может быть, и нет.
Фред побрел обратно к своему рабочему месту, а мы с Трисией направились к моему.
– Он пьет? – вдруг спросила Трисия.
– А ты бы на его месте не пила? Почему ты спрашиваешь?
– Ну, может, накачать его сладкими дамскими коктейлями и попробовать выведать, что ему известно. Секретари всегда все знают.
В этом был смысл. Палец, который лежит на кнопке, может послать в тартарары весь мир. Я знала, что Фред занимается всеми аспектами жизни Ивонн – все мы не раз слышали ее разглагольствования по этому поводу. Но захочет ли он откровенничать о Тедди и Ивонн? Я могу задавать ему нейтральные вопросы, напрямую не обвиняя Ивонн в убийстве. Хотя, может быть, у Фреда уже тоже появились подозрения.
А может быть, Фред – еще не самый лучший из всех возможных источников? Я оглянулась и с удовлетворением обнаружила Гретхен, по лицу которой уже привычно текли слезы. Пожалуй, заведя с ней разговор "между нами, девочками", я смогу вытянуть из нее больше, чем из Фреда. А будучи секретарем Тедди, она наверняка знает много стоящего. Мне следовало вспомнить о ней раньше.
Трисия тоже заметила плачущую Гретхен и встревоженно распахнула глаза. Но я уже прошла эмоциональную закалку, поэтому, сделав Трисии знак следовать за мной, направилась к Гретхен.
Та не старалась скрывать слезы, но никто из сидящих поблизости, казалось, этого не замечал. Еще бы, она рыдала вот уже двадцать четыре часа, а работа есть работа.
– Привет, Грет. Что стряслось?
Я протянула руку, но Гретхен, проскользнув под ней, уткнулась мне в плечо и пробормотала:
– Она очень сердится?
– Как обычно.
– Я имею в виду, насчет Брейди и этих объявлений.
– Она выставила нас раньше, чем он объяснил, в чем дело. Что-то насчет финансовых проблем. А в чем, собственно, дело?
Гретхен колебалась, неуверенно посматривая на Трисию.
– Все нормально, ты же помнишь мою подругу Трисию. – Трисия одарила Гретхен своей неотразимой улыбкой – улыбкой, которая заставляет самых неуступчивых клиентов раскошеливаться без лишних размышлений. – Так что происходит?
Гретхен оглянулась по сторонам, а затем попятилась в офис Тедди, поманив нас за собой. Мне не очень-то хотелось опять идти туда, но привлекало то, что Гретхен намеревалась сообщить нам нечто, не предназначенное для чужих ушей.
– Я знаю, он собирается обвинить Тедди. Но Тедди никогда не сделал бы ничего во вред журналу. – Гретхен прерывисто задышала, и в ее голосе появились истеричные нотки. – Он никогда и никому не причинил бы зла. Он никогда бы…
– Послушай, Гретхен. – Я не знала, какой высоты ноты способна брать Гретхен, но у меня уже звенело в ушах. – Ты говоришь о финансовых неурядицах? Недостача? Пропали деньги?
– Так утверждает Брейди, но он неправ, я уверена, Тедди бы никогда…
– Да-да, он никогда никому ничего не сделал бы. Я уверена, что Брейди и Ивонн во всем разберутся, прежде чем эта информация широко распространится.
Гретхен попыталась взять себя в руки.
– Я просто не хочу, чтобы они поливали Тедди грязью.
– Мы все хотим защитить его память, Гретхен. Поэтому я хочу, чтобы ты была со мной до конца честной. Ты согласна?
Гретхен съежилась буквально у меня на глазах.
– Я попробую, – прошептала она.
Мне не хотелось долго ходить вокруг да около и тем самым давать ей время прийти в себя. Если я хочу добраться до третьей стороны треугольника, придется идти напролом:
– Как мне связаться с Камиллой Сондергард?
Из груди Гретхен вырвалось такое бурное рыдание, что я едва не попятилась. В полном недоумении я взглянула на Трисию. Такой реакции я не ожидала. Трисия разглядывала Гретхен, как какую-нибудь диковину – так ребенок в зоопарке смотрит на гиену.
– Гретхен…
– Откуда ты знаешь? – выкрикнула она. Бедняжка. Мало того, что она должна была разгребать его дерьмо при жизни, так даже после его смерти остается единственной защитницей доброго имени Тедди – весьма, как выясняется, небезупречного.
– Его карманный компьютер. Я говорила с детективами. Но теперь мне надо поговорить с Камиллой.
– Зачем?
– Нужно. Ради Тедди. – Говорить Гретхен, что я пытаюсь раскрыть преступление – все равно что помещать объявление в воскресной газете, так что надо быть поосторожнее.
– Они расстались.
– И все-таки…
– Я составляю список гостей для поминальной церемонии, – мягко вмешалась Трисия. – Собственно говоря, нам с вами надо бы сесть и пройтись по списку. Но мисс Сондергард не может прийти, если не согласится вести себя исключительно как деловой партнер. Именно этот вопрос Молли любезно согласилась с ней обсудить.
Новость для меня, но какая блестящая идея! В глазах Трисии играла улыбка. Она понимала, что это прекрасная идея – теперь я у нее в долгу. Но сейчас главное состояло в том, чтобы Гретхен согласилась с нами сотрудничать. Трисия очень хорошо умеет повернуть дело так, что люди начинают принимать ее идеи за свои собственные. Такая черта не всегда безопасна, но зато как приятно, когда в трудную минуту на твоей стороне оказывается неотразимый шарм подруги.
Гретхен на мгновение задумалась, странно искривив губы.
– У меня есть ее номер, – наконец признала она.
– Спасибо, – я слегка приобняла Гретхен, – ты нам очень поможешь.
Она кивнула, все еще не до конца убежденная. Вынула из кармана блокнот, написала номер и отдала мне листок. Я решила еще раз попытать счастья.
– Есть еще кто-нибудь? – как можно нейтральнее спросила я. – Кто может представлять проблему?
Почему-то этот вопрос вызвал новый прилив горя. Гретхен широко распахнула глаза, стараясь удержать слезы, но это не помогло. Трисия быстро сунула ей салфетку. Гретхен взяла ее, но стала нервно крутить в руках, вместо того чтобы воспользоваться по назначению.
– Мне действительно нравится здесь работать, Молли, – начала она.
– Никто не собирается тебя увольнять. Никто даже не узнает о нашем разговоре.
Гретхен опустилась в кресло возле двери.
– Почему это должно было случиться? Это так неправильно. Несправедливо.
– Это ужасно, – согласилась я, вновь становясь ведущей колонки. – В особенности потому, что сейчас мы ничего не можем сделать – только с любовью вспоминать Тедди и стараться, чтобы и другие вспоминали его с любовью. А это означает, что мы должны сделать все возможное, чтобы оградить его семью и друзей от лишней боли.
Видимо, это прозвучало достаточно искренне, потому что брови Трисии одобрительно приподнялись, а Гретхен начала успокаиваться. Трисия вручила ей другую салфетку, которую она использовала, вытерев глаза и прочистив нос. Закончив, Гретхен тяжело вздохнула:
– Да, есть еще кое-кто, но, думаю, с ней вы можете не говорить. Уж она-то умеет соблюдать приличия.
– Кто это, Гретхен?
– Ивонн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Фред побрел обратно к своему рабочему месту, а мы с Трисией направились к моему.
– Он пьет? – вдруг спросила Трисия.
– А ты бы на его месте не пила? Почему ты спрашиваешь?
– Ну, может, накачать его сладкими дамскими коктейлями и попробовать выведать, что ему известно. Секретари всегда все знают.
В этом был смысл. Палец, который лежит на кнопке, может послать в тартарары весь мир. Я знала, что Фред занимается всеми аспектами жизни Ивонн – все мы не раз слышали ее разглагольствования по этому поводу. Но захочет ли он откровенничать о Тедди и Ивонн? Я могу задавать ему нейтральные вопросы, напрямую не обвиняя Ивонн в убийстве. Хотя, может быть, у Фреда уже тоже появились подозрения.
А может быть, Фред – еще не самый лучший из всех возможных источников? Я оглянулась и с удовлетворением обнаружила Гретхен, по лицу которой уже привычно текли слезы. Пожалуй, заведя с ней разговор "между нами, девочками", я смогу вытянуть из нее больше, чем из Фреда. А будучи секретарем Тедди, она наверняка знает много стоящего. Мне следовало вспомнить о ней раньше.
Трисия тоже заметила плачущую Гретхен и встревоженно распахнула глаза. Но я уже прошла эмоциональную закалку, поэтому, сделав Трисии знак следовать за мной, направилась к Гретхен.
Та не старалась скрывать слезы, но никто из сидящих поблизости, казалось, этого не замечал. Еще бы, она рыдала вот уже двадцать четыре часа, а работа есть работа.
– Привет, Грет. Что стряслось?
Я протянула руку, но Гретхен, проскользнув под ней, уткнулась мне в плечо и пробормотала:
– Она очень сердится?
– Как обычно.
– Я имею в виду, насчет Брейди и этих объявлений.
– Она выставила нас раньше, чем он объяснил, в чем дело. Что-то насчет финансовых проблем. А в чем, собственно, дело?
Гретхен колебалась, неуверенно посматривая на Трисию.
– Все нормально, ты же помнишь мою подругу Трисию. – Трисия одарила Гретхен своей неотразимой улыбкой – улыбкой, которая заставляет самых неуступчивых клиентов раскошеливаться без лишних размышлений. – Так что происходит?
Гретхен оглянулась по сторонам, а затем попятилась в офис Тедди, поманив нас за собой. Мне не очень-то хотелось опять идти туда, но привлекало то, что Гретхен намеревалась сообщить нам нечто, не предназначенное для чужих ушей.
– Я знаю, он собирается обвинить Тедди. Но Тедди никогда не сделал бы ничего во вред журналу. – Гретхен прерывисто задышала, и в ее голосе появились истеричные нотки. – Он никогда и никому не причинил бы зла. Он никогда бы…
– Послушай, Гретхен. – Я не знала, какой высоты ноты способна брать Гретхен, но у меня уже звенело в ушах. – Ты говоришь о финансовых неурядицах? Недостача? Пропали деньги?
– Так утверждает Брейди, но он неправ, я уверена, Тедди бы никогда…
– Да-да, он никогда никому ничего не сделал бы. Я уверена, что Брейди и Ивонн во всем разберутся, прежде чем эта информация широко распространится.
Гретхен попыталась взять себя в руки.
– Я просто не хочу, чтобы они поливали Тедди грязью.
– Мы все хотим защитить его память, Гретхен. Поэтому я хочу, чтобы ты была со мной до конца честной. Ты согласна?
Гретхен съежилась буквально у меня на глазах.
– Я попробую, – прошептала она.
Мне не хотелось долго ходить вокруг да около и тем самым давать ей время прийти в себя. Если я хочу добраться до третьей стороны треугольника, придется идти напролом:
– Как мне связаться с Камиллой Сондергард?
Из груди Гретхен вырвалось такое бурное рыдание, что я едва не попятилась. В полном недоумении я взглянула на Трисию. Такой реакции я не ожидала. Трисия разглядывала Гретхен, как какую-нибудь диковину – так ребенок в зоопарке смотрит на гиену.
– Гретхен…
– Откуда ты знаешь? – выкрикнула она. Бедняжка. Мало того, что она должна была разгребать его дерьмо при жизни, так даже после его смерти остается единственной защитницей доброго имени Тедди – весьма, как выясняется, небезупречного.
– Его карманный компьютер. Я говорила с детективами. Но теперь мне надо поговорить с Камиллой.
– Зачем?
– Нужно. Ради Тедди. – Говорить Гретхен, что я пытаюсь раскрыть преступление – все равно что помещать объявление в воскресной газете, так что надо быть поосторожнее.
– Они расстались.
– И все-таки…
– Я составляю список гостей для поминальной церемонии, – мягко вмешалась Трисия. – Собственно говоря, нам с вами надо бы сесть и пройтись по списку. Но мисс Сондергард не может прийти, если не согласится вести себя исключительно как деловой партнер. Именно этот вопрос Молли любезно согласилась с ней обсудить.
Новость для меня, но какая блестящая идея! В глазах Трисии играла улыбка. Она понимала, что это прекрасная идея – теперь я у нее в долгу. Но сейчас главное состояло в том, чтобы Гретхен согласилась с нами сотрудничать. Трисия очень хорошо умеет повернуть дело так, что люди начинают принимать ее идеи за свои собственные. Такая черта не всегда безопасна, но зато как приятно, когда в трудную минуту на твоей стороне оказывается неотразимый шарм подруги.
Гретхен на мгновение задумалась, странно искривив губы.
– У меня есть ее номер, – наконец признала она.
– Спасибо, – я слегка приобняла Гретхен, – ты нам очень поможешь.
Она кивнула, все еще не до конца убежденная. Вынула из кармана блокнот, написала номер и отдала мне листок. Я решила еще раз попытать счастья.
– Есть еще кто-нибудь? – как можно нейтральнее спросила я. – Кто может представлять проблему?
Почему-то этот вопрос вызвал новый прилив горя. Гретхен широко распахнула глаза, стараясь удержать слезы, но это не помогло. Трисия быстро сунула ей салфетку. Гретхен взяла ее, но стала нервно крутить в руках, вместо того чтобы воспользоваться по назначению.
– Мне действительно нравится здесь работать, Молли, – начала она.
– Никто не собирается тебя увольнять. Никто даже не узнает о нашем разговоре.
Гретхен опустилась в кресло возле двери.
– Почему это должно было случиться? Это так неправильно. Несправедливо.
– Это ужасно, – согласилась я, вновь становясь ведущей колонки. – В особенности потому, что сейчас мы ничего не можем сделать – только с любовью вспоминать Тедди и стараться, чтобы и другие вспоминали его с любовью. А это означает, что мы должны сделать все возможное, чтобы оградить его семью и друзей от лишней боли.
Видимо, это прозвучало достаточно искренне, потому что брови Трисии одобрительно приподнялись, а Гретхен начала успокаиваться. Трисия вручила ей другую салфетку, которую она использовала, вытерев глаза и прочистив нос. Закончив, Гретхен тяжело вздохнула:
– Да, есть еще кое-кто, но, думаю, с ней вы можете не говорить. Уж она-то умеет соблюдать приличия.
– Кто это, Гретхен?
– Ивонн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76