Я не сразу сообразил, кто они такие. Толстые лисьи мордочки с
маленькими ушками; туловища круглые, как тыквы; короткие кривые лапки и
крошечные, торчащие вверх зачатки хвостиков - все это было так непохоже на
волка.
Внезапно один из волчат почуял мой запах. Он прекратил попытку
откусить хвост брата и поднял на меня дымчато-голубые глазки. Увиденное
его заинтересовало. Волчонок вразвалку заковылял ко мне, но по дороге его
укусила блоха - пришлось сесть, чтобы почесаться.
В этот момент, не далее чем в сотне шагов, послышался громкий,
вибрирующий вой взрослого волка - сигнал тревоги.
Идиллия сменилась драмой.
Словно серые молнии, волчата исчезли в темном провале логова.
Обернувшись, я оказался лицом к лицу с взрослым волком, от неожиданности
потерял опору и начал сползать вниз по осыпающемуся склону, прямо к
логовищу. Чтобы удержать равновесие, пришлось воткнуть винтовку дулом в
песок. Она ушла глубоко и держалась довольно прочно, но выскочила, когда
я, ухватясь за ее ремень, опускался все ниже. Я лихорадочно нащупывал
кобуру с револьвером, но был так опутан ремнями от фотокамер и приборов,
что никак не мог извлечь оружие. Вместе с растущей лавиной песка я
промчался мимо входа в логовище, перемахнул через выступ, отходивший от
главного гребня, и скатился по склону оза. Чудом - только благодаря
сверхчеловеческой акробатике - мне удалось устоять на ногах. Я то
нагибался вперед, как лыжник на трамплине, то откидывался назад под таким
углом, что, казалось, позвоночник вот-вот не выдержит.
Да, это было зрелище! Когда я наконец остановился и смог оглянуться,
то увидел на валу трех взрослых волков, чинно восседавших в ряд, словно в
королевской ложе. Они внимательно смотрели на меня с выражением
восхищения, смешанного с иронией.
И тут признаюсь, я потерял самообладание. С учеными это случается
нечасто, но я ничего не мог с собой поделать! моему чувству собственного
достоинства за последнее время были нанесены слишком тяжкие удары, и моя
выдержка больше не соответствола нагрузке. В порыве гнева я вскинул
винтовку, но, к счастью, она была так забита песком, что выстрела не
последовало.
Волки не проявляли никаких признаков беспокойства до тех пор, пока я
не заплясал в бессильной ярости, тряся бесполезной винтовкой и посылая
проклятия в их настороженные уши. Тут они обменялись насмешливыми
взглядами и неслышно удалились.
Я тоже последовал их примеру - мое душевное состояние исключало
возможность аккуратного выполнения научных обязанностей. Откровенно
говоря, я вообще был ни на что не способен. Оставалось только поскорее
вернуться в домик Майка и постараться найти забвении в бутылке "волчьего
коктейля".
В ту ночь я долго и весьма плодотворно "совещался" с упомянутым
напитком. По мере того как мои душевные раны затягивались под его
исцеляющим влиянием, я пересмотрел события последних дней. Несмотря на
предвзятость, я вынужден был прийти к убеждению, что освященное веками
общечеловеческое характере волка - чистая ложь. Трижды на протяжении
недели моя жизнь целиком зависела от милости этих "беспощадных убийц". И
что же? Вместо того чтобы разорвать меня на куски, волки каждый раз
проявляли сдержанность, граничащую с презрением, даже когда я вторгся в их
дом и, являл собой прямую угрозу детенышам.
Все это было совершенно очевидно, но как ни странно, я весьма
неохотно расстался с дряхлым мифом. У меня не было желения его развеять -
отчасти потому, что, став на новую точку зрения относительно волчьей
натуры, я боялся прослыть отступником. Признаюсь, немалую роль сыграло и
следующее соображение: ведь моя правда восторжествует, то эта экспедиция
лишится лестной славы предприятия опасного, полного жутких приключений. И,
наконец, не последнюю роль в моем упорстве сыграло еще одно
обстоятельство: очень трудно было примириться с тем фактом, что тебя
признают окончательным идиотом, причем не собратья-люди, а какие-то дикие
звери.
Однако я устоял.
Наутро после ночного "собеседования" я чувствовал себя отвратительно
физически, но духовно очистился - вступил в борьбу с дьяволом-искусителем
и победил.
Я принял твердое решение: с этого часа пойду в волчье царство с
открытым сердцем и научусь видеть и познавать волков не такими, как их
принято считать, а такими, какие они есть на самом деле.

8
Вскоре с присущей мне основательностью я начал осуществлять принятое
решение и перебрался к волкам. Для начала я устроил собственное логово
неподалеку от волчьего, однако не настолько близко, чтобы мешать мирному
течению их жизни. Ведь как-никак это я, чужак, к тому же не волкоподобный,
вторгся к ним и мне казалось, что не следуетслишком торопить события.
Покинув избушку Майка без всяких сожалений (чем теплее становились
дни, тем сильнее в ней пахло), я разбил небольшую палатку на берегу
залива, прямо против логовища. Лагерный инвентарь пришлось сократить до
минимума: примус, котелок, чайник и спальный мешок - вот и все хозяйство.
Никакого оружия я не взял (о чем иногда случалось пожалеть).
У входа в палатку установил большую стереотрубу, это позволило днем и
ночью обозревать логовище, даже не вылезая из спального мешка.
В первые дни я отсиживался в палатке и лишь ненадолго выходил в
случае крайней необходимости, да и то когда волков не было видно.
Добровольное "одиночное заключение" понадобилось для того, чтобы звери
привыкли к палатке и воспринимали ее просто как еще один бугор на весьма
холмистой местности. Позже, когда от комаров не стало житья, я и вовсе
перестал выходить из своего убежища (если не дул сильный ветер): ведь
самыми кровожадными созданиями в Арктике оказались вовсе не волки, а
несносные комары.
Предосторожности, принятые мной для сохранения покоя волков,
оказались излишними. Если мне понадобилась неделя, чтобы трезво оценить
характер волков, то они меня раскусили с первой же встречи. Не скажу,
чтобы с их стороны наблюдалось явное неуважение к моей особе, но звери
как-то умудрялись не только игнорировать меня, но и не обращать внимания
на сам факт моего существования-признаться, это все-таки обидно.
По чистой случайности я раскинул палатку шагах в двадцати от одной из
главных троп, по которой волки уходили на охоту и возвращались со своих
угодий, лежавших на западе. Через несколько часов после моего переезда на
тропе показался волк, державший путь к себе домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39