Перспектива обеспечить себе спокойную старость в собственной вилле на берегу прозрачного альпийского озера или на Ривьере становилась вполне осязаемой. Однако судьба, как знает каждый из нас, не любит накатанных дорог. Особа капризная и злая, она вмешивается как раз в самый неподходящий момент, когда человеку начинает казаться, что он уже почти достиг желанной цели и на его пути – ни одного красного семафора. В данном случае судьба приняла облик Половянского. Милчо узнает в высокопоставленном чиновнике Чамурлийском своего однокашника из Врачанской гимназии. С какой стати ему жить под чужим именем? Не может быть, чтобы это было случайно… Половянский не дурак. Конечно, он может выдать его властям, но что он от этого выиграет? "Будь спокоен, я умею держать язык за зубами, но молчание стоит дорого!" – заявляет Милчо своему школьному товарищу, попытки которого отвертеться (вы, мол, обознались!) провалились в первую же минуту этой роковой встречи. И вот наш "герой" приводит домой вымогателя, с тем чтобы держать его под присмотром. Половянского такая сделка вполне устраивает – и жилье ему обеспечено, и бочка с медом под боком – ни тебе тайных уговоров, ни телефонных звонков – знай себе греби и доллары, и левы, и все, что душе угодно… А как обстояли дела с заграничным паспортом Милчо? Почему бы и нет – ведь Чамурлийский – важная птица. Что ему стоит обтяпать это дельце? А станет отпираться, одного телефонного звонка Половянского куда надо будет достаточно, чтобы поставить его на место… Итак, кто же убил Половянского? Глупо даже спрашивать об этом. Чамурлийский был по уши сыт его безобразным поведением, его чрезмерной алчностью. Как ни ублажай вымогателя – а это может продолжаться бесконечно, – кто может гарантировать, что в один прекрасный день он не проговорится? Прижмут его к стенке в милиции, заставят рассказать о долларах, которые он якобы получает от своей тетки из Гамбурга, и тогда пиши пропало… А потом что? Что там говорить, и так все ясно. Даже удивительно, что он так долго ждал, – другой на его месте избавился бы от Половянского сразу же, как только стало ясно, что тот не собирается без лишнего шума отказаться от своих притязаний, а наоборот – становится все более ненасытным. На что надеялся "Чамурлийский"? Обеспечить проходимца паспортом или сбежать на Запад самому? Никто не спорит – трудно решиться пролить чужую кровь. Предатель, убийца – не много ли для одного человека? И все же Чамурлийский убил своего квартиранта, нашел в себе силы, причем удар был нанесен так мастерски, что тот и пикнуть не успел. Единственное, что мне до сих пор не совсем ясно, так это то, какова наша роль во всей этой истории. Не решился ли Чамурлийский на этот поступок из-за нас? А что: почувствовал, что дела его плохи, что повсюду за ним следят, и начал нервничать, выискивать свои самые уязвимые места. А таким местом, безусловно, были его отношения с Половянским! Да, он убил Половянского, но… кто он такой? Как его зовут?
Почти в отчаянии я обхватил голову руками, не стесняясь присутствия старшего лейтенанта, который не спускал с меня глаз. Усталость, апатия, смятение, ярость не давали мне сосредоточиться и проанализировать факты, которые могли бы оказаться полезными в этой новой ситуации. Мне вдруг даже стало казаться, что фотография – просто глупая случайность, которая ровным счетом ничего не меняет. В такие критические моменты человеку как стакан чистой воды в жару нужна чья-нибудь помощь, дружеское участие. Однако от кого я мог их ожидать? Разве что от старшего лейтенанта? Вот он сидит напротив меня, его черные глаза азартно поблескивают, и кажется, что он только и ждет моего знака, чтобы перейти к действиям. Да, но к каким? По-моему, я даже могу угадать, о чем он думает. Наверное, про себя он считает, что нам страшно повезло, что игра становится все интереснее и что сама судьба послала нам этот случай. Ему-то с самого начала было ясно, что это не просто уголовщина. Теперь нам остается только привлечь свежие силы и наконец применить решающий прием – "волчий капкан", который мы так долго держали в тайне на случай решающей схватки. Так за чем же дело стало? Смелее, подбадривал меня его взгляд, я готов!
– А тебе известно, что внешность человека с годами меняется? – почти закричал я, сам того не желая. – Что ты на меня так смотришь? Шутка ли сказать – тридцать лет! Что из того, что есть сходство? Я вот, например, вообще не похож на себя в школьные годы. Не веришь – приходи домой, я тебе докажу.
– Я вас не совсем понимаю…
– Я хочу сказать, дорогой, что таким случайным глупостям не следует слепо доверять. А что, если это просто совпадение? Да почти на любом подобном снимке можно найти стриженных наголо двойников и Чамурлийского, и Половянского, и Страшимира Максимова, и даже твоих собственных.
– Я в этом уверен, – покачал головой Пырван. – Насчет Половянского по крайней мере никаких сомнений быть не может. Его-то я и без лупы узнал с первого взгляда. Да и вы сами его сразу узнали.
– Да, у Половянского действительно очень характерные черты – острый нос, тонкие губы, вообще вся его лисья физиономия…
– А у Чамурлийского, значит, не характерные? Так, что ли? Вы его видели только однажды, а я много раз. Он это!
– Ну и что из этого? Я могу очень подробно его описать. Высокий лоб, над правой бровью – выступающая синяя вена, римский нос, тонкие губы, высокомерный взгляд. Лицо, каких тысячи. У меня у самого почти такое же. Поэтому я скорее склонен считать, что между мальчиком на фотографии и Петром Чамурлийским нет ничего общего. К тому же я не верю в привидения, да и дешевые детективы не в моем вкусе. Четверть века он скрывается под чужим именем, а мы ни о чем не догадываемся. Хорошенькое дело! Ты, кажется, о нас не очень-то высокого мнения?
– Но ведь все это очень легко проверить, – парировал старший лейтенант.
– Каким образом?
– Можно разыскать однокашников Половянского и Чамурлийского. Я думаю, что лучше всего начать с архива Врачанской гимназии. У этого загадочного мальчика с фотографии должно быть имя и фамилия. Как только мы выясним, как его звали, мы постараемся его найти, и, если нам это удастся, все сомнения сразу же отпадают – Петр Чамурлийский и есть Петр Чамурлийский. Другое дело, шпион он или нет.
– А если нам не удастся его найти?
– Тем лучше, товарищ полковник, – в глазах Пырвана снова появился охотничий блеск. – Так много путей ведет нас к цели, не мне же вам их показывать?
– Да, но все это довольно скользкие пути. Придется тревожить людей, следить, чтобы они не встретились случайно в коридорах Управления… Одним словом – морока. А уж что будет, если мы проиграем – чего я совсем не исключаю, – подумать страшно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59