Я на пятнах собаку съела. Хэл всегда свинячит за столом, всякий раз умудряясь заляпаться. Поэтому, когда я застирываю его одежду, мне становится предельно ясно, что и где он ел. Мясо по-сычуански из «Садов императора» не спутаешь с жареной меч-рыбой под соусом чили из «Шорткраста». Раньше это здорово забавляло Хэла – как карточные фокусы. Но не в этот раз.
– Именно что показалось! – отрезал Хэл. – Просто показалось.
– У того пятна был оранжевый ободок – совсем как от устриц «У Марио»…
– Господи! Я вообще не прошу тебя стирать мне рубашки!
– Но…
– Твою мать! МАТЬ ТВОЮ! – Хэл беспомощно огляделся по сторонам. – Я сейчас загнусь, Джули. Я не виноват, что мне пришлось проторчать в Мельбурне все выходные! Я же тебе объяснил, это по работе. Видит бог, я не хотел туда ехать. – Он вдруг смягчился. – Я хотел быть дома, с тобой.
– Правда?
– И я так радовался, когда приехал домой. А теперь… – он поежился, – чувствую себя куском дерьма.
Я прикорнула рядом и положила голову ему на колени.
– Ну извини, – сказала я, поглаживая его руку. – Я буду за тобой ухаживать. Я люблю тебя, Хэл.
Но он взбрыкнул, как необъезженный мустанг, и рванул вперед. Моя голова стукнула об пол. Я приподнялась и увидела, что Хэл снова навис над унитазом. Но голос его звучал громко и четко:
– Боже! Чтоб тебе!.. Ыыхгрр!
Я ждала совсем другого завершения этой ночи, тем более что началась она с сюрприза, который я готовила для Хэла с самой пятницы. Хэл тогда позвонил мне по межгороду, а я только-только повесила трубку после неприятного разговора с психотерапевтом.
– Я еще в Мельбурне, – сказал тогда Хэл. Где-то рядом с ним играла музыка, и его было плохо слышно. – Мне придется задержаться здесь по работе.
– Но уже восемь вечера! Я тебе звонила, но у тебя все время выключен телефон.
– Не надо меня пилить, Джули.
– Я тебя не пилю, просто… Знаешь, у меня сегодня был ужасный день.
– Думаешь, я тут прохлаждаюсь, в Мельбурне?
– Шейла прикрыла мою рубрику.
– Тебя уволили?
– Нет, она просто закрыла рубрику.
– Ну и нечего переживать. Я всегда говорил, твоя Шейла просто старая дура.
– Она не дура, но…
– Да кому нужна эта рубрика, Джули? Не знаю никого, кто бы ее читал. Ладно, поговорим в понедельник, когда я прилечу домой.
– В понедельник?!
– Ну да. Раньше мне с этой сделкой не покончить. Кстати, если будешь что-то покупать без меня, не бери VISA или Diners. Они вот-вот концы отдадут. Возьми Mastercard, там еще есть деньги. Кажется. Все, надо бежать. Что-то я совсем закрутился. Пока.
– Целую, Хэл. Хэл? Алло! Алло!
Однако выходные, должна признать, прошли совсем неплохо. Человек я конструктивный и всегда найду себе дело. Достойное дело. В этот раз я написала прощальную статью для «Полезных советов». Это было нелегко.
Что делать с читательскими вопросами, на которые ты уже никогда не ответишь? В моих архивах накопились сотни таких вопросов, многие из которых повторялись. Я давно заметила: есть вещи, которые равно тревожат всех людей, независимо от возраста, страны, достатка (или его отсутствия).
Например, следы шариковой ручки. Шариковая паста – вещество демократичное, пачкает всех одинаково. Еще одна вечная драма – собачья шерсть на бархате. И зелень от травы. За годы работы я получила тысячи писем со всевозможными жалобами. Кроме, пожалуй, жалоб на супружеский застой.
– Я порыскала в Интернете, – первым делом объявила я Шейле в понедельник. – Забила в поиск: «супружеский застой». Результат: «соответствий не найдено». Видишь? Даже поисковый сервер сообразил, что это фальшивка. Мистер Стори этот термин лично сочинил. Его никто никогда не слышал и уж тем более не использовал.
Я отчитывалась перед Шейлой о встрече с Гордоном Стори, и она, кажется, слушала. Что было хорошим знаком.
– Потом я позвонила ему и попыталась поговорить начистоту. Я уже вернулась домой, хлебнула вина, ну и… вдруг поняла, что меня раздражает эта неясность. Но мой звонок ничего не дал. Пустая трата времени.
– Но поначалу-то ты увидела какой-то смысл, – возразила Шейла. – Иначе не зациклилась бы на этом «супружеском застое».
Час от часу не легче!
– Пожалуй. Но в пятницу столько всего случилось… В любой другой день я бы и внимания не обратила. Ерунда какая-то!
Шейла глубоко затянулась сигаретой и отвернулась от ветра, который привычно свистал вдоль нашего бетонного каньона. Заледенелая, посыпанная гравием улица пролегла между нами, как траншея.
– Ну а в целом? Симпатичный?
Я сама все выходные напролет задавалась тем же вопросом. Вспоминала его в кабинете: вот он откинулся на спинку стула, а ноги в потертых ковбойских сапогах пристроил на стол, как шериф в старом вестерне. Я пыталась понять, почему его слова застряли у меня в голове. И что это он такое сделал, чтобы я чуть из кожи вон не вылезла, когда рисовала собаку? И чтобы прошлась перед ним гетеросексуальной походкой?
– Он… странный, – сказала я Шейле. – Думаю, кому-то покажется симпатичным. Но это неважно. Потому что этот тип – полный кретин, можешь мне поверить. – Я поежилась и запахнула куртку поплотнее. – И встречаться мне с ним без толку, как профессионал говорю. Найду другого психотерапевта. Их же полно, можно с кем-нибудь договориться прямо сегодня. С деньгами проблем не будет, мы получим их обратно. Кстати, в том же здании работает еще один специалист. По-моему, очень надежный.
– Нет. Мне нравится Стори. Судя по твоему рассказу, – протянула Шейла, наматывая прядь волос на зажигалку: девчачий жест, которого я раньше за ней не замечала. – Сходи еще раз.
– Шейла, ты ведь его даже не видела. Давай я найду кого-нибудь другого.
– Мне понравилось то, что он сказал про постель. Что он не заправляет ее после секса. Я свою тоже не заправляю.
– Ты ее не заправляешь принципиально, был секс или не было. Какая разница?
Шейла смотрела вдаль, продолжая забавляться с волосами.
– Уверяю тебя, разница есть.
– Я тебе пересказала его слова, просто чтобы ты поняла, какой он идиот. А вообще это ерунда. Все, что он говорит, – ерунда.
– Опишешь каждый визит в деталях и дашь мне посмотреть. – Шейла снова настроилась на работу. – А еще лучше, если запишешь сеансы на диктофон. Как по-твоему, он разрешит?
– Откуда я знаю? Этот тип не в курсе, как выглядит органайзер! У него брат умер, а он умудрился найти в этом светлую сторону!
– Да ты что?! Он-то мне и нужен. – Шейла похлопала себя по карманам в поисках курева. – Черт, оставила наверху новую пачку. Потом расскажешь. Только не забудь!
Чтобы Шейла упустила любопытный матерьяльчик? Не будет этого.
Я неплохо знала Шейлу и понимала: никакие мои слова уже не изменят ее планов насчет Гордона Стори. Приходилось признать, что моя карьера дошла до критической точки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Именно что показалось! – отрезал Хэл. – Просто показалось.
– У того пятна был оранжевый ободок – совсем как от устриц «У Марио»…
– Господи! Я вообще не прошу тебя стирать мне рубашки!
– Но…
– Твою мать! МАТЬ ТВОЮ! – Хэл беспомощно огляделся по сторонам. – Я сейчас загнусь, Джули. Я не виноват, что мне пришлось проторчать в Мельбурне все выходные! Я же тебе объяснил, это по работе. Видит бог, я не хотел туда ехать. – Он вдруг смягчился. – Я хотел быть дома, с тобой.
– Правда?
– И я так радовался, когда приехал домой. А теперь… – он поежился, – чувствую себя куском дерьма.
Я прикорнула рядом и положила голову ему на колени.
– Ну извини, – сказала я, поглаживая его руку. – Я буду за тобой ухаживать. Я люблю тебя, Хэл.
Но он взбрыкнул, как необъезженный мустанг, и рванул вперед. Моя голова стукнула об пол. Я приподнялась и увидела, что Хэл снова навис над унитазом. Но голос его звучал громко и четко:
– Боже! Чтоб тебе!.. Ыыхгрр!
Я ждала совсем другого завершения этой ночи, тем более что началась она с сюрприза, который я готовила для Хэла с самой пятницы. Хэл тогда позвонил мне по межгороду, а я только-только повесила трубку после неприятного разговора с психотерапевтом.
– Я еще в Мельбурне, – сказал тогда Хэл. Где-то рядом с ним играла музыка, и его было плохо слышно. – Мне придется задержаться здесь по работе.
– Но уже восемь вечера! Я тебе звонила, но у тебя все время выключен телефон.
– Не надо меня пилить, Джули.
– Я тебя не пилю, просто… Знаешь, у меня сегодня был ужасный день.
– Думаешь, я тут прохлаждаюсь, в Мельбурне?
– Шейла прикрыла мою рубрику.
– Тебя уволили?
– Нет, она просто закрыла рубрику.
– Ну и нечего переживать. Я всегда говорил, твоя Шейла просто старая дура.
– Она не дура, но…
– Да кому нужна эта рубрика, Джули? Не знаю никого, кто бы ее читал. Ладно, поговорим в понедельник, когда я прилечу домой.
– В понедельник?!
– Ну да. Раньше мне с этой сделкой не покончить. Кстати, если будешь что-то покупать без меня, не бери VISA или Diners. Они вот-вот концы отдадут. Возьми Mastercard, там еще есть деньги. Кажется. Все, надо бежать. Что-то я совсем закрутился. Пока.
– Целую, Хэл. Хэл? Алло! Алло!
Однако выходные, должна признать, прошли совсем неплохо. Человек я конструктивный и всегда найду себе дело. Достойное дело. В этот раз я написала прощальную статью для «Полезных советов». Это было нелегко.
Что делать с читательскими вопросами, на которые ты уже никогда не ответишь? В моих архивах накопились сотни таких вопросов, многие из которых повторялись. Я давно заметила: есть вещи, которые равно тревожат всех людей, независимо от возраста, страны, достатка (или его отсутствия).
Например, следы шариковой ручки. Шариковая паста – вещество демократичное, пачкает всех одинаково. Еще одна вечная драма – собачья шерсть на бархате. И зелень от травы. За годы работы я получила тысячи писем со всевозможными жалобами. Кроме, пожалуй, жалоб на супружеский застой.
– Я порыскала в Интернете, – первым делом объявила я Шейле в понедельник. – Забила в поиск: «супружеский застой». Результат: «соответствий не найдено». Видишь? Даже поисковый сервер сообразил, что это фальшивка. Мистер Стори этот термин лично сочинил. Его никто никогда не слышал и уж тем более не использовал.
Я отчитывалась перед Шейлой о встрече с Гордоном Стори, и она, кажется, слушала. Что было хорошим знаком.
– Потом я позвонила ему и попыталась поговорить начистоту. Я уже вернулась домой, хлебнула вина, ну и… вдруг поняла, что меня раздражает эта неясность. Но мой звонок ничего не дал. Пустая трата времени.
– Но поначалу-то ты увидела какой-то смысл, – возразила Шейла. – Иначе не зациклилась бы на этом «супружеском застое».
Час от часу не легче!
– Пожалуй. Но в пятницу столько всего случилось… В любой другой день я бы и внимания не обратила. Ерунда какая-то!
Шейла глубоко затянулась сигаретой и отвернулась от ветра, который привычно свистал вдоль нашего бетонного каньона. Заледенелая, посыпанная гравием улица пролегла между нами, как траншея.
– Ну а в целом? Симпатичный?
Я сама все выходные напролет задавалась тем же вопросом. Вспоминала его в кабинете: вот он откинулся на спинку стула, а ноги в потертых ковбойских сапогах пристроил на стол, как шериф в старом вестерне. Я пыталась понять, почему его слова застряли у меня в голове. И что это он такое сделал, чтобы я чуть из кожи вон не вылезла, когда рисовала собаку? И чтобы прошлась перед ним гетеросексуальной походкой?
– Он… странный, – сказала я Шейле. – Думаю, кому-то покажется симпатичным. Но это неважно. Потому что этот тип – полный кретин, можешь мне поверить. – Я поежилась и запахнула куртку поплотнее. – И встречаться мне с ним без толку, как профессионал говорю. Найду другого психотерапевта. Их же полно, можно с кем-нибудь договориться прямо сегодня. С деньгами проблем не будет, мы получим их обратно. Кстати, в том же здании работает еще один специалист. По-моему, очень надежный.
– Нет. Мне нравится Стори. Судя по твоему рассказу, – протянула Шейла, наматывая прядь волос на зажигалку: девчачий жест, которого я раньше за ней не замечала. – Сходи еще раз.
– Шейла, ты ведь его даже не видела. Давай я найду кого-нибудь другого.
– Мне понравилось то, что он сказал про постель. Что он не заправляет ее после секса. Я свою тоже не заправляю.
– Ты ее не заправляешь принципиально, был секс или не было. Какая разница?
Шейла смотрела вдаль, продолжая забавляться с волосами.
– Уверяю тебя, разница есть.
– Я тебе пересказала его слова, просто чтобы ты поняла, какой он идиот. А вообще это ерунда. Все, что он говорит, – ерунда.
– Опишешь каждый визит в деталях и дашь мне посмотреть. – Шейла снова настроилась на работу. – А еще лучше, если запишешь сеансы на диктофон. Как по-твоему, он разрешит?
– Откуда я знаю? Этот тип не в курсе, как выглядит органайзер! У него брат умер, а он умудрился найти в этом светлую сторону!
– Да ты что?! Он-то мне и нужен. – Шейла похлопала себя по карманам в поисках курева. – Черт, оставила наверху новую пачку. Потом расскажешь. Только не забудь!
Чтобы Шейла упустила любопытный матерьяльчик? Не будет этого.
Я неплохо знала Шейлу и понимала: никакие мои слова уже не изменят ее планов насчет Гордона Стори. Приходилось признать, что моя карьера дошла до критической точки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64