села за стол. Меня била дрожь.
– Прекрати кричать на меня. Я сейчас все расскажу.
Мартин расхаживал по кухне с каменным выражением лица, пока я перечисляла все обрушившиеся на меня за последнее время беды, стараясь говорить спокойным ровным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77