На обратной стороне фотографии значились название и адрес фотомастерской, а ниже стояла дата – 11.09.01.
Одиннадцатое сентября 2001 года. Нью-Йорк.
Грейс снова перевернула рамку. Страшная отгадка подтвердилась – снимок был сделан у одного из входов во Всемирный торговый центр, судя по всему, за несколько минут до того момента, когда в одну из его башен врезался первый из захваченных террористами «боингов».
Майкл вернулся, как и обещал, через два с небольшим часа и застал Грейс в кухне.
– Ничего, что я позволила себе похозяйничать здесь? – с застенчивой улыбкой спросила она. – Честно говоря, проголодалась и…
– Я даже рад, что вы взяли на себя то, в чем я, признаюсь, не силен. А что готовите?
– Выбор продуктов в вашем холодильнике, к сожалению, оказался невелик, так что пришлось ограничиться всего лишь тремя блюдами. Майкл удивленно присвистнул.
– Ого! Я на такое не мог и рассчитывать. И чем же мы сегодня насладимся?
Она покачала головой.
– Увидите сами. Боюсь говорить заранее – а вдруг что-то не получится.
– Уверен, у вас получится все. Нужна ли моя помощь? Могу порезать лук или…
– Вы можете сделать нечто большее: найти себе какое-нибудь другое занятие на ближайших полчаса, – решительно объявила Грейс, стараясь не смотреть в лучистые глаза Майкла. – Если, конечно, не боитесь, что я подсыплю что-нибудь.
Он усмехнулся, заинтригованный сменой ее настроения. Уезжая, Майкл почти не сомневался, что, вернувшись, уже не застанет гостьи. Возможно, даже надеялся на это. Почему? Ответить на этот вопрос было не так-то просто.
Когда человек теряет самое дорогое, мир зачастую сжимается для него до объемов одной комнаты, а смысл жизни сводится к одному слову: отомстить. Поставив перед собой цель, он шел к ней с упрямством носорога, отбрасывая все, что могло стать помехой в осуществлении задуманного.
Грейс – помеха?
– Все готово. – Чистый женский голос разметал унылые мысли Майкла, как свежий весенний ветерок разносит серые, уже пролившиеся дождем, легкие тучи. – Позвольте пригласить вас к столу.
– С удовольствием.
Майкл легко поднялся и проследовал в кухню, ловя себя на том, что впервые за долгие месяцы любуется стройной женской фигурой. А почему бы и нет? Может быть, она послана ему как некий знак того, что жизнь продолжается, что пора выползать из раковины, выходить из добровольного заточения, на которое он обрек себя после того, как…
– Прошу.
Грейс остановилась у застеленного голубой скатертью стола – где только нашла? – и, повернувшись, робко, как студентка, явившаяся на экзамен к строгому профессору, улыбнулась.
– О! Вынужден признать, вы превзошли мои ожидания.
– Хвалить будете, когда попробуете. – Грейс опустилась на краешек стула.
– Минутку. Здесь кое-чего не хватает. – Он задумчиво потер подбородок и покачал головой. – Да, определенно не хватает.
– Чего же? – забеспокоилась Грейс. – Вот салат. Я нашла не все ингредиенты, но… – Она выразительно развела руками. – Это отбивные… с гарниром. Ничего другого я, к сожалению, не придумала. И десерт. Фруктовый торт. Если…
– Успокойтесь. Я совсем другое имел в виду. – Майкл пробежал взглядом по шкафчикам, открыл один из них и удовлетворенно кивнул. – Вот чего нам не хватало. – Он снял с полки бутылку вина. – Чилийское красное сухое. Говорят, неплохое.
Через пару минут рубиновая жидкость уже поблескивала в пузатых бокалах из тонкого стекла, тревожа обоняние легким, терпким ароматом.
– За вас, Грейс.
– За вас, Майкл.
Поначалу разговор не клеился, отдельные реплики терялись, как островки, в долгих паузах, но постепенно паузы сокращались, островки превращались в архипелаги, а на горизонте вырисовывался необъятный таинственный материк, пугающий и влекущий.
После второго бокала Грейс уже смеялась шуткам Майкла, а он все чаще и чаще позволял себе заглядываться на ее милое раскрасневшееся лицо, изящную шею, высокую грудь, соблазнительно колышущуюся под шелковой блузкой.
– Знаете, я бы с удовольствием выпил кофе.
– И я тоже.
– Но прежде, хочу предложить вам небольшую прогулку. Не против?
– Вовсе даже нет. – Грейс слегка покачнулась, поднимаясь, но это уже ничего не значило.
Ей хотелось продлить удовольствие, хотелось смеяться и быть рядом с Майклом, ощущать на себе его взгляд, опираться на его твердую руку, смотреть в его бездонные глаза. Ей хотелось жить!
Они шли по узкой, петляющей между деревьями тропинке, держась за руки, болтая ни о чем, смеясь, а их сердца бились все быстрее и быстрее, и разгоряченная кровь разносила по телу проснувшееся и с каждой секундой нарастающее желание.
Грейс вдруг шагнула с тропинки, наклонилась и сорвала какой-то цветок.
– Знаете, как он называется?
– Нет. А вы?
– Конечно. Говорят, он помогает читать мысли другого человека.
– Никогда об этом не слышал. Проверим?
– Попробуем. – Грейс протянула цветок Майклу. – Возьмите, вдохните его аромат и попытайтесь угадать, о чем я думаю.
– Только не загадывайте что-то уж очень сложное.
– Ладно.
Он поднес цветок к носу, вдохнул. Закрыл глаза. Открыл. Посмотрел на Грейс.
– Ну что? – прошептала она. Майкл кивнул.
– Не судите строго, если ошибусь. Грейс не успела ответить – он вдруг положил руки ей на плечи, и она зажмурилась.
Его рот накрыл ее губы, язык проник внутрь, и Грейс вдруг почувствовала, как ее охватила невероятная слабость.
Она не помнила, как они вернулись домой, как поднялись по лестнице, как вошли в спальню.
Майкл долго-долго, словно гипнотизируя, смотрел на нее, потом, не произнеся ни слова, начал медленно расстегивать пуговички на ее блузке. Грейс перестала дышать. Майкл развел полы и притянул ее к себе.
Закрыв глаза, она ждала продолжения. Он прижался к ее дрожащим губам, и все в Грейс затрепетало, наполняясь желанием. Порыв ветра распахнул окно, обдав обнаженные плечи прохладным дыханием засыпающего леса, но Грейс его не почувствовала, полностью сосредоточившись на собственных ощущениях и реакциях тела на ласки Майкла. Поцелуй становился все более глубоким, и ее грудь напряглась в ожидании продолжения.
Майкл уже понял, что творится с Грейс. Властно раздвинув языком ее губы, он жадно погрузился в глубину рта, как шмель, проникающий вглубь бутона в поисках сладчайшего нектара. Его ласки становились все настойчивее, все требовательнее. Прижав к себе ее бедра, он дал почувствовать Грейс силу собственного возбуждения.
У нее перехватило дыхание, но не от страха, а от новизны ощущений, рожденных прикосновением мужского тела. Ее руки скользнули под расстегнутую рубашку, замерли, как попавшие на чужую территорию разведчики, и, осмелев, двинулись дальше. Огонь разгорался в Грейс все сильнее, и погасить его мог только Майкл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Одиннадцатое сентября 2001 года. Нью-Йорк.
Грейс снова перевернула рамку. Страшная отгадка подтвердилась – снимок был сделан у одного из входов во Всемирный торговый центр, судя по всему, за несколько минут до того момента, когда в одну из его башен врезался первый из захваченных террористами «боингов».
Майкл вернулся, как и обещал, через два с небольшим часа и застал Грейс в кухне.
– Ничего, что я позволила себе похозяйничать здесь? – с застенчивой улыбкой спросила она. – Честно говоря, проголодалась и…
– Я даже рад, что вы взяли на себя то, в чем я, признаюсь, не силен. А что готовите?
– Выбор продуктов в вашем холодильнике, к сожалению, оказался невелик, так что пришлось ограничиться всего лишь тремя блюдами. Майкл удивленно присвистнул.
– Ого! Я на такое не мог и рассчитывать. И чем же мы сегодня насладимся?
Она покачала головой.
– Увидите сами. Боюсь говорить заранее – а вдруг что-то не получится.
– Уверен, у вас получится все. Нужна ли моя помощь? Могу порезать лук или…
– Вы можете сделать нечто большее: найти себе какое-нибудь другое занятие на ближайших полчаса, – решительно объявила Грейс, стараясь не смотреть в лучистые глаза Майкла. – Если, конечно, не боитесь, что я подсыплю что-нибудь.
Он усмехнулся, заинтригованный сменой ее настроения. Уезжая, Майкл почти не сомневался, что, вернувшись, уже не застанет гостьи. Возможно, даже надеялся на это. Почему? Ответить на этот вопрос было не так-то просто.
Когда человек теряет самое дорогое, мир зачастую сжимается для него до объемов одной комнаты, а смысл жизни сводится к одному слову: отомстить. Поставив перед собой цель, он шел к ней с упрямством носорога, отбрасывая все, что могло стать помехой в осуществлении задуманного.
Грейс – помеха?
– Все готово. – Чистый женский голос разметал унылые мысли Майкла, как свежий весенний ветерок разносит серые, уже пролившиеся дождем, легкие тучи. – Позвольте пригласить вас к столу.
– С удовольствием.
Майкл легко поднялся и проследовал в кухню, ловя себя на том, что впервые за долгие месяцы любуется стройной женской фигурой. А почему бы и нет? Может быть, она послана ему как некий знак того, что жизнь продолжается, что пора выползать из раковины, выходить из добровольного заточения, на которое он обрек себя после того, как…
– Прошу.
Грейс остановилась у застеленного голубой скатертью стола – где только нашла? – и, повернувшись, робко, как студентка, явившаяся на экзамен к строгому профессору, улыбнулась.
– О! Вынужден признать, вы превзошли мои ожидания.
– Хвалить будете, когда попробуете. – Грейс опустилась на краешек стула.
– Минутку. Здесь кое-чего не хватает. – Он задумчиво потер подбородок и покачал головой. – Да, определенно не хватает.
– Чего же? – забеспокоилась Грейс. – Вот салат. Я нашла не все ингредиенты, но… – Она выразительно развела руками. – Это отбивные… с гарниром. Ничего другого я, к сожалению, не придумала. И десерт. Фруктовый торт. Если…
– Успокойтесь. Я совсем другое имел в виду. – Майкл пробежал взглядом по шкафчикам, открыл один из них и удовлетворенно кивнул. – Вот чего нам не хватало. – Он снял с полки бутылку вина. – Чилийское красное сухое. Говорят, неплохое.
Через пару минут рубиновая жидкость уже поблескивала в пузатых бокалах из тонкого стекла, тревожа обоняние легким, терпким ароматом.
– За вас, Грейс.
– За вас, Майкл.
Поначалу разговор не клеился, отдельные реплики терялись, как островки, в долгих паузах, но постепенно паузы сокращались, островки превращались в архипелаги, а на горизонте вырисовывался необъятный таинственный материк, пугающий и влекущий.
После второго бокала Грейс уже смеялась шуткам Майкла, а он все чаще и чаще позволял себе заглядываться на ее милое раскрасневшееся лицо, изящную шею, высокую грудь, соблазнительно колышущуюся под шелковой блузкой.
– Знаете, я бы с удовольствием выпил кофе.
– И я тоже.
– Но прежде, хочу предложить вам небольшую прогулку. Не против?
– Вовсе даже нет. – Грейс слегка покачнулась, поднимаясь, но это уже ничего не значило.
Ей хотелось продлить удовольствие, хотелось смеяться и быть рядом с Майклом, ощущать на себе его взгляд, опираться на его твердую руку, смотреть в его бездонные глаза. Ей хотелось жить!
Они шли по узкой, петляющей между деревьями тропинке, держась за руки, болтая ни о чем, смеясь, а их сердца бились все быстрее и быстрее, и разгоряченная кровь разносила по телу проснувшееся и с каждой секундой нарастающее желание.
Грейс вдруг шагнула с тропинки, наклонилась и сорвала какой-то цветок.
– Знаете, как он называется?
– Нет. А вы?
– Конечно. Говорят, он помогает читать мысли другого человека.
– Никогда об этом не слышал. Проверим?
– Попробуем. – Грейс протянула цветок Майклу. – Возьмите, вдохните его аромат и попытайтесь угадать, о чем я думаю.
– Только не загадывайте что-то уж очень сложное.
– Ладно.
Он поднес цветок к носу, вдохнул. Закрыл глаза. Открыл. Посмотрел на Грейс.
– Ну что? – прошептала она. Майкл кивнул.
– Не судите строго, если ошибусь. Грейс не успела ответить – он вдруг положил руки ей на плечи, и она зажмурилась.
Его рот накрыл ее губы, язык проник внутрь, и Грейс вдруг почувствовала, как ее охватила невероятная слабость.
Она не помнила, как они вернулись домой, как поднялись по лестнице, как вошли в спальню.
Майкл долго-долго, словно гипнотизируя, смотрел на нее, потом, не произнеся ни слова, начал медленно расстегивать пуговички на ее блузке. Грейс перестала дышать. Майкл развел полы и притянул ее к себе.
Закрыв глаза, она ждала продолжения. Он прижался к ее дрожащим губам, и все в Грейс затрепетало, наполняясь желанием. Порыв ветра распахнул окно, обдав обнаженные плечи прохладным дыханием засыпающего леса, но Грейс его не почувствовала, полностью сосредоточившись на собственных ощущениях и реакциях тела на ласки Майкла. Поцелуй становился все более глубоким, и ее грудь напряглась в ожидании продолжения.
Майкл уже понял, что творится с Грейс. Властно раздвинув языком ее губы, он жадно погрузился в глубину рта, как шмель, проникающий вглубь бутона в поисках сладчайшего нектара. Его ласки становились все настойчивее, все требовательнее. Прижав к себе ее бедра, он дал почувствовать Грейс силу собственного возбуждения.
У нее перехватило дыхание, но не от страха, а от новизны ощущений, рожденных прикосновением мужского тела. Ее руки скользнули под расстегнутую рубашку, замерли, как попавшие на чужую территорию разведчики, и, осмелев, двинулись дальше. Огонь разгорался в Грейс все сильнее, и погасить его мог только Майкл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35