Может быть, я могла бы где-то брать уроки?
Подпись: Пылкая, но Предусмотрительная.
– Она знает, конечно же она знает. – Я ехала в такси с Трисией и Кэссиди и никак не могла унять сердцебиение. – Ивонн знает, что мы знаем.
– Не хочу преуменьшать ее боль от потери любовника… – начала Трисия.
– Боль, которую она полностью заслужила, ударив его ножом, – вмешалась Кэссиди.
– Но мне кажется, что Ивонн слишком эгоцентрична, чтоб воспринимать твое напряжение и до такой степени его экстраполировать, – спокойно закончила Трисия. Она даже показала Кэссиди язык, но относительно вежливо. Трисия почти все умеет делать вежливо. И это действительно классно, потому что ей сходит с рук намного больше, чем тем, у кого все эмоции напоказ. Трисия способна оторвать кому-нибудь голову, вручить ее обезглавленному и выйти из комнаты прежде, чем ее поблагодарят.
– У меня в голове не укладывается, как она, убив Тедди, может вести себя как ни в чем не бывало. Мне, например, даже когда я вру ей, зачем мне надо уйти из офиса, и то уже кажется, что Бог меня накажет за такой грех.
– Просто у тебя есть моральные ориентиры, а у нее нет, – оценила ситуацию Кэссиди. – Конечно, у твоих моральных ориентиров очень запутанные корни, но они у тебя есть, и мы тебя за это любим.
Я подумала, не показать ли ей язык, но знала, что моя попытка не сравнится с тем деликатным жестом презрения, который продемонстрировала Трисия. Вместо этого я закатила глаза.
Я чуть не лопнула от нетерпения, пока мы ждали, чтобы Трисия закончила разговор с Хелен и Ивонн, но Кэссиди настояла. Гретхет покинула встречу вскоре после меня, отправилась прямо в офис Тэдди и закрыла за собой дверь. Я решила, что если бы Ивонн ее уволила, то она бы влезла на стол и кричала, чтобы привлечь общее внимание и объявить о предстоящем уходе. Вероятнее, ей просто надо было хорошенько выплакаться, она это заслужила, и я не собиралась ей мешать.
Когда спустя некоторое время Хелен, Ивонн и Трисия появились, они выглядели несколько опустошенными. Хелен прошла мимо нас, направляясь к лифту. Ивонн ворвалась в офис, а Трисия практически улеглась на мой стол:
– Можно я сейчас пойду домой? – простонала она.
– Нет, тебе еще надо спланировать похороны, а до этого выполнить еще одно задание, – сказала я, похлопав ее по руке.
Она выпрямилась, и ее волосы сами улеглись так, что ей не пришлось поправить ни единого локона. Это несправедливо.
– Задание? – сказала она с большим ужасом, чем я ожидала.
– Давай. Это будет весело, – подбодрила Кэссиди.
– Уж точно веселее, чем быть посредником между Хелен и Ивонн, – пообещала я.
– Вросшие лобковые волосы и то веселее, чем эти две, – вздохнула Трисия. – Но мы уладили все, кроме того, кто будет громче всех плакать на похоронах. Поэтому мне сегодня нужно еще многое успеть. Насколько важно это задание?
– Очень важно, – настояла Кэссиди. – Молли, пойди наври боссу о том, куда мы идем, и поедем.
Наше такси направлялось на север. Небольшая бомба Кэссиди – новость о фальшивом рекламном агентстве – стала результатом ее самостоятельного маленького расследования и серьезного флирта с офицером Хендриксом. Она начала с того, что стала искать документы, относящиеся к "Ночной серенаде", предположив, что Тедди или Ивонн должны были быть как-то связаны с агентством, предоставляя откаты или отмывая деньги, или совершая еще какие-то преступления белых воротничков, которые могли бы привести к убийству. Кэссиди надеялась выяснить, что Ивонн или Тедди были в совете директоров или числились в компании – словом, искала видимую связь.
Она не нашла ничего. Не в смысле – ничего, связанного с Тедди или Ивонн. Вообще ничего. Ни разрешения на предпринимательскую деятельность, ни сведений о налогах, ни учредительного договора, никаких документов, свидетельствующих, что эта компания вообще когда-либо существовала. Только телефонный номер из папки, которую мне показал Брейди.
Именно тут на сцену вышел офицер Хендрикс. Кэссиди нарядилась в сверхсоблазнительный серо-голубой комплект из приталенного жакета и юбки от Кэролайн Геррера и прекрасную пару алых лодочек от Стеллы Маккартни с каблуками, приравненными к смертельному оружию, и "заскочила" к офицеру Хендриксу – поздороваться и еще раз поблагодарить за понимание, которое он проявил в ночь смерти Тедди. Бедный парень так никогда и не понял, что на него нашло, но Кэссиди вышла с фамилией и адресом, соответствующими телефонному номеру, а также обещанием встретиться за обедом в следующий четверг.
Я смиренно поинтересовалась, не прозвучало ли в разговоре мое имя, особенно в сочетании с именем детектива Эдвардса. Кэссиди сообщила, что ни один из нас не был упомянут, немного переборщив со злорадным ликованием.
Мы направлялись в один из спальных районов, Морнингсайд Хайтс. Мне казалось, что рекламные агентства редко располагаются в подобных местах, но я была готова к сюрпризам.
Трисия была готова к худшему. Или даже к самому худшему.
– Что, если все это только прикрытие для продажи наркотиков или оружия или чего похуже? Нам стоило взять с собой очаровательного детектива.
Наш таксист, пучеглазый толстячок, который клялся, что его действительно зовут Джим Бонд, но отказывался сказать, из какого штата Среднего Запада он родом, потому что он "пытается стереть прошлое", внезапно остановил машину.
– Я не могу допустить, чтобы меня впутывали в незаконные дела.
– Мы тоже не можем, – заверила я. – Мы просто шутим.
Похоже, что это не очень его успокоило, но по крайней мере он не высадил нас на полдороге. Он доставил нас по адресу, который мы ему дали, и высадил перед побитым временем жилым домом, все еще пытающимся поддерживать подобие достоинства перед лицом трудностей.
Нам нужен был некий Сервантес из квартиры 14. Я нажала кнопку "14" на домофоне, размышляя, насколько правдивой мне надо быть в разговоре. Но никто не ответил. Замечательно.
– Их нет дома или они нас игнорируют? – спросила Трисия.
– Не так-то просто это определить, стоя здесь, – признала я.
Кэссиди отодвинула меня от домофона.
– Совершенно очевидно, что ты недостаточно часто ходишь в кино.
Обоими указательными пальцами она нажала на кнопки "9" и "26" одновременно. Ничего не произошло. Она нажала средними пальцами еще две кнопки, звоня уже в четыре квартиры. По-прежнему никакого ответа. Шесть. Восемь. Нет ответа.
– И это работает в фильмах? – осмелилась спросить Трисия.
Кэссиди зарычала и вдавила все десять пальцев в кнопки домофона, как Призрак Оперы, атакующий орган. Она налегла на дверь под визг домофона:
– Кто-то должен купиться на это! Домофон так шумел, что мы почти не услышали, как открылась входная дверь. К тому моменту, как мы распознали звук, девушка, выходившая из подъезда, уже почти закрыла за собой дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Подпись: Пылкая, но Предусмотрительная.
– Она знает, конечно же она знает. – Я ехала в такси с Трисией и Кэссиди и никак не могла унять сердцебиение. – Ивонн знает, что мы знаем.
– Не хочу преуменьшать ее боль от потери любовника… – начала Трисия.
– Боль, которую она полностью заслужила, ударив его ножом, – вмешалась Кэссиди.
– Но мне кажется, что Ивонн слишком эгоцентрична, чтоб воспринимать твое напряжение и до такой степени его экстраполировать, – спокойно закончила Трисия. Она даже показала Кэссиди язык, но относительно вежливо. Трисия почти все умеет делать вежливо. И это действительно классно, потому что ей сходит с рук намного больше, чем тем, у кого все эмоции напоказ. Трисия способна оторвать кому-нибудь голову, вручить ее обезглавленному и выйти из комнаты прежде, чем ее поблагодарят.
– У меня в голове не укладывается, как она, убив Тедди, может вести себя как ни в чем не бывало. Мне, например, даже когда я вру ей, зачем мне надо уйти из офиса, и то уже кажется, что Бог меня накажет за такой грех.
– Просто у тебя есть моральные ориентиры, а у нее нет, – оценила ситуацию Кэссиди. – Конечно, у твоих моральных ориентиров очень запутанные корни, но они у тебя есть, и мы тебя за это любим.
Я подумала, не показать ли ей язык, но знала, что моя попытка не сравнится с тем деликатным жестом презрения, который продемонстрировала Трисия. Вместо этого я закатила глаза.
Я чуть не лопнула от нетерпения, пока мы ждали, чтобы Трисия закончила разговор с Хелен и Ивонн, но Кэссиди настояла. Гретхет покинула встречу вскоре после меня, отправилась прямо в офис Тэдди и закрыла за собой дверь. Я решила, что если бы Ивонн ее уволила, то она бы влезла на стол и кричала, чтобы привлечь общее внимание и объявить о предстоящем уходе. Вероятнее, ей просто надо было хорошенько выплакаться, она это заслужила, и я не собиралась ей мешать.
Когда спустя некоторое время Хелен, Ивонн и Трисия появились, они выглядели несколько опустошенными. Хелен прошла мимо нас, направляясь к лифту. Ивонн ворвалась в офис, а Трисия практически улеглась на мой стол:
– Можно я сейчас пойду домой? – простонала она.
– Нет, тебе еще надо спланировать похороны, а до этого выполнить еще одно задание, – сказала я, похлопав ее по руке.
Она выпрямилась, и ее волосы сами улеглись так, что ей не пришлось поправить ни единого локона. Это несправедливо.
– Задание? – сказала она с большим ужасом, чем я ожидала.
– Давай. Это будет весело, – подбодрила Кэссиди.
– Уж точно веселее, чем быть посредником между Хелен и Ивонн, – пообещала я.
– Вросшие лобковые волосы и то веселее, чем эти две, – вздохнула Трисия. – Но мы уладили все, кроме того, кто будет громче всех плакать на похоронах. Поэтому мне сегодня нужно еще многое успеть. Насколько важно это задание?
– Очень важно, – настояла Кэссиди. – Молли, пойди наври боссу о том, куда мы идем, и поедем.
Наше такси направлялось на север. Небольшая бомба Кэссиди – новость о фальшивом рекламном агентстве – стала результатом ее самостоятельного маленького расследования и серьезного флирта с офицером Хендриксом. Она начала с того, что стала искать документы, относящиеся к "Ночной серенаде", предположив, что Тедди или Ивонн должны были быть как-то связаны с агентством, предоставляя откаты или отмывая деньги, или совершая еще какие-то преступления белых воротничков, которые могли бы привести к убийству. Кэссиди надеялась выяснить, что Ивонн или Тедди были в совете директоров или числились в компании – словом, искала видимую связь.
Она не нашла ничего. Не в смысле – ничего, связанного с Тедди или Ивонн. Вообще ничего. Ни разрешения на предпринимательскую деятельность, ни сведений о налогах, ни учредительного договора, никаких документов, свидетельствующих, что эта компания вообще когда-либо существовала. Только телефонный номер из папки, которую мне показал Брейди.
Именно тут на сцену вышел офицер Хендрикс. Кэссиди нарядилась в сверхсоблазнительный серо-голубой комплект из приталенного жакета и юбки от Кэролайн Геррера и прекрасную пару алых лодочек от Стеллы Маккартни с каблуками, приравненными к смертельному оружию, и "заскочила" к офицеру Хендриксу – поздороваться и еще раз поблагодарить за понимание, которое он проявил в ночь смерти Тедди. Бедный парень так никогда и не понял, что на него нашло, но Кэссиди вышла с фамилией и адресом, соответствующими телефонному номеру, а также обещанием встретиться за обедом в следующий четверг.
Я смиренно поинтересовалась, не прозвучало ли в разговоре мое имя, особенно в сочетании с именем детектива Эдвардса. Кэссиди сообщила, что ни один из нас не был упомянут, немного переборщив со злорадным ликованием.
Мы направлялись в один из спальных районов, Морнингсайд Хайтс. Мне казалось, что рекламные агентства редко располагаются в подобных местах, но я была готова к сюрпризам.
Трисия была готова к худшему. Или даже к самому худшему.
– Что, если все это только прикрытие для продажи наркотиков или оружия или чего похуже? Нам стоило взять с собой очаровательного детектива.
Наш таксист, пучеглазый толстячок, который клялся, что его действительно зовут Джим Бонд, но отказывался сказать, из какого штата Среднего Запада он родом, потому что он "пытается стереть прошлое", внезапно остановил машину.
– Я не могу допустить, чтобы меня впутывали в незаконные дела.
– Мы тоже не можем, – заверила я. – Мы просто шутим.
Похоже, что это не очень его успокоило, но по крайней мере он не высадил нас на полдороге. Он доставил нас по адресу, который мы ему дали, и высадил перед побитым временем жилым домом, все еще пытающимся поддерживать подобие достоинства перед лицом трудностей.
Нам нужен был некий Сервантес из квартиры 14. Я нажала кнопку "14" на домофоне, размышляя, насколько правдивой мне надо быть в разговоре. Но никто не ответил. Замечательно.
– Их нет дома или они нас игнорируют? – спросила Трисия.
– Не так-то просто это определить, стоя здесь, – признала я.
Кэссиди отодвинула меня от домофона.
– Совершенно очевидно, что ты недостаточно часто ходишь в кино.
Обоими указательными пальцами она нажала на кнопки "9" и "26" одновременно. Ничего не произошло. Она нажала средними пальцами еще две кнопки, звоня уже в четыре квартиры. По-прежнему никакого ответа. Шесть. Восемь. Нет ответа.
– И это работает в фильмах? – осмелилась спросить Трисия.
Кэссиди зарычала и вдавила все десять пальцев в кнопки домофона, как Призрак Оперы, атакующий орган. Она налегла на дверь под визг домофона:
– Кто-то должен купиться на это! Домофон так шумел, что мы почти не услышали, как открылась входная дверь. К тому моменту, как мы распознали звук, девушка, выходившая из подъезда, уже почти закрыла за собой дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76